Святая Русь.Н. Д. Тальберг. Часть первая.

Святая Русь.

Часть первая

РУССКАЯ БЫЛЬ
НА ЗАРЕ РУССКОГО ПРАВОСЛАВИЯ

988 г. 1 августа. Берег Днепра у Киева. “Боже, сотворивший небо и землю! Призри на новые люди сии и даждь им, Господи, познать Тебя, истинного Бога, как уже познали страны христианские; утверди веру в них правую и несовратимую, а мне помоги, Господи, на супротивного врага, дабы, надеясь на Тебя, я победил бы его козни”,— восклицал князь Владимир, взирая на крещение киевлян.
Вскоре в Киеве появились возы, наполненные хлебом, мясом, рыбой, овощами, медом в бочках, квасом. “Нет ли где больного и нищего, который не может идти к князю во двор?” — спрашивали княжеские слуги. Проникшись духом истинного христианства, святой князь Владимир, во крещении Василий, помогал не только приходившим к нему за подаянием, но и отыскивал несчастных, опасаясь, как говорил он, что “немощные и больные не дойдут до двора моего”.
1013 г. Святая Афонская гора. Старец Феоктист в греческом монастыре Есфингене наставляет русского юношу из Любеча, Ан-типпу, принявшего монашество под именем Антония и прошедшего на Афоне должный искус: “Антоний, иди в Россию; ты будешь там благословением Святой горы, так как много монахов пойдут от тебя на Руси”.
Преподобным Антонием основывается около 1060 года Киево-Печерская лавра, иноки коей разнесли свет Христов по всему пространству тогдашней Руси, продолжая всегда, по завету постриженника преподобного Антония и его сподвижника, преподобного Феодосия, сохранять духовную связь со своей родной обителью.
Память преподобного Антония чтится Церковью 10(23) июля *
.*В скобках указаны даты по новому стилю.— Ред.

1068 г. Приходит к преподобному Антонию варяжский князь Шимон, тогда еще католик, и повествует: “Отец мой Африкан сделал крест величиной в десять локтей, с изображением распятого на нем Спасителя и в знак особого почитания святыни возложил на бедра Распятого пояс с пятьюдесятью гривнами золота, а на главу Его — золотой венец. Изгнанный родными с родины, я взял и пояс и венец и при этом слышал голос: “Не возлагай, человек, этого венца на главу Мою, но неси на приготовленное место, где преподобным создается церковь Матери Моей, дай ему в руки, чтобы он повесил над жертвенником Моим”. И позднее, на море во время бури, получил Шимон от Господа указание, чтобы размеры созидаемой церкви измерить этим золотым поясом: “20 поясов в ширину, 30 — в длину и 50 в вышину”. По этим небесным указаниям на месте, чудесно отмеченном отсутствием утром росы, греческими зодчими, тоже по велению Свыше прибывшими с золотом из Царьграда, и была воздвигнута Успенская церковь в Киево-Печерской лавре (заложена в 1073 г.).
Шимону же, нареченному преподобным Антонием Симоном, преподобный Феодосии по его просьбе дал впервые ту разрешительную молитву, какую только на Руси влагают в руки покойникам.
“...Берегись, чадо, кривоверов и всех бесед их, ибо и наша земля наполнена ими. Если кто и спасет свою душу, то только живя в православной вере. Ибо нет иной веры лучшей, чем наша чистая, святая православная... Не подобает также, чадо, хвалить чужую веру. Кто хвалит чужую веру, тот все равно что свою хулит. Если же кто будет хвалить свою и чужую, то он двоеверец, близок ереси... Твори милостыню не своим только по Вере, но и чужеверным. Если увидишь нагого или голодного, или в беду попавшего,— будет ли то жид, или турок, или латинянин,— ко всякому будь милосерд, избавь его от беды, как можешь, и не лишен будешь награды у Бога, ибо Сам Бог в нынешнем веке изливает милости свои не на христиан только, но и на неверных... Чадо! Если тебе нужно будет даже умереть за святую веру, со дерзновением иди на смерть. Так и святые умирали за веру, а ныне живут во Христе... Если кто тебе скажет: “Ваша и наша вера от Бога”, то ты, чадо, ответь так: “кривовер! или ты и Бога считаешь двоеверным. Не слышишь что говорит Писание: “один Господь, одна вера, одно крещение” (Еф. 4,5).
(Из “Завещания” преподобного Феодосия Печерского, написанного великому князю Изяславу Ярославовичу, когда его пытались совратить в католичество посланцы папы).
Память преподобного Феодосия чтится 3(16) мая и 14(27) августа (перенесение мощей).
1096 г. Инок разоренного половцами Киево-Печерского монастыря Евстратий Постник морится голодом купившим его у половцев корсунским жидом, принуждающим его в плену отречься от Христа. Замучил за это жид других монахов-невольников. Убедившись в безуспешности своих попыток, жид в день Святой Пасхи (28 марта), распинает в присутствии других иудеев преподобного Евстратия на кресте. Страдалец славит Бога и говорит: “Я верю, что Господь скажет и мне, как сказал разбойнику: “сегодня будешь со Мною в раю”. Но вас постигнет наказание за кровь христианскую”. Жид пронзает преподобного копьем и бросает его тело в море, сам же вскоре вешается половцами.
Память преподобяого мученика Евстратия — 28 марта (10 апреля).
1114г. Полоцк в княжение князя Георгия, из рода князя Изясла-ва Владимировича. Князь и супруга его София выбрали жениха двенадцатилетней дочери, красивой Предиславе. Но отроковица с детства вся в мире духовном. Тайно от всех покидает она княжеский дворец, идет в Борисоглебский монастырь к родственнице-игумении и просит постричь ее в черницы. “Возревши на юность” племянницы “бе бо лепа лицем” долго уговаривала ее игумения отказаться от решения. “Госпожа и мать! — отвечала ей Предислава.— Все в этом мире прекрасно и славно, но вскоре минует яко сон, яко цвет увядает; а наслаждение сокровенной красотою и сладостью Бога в священном посте и молитве пребывает вовеки... Не бойся отца моего, госпожа моя. Убойся более Господа, владеющего всею тварию и не лиши меня ангельского чина”. С именем Евфросинии пострижена была княжна, шестьдесят лет прожила подвижнически и 23 мая 1173 года скончалась в Иерусалиме, будучи потом причислена к лику святых.
Память святой чтится 23 мая (5 июня).
“...Диявол, враг наш, побеждается тремя добрыми делами:
покаянием, слезами и милостынею... Просите Бога о прощении грехов со слезами и не только в церкви это делайте, но и ложась в постель. Не забывайте ни одну ночь класть земные поклоны, если вы здоровы; если же занеможете, то хоть трижды поклонитесь... Главное же не забывайте убогих, и по силе, как можете, кормите их... Епископов, попов, игуменов почитайте... Пуще всего не имейте гордости ни в сердце вашем, ни в уме; ибо все смертны,— сегодня живы, а завтра в гробу. Все, что дал нам Бог, не наше, а только поручено на короткое время. В землю сокровищ не зарывайте — это великий грех... Старика почитайте как отца, а молодых как братьев. В деле своем не ленитесь... Больного посетите; покойника проводите и не оставляйте никого без привета; скажите всякому доброе слово-Жен своих любите, но власти им над собою не давайте... Что знаете полезного, не забывайте, а чего не знаете, тому учитесь... Творите добро, не ленитесь ни на что хорошее, прежде всего по отношению к Церкви”... (Отрывки из “Поучения” великого князя Владимира Мономаха к детям).
Великий князь Владимир Мономах родился в 1053 году, царствовал с 1113 до 1125 г.
1205 г. Расцвет успехов доблестного князя Романа Мстиславовича Волынского и Галицкого. Папа Иннокентий III отправляет к нему проповедника Бернарда Клервосского, доказывавшего ему преимущества католичества. Князь Роман, глубоко православный, легко разбивает доводы посланца папы. Бернард Клервосский от имени папы прельщает князя королевским венцом и говорит, что папа поддержит его своим мечом. Храбрый воин, князь Роман, обнажает свой меч, говоря: “Таков ли у папы? Пока ношу его при своем бедре, не имею нужды в другом, и кровью покупаю города, следуя примеру своих дедов, возвеличивших Русскую землю”.
1237 г. Батый приближался к Рязани. В стан его князь Юрий Рязанский послал сына своего Феодора. Батый, узнав о красоте жены Феодора, Евпраксии, пожелал ее видеть. Князь Феодор с негодованием отверг это предложение и был убит.
Молодая княгиня с грудным младенцем на руках ожидала на колокольне храма святого Николая возвращения мужа. Узнав о его смерти ради любви к ней, она “ринувшись из превысокого храма” на землю с младенцем Иоанном, “заразилась”, т. е. убилась до смерти. Церковью Николая Заразского именуется этот храм на берегу р. Осетра.
Все трое причислены к лику святых.
Разгромлена Рязань, зверски убиты князь Юрий и множество жителей... “И не было стонущего, или плачущего. Но вси вкупе жертвы лежаще”,— писал летописец. Навстречу уходившим из Рязани полчищам Батыя выступает возвращавшийся из Чернигова рязанский боярин Евпатий Коловрат. Желая отомстить татарам, он со своими 1700 воинами врезается в их ряды и многих перебивает. Пять захваченных пленников были приведены к Батыю, спросившего кто они: “Слуги князя Рязанского, полка Евпатиева,— ответствовали герои,— нам ведено с честью проводить тебя, как знаменитого государя, и как русские обыкновенно провожают от себя инопленников: стрелами и копьями”.
1238 г. 6 февраля. Ордами Батыя обложен Владимир. Устрашая осаждаемых, влачат татары вдоль стен плененного ими второго сына великого князя Георгия, мальчика-князя Владимира. Видят это с горестью братья Всеволод и Мстислав, но духом не падают: “Лучше нам,— говорят они другим,— умереть за святую веру, чем быть в неволе варварской. Все это навел на нас Господь за грехи наши”. В храме Владимирской Божией Матери епископ Митрофан совершил обряд пострижения в схиму над князем Всеволодом, юной супругой его и множеством людей. Способные носить оружие вышли после этого на городские стены защищать город.
7 февраля. Татары приступом берут Владимир, гибнут защитники. Народ заперся в храме. Татары поджигают его. Епископ Митрофан громогласно отпускает грехи обреченным на смерть. “Господи! Простри невидимую руку свою и прими в мире души рабов твоих”,— говорит архипастырь.
1238 г. Через месяц. Шеренский лес, в 28 верстах от Кашина. В руках татар плененный, израненный князь Васильке Ростовский. “Красавец лицем,— пишет о нем летописец,— с очами светлыми и грозными, он был храбр, добр сердцем, ласков с боярами. В нем мужество соединено было с умом и правдивость со знанием. Он был сведущ, на все способен. Это был отец и кормилец сирот, великое утешение печальным. Очи сердца его отверсты были Богом на весь церковный чин и он был отцем для всех бедных”. Татары преклонялись перед величественным видом пленника, знали его мужество. Они предлагали ему покориться и признать их нечестивые обычаи. “О, темное царство,— ответствовал им князь,— не разлучить тебе меня с Христом моим. Он предал нас в ваши скверные руки, любя нас и даруя нам жизнь вечную. Но есть Бог, и темное царство погибнет, когда исполнится мера беззакония его; взыщет Он кровь верных Своих”. Мучимый, обезглавленный .брошен был в лесу этот мужественный князь, причисленный Церковью нашей к лику святых.
Память его чтится 4 (17) марта.
1240 г. Киев захвачен татарами после мужественного отпора, оказанного им. Только у древней Десятинной церкви держатся защитники с доблестным израненным тысяцким Димитрием во главе. Пользуясь ночным покровом, воздвигает он вокруг церкви укрепления. Под утро 6 декабря татары обрушиваются на эту твердыню. Боярин Димитрий, исходя кровью от ран, не сдается; вместе со сподвижниками запирается в церкви и дерется. Но церковные стены не выдерживают, рушатся, и ворвавшиеся татары избивают последних защитников. Живьем захватывается ими Димитрий, приводится к Батыю, который, пораженный его мужеством, дарует ему жизнь. Позднее Димитрий своими советами отводит ханские полчища от дальнейшего вторжения в Русскую землю.
1240 г. Юный князь Новгородский, Александр Ярославич, готовясь отражать вторгнувшихся в Русскую землю шведов, горячо молится с дружиной в храме святой Софии: “Боже хвальный, Боже праведный, Боже великий и крепкий, Боже превеликий! сотворивший небо и землю и поставивший пределы языкам, и жити повелевый, не преступая в чужие части... И ныне, Владыко прещедрый! слыши словеса гордого варвара сего, похваляющегося разорити святую веру православную и пролити хоща кровь христианскую. Призри с небес и виждь и посети нас винограда своего и суди обидящих мя, и возбрани борющихся со мною, и прими оружие и щит и стани в помощь мне, да не рекут врази наши, где есть Бог их? Ты бо еси Бог наш и на тя уповаем”. Произнеся эту молитву и получив благословение архиепископа Спиридона, князь вдохновляет войска свои.
Молитва его услышана. Старшина финского языческого племени водь, Пелгусий, в крещении Филипп, ночью на 15 июля, следя при впадении Невы в море за шведами, видит на восходе солнца на море “насад” (ладью) с гребцами. Посреди насада стоят в алых одеждах, положивши на рамена друг друга руки, святые Борис и Глеб. Гребцы были “яко мглою одеяны”. И говорит Борис: “Брат Глеб! вели грести, да поможем сроднику своему, великому князю Александру Ярославичу”. На следующий день — 15 июля — Александр разбивает Биргера.
Память святого благоверного князя Александра Невского чтится 23 ноября (6 декабря) и 30 августа (12 сентября) (перенесение мощей).
1246 г. 20 сентября. Ставка Батыя. Князь Михаил Всеволодович Черниговский отказывает жрецам в поклонении кумирам. “Понимаешь ли, князь,— говорит ему ханский вельможа Ельдега,— что ты сам произносишь себе смертный приговор”. “Да,— отвечал князь,— я готов страдать за Христа моего, пролить кровь за Него и веру чистую. Не хочу на словах только быть христианином, а дела творить языческие”. Сбросив с себя княжескую мантию, князь Михаил воскликнул: “Прочь слава мира сего; хочу славы небесной”. “Это великий человек”,— сказал Батый, осведомленный об ответе князя. Но все же приговаривает его к смерти. “Я христианин”,— повторял, молясь, благоверный князь, медленно и жестоко убиваемый татарскими палачами вместе с верным ему боярином Феодором.
Память их обоих Церковь чтит 20 сентября (3 октября) и 14 (27)
Февраля (перенесение мощей).
1270 г, В Орду вызван на суд князь Роман Ольгович Рязанский. Хан Менгу-Темир предлагает ему отступиться от христианства. Отказывается князь. Хан приказывает подвергнуть его мучительной казни. Князь не перестает говорить о святости Христовой веры. Ему отрезают язык. Затем выкалывают глаза, отрубают пальцы рук и ног, обрезают уши и губы, потом отсекают руки и ноги; когда же остается одно туловище, но еще с искрами жизни, то сдирают с головы кожу, отрубают голову святого мученика и втыкают ее на копье.
Память святого князя Романа чтится Церковью 19 июля (1 августа). Псков. Выходец из Литвы князь Довмонт (+1299 г.), во крещении Тимофей, праведно правивший народом, помогавший бедным, любивший духовенство, строивший храмы. Князь — постник и молитвенник молится в Троицком соборе. Меч его положен перед алтарем: “Господи Боже сил призри на кротких и смиренных рабов Твоих и смири высокоумие гордых”,— взывает князь. Благословенный затем игуменом Исидором и препоясанный мечом идет и побеждает ливонцев сей святой князь.
Память его чтится Церковью 20 мая (2 июня).
Троицкая Обитель. Молится преподобный Сергий. Слышит он вдруг голос, зовущий его по имени. Сотворив молитву, открывает окно и видит необыкновенный свет с неба. “Сергий,— говорит голос,— Господь услышал молитву твою о чадах твоих”. Преподобный видит вокруг келий множество прекрасных птиц. Небесный голос продолжает: “Так умножится число учеников и после тебя не оскудеют последующие стопам твоим”.
И действительно всю Русь обошли сподвижники, ученики и продолжатели святого дела преподобного, утверждая, часто среди грубых суеверных племен, особую русскую церковную государственность. Водружался иноком крест, воздвигалась обитель и вокруг нее постепенно зарождалась государственность.
...Преподобный Никон Радонежский (+ 1427 г. Память 17 (30) ноября), преемник святого Сергия; блаженный Роман, игумен Кир-жачский; преподобный Антонин, настоятель Спасского монастыря, давшего Руси великих иконописцев Даниила Черного и Андрея Рублева; блаженные Феодор (+ 1409 г.) и Павел Ростовские, основатели Борисоглебского Устьинского монастыря; преподобный Мефо-дий, основатель Свято-Николаевского Пешношского монастыря (+ 1392г.) Память 14 (27) июня); преподобный Феодор, впоследствии епископ Ростовский; преподобный Афанасий, игумен Серпуховского Высоцкого монастыря; преподобный Савва, основатель Дубенского и Сторожевского монастырей (+1406г. Память 3 (16) декабря); преподобный Авраамий Чухломский, или Городецкий, строитель обители на Галицком озере (+ 1375 г. Память 20 июля (2 августа);
преподобные Кирилл (+1427 г. Память 9 (22) июня) и Ферапонт (+1426 г. Память 27 мая (9 июня), строители обители их имени на Белом море; преподобный Павел Комельский и Обнорский (+1429 г. Память 10 (23) января); преподобный Сильвестр Обнорский (+1379 г. Память 25 апреля (8 мая); преподобный Иаков Железно-боровский (+ 1442 г. Память 11 (24 апреля); преподобные: Стефан Махрищский (+1406 г. Память 14 (27) июля); Димитрий Прилуц-кий (+1392 г. Память 11 (24 февраля); святитель Стефан Велико-пермский (+1396 г. Память 26 апреля (9 мая); святитель Дионисий, архиепископ Суздальский (+1385 г. Память 26 июня (9 июля).
Вот небесные птицы, вышедшие из святого гнезда преподобного Сергия, птенцы, духовно связанные с ним.
Память преподобного Сергия (+1392 г.) чтится 25 сентября (8 октября) и 5 (18) июля (обретение мощей).
Конец XIV века. Обширная Пермская земля от Двины до гор Уральских, издревле платящая дань россиянам. Среди язычников безбоязненно ходит юный монах Стефан, сын устюжского церковника, и проповедует Святое Евангелие, устанавливает для зырян азбуку и переводит на этот язык богослужебные книги. Вблизь устья реки Выми строит он церкви. Желая доказать бессилие идолов, Стефан сжигает одну из главнейших кумирниц. Число христиан увеличивается, жрецы в ужасе. Главный волхв Пам вызывается пройти
невредимым сквозь огонь и воду, требуя того же и от святого Стефана. “Я не повелеваю стихиями,— отвечает Стефан,— но Бог христианский велик: иду с тобою”. Испуганный его решимостью, Пам отказывается от испытания. Вера укрепляется. Великий просветитель, возведенный затем митрополитом Пименом с согласия великого князя Димитрия Иоанновича в сан первого епископа Пермского, кладет твердое основание православию в этой земле. Дело это продолжали замученные святые епископы Герасим и Питирим (•(• 1455 г.) и завершил его святитель Иона (•(• 1470 г.).
Память святителя Стефана, скончавшегося в 1396 году, чтится 26 апреля (9 мая).
Скончался в 1389 г. великий князь Дмитрий Иоаннович Донской, о котором современники писали: “Димитрий всю жизнь совершил во благе. Приняв власть от Бога, он с Богом возвеличил землю Русскую, которая во дни его княжения воскипела славою; был для отечества стеною и твердию, а для врагов огнем и мечом; кротко-повелителен с князьями; тих, уветлив с боярами; имел ум высокий, сердце смиренное; взор красивый, душу чистую; мало говорил, разумел много; когда же говорил, тогда философам заграждал уста, благотворя всем, мог называться оком слепых, ногою хромых, трубою спящих в опасности”...
Ревностный в благочестии, Димитрий, подобно Владимиру Мономаху, ежедневно ходил в церковь, всякую неделю в великий пост приобщался Святых Тайн и носил власяницу на голом теле. Верной по духу спутницей его жизни была великая княгиня Евдокия, строительница Вознесенского девического монастыря в Кремле, церкви Рождества Богоматери и других храмов, расписанных Феофаном и Симеоном Черным. Тяжка была для нее утрата любимого мужа. Но, любя добродетель, набожная великая княгиня ненавидела ее личину. Изнуряя свое тело постами, она нарочно казалась тучной, для чего носила на себе несколько одежд, украшалась бисером, являлась везде с лицом веселым и радовалась, что злословие представляет сомнительным ее целомудрие. Молва эта волновала и ее сыновей, особенно князя Юрия, не скрывшего волнения от матери. Тогда, призвав сыновей, она свергнула с себя часть одежды. Сыновья ужаснулись, видя худобу ее тела и кожу, совершенно иссохшую от неумеренного воздержания. “Верьте,— сказала она,— что ваша мать целомудренна; но виденное вами да будет тайной для мира. Кто любит Христа, должен сносить клевету и благодарить Бога за оную”. Незадолго до кончины княгиня Евдокия (•{" 1407 г.) приняла монашество с именем Евфросинии и как святая чтится нашею Церковью.
Память ее 17 (30) мая и 7 (20) июля.
1395 г. Страшный Тамерлан с ордами подходил к Москве. Жители впадали в отчаяние и устремлялись в церкви, все время / открытые. По желанию великого князя Василия I святой митрополит Киприан послал во Владимир за чудотворной иконой Божией Матери. Бесчисленное множество народа провожало икону по пути ее следования, с усердием и слезами взывая: “Матерь Божия! спаси землю Русскую”. Под Москвою на Куликовом поле, где ныне монастырь Сретенский, в честь этого события и воздвигнутый, встречали 26 августа икону митрополит, князь Владимир Андреевич Храбрый, бояре и народ. “И сретоша далече за градом,— пишет летописец,— и яко узреша Пречудный образ Богоматери и на пречистых Ее дланях Пречистый Образ Иисус Христов, и вси падоша на землю, со многосугубыми слезами из сердца вздыхающе и молящиеся прилежно”.
Начало XV века. Великий князь Василий I Димитриевич, бояре, множество народа стоят на берегу реки Москвы. Митрополит Киприан (+1406 г.) при колокольном звоне совершает обряд крещения обращенных им в православие, знатных вельмож ханских Бахтыя, Хидыря и Мамата. Смиренно внимают вельможи, названные именами трех святых отроков Анании, Азарии и Мисаила, словам святителя и радостные ходят по Москве, приветствуемые народом как братья.
Преподобный Кирилл Белозерский пишет великому князю Василию: “Ты, государь, приобретаешь себе великую пользу душевную смирением своим, посылая ко мне, грешному, нищему, недостойному, страстному и чуждому всякой добродетели, с просьбой о молитве. Я, грешный, с братией своей рад сколько силы будет молить Бога о тебе, нашем государе, и о княгине твоей, и о детях твоих, и о всех христианах, порученных тебе Богом. Но будь и сам внимателен к себе и ко всему княжению, в котором Дух Святой поставил тебя пасти людей, искупленных кровию Христовою. Чем больше удостоен ты власти, тем более строгому подлежишь ответу. Воздай Благодетелю долг твой, храня святые Его заповеди и уклоняясь от путей, ведущих к погибели. Как на корабле, если ошибается наемный гребец, вред от того бывает неважный; если же ошибается кормчий, то губит весь корабль: так, государь, бывает и с князьями. Если согрешит боярин, наносит пакость себе, а не всем; но если согрешит сам князь, причиняет вред всему народу. Слышал я, что у тебя, великий князь, великое несогласие с твоими сродниками, князьями Суздальскими; ты выставляешь свою правду, а они — свою; кровь христиан льется. Осмотрись, государь. Если они правы в чем-либо, уступи им смиренно, если в чем правда на твоей стороне, стой за правду. Если они будут кланяться тебе, Бога ради, государь, окажи им милость сколько можно, покажи к ним любовь и сострадание, дабы не погибли, блуждая в татарских странах. Никакая власть, ни царская, ни княжеская, не может избавить нас от нелицемерного суда Божия; а если будешь любить ближнего как себя, если утешишь души скорбные и огорченные,— это много поможет тебе, государь, на страшном и праведном суде Христовом”.
Память преподобного Кирилла (+ 1427 г.) — 9 (22) июня.
1425 г. Митрополит Фотий, морейский грек, присутствует при кончине Василия I. Тогда же ночью — после смерти великого князя _ отправляет он в Звенигород своего боярина к князю Юрию Димитриевичу, требуя от него признания племянника великим князем. Юрий не соглашается и, удалившись в Галич, собирается отвоевывать престол. Разгневанный митрополит, не благословив ни князя, ни города, уезжает. В самый день его отъезда страшная черная смерть стала свирепствовать в Галиче. Перепуганный Юрий бросается вдогонку за митрополитом, кается, обещает не искать княжения. Митрополит благословляет город, болезнь прекращается.
1411 г. В полдень татарский отряд подкрался к г. Владимиру на Клязьме. Пользуясь послеобеденным отдыхом жителей, татары легко завладели городом и истребили множество народа. Часть татар устремилась к соборной церкви Владимирской Божией Матери, надеясь захватить сокровища. Но в ней затворился священник, о. Патрикий. Как мог, запрятал он священную утварь и сокровища в укромные места и стал молиться перед образом Пречистой. Татары вломились в собор, ограбили что осталось и начали пытать о. Патрикия, спрашивая о сокровищах. Ставили его на пылающую сковороду, вбивали щепы за ногти, сдирали кожу. Страдалец молчал. Тогда татары привязали его за ноги к лошадиному хвосту. Доблестный пастырь, влекомый по земле, испустил свой дух.
Вторая половина XV века. Обитель в густом лесу под г. Боровском. Подвизается там великий схимник — святой Пафнутий (+1477 г.). Неумолимо строг он в соблюдении чистоты догматов православной веры. Обладает он даром проникать в души приходящих к нему и открывать их тайные мысли.
Приходит к нему, падает в ноги юноша — Иосиф Санин — и просит пострижения. Знает святой Пафнутий с кем имеет дело, прозревает будущую ревность юноши в отстаивании православия и в тот же день постригает его. После смерти старца Иосиф, прославивший себя духовными подвигами, избирается на его место игуменом Боровского монастыря. Затем уходит в Волоколамские леса, где основывает обитель с еще более строгим уставом, сам достигает высшего подвижничества, будучи также знаменит своею ученостью. Преподобный Иосиф Волоцкий (+1515 г.) смело и решительно восстает и побеждает ересь жидовствующих, достигшую главных успехов в конце XV века. У него прозревший великий князь Иоанн III просит прощение за долгое потворство еретикам и им подвизается на их уничтожение.
Память преподобного Пафнутия— 1 (14) мая; преподобного Иосифа — 9 (22) сентября и 18 (31) октября.
1440 г. Умирал благочестивый князь Димитрий Красный. Лишился он слуха, вкуса и сна. Долго не мог причаститься Святых Тайн, так как кровь не переставая лила у него из носу. Только заткнув ему ноздри, удалось его причастить. Он заснул и его признали мертвым. Положили его в гроб и стали читать над ним псалтырь. Вдруг, при общем страхе, мнимый мертвец скинул с себя покров и, не отрывая глаз, начал петь стихири. Три дня Димитрий Красный пел и говорил о душеспасительных предметах и, наконец, действительно умер с именем святого.
1441 г. Успенский Собор в Москве. Вернувшийся с Флорентийского Собора митрополит Исидор совершает богослужение в присутствии великого князя Василия II Темного (1425-1462 гг.). За литургией вместо вселенских патриархов впервые поминается имя папы римского Евгения. По окончании службы диакон, став на амвон, прочитывает грамоту Флорентийского Собора, противоречащую православию. Волнение, смущение охватывает присутствующих в храме, подавленных согласием с постановлениями Собора виднейших иерархов восточных, византийского царя Иоанна. Все безмол-ствуют. “Вся князи умолчаша и бояре и иные мнози”,— говорит летопись. Но вдруг раздается голос ревнителя православия, знатока канонов — великого князя Василия Васильевича. Вступив в спор с Исидором, назвав его “ересным прелестником”, “лютым волком”, губителем душ, великий князь обличает сего предателя. После совета с боярами государь сажает Исидора под стражу в Чудов монастырь, откуда купленный латинянами грек бежит в Рим. Святители же и бояре прославляли ум великого князя: “Государь! Мы дремали;
ты един за всех бодрствовал, открыл истину, спас веру; митрополит отдал ее на злате римскому папе и возвратился к нам с ересью”.
1447 г. Князь Димитрий Шемяка, злодейски ослепивший Василия II, начинает новую смуту. С грозным обличением обратились к нему святители русские. “...Вспомни дела свои. Когда безбожный царь Махмет стоял у Москвы, ты не хотел помогать государю и был виною христианской гибели: сколько истреблено людей, сожжено храмов, поругано девиц и монахинь? Ты, ты будешь ответствовать Всевышнему. Напал варвар Мамутек: великий князь сорок раз посылал к тебе, молил идти с ним на врага; но тщетно! Пали верные воины в битве крепкой: им вечная память, а на тебе кровь их! Господь избавил Василия от неволи: ослепленный властолюбием и презирая святость крестных обетов, ты, второй Каин и Святополк в братоубийстве, разбоем схватил, злодейски истерзал его: на добро ли себе и людям? Долго ли господствовал? и в тишине ли? Не беспрестанно ли волнуемый, пореваемый страхом, спешил из места в место, томимый в день заботами, в нощи сновидениями и мечтами? Хотел большего, но изгубил свое меньшее. Великий князь снова на престоле и в новой славе: ибо данного Богом человек не отнимает. Одно милосердие Василиево спасло тебя. Государь еще поверил клятве твоей и паки видит измену... Ты дерзаешь быть вероломным, не исполняя клятвенных условий мира... Мы, служители алтарей, по своему долгу молим тебя, господин князь Димитрий, очистить совесть, удовлетворить всем праведным требованиям великого князя, готового простить и жаловать тебя из уважения к нашему ходатайству, если обратишься к раскаянию. Когда же в безумной гордости посмеешься над клятвами, то не мы, но сам возложишь на себя тягость духовную: будешь чужд Богу, церкви, вере и проклят навеки со всеми своими единомышленниками и клевретами”.
Июль 1451 г. Хан Ногайский Мазовша осаждает Москву. Великий князь покинул Москву, поручив охрану ее святителю Ионе, митрополиту Московскому. Под зноем пожара, в облаках дыма, несшегося на Кремль, совершает митрополит крестный ход по стенам Кремля. Инок Чудова монастыря Кловыня, участник крестного хода, едва успев сказать, что Господь за молитвы святительские спасает город, падает мертвым, пронзенный вражеской стрелой. Враг уходит. Святитель в память сего устроил в Успенском Соборе придел “в похвалу Божией Матери”, где до конца XVII века происходило избрание и наречение святителей московских.
1480 г. Разгневанный на Иоанна III за растоптание басмы, хан Ахмат с ордой вторгается в Россию. Осторожный Иоанн III (1462— 1505 г. г.), оставив войско, советуется в Москве с матерью, духовенством и боярами. Тверже всего звучит голос духовенства с митрополитом Геронтием во главе. Пламеннее всех, упрекая великого князя за проявленную робость, говорит ветхий старец, архиепископ Ростовский Вассиан, брат стоятеля за чистоту веры, победителя ереси жидовствующих преподобного Иосифа Волоцкого: “Или боишься смерти? Не бессмертный ты человек — смертный, а без року смерти нет ни человеку, ни птице, ни зверю. Дай мне, старику, войско: увидишь, уклоню ли я лицо свое перед татарами”.
Октябрь того же года. Иоанн III с войском на берегу Угры, на другой стороне татары. Великий князь мрачен. Попробовал по совету некоторых бояр вступить в переговоры с Ахматом и выслушал унизительные условия. Из Москвы привозят обличительные грамоты от митрополита и особенно от старца Вассиана, резко нападающего на великого князя за его переговоры с татарами. Напоминая о доблестях Игоря, Святослава, Владимира Святого, Владимира Мономаха, Димитрия Донского, старец писал: “Молю величество твое, боголюбивый государь! Не прогневайся на мое смирение, что прежде дерзнул устами к устам говорить твоему величеству твоего ради спасения: потому что наше дело напоминать вам, а ваше слушать нас... Что же слышим? Ахмат губит христианство, грозит тебе и отечеству, ты же перед ним уклоняешься, молишь о мире и шлешь к нему послов: а нечестивый дышит гневом и презирает твое моле-ние... Государь! Каким советам внимаешь? Людей, недостойных имени христианского. И что советуют? Повергнуть ли щиты, обратиться ли в бегство? Но помысли: от какой славы и в какое уничижение низводят они твое величество! Предать землю Русскую огню и мечу, церкви разорению, тьмы людей погибели! Чье сердце не излиется в слезах от единой мысли? О, государь! Кровь паствы вопиет на небо, обвиняя пастыря”. Иоанн, прочтя послание, укрепился, перестал помышлять об уступках. Ахмат неожиданно снялся и ушел.
В Новгород по делам Соловецкой обители прибыл преподобный Зосима (+1478 г.). Обласканный владыкой, он сначала сурово был принят знаменитой посадницей Марфой Борецкой. “Вот наступит день,— печально сказал преподобный, прогоняемый от дома Борецкой,— когда в этом дворе исчезнет сила жителей его, и затворятся двери дома сего и уже никогда не отворятся, и будет двор этот пуст”. Затем посадница смилостивилась, просила у преподобного прощения и пригласила к себе на большой обед. За столом старец вдруг затрепетал и заплакал. “Я видел,— говорил он потом своему ученику Даниилу,— страшное видение: у шестерых из сидевших за столом бояр не было голов, дважды после этого смотрел я на них и видел то же. С ними сбудется это в свое время, ты сам увидишь, но никому не разглашай неизреченных судеб Божиих”. Виденное преподобным впоследствии и исполнилось.
Память преподобного Зосимы празднуется 17 (30) апреля.
Новгород. По улицам города идет, юродствуя, монах. Толпа детей бежит за ним, ругаясь, бросает камни и всякую нечистоту. Монах, не обращая на то внимания, подходит к мальчику, скромно стоявшему у церковного дома; берет его за волосы, подымает выше себя и говорит: “Иоанн, учись книгам прилежно, ты имеешь быть архиепископом великому Новгороду”. И действительно, отрок сей, отданный матерью ради сиротства своего в обучение к диакону, делается впоследствии знаменитым святителем новгородским Ионой, великим молитвенником за установление в России самодержавия. И предуказанный блаженным Михаилом Клопским, Христа ради юродивым, святитель Иона причисляется затем к лику святых.
Память святителя Ионы (+1470 г.) — 5 (18) ноября.
1440 г. 22 января. Блаженный Михаил Клопский, Христа ради юродивый Новгородский, находясь в обители святителя Николая на Вяжинах, вдруг взбирается на колокольню и начинает звонить во все колокола. “Что это значит?” — спрашивает народ. “Ныне в Москве радость”,— отвечает, юродствуя, Михаил. “Что за радость такая?” — спрашивает находившийся в обители архиепископ Евфимий. “У великого князя родился сын Тимофей, он же и Иван. Да и какой сын! Той будет всему русскому царствию наследник и всем окрестным странам страшен будет и сего вашего Новгорода обладателем будет и гордыню вашу упразднит и в свою волю вас приведет, все ваше самовластие разрушит”. В этот день родился Иоанн Васильевич III, в 1471 году покоривший Новгород.
Память преподобного Михаила Клопского — 11 января.
Смущенный сидит в палате своей великий князь Василий II. “Судите бояре, что со мною наделал болотный чернец. Пришел ко мне во дворец и снял с меня благословение Божие”. Болотный чернец — это причисленный потом к лику святых подвижник Мартиниан, ученик преподобного Кирилла Белозерского. Основываясь на обещании великого князя, он убедил одного отъехавшего в Тверь боярина вернуться в Москву. Василий II, однако, заключил боярина в темницу. Разгневанный подвижник и лишил за это великого князя благословения. “Виноват я перед Богом,— продолжал свое слово к боярам Василий,— забыл свое слово и поступил несправедливо; пойдем к Святой Троице, к преподобному Сергию и блаженному Мартиниану, чтобы получить прощение”. Освободил он боярина, пошел в обитель, где праведник встретил его с радостью.
Память преподобного Мартиниана Белозерского (+1483 г.) — 12 (25) января.
1512 г. Май месяц. Сыновья крымского хана Мёнгли-Гирея вероломно вторглись в Русскую землю и неожиданно напали на Калугу. Удельный князь Симеон Иоаннович с небольшим войском выступил против них. В Калуге в княжеском доме находился в то время блаженный Лаврентий, Христа ради юродивый. Вдруг он восклицает: “Дайте мне мою секиру острую, нападаша псы на князя Симеона, да обороню от псов его”. Через некоторое время святой блаженный вновь воскликнул: “Оборонил от псов князя Симеона”. На Оке же, где князь Симеон, с “насада” (род судна водоходного), бившись с “агарянами” (крымцами), окружен был во множестве нападавшими на него врагами, он вдруг узрел оказавшегося около него праведного Лаврентия, ободрявшего его и воинство словами:
“Не бойтеся”. Прогнаны были враги, и князь Симеон, вернувшись в Калугу, узнал о том как пророчески юродствовал святой Лаврентий (+1515 г.)
Память святого — 10 (23) августа.
1517 г. “Папа хочет великого князя и всех людей Русской земли принять в единение с римскою Церковью, не умаляя и не переменяя их добрых обычаев и законов, хочет только подкрепить эти обычаи и законы и грамотою апостольской утвердить и благословить,—поручил сказать великому князю папа Лев Х через посла магистра Альбрехта Прусского.— Церковь греческая не имеет главы; патриарх константинопольский в турецких руках; папа знает, что на Москве есть духовнейший митрополит, хочет его возвысить, сделать патриархом, как был прежде константинопольский, и яснейшего царя всея Руси хочет короновать христианским царем. При этом папа не желает себе никакого прибытка, хочет только хвалы Божией и соединения христиан”.
“Государь наш с папой хочет быть в дружбе и согласии, но, как прежде государь наш с Божией волею от прародителей своих закон греческий держал крепко, так и теперь с Божией волею закон свой держать крепко хочет”,— так приказал Василий III (1505— 1533 гг.) ответить послам папы.
1530 г. 4 сентября. Троице-Сергиева лавра. Обливаясь слезами умиления, дождавшийся наконец рождения сына ревностный молитвенник великий князь Василий III кладет только что окрещенного игуменом Иосафом, святым Даниилом Переяславским и столетним иноком Кассианом Босым десятидневнего Иоанна на раку святого Сергия, молит преподобного быть ему наставником и защитником в опасностях жизни... Льется царское золото в казны церковные и на бедных, отворяются темницы, снимаются опалы. Сооружаются великим князем раки святым митрополитам Петру и Алексию, для| первого золотая, для второго серебряная.
1533 г. 3 сентября. Умирает великий князь Василий III Иоаннович. У одра болящего игумен Троицкий Иосаф. “Отче! — говорт ему Василий.— Молись за государство, за моего сына и за бедную! мать его. У вас я крестил Иоанна, отдал угоднику Сергию, клал на гроб святого, поручил вам особенно: молитесь о младенце-государе”.
Государь в забытьи. Во сне поет он “алилуйя, алилуйя”. Приносят к нему младенца Иоанна. Возложив на себя крест святого Петра; митрополита, Василий, держа крест, благословляет сына: “Буди на, тебе милость Божия и на детях твоих. Как святой Петр благословил сим крестом нашего прародителя великого князя Иоанна Данииловича, так им благословляю тебя, моего сына.”
Простившись с супругой, великий князь повторяет свою просьбу сказанную в начале болезни духовнику протоиерею Алексию и любимому старцу Мисаилу: “Не предайте меня земле в белой одежде! Не останусь в мире, если и выздоровею”. Велит государь Мисаилу принести монашескую ризу. Но часть бояр не желает допустить пострижения Василия. Вокруг ложа умирающего начинаются споры, шум Василий крестится, читает молитвы, взор меркнет, язык тупеет. Рука падает. Взирая на образ Владимирской Божией Матери, он, целуя простыню, с явным нетерпением ожидает обряда. Митрополит Даниил берет черную ризу, подает игумену Иосафу. Тогда князь Андрей (брат Василия) и ближний боярин Воронцов начинают вырывать ризу. Митрополит в гневе восклицает: “Не благословляю вас ни в сей век, ни в будущий. Никто не отымет у меня души его. Добр сосуд сребряный, но лучше позлащенный”. Пострижение совершено. Евангелие и схима ангельская лежала на груди испустившего дух инока Варлаама.
Конец XIV века. Тяжко занемог благочестивый князь Михаил Александрович Тверской. “К нему возвратились тогда,— пишет Карамзин,— послы из Константинополя: тверской протопоп Даниил и церковники, которые ездили с милостынею в Грецию и привезли от патриарха в дар князю икону Страшного Суда. Забыв болезнь и слабость, князь встал с ложа, встретил сию икону на дворе, целовал оную с великим усердием и пригласил к себе на пир знатнейшее духовенство с нищими, слепыми и хромыми; братски обедал с ними и, ведомый слугами, каждому из гостей поднес так называемую “прощальную чашу” вина, моля их, чтобы они благословили его. Никто не мог удержаться от слез. Облобызав детей, бояр, слуг, Михаил пошел в соборную церковь, поклонился гробам отца и деда, указал место для своей могилы и стал на паперти, где собралось множество людей, которые смотрели на него с горестным умилением. Сей некогда величественный князь, быв необыкновенно высок и дороден, казался уже тению; бледный, слабый, он едва передвигал ноги. Народ плакал и безмолствовал; но когда Михаил, смиренно преклонив голову, сказал: “Иду от людей к Богу: братия! отпустите меня с искренним благословением!”,— тогда все зарыдали, единодушно восклицая: “Господь благословит тебя, князь добрый”. Он сошел со ступеней. Сыновья и бояре хотели вести его во дворец, но Михаил к изумлению их указал рукой на лавру святого Афанасия. Приведенный в монастырь, был там пострижен епископом Арсением, назван Матфеем, и в седьмой день скончался, с именем князя умного, милостивого и грозного в похвальном смысле”.


Царские палаты в Москве. День тезоименитства царя Иоанна Васильевича Грозного. Приглашен к столу чтимый царем и митрополитом Макарием Василий Блаженный, Христа ради юродивый. Потчуют его питием, а он содержимое чаши трижды выплескивает в окно, вызывая этим гнев Грозного. “Царю, престани от гнева твоего,— говорит святой Василий,— и веждь излиянием сего пития аз угасих огонь, имже в сей час объят бе весь Новгород, и потуших пожар сим”. И действительно, в этот день был пожар в Новгороде, и царю было донесено, что во время “запаления града” видели “нагого мужа с водоносом, заливающа пламень огненный”.
Память святого Василия Блаженного—2 (15) августа.
1550 г. Февраль. Устье реки Свияги. Царь Иоанн Васильевич Грозный, стоящий с воинством недалеко от Казани, видит высокую гору, называемую Круглою, господствующую над окружающей местностью. Царь с боярами и перешедшими к нему некоторыми князьями казанскими въезжает на вершину горы. Открывается вид неизмеримый во все стороны: к Казани, к Вятке, к Нижнему, к нынешней Симбирской губернии. Удивленный красотой места и оценивая его военное значение, царь говорит: “Здесь будет город христианский, стесним Казань; Бог выдаст ее нам в руки”.
1551 г. 16 мая. Князь Петр Серебряный-Оболенский, идущий с московской ратью, первый распускает знамя на Круглой горе. Отпев там вечернюю молитву, он 18 мая совершает удачный налет на посад казанский. Возвращается затем к устью Свияги. 24 мая прибывает на судах остальное воинство. Оставив мечи, воины принимаются секирами вырубать густой лес, осенявший гору. В несколько часов вершина обнажается. Размерено место, совершен вокруг него обход со крестами, освящена вода, основаны стены, церковь во имя Рождества Богоматери и преподобного Сергия и в четыре недели создается на страх казанцам город Свияжск.
1551 г. 23 февраля. Кремлевский дворец наполнен знаменитейшими мужами русского царства, духовными и мирскими. Митрополит Макарий, десять святителей, все архимандриты, игумены, бояре. К “Собору слуг Божих” держит слово юный царь Иоанн IV. Говорит он вдохновенно о возвышении и падении царств по причинам мудрости или буйства властей; описывает все испытанное Россией во время его сиротства и юности, сперва невинной, а потом развратной; указывает на дурные примеры бояр, испортивших в нем сердце.. Изображает недавние бедствия Москвы, обращенной в пепел. “Тогда,— говорит Иоанн,— ужаснулась во мне душа моя и кости во мне затрепетали; дух мой смирился, сердце умилилось. Теперь ненавижу зло и люблю добродетель. От вас требую ревностного наставления, пастыри христиан, учители царей и вельмож, достойные святители Церкви. Не щадите меня в преступлениях; смело упрекайте мою слабость; гремите словом Божиим, да жива будет душа моя”. Царь поручает святителям рассмотреть Судебник и грамоты уставные, определяющие местное управление.
1552 г. 2 августа. Печальна Москва. 88 лет от роду умирает, блаженный Василий. Царь Иоанн Васильевич с царицей Анастасией и “благородными царевичами” Иоанном и Феодором находятся у изголовья святого, просят его молитв. Блаженный при последнем вздыхании пророчески говорит царевичу Феодору: “Вся прародителей твоих, твоя будут, и наследник будеши им”. Необычайная радость озаряет лицо блаженного в миг кончины. “Исполнится от телесе святого весь город благоухания и все граждане течаху великим и скорым шествием видети погребение блаженного,— говорится в прилоге и житии святого.— Царь бо и князи тело святого сами несоша до святой церкви на раменах своих”. Митрополит Макарий, архиереи и много священников пели псалмы и песни духовные. Народ со слезами взывал: “О, преблаженне Василие, молись о нас прилежно Христу Богу нашему, буди граду нашему Москве и всем рооссийским градам и весем зобрало и щит и крестоносному царю нашему и его благочестивой царице и благородным чадам его похвала и утверждение и радости податель”. Царь и царица проливали слезы радостные и скорбные: “радостные — в таковом скончании видя совершенна и причтена святых лику: скорбные же — о лишении доброго подвижника”. “Мнози же тогда прикосновением к святым его мощам исцеление получиша”.
1552 г. Август. Казань на виду перед царем Иоанном IV и его ратью. Над войском высится святая хоругвь, на ней изображен Спас Нерукотворенный, а вверху водружен животворящий крест, бывший на Дону с великим князем Димитрием Иоанновичем... Царь воодушевляет войско сразиться для торжества христианства. “Дерзай царю! мы все едины душею за Бога и тебя”. “О твоем имени движемся!” — говорит Иоанн, взглянув на образ святой хоругви, и двигает рать поближе к городу... Город окружен... В ставке царской расставлены шатры и три церкви полотняные: архистратига Михаила, великомученицы Екатерины и преподобного Сергия...
2 октября. На рассвете. Царь назначил войску “пить общую чашу крови”. Приказано брать город приступом. Все готово к страшной битве. Стан опустел. В его безмолвии слышалось пение иереев, которые совершали литургию. Государь оставался в церкви с немногими из близких людей. Восходило солнце. Диакон, читая Евангелие, произносит слова: “да будет едино стадо и един пастырь”. Вдруг грянул сильный гром, земля дрогнула, церковь затряслась... Иоанн, выйдя, увидел страшные бедствия, происшедшие от русского подкопа. Густая тьма над Казанью. Глыбы земли, камни взлетали над городом. Русские войска врывались в Казань. Царь достаивает литургию... В Казани идет страшная сеча.
“Радуйся, благочестивый самодержец,— присылает, наконец, сказать Иоанну князь Михаил Воротынский.— Казань наша, царь ее в твоих руках; народ истреблен, кои в плену; несметные богатства собраны; что прикажешь?” “Славить Всевышнего”,— ответствует Иоанн, воздев руки к небу, велит петь молебен под святою хоругвью и собственною рукою водружает животворящий крест, назначая быть там первой церкви христианской.
В самый день взятия Казани — 2 октября — была сооружена в завоеванном городе обыденная церковь во имя дневных святых муч. Киприана и Иустины, а на следующий день заложен собор Благовещения.
1552 г. 29 октября. Берега реки Яузы полны множеством народа. Среди ликующего люда едет царь Иоанн IV, возвращающийся в столицу после завоевания Казани. Царь кланяется на обе стороны, народ же, целуя руки и ноги его, восклицает: “Многие лета царю благочестивому, победителю варваров, избавителю христиан”. У Сретенского монастыря, воздвигнутого на месте встречи москвичами Владимирского образа Богоматери, спасшей столицу от Тамерлана, ждут государя митрополит Макарий, духовенство с сей иконой, бояре, воины. Иоанн сходит с коня, прикладывается к образу и, благословенный святителями, говорит: “Собор духовенства православного! Отче митрополит и владыки! Я молил вас быть ревностными ходатаями пред Всевышним за царя и царство, да отпустятся мне грехи юности, да устрою землю, да буду щитом ее в нашествии варваров; советовался с вами о казанских изменах, о средствах прекратить оные, погасить огонь в наших селах, унять текущую кровь россиян, снять цепи с христианских пленников, вывести их из темниц, возвратить отечеству и Церкви. Дед мой, отец и мы посылали воевод, но без успеха. Наконец, исполняя совет ваш, я сам выступил в поле. Тогда явился другой неприятель, хан крымский, в пределах России, чтобы в наше отсутствие истребить христианство. Вспомнив слово Евангельское: бдите и молитесь да не впадете в напасть! вы, достойные святители церкви, молились — и Бог услышал вас, и помог нам — и хан, гонимый единственно гневом небесным, бежал малодушно!.. Ободренные явным действием вашей молитвы, мы подвиглись на Казань, благополучно достигли цели и, милостью Божией, сей град многолюдный пал пред нами: судом Господним в единый час изгибли неверные без вести, царь их взят в плен, исчезла прелесть Магометова, на ее месте водружен святой крест; области Арская и Луговая платят дань России; воеводы московские управляют землею; а мы, во здравии и веселии, пришли сюда к образу Богоматери, к мощам великих угодников, к нашей святыне, в свою любезную отчизну — и за сие Небесное благодеяние, вами испрошенное, тебе, отцу своему, и всему освященному Собору мы с князем Владимиром Андреевичем и со всем воинством в умилении сердца кланяемся”. Государь, князь Владимир и вся дружина кланяются до земли. Иоанн говорит далее: “Молю вас и ныне да ревностным ходатайством у престола Божия и мудрыми своими наставлениями способствуйте мне утвердить закон, правду, благие нравы внутри государства; да цветет отечество под сенью мира в добродетели; да цветет в нем христианство; да познают Бога истинного неверные, новые подданные России, и вместе с нами да славят Святую Троицу во веки веков. Аминь”. Ответствует ему митрополит проникновенным словом, указывая, что “возложив неуклонную надежду на Бога Вседержителя” и дав обет, царь “предал свою душу и тело за Церковь, за отечество”. “...Сей царствующий град казанский, где гнездился змий как в глубокой норе своей, уязвляя, поедая нас,— сей град, столь знаменитый и столь ужасный, лежит бездушный у ног твоих, ты растоптал главу змия, освободил тысячи христиан плененных, знамениями истинной веры освятил скверну Магометову...” Провозгласив многие лета государю и воинству, святитель вместе с духовенством и народом пали ниц перед Иоанном. Сняв затем воинскую одежду, возложив порфиру, на главу крест животворящий, венец Мономахов, царь шествует за святыми иконами в Кремль, слушает молебен в Успенском соборе и прикладывается к мощам угодников российских.
1558 г. Апрель. Русские войска стоят под Нарвой, защищаемой немцами. На противоположном берегу в Ивангороде благочестивые россияне, соблюдая великий пост, говеют и молятся. В Нарве немцы, новые лютеране, пируют.
11 мая. Пьяные нарвские немцы, увидев икону Богоматери в доме одного псковича, бросили ее в огонь. Вдруг из-за этого начался пожар, увеличившийся из-за страшной бури, внезапно разразившейся. Жители Ивангорода устремляются в пылающую Нарву. Вслед им воеводы перевозят войско. Головы стрелецкие с боярином Алексеем Басмановым и Данилом Адашевым вламываются в Русские ворота, Иван Бутурлин — в Колыванские. Город взят... Торжественно отпраздновав занятие Нарвы во всем государстве, Иоанн IV велит отправить в город архимандрита, юрьевского и софийского протоиерея, чтобы освятить место во имя Спасителя крестным ходом и молебнами “от веры латинской и лютеровой”, соорудить церкви в замке и в городе, поставив сохранившуюся невредимой икону Богоматери, из-за кощунства над которой загорелась Нарва.
560 г. Август. Конец светлым и великим дням царствования Иоанна IV. Плачет вся Москва, погребая свою первую царицу Анастасию, связавшую дом Рюрика с Романовыми. Тело усопшей переносят в девичий Вознесенский монастырь. Народ, теснясь, не дает пути ни духовенству, ни боярам. Неутешнее всех бедные, нищие, громко называющие Анастасию именем матери. Им хотели раздать положенную в таких случаях милостыню — они не принимают ее, отказываясь от всякой отрады в сей день печали. Рыдает, рвется Иоанн, ведомый под руки князьями Юрием, Владимиром и юным казанским царем Александром.
1568 г. По окончании литургии митрополит Филипп говорит в храме царю Иоанну IV: “Здесь мы приносим Богу бескровную жертву за спасение мира, а за алтарем безвинно проливается кровь христианская. Ты сам просишь прощения перед Богом: прощай же другим, согрешающим перед тобою”. “О, Филипп,— отвечает грозный царь,— нашу ли волю думаешь изменить? Лучше было бы тебе быть единомысленным с нами”. “Тогда суетна была бы вера наша, напрасны и заповеди Божий о добродетелях,— возражает святитель.— Не о невинно преданных смерти скорблю, они мученики. О тебе скорблю, о твоем спасении пекусь”. “Ты противишься нашей державе,— гневно отвечает царь,— посмотрим на твою твердость”. “Я пришелец на земле, и за истину благочестия готов претерпеть и лишение сана, и всякие муки”,— говорит митрополит Филипп.
Память удушенного 23 декабря 1569 года в Тверском Отрочем монастыре святого митрополита Филиппа празднуется 9(22) января и 3(16) июля (перенесение мощей).
1570 г. 20 февраля. Воскресение второй недели великого поста. Псков. По всем улицам до Кремля по распоряжению мудрого князя Юрия Токманова поставлены столы с хлебом и солью, перед столами стоят жители в праздничных одеждах. Все охвачены страхом. Только один человек в длинной рубашке, подпоясанный веревкой, смело и беззаботно разгуливает по улицам, перебегая босыми ногами от одного дома к другому и стараясь ободрить жителей. Это блаженный Никола, по прозванию Салос (юродивый)... Торжественно въезжает во Псков только что разгромивший Новгород царь Иоанн Васильевич Грозный. Яростен его взгляд, не принимает он хлеба-соли от наместника. Жители на коленях. Вдруг перед царем появляется юродивый Никола и сидя, как дети, на палочке подъезжает к царю, приговаривая: “Иванушка, Иванушка, покушай хлеба-соли, а не человеческой крови”. Царь велит опричникам схватить юродивого, но он исчезает. Вторично встречает он царя, выходящего после молебна из Троицкого собора, и неотступно зовет его зайти в келию под соборную колокольню. Царь входит. В убогой келий разостлана на лавке чистая скатерть и на ней лежит огромный кусок сырого мяса. “Покушай, Иванушка, покушай”,— приговаривает юродивый. “Я христианин и не ем мяса в пост”,— сурово отвечает царь. “Ты делаешь хуже,— замечает ему блаженный,— питаешься плотью и кровью человеческой, забывая не только пост, но и Бога...” Бледным выходит Иоанн из келий и велит снимать колокола с Соборной церкви и забирать ризницу. “Не трогай нас, прохожий человек,— строго говорит ему святой Никола,— ступай скорее от нас. Если еще помедлишь, то не на чем будет тебе бежать отсюда”. Царь распоряжения своего не отменяет. Приступают к снятию колоколов. И в то же время докладывают Иоанну, что пал его лучший конь. Испуганный исполнением пророчества святого, царь выезжает в предместье города и скоро возвращается в Москву, не тронув жителей Пскова.
Память святого Николы, юродивого Псковского (+1576 г.) — 28 февраля (13 марта).
1581 г. Ноябрь. Поляки осаждают Псково-Печерский монастырь. Мужественно отражают нападение стрельцы и иноки под начальством Юрия Нечаева. Замойский, пораженный стойкостью обители, посылает инокам икону Благовещения и ласковую грамоту, уговаривая их сдаться. Старец Патермуфий, облекшись в схимническое одеяние, дает посланцу Замойского ответ монахов: “Не хотим жалованья от короля и не страшимся угроз его, не принимаем и льстивого ласкательства канцлера. Но умрем в дому Пречистыя по своему иноческому обещанию и по крестному целованию за отчину своего государя и великого князя Иоанна Васильевича всея Руси. Как одного меня видите, так все мы готовы умереть”.
1581 г. День Рождества Пресвятой Богородицы. Полчища поляков и литовцев штурмуют Псков, защищаемый мужественным воеводой кн. Иваном Петровичем Шуйским. Бодр дух осажденных. Инок Покровского монастыря дряхлый слепец Дорофей видел явление Богородицы в сопутствии святых князей: Всеволода-Гавриила, Довмонта-Тимофея, блаженного Николы Салоса и других прославленных во Пскове святых. Гневалась Владычица на град, но святые вымолили ее прощение. “Старче! — слышал голос Дорофей.— Иди скорее, возвести боголюбивым воеводам, печерскому игумену и всему народу, чтобы прилежно и непрестанно молили Господа Бога; завтра пусть стерегут это место, пусть поставят здесь пушки и направят их на шатры королевские. Всему народу вели плакаться о грехах своих и Я буду молить Сына Моего и Бога за ваши согрешения”... Приступ отбит на месте, указанном в видении. Воздавая хвалу Богу в храме святой Троицы, князь Шуйский говорит воинам и народу: “Вот, братие, миновал для нас первый день печали и веселия, трудов и мужества. Совершим, как начали. Сильные враги наши пали, а мы, немощные, препоясались силою. Гордый исполин лишился хлеба, а мы, алчущие милосердия Божия, исполнились благ. Будем готовы умереть за веру Христову. Как начали, так и довершим, с Богом, без всякой хитрости”. Враги вскоре сняли осаду, не возобновив приступов.
1582 г. 22 октября. Казачий круг на берегу Иртыша, имея против себя огромные полчища татар во главе с их царем Кучумом, решает что делать дальше. Некоторые советуют отступить. Другие же, по свидетельству Строгановской летописи, говорят: “О, братия наша единомысленная, камо нам бежати, уже осени достигши, и в реках лед смерзается; не дадимся бегству и тоя худыя славы себе не получим, ни укоризны на себе не положим, но возложим упование на Бога; не от многих бо вой победа бывает, но свыше от Бога помощь дается; может бо и беспомощным Бог помощи... Воспомянем, братие, обещание свое, како мы честным людем перед Богом обеты и слово свое даша, и уверившиеся крестным целованием, елико всемогий Бог нам помощи подает, а отнюдь не побежати, хотя до единого всем умрети, а вспять возвратиться не можем срама ради и преступления ради слова своего, еже с клятвой обещахомся; аще нам Всемогий, в Троице славимый Бог поможет, то и по смерти нашей память наша не оскудеет в тех странах и слава наша вечна будет”. Решив не “пременить” обета своего, “пострадати” за веру православную и послужить царю, казаки под начальством атамана Ермака 23 октября разбивают Кучума — и заслуживают вечную славу.
1582 г. 21 февраля. Москва. Тронная палата. Царь Иоанн Грозный сидит только с боярами сверстными и князьями служилыми (стольники и младшие дворяне высланы). Вводятся из советной палаты римский посол иезуит Антоний Поссевин с тремя другими иезуитами. Предстоит беседа о соединении вер. Изъявив послу папы Григория XIII “ласку”, царь, как и раньше, убеждает его не касаться веры. “Антоний! — говорит далее Иоанн.— Мне уже 51 год от рождения и недолго жить в свете; воспитанный в правилах нашей христианской церкви, издавна несогласной с латынскою, могу ли изменить ей перед концом земного бытия своего? День суда небесного близок: он явит, чья вера, ваша ли, наша ли истиннее и святее. Но говори, если хочешь”. В пространной горячей речи Антоний убеждает царя признать первенство папы и этим достигнуть объединения монархов, уничтожения турок, получения Россией Киева и Византии. Иоанн затрудняется говорить о вере. “...Занимаюсь единственно мирскими, государственными делами России, не толкуя церковного учения, которое есть дело нашего богомольца, митрополита”. Отказывается он от новых государств. Антоний не унимается. Утверждая, что русские — “новоуки” в христианстве, он говорит, что Рим есть древняя столица христианства. “Ты хвалишься православием,— начиная досадовать, отвечает царь,— а стрижешь бороду; ваш папа велит носить себя на престоле и целовать в туфель, где изображено распятие. Какое высокомерие для смиренного пастыря христианского. Какое уничижение святыни!” “Нет уничижения,— возражает Антоний,— достойное воздается достойному. Папа есть глава христиан, учитель всех монархов православных, сопрестольник апостола Петра, Христова сопрестольника. Мы величаем и тебя, государь, как наследника Мономахова; а святой отец...” Иоанн, прерывая его, говорит: “У христиан един Отец на небесах. Нас, земных властителей, величать надо по мирскому уставу; ученики же апостольские да смиренномудрствуют. Нам честь царская, а папам и патриархам святительская. Мы уважаем митрополита нашего и требуем его благословения; но он ходит по земле и не возносится выше царей...”.
1589 г. 28 января. Москва. Успенский собор. С благословения константинопольского патриарха Иеремии избранный царем Феодором Иоанновичем из трех кандидатов митрополит Иов нарекается первым всероссийским патриархом. Выходит из алтаря владыка Иов, становится на амвон, держит в одной руке свечу, а в другой письмо благодарственное к государю и духовенству. Приближается к нему боярин и, держа пылающую свечу, говорит: “Православный царь, вселенский патриарх и Собор освященный возвышают тебя на престол Владимирский, Московский и всея России”. Ответствует Иов:
“Я раб грешный; но если самодержец, вселенский господин Иеремия и Собор удосуживают меня столь великого сана, то приемлю его с благодарением”.
1601 г. Начался продолжавшийся три года страшный голод в Московском государстве. Страдает народ, на бедствии его наживаются алчные люди, скопившие запасы хлеба. Но в с. Лазареве, под Муромом, живет милосердная женщина — вдова зажиточного дворянина Ульяна Устиновна Осорьина. Облик ее красочно очерчен историком Ключевским, указывавшим на ее исключительную жалостливость к бедным и убогим. “Бедный был для нее какой-то бездонной сберегательной кружкой, куда она с ненасытным скопидомством все прятала — все свои сбережения и излишки. Порой у нее в дому не оставалось ни копейки от милостыни, и она занимала у сыновей деньги, на которые шила зимнюю одежду для нищих, а сама, имея под 60 лет, ходила всю зиму без шубы”.
Голод застает ее без зерна. Распродав все, что можно было, она покупает хлеб и кормит несчастных. Разорившись на этом совершенно, она отпускает свою дворню на волю. Тех, кто не оставил ее, она отправляет собирать древесную кору и лебеду и из этого выпекает хлеб, которым кормит нищих. И этот диковинный хлеб все отведавшие его находят прекрасным. Под именем праведной Иулиании Лазаревской причтена к лику святых эта милосердная русская женщина.
Память святой Иулиании—2 (15) января.
1606 г. 11 мая. Дьяк Тимофей Осипов назначен торжественно объявить Марину, жену Димитрия Самозванца, царицей, после чего должно последовать принесение ей присяги. Готовясь к этому дню, Осипов накладывает на себя пост и двукратно причащается Святых Тайн. Представ перед Димитрием, он в присутствии всех заявляет: “Велишь себя писать в титулах и грамотах цезарь непобедимый, а то слово по нашему христианскому закону Господу нашему Иисусу Христу грубно и противно, а ты вор и еретик подлинный, расстрига Гришка Отрепьев, а не царь-царевич Димитрий”. Отказывается дьяк Осипов присягать “иезуитке, царице-язычнице, оскорбляющей своим присутствием московские святыни”. Убитый окружающими самозванца, Осипов выбрасывается ими в окно.
1607 г. 20 февраля. Успенский собор. Вызванный патриархом Гермогеном из Старицы бывший патриарх, престарелый Иов, стоит на патриаршем месте. Отслужив молебен, всходит туда же и святейший Гермоген. Народ, исстрадавшийся за время смуты, просит у патриарха Иова прощения в своих грехах и подает челобитную. Архидиакон читает ее. В ней русские люди каялись в том, что, поклявшись верою и правдою служить царю Борису и не принимать вора, назвавшегося царевичем Димитрием, изменили присяге. Говорилось и о нарушении крестного целования сыну Бориса юному Феодору. По выслушании челобитной патриархи передали архидиакону разрешительную грамоту, им оглашенную. Святители, прося Господа о подании мира, любви, прежнего соединения русских людей, моля Вседержителя о благословении царя Василия Шуйского победами над врагами, разрешали всех покаявшихся православных от содеянных ими грехов — прежних клятвопреступлений и измен.
1608 год. Сапега с ляхами возмутил Суздаль и Переяславль против царя Василия. Верные присяге ростовцы, не надеясь на крепость своих стен, предлагают митрополиту Филарету (Романову) вместе с ними удалиться в Ярославль. “Не бегством, а кровию надо спасать отечество,— ответствует им владыка,— благородная смерть лучше жизни срамной; есть другая жизнь и венец мучеников для христиан, верных Богу и царю”. Святитель Филарет с немногими ратными людьми запирается в соборной церкви. Все исповедыва-ются, причащаются и готовятся к смерти. Переяславцы осаждают храм, стреляют, ломятся в двери, яростным ревом отвечают на голос митрополита, молящего их не быть извергами. Падают двери. Ростовцы, окружив архипастыря, бьются до изнеможения. Ворвавшиеся изменники грабят святыни, разрубают золотую раку святителя, а митрополита Филарета босого, в изорванном польском кунтуше и татарской шапке, со страшными издевательствами увозят в Тушино к самозванцу.
“Да ведает ваше темное державство,— отвечали в сентябре 1608 года защитники Троице-Сергиевой лавры Сапеге,— что напрасно прельщаете Христово стадо, православных христиан. Какая польза человеку возлюбить тьму больше света и преложить ложь на истину; как же нам оставить вечную святую истинную свою православную христианскую веру греческого закона и покориться новым еретическим законам, которые прокляты четырьмя вселенскими патриархами. Или какое приобретение оставить нам своего православного царя и покориться ложному врагу, и вам, латыне иноземной, уподобиться жидам или быть еще хуже их. Десятилетнее отроча в монастыре смеется вашему безумному совету. Не изменим ни вере, ни царю, хотя бы сулили нам всего мира сокровища”.
1608 г. Ноябрь. За три часа до рассвета, ободренные явлением преподобного Сергия и Архангела Михаила, получив благословение архимандрита Иосифа у гроба святого, воеводы во главе трех отрядов ратных людей и монахов разными путями тихо выходят из осажденной обители. При ударах монастырского колокола бросаются они на осадные работы поляков с кличем “Святой Сергий!”. После ряда вылазок, удается, наконец, защитникам Троице-Сергиевой лавры добраться до того места, откуда велся подкоп. Клементьевские крестьяне Шилов и Слота бросаются в него и поджигают порох. Раздается страшный взрыв. Стены обители остаются невредимыми, подкоп разрушается. Героями погибли крестьяне Шилов и Слота.
“Бывшим православным христианам всякого чина, возраста и сана: теперь же не ведаем, как вас и назвать. Не достает мне сил, болит душа и болит сердце, все внутренности мои расторгаются и все составы мои содрогаются, плачу и с рыданием вопию: помилуйте, помилуйте свои души и души своих родителей, восстаньте, вразумитесь и возвратитесь”,— писал в начале 1609 года бунтарям в Тушино патриарх Гермоген, “бывшим братиям нашим” писал святитель туда же позднее: “а теперь не знаем, как и назвать вас, потому что дела ваши в наш ум не вмещаются, уши наши никогда прежде о таких делах не слыхали, и в летописях мы ничего такого не читывали: кто этому не удивится? Кто не восплачет? Слово это мы пишем не ко всем, но к тем только, которые, забыв крестное целование, отъехали, изменив государю царю и всей земле, своим родителям, женам и детям и всем своим ближним, особенно же Богу, а которые взяты в плен, как Филарет митрополит и прочие, не своею волею, но силою, и на христианский закон не стоят, крови православной братии не проливают, таких мы не порицаем, но молим о них Бога”.
“Мы в храме Божьей Матери дали обет не изменять государю нашему Василию Ивановичу, а тебе, литовскому королю, и твоим панам не раболепствовать вовеки”,— так в сентябре 1609 года отвечали королю Сигизмунду из осажденного Смоленска воевода Михаил Борисович Шеин, архиепископ Сергий и народ. Позднее, в начале 1610 года, владыка Сергий, чтобы пресечь разговоры горожан о сдаче, снял после службы облачение, положил посох и, выйдя к пастве, объявил ей, что готов принять какую угодно муку, но Церкви не предаст, и согласен, чтобы его умертвили, но на сдачу города не согласится. Горожане, проливая слезы, надели на владыку Сергия облачения и поклялись бороться с поляками до последнего издыхания. В конце декабря 1610 года на требование поляков о сдаче Смоленска королю, подкрепленное известием, что Москва уже целовала ему крест, доблестный Шеин отвечал: “Хотя Москва королю и крест целовала, и то на Москве сделано от изменников. Изменники бояр осилили. А мне Смоленска королю не сдавывать и ему креста не целовать, и биться с королем до тех мест, как воля Божия будет. И кого Бог даст государя, того и будет Смоленск”. Только в июне 1611 года пал почти вымерший Смоленск. Воевода Шеин был пытаем поляками и заключен в Литве, архиепископ Сергий умер в Вильне в узах.
1610 год. Ноябрь. Патриаршие палаты. Бояре правительствующей думы требуют от святителя Гермогена, чтобы он разрешил народу целовать крест польскому королю Сигизмунду, отдаваясь в его полную волю, отписав об этом и доблестным защитникам Смоленска. Твердо отказывает в этом патриарх. “...Я таких грамот не благословляю вам писать и проклинаю того, кто писать их будет: а русским людям напишу, что если королевич на Московское государство не будет, в православную веру не крестится и Литвы из Московского государства не выведет, то благословляю всех, кто королевичу крест целовал, идти под Москву и помереть всем за православную веру”. С наглыми ругательствами бросается на патриарха боярин Михаиле Салтыков, грозя ему ножом. “Крестное знамение да будет против твоего окаянного ножа”,— грозно говорит святитель, подняв руку с крестным знамением. “Будь ты проклят в сем веке и в будущем”. “Это твое начало, господин,— продолжал патриарх, обращаясь к первосоветнику боярской думы князю Мстиславскому.— Ты больше всех честию: тебе следует впереди других подвизаться за православную веру; а если ты прельстишься, то Бог скоро прекратит жизнь твою, и род твой возьмет от земли живых, и не останется никого от рода твоего в живых”. Подавлены мужеством и обличением святителя бояре-изменники и на время оставляют его в покое.
“Даст тебе Бог поучать людей от востока до запада, наполнять землю учениками, отводить от пьянства. За беззаконное же пьянство и разврат Господь Бог нашлет на русскую землю иноплеменных. И они подивятся и почудятся великому терпению твоему и подвигам:
меч их тебя не повредит, и они прославят тебя более верных”,— говорил в Ростове святой блаженный Иоанн, Христа ради юродивый, задолго до Смутного времени своему другу святому Иринарху-затворнику, заповедав ему носить на себе кресты железные.
Память Иоанна Власатого, юродивого Ростовского (+1580 г.) — 3(16) сентября.
“Я в Русской земле родился и крестился, за русского царя Василия и молюсь”,— говорил ворвавшимся в его келию полякам и русским изменникам преподобный Иринарх, подвижник Ростовский, обвивший себя железным “ужищем”, то есть особой длинной цепью. Из затвора ходил он в Москву увещевать царя Василия стоять твердо. По пророческому слову старца Иринарха князь Скопин-Шуйский отбил Сапегу от Калязина. И весь победоносный поход Скопина к Москве совершался с благословения преподобного, пославшего князю освященную просфору и говорившего: “Дерзай, не бойся, Бог тебе поможет”. Скопину же послал он свой родительский “поклонный” медный крест, которым впоследствии благословил и князя Пожарского.
Память святого Иринарха, затворника Ростовского (+ 1616 г.) — 13(26) января.
1611 год. Март. Изменник боярин Салтыков по приказанию Гонсевского снова настаивает перед патриархом Гермогеном о прекращении им отечестволюбивой деятельности: “Это ты по городам посылал грамоты; ты приказывал всем собираться да идти на Москву. Отпиши им, чтобы не ходили”. “Если ты, все изменники и поляки выйдете из Москвы вон, я отпишу к своим, чтобы вернулись. Если же вы останетесь, то всех благословляю помереть за православную веру. Вижу ее поругание, вижу разорение святых церквей, слышу в Кремле латынское пение и не могу терпеть”. Заговорил тогда Гонсевский: “Ты, Гермоген, главный заводчик сего возмущения. Тебе не пройдет это даром. Не думай, что тебя охранит твой сан”.
Но святителя нельзя было запугать. Злою смертью грозили ему изменники и поляки во вторник на Святой неделе, когда ополчение и казаки подошли к самой Москве. “Боюсь Единого Живущего на небесах, — отвечал патриарх.— Вы мне сулите злую смерть, а я надеюсь через нее получить венец небесный и давно желаю пострадать за правду”. В подземелье Чудова монастыря ввергнут был святитель. “В храмине пусте, яко во гробе, затвориша”,— говорит летопись.
1611 г. 5 августа. Из подземелья Чудова монастыря через бесстрашного свияженина Родиона Мосеева пишет святитель Гермоген в Нижний Новгород свою последнюю, предсмертную грамоту: “Благословление архимандритам, и игуменам, и протопопам, и воеводам, и дьякам, и дворянам, и детям боярским, и всему миру; от патриарха Гермогена Московского и всея России — мир вам и прощение и разрешение. Да писати бы вам из Нижнего в Казань к митрополиту Ефрему, чтобы митрополит писал к боярам учительную грамоту, да и казацкому войску, чтобы они стояли крепко в вере, и боярам бы и атаманье говорили бесстрашно, чтобы они отнюдь на царство проклятого Маринкина сына... (не брали)... Я не благослав-ляю. И на Вологду ко властем пишите ж; также бы писали в полки, да и к Рязанскому (владыке) пишите тож, чтобы в полки также писал к боярам учительную грамоту, чтобы уняли грабеж, корчму и разврат, и имели бы чистоту душевную и братство, и промышляли бы, как реклись, души свои положити за Пречистыя дом, и за чудотворцев, и за веру, так бы и совершили; да и во все города пишите, чтоб из городов писали бы в полки к боярам и атаманье, чтобы отнюдь Ма-ринкин (сын) ненадобен; проклят от святого Собора и от нас. Да те бы вам грамоты с городов собрати к себе в Нижний Новгород, да пересылати в полки к боярам и атаманье; а присылати же прежних коих есте присылали ко мне с советными челобитными — свияженина Родиона Мосеева да Романа Пахомова — а им бы в полках говорити бесстрашно, что проклятый отнюдь не надобен; а хотя буде постраждете, а вас в том Бог простит и разрешит в сем веце и в будущем; а в городы для грамот посылати их же, а велети им говорить моим словом. А вам всем от нас благословение и разрешение в сем веце и в будущем, что стоите за веру неподвижно; а я должен за вас Бога молити”.
Память святителя Гермогена (+1612 г.) — 12(25) мая.
1611 г. Август. Нижний Новгород. На простого посадского человека, говядаря, земского старосту Козьму Минина-Сухорука огромное впечатление произвела последняя грамота узника патриарха Гермогена, доставленная неутомимым патриотом гонцом Родей Мосеевым. Святой Сергий Радонежский явился Минину и велел побуждать людей к долгу, собирать казну и ратных людей, очищать государство. “Воздвизает Бог некоего мужа от христианского благочестивого народа,— писал о Минине современник,— не славного родом, но мудрого смыслом, который, видя многих насильствуемых, зело оскорбился и (...) поболел душею за людей Господних: принял на себя молву бесчисленных печалей, всегда носился бурями различных попечений, непрерывно о своем деле попечение имел; если и не искусен воинским стремлением, но смел дерзновением”.
Нижегородцы, вняв призыву Минина, искали достойного вождя народного ополчения. Не впав сами за Смутное время в измену, они и вождем помышляли иметь “мужа честного, кому за обычно ратное дело, который таким был искусен и который в измене не явился”. Таковым и был избран стольник, боровшийся с поляками, израненный князь Димитрий Михайлович Пожарский. Послы нижего-родцев печерский архимандрит Феодосии, дворянин Ждан Болтин упросили его принять начальствование. Нижегородцами же подписан был замечательный по патриотизму приговор: “Стоять за истину всем безызменно, к начальникам быть во всем послушными и по-корливыми и не противиться им ни в чем; на жалованье ратным людям деньги давать, а денег не достанет — отбирать не только имущества, да и дворы, а жен, и детей закладывать, продавать, а ратным людям давать, чтобы ратным людям скудости не было”.
“И ныне, господа, мы все православные христиане общим советом, сославья со всей землею, обет Богу и души своя дали на том, что нам их (атаманов и казаков) воровскому царю Сидорку; и Марине, и сыну ее не служити и против врагов и разорителей веры христианской, польских и литовских людей, стояти в крепости неподвижно. И вам, господа, пожаловати, помня Бога и свою православную христианскую веру, советовать со всякими людьми общим советом, как бы нам в нынешнее конечное разорение быти не безгосударным; чтобы нам, по совету всего государства, выбрати общим советом государя, кого нам милосердный Бог, по праведному Своему человеколюбию, даст...” — из грамоты, разосланной 7 апреля 1612 года из Ярославля князем Пожарским и другими начальными людьми с призывом всеобщего ополчения на защиту Отечества.
1612 г. Конец августа. Два дня ведется бой под Москвой между народным ополчением и гетманом Хоткевичем при безучастном отношении казаков, под начальством князя Д. Т. Трубецкого. Вечер. В русских полках слышится пение молебнов. “Всею же ратию начаша плакати и пети молебны, чтобы Московское государство Бог избавил от погибели, и обрекошася всею ратью поставити храм во имя Сретение Пречистыя Богородицы и святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, да Петра Митрополита, московского чудотворца”. Победа приходит, и достигает ее Козьма Минин, испросивший у князя Пожарского ратную силу. С тремя дворянскими сотнями Минин ударяет на поляков у Крымского брода, разбивает их и заставляет Хоткевича оставить Москву.
1613 г. 6 февраля. Заседание Великого Земского Собора. “Теперь у нас в Москве благодать Божья воссияла, мир и тишину Бог даровал,— говорит князь Пожарский.— Станем у Всещедрого Бога милости просить, дабы нам дал самодержателя всей России. Подайте нам совет благий. Есть ли у нас царское прирождение?” Все умолкли. Выступили со словом духовные лица: “Государь Димитрий Михайлович. Мы станем собором милости у Бога просить. Дай нам сроку до утра”.
7 февраля. Дворянин из Галича выступает на Соборе вперед и представляет письменное мнение, что последнему государю из рода Иоанна Калиты — Феодору Иоанновичу — ближе всех по родству приходится Михаил Феодорович Романов, отчего он и является прирожденным царем. Такую же грамоту “о прирожденном царе Михаиле Феодоровиче” подает донской атаман Межаков.
На места посланы запросы — одобряют ли выбор Михаила Романова. Установлен пост, соблюдавшийся вообще в конце Смутного времени — по понедельникам, вторникам и средам ничего не ели, по четвергам и пятницам “сухо ели”.
С мест приходит одобрение выбору, и 21 февраля — в неделю Православия — Михаил Феодорович избран был окончательно царем.
“В тот день бысть радость велия на Москве, и поидоша в Соборную апостольскую церковь Пречистые Богородицы и пеша молебны — звоном и со слезами. И бяше радость велия, яко из тьмы человецы выидоша на свет”,— говорит летописец.
“Тебя убо, превеликий государь, не по человеческому едино-мышлению, ниже по человеческому угодью предъизбра, но по праведному суду Божию сие царское избрание на тебе, великом государе, возложи... Не мы сей подвиг сотворихом, но Пречистая Богородица с великими чудотворцы возлюби тебе и святую волю Сына своего и Бога нашего изволили исполнити на тебе, государе нашем”,— говорилось в челобитьи, представленном 14 марта 1613 года в Ипатьевском монастыре царю Михаилу Феодоровичу посольством от Великого Земского Собора: архиепископом Феодо-ритом, боярином Феодором Шереметевым и другими.
“В те поры приходили в костромской уезд польские и литовские люди и тестя его Богдашкова Ивана Сусанина в те поры литовские люди издымали и его пытали немерными пытками. А пытали у него где в те поры мы, великий государь царь и великий князь Михаиле Феодорович всея Руссии, были и он, Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людем, где мы в те поры были, не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти”,— так в жалованной грамоте от 30 ноября 1619 года зятю Сусанина Богдану Сабинину описывается великий подвиг Сусанина.
Вербное Воскресенье. Трапеза в патриаршей столовой. Вблизи стола, за которым восседает патриарх Никон, стоит другой стол, вокруг которого сидят слепые, увечные, безногие. Патриарх подзывает их, кормит, поит с полным уважением. Потом патриарх поднимается, ему подносят таз и кувшия. Он обходит нищих, умывает, вытирает и лобзает их ноги, раздает милостыню.
1665 г. Осень. Страшная моровая язва опустошает Вологду и ее окрестности. Смерть ежедневно уносит множество жертв. Отчаяние охватывает народ. Жизнь замирает. Но благочестие, вера побеждают греховное уныние. Народ устремляется в храмы, молится, постится и возникает мысль — воздвигнуть в один день храм во имя Спасителя. Назначается день — 18 октября — и тысячи людей приступают к работе, благополучно завершенной. Иконами и утварью храм, названный Спасо-Обыденным, снабжается из других церквей Вологды и торжественно освящается архиепископом Маркеллом. Никто из жителей с того дня не заболевает язвой.
1651 г. Царь Алексей Михайлович навещает опасно заболевшего патриарха Иосифа. Святитель, превозмогая себя, выходит к царю, не сразу даже узнав его. “И посидя немного,— писал после кончины патриарха царь митрополиту новгородскому Никону,— я встал и его поднял, и так его почало знобить, не мог и Достойно проговорить. Славу проговорил с отпуском насилу; да почел ко мне прощение говорить, что говорят в среду на страстной, и я ему отвещал по уставу, да сам почел прощение к нему творить да поклонился в землю ему, а он малой поклон сотворил да благословил меня, да велел себя весть провожать меня, а ноги те волочит на злую силу; и я стал, и учал его ворочать: “воротися, государь, ей пуще тебе будет”; и он мне жалует говорить: “ину су я тебя и в другоредь благословлю”; и я молвил “пожалуй же государь, великий святитель, благослови и третицею”, и он пожаловал и в третий благословил, да как благословить и руку дает целовать и в херувим; и я благословясь да поклонился в землю ему и поцеловал в ногу, и он, смотря на меня благословляет и прощает”...
Патриарх умер. Весть об этом получает царь в Великий четверг за литургией. “...А в ту пору ударил в царь-колокол трикраты,— пишет царь митрополиту Никону,— и на нас такой страх и ужас нашел, едва петь стали и то с слезами, а в соборе певчие и власти все со страху и ужаса ноги подломились, потому что кто преставился, да к таким дням великим кого мы грешные отбыли; яко овцы без пастуха не ведают где деться, так то мы ныне грешные не ведаем, где главы приклонити, понеже прежнего отца и пастыря отстали, а нового не имеем...”
Царствование царя Алексея Михайловича (1645—1676 гг.). Москва.
Канун Нового года. Святейший патриарх служил торжественную вечерню; народ с зажженными свечами в руках молился о грядущем новолетии...
Полночь. Среди глубокой тишины раздавался выстрел пушки. В ответ начинался звон колокола Ивана Великого и всех московских храмов. Начиналась заутреня в переполненных церквах...
Кремль наполнялся народом. После ранней литургии, совершенной патриархом в Успенском соборе, начинался крестный ход. Выйдя из собора, патриарх читал молитву “о еже благословити венец лета Благостию Своею” и потом вступал на помост, устроенный против Красного крыльца. На помосте, застланном великолепными персидскими коврами, стояло патриаршее место и перед ним на аналоях образа и “столец” для освещения воды. Тут же посреди высилось “государево место” — резной, вызолоченный и высеребренный, увенчанный пятью главами трон. Кругом помоста размещались служилые люди. А далее на площади, на кровлях церквей, домов — люд московский...
На время умолкали колокола. Все замирало...
Но вот снова ударял колокол Ивана Великого, лились торжественные напевы. Когда патриарх, окруженный духовенством в блистающих золотых облачениях, вступал на помост, с противоположной стороны, с паперти Благовещенского собора открывалось шествие московского царя. При звоне всех колоколов, окруженный знатнейшими боярами, поддерживаемый ближайшими стольниками, сияя золотым одеянием, украшенным самоцветными камнями, словно красное солнышко, царь всходил на помост, становился на свое государево место, и начиналось тогда “действо многолетнего здоровья”. Это было зрелище единственное, полное величия и глубокого народного чувства. Недаром иностранцы писали к своим дворам:
“Это была самая трогательная, самая величественная и поражающая картина благовейного поклонения венценосцу”...
Прежде всего все духовенство по трое — митрополиты, архиепископы, епископы и священники — подходили и низко кланялись сначала царю, а потом патриарху. Потом был молебен, после которого патриарх благословлял царя крестом и обращался к нему с приветственной речью, кончавшейся словами: “Здравствуй, царь-государь, нынешний год и вперед идущие многие лета в род и вовеки”.
Потом снова, по двое в ряд, подходили к царю и патриарху остальное духовенство, а за ним бояре и служилые люди. И наконец вся площадь, все люди московские, весь мир православный разом “ударяли челом”, кланялись земно государю... Тем кончалось действо.
Царь, приняв благословение от патриарха, шел обратно, а народ расходился по церквам к божественной литургии.
День новолетия царь, а за ним бояре и весь народ московский, посвящали делам милосердия. Ни один нищий не отходил от домов без утешения — их всех богато оделяли милостыней, одеждой и обувью, кормили сытым праздничным обедом. Простой народ наделяли гостиницами и подарками и посещали заключенных в темницах.
Москва. Среда мясопустной недели. Царь, готовясь к великому посту, посещает Чудов, Вознесенский, Алексеевский монастыри. Прощается с братией, жалует милостыней. В четверг и пятницу царь объезжает Андроников, Новодевичий, Новоспасский, Симонов монастыри. В субботу царь, а также патриарх, приходят прощаться к царице. В воскресенье до литургии патриарх и весь освященный собор шествуют во дворец, где в Столовой избе совершается обряд прощения духовными и служилыми лицами. В воскресенье государь присутствует в Успенском соборе на установленном одной русской Церковью умилительном обряде прощения. После этого государь с боярами отправляется в покои патриарха. После чтения “Достойно” и “приходной молитвы” и преподания благословения государь, патриарх и присутствующие садятся на большие лавки. Подаются “прощальные чаши”. Все уходят потом в сени и в палате остаются только царь и патриарх. В тот же день государю докладывалось о колодниках, томившихся в заключениях, и многие получали освобождение в этот день начала четыредесятницы.
Москва. Неделя Ваий. Перед обеднею народ собирается в Кремле. Из Успенского собора выносится большое дерево, обвешанное разными плодами — яблоками, изюмом, смоквами, финиками. Дерево ставится на сани, под ним располагаются пять отроков в белой одежде и поют молитвы. Сани, запряженные шестеркой лошадей, трогаются. За ними следуют юноши с пылающими восковыми свечами и с огромным фонарем, далее несут две высокие хоругви, шесть кадильниц, шесть икон. Более ста иереев идут за иконами, ризы их осыпаны жемчугом. Далее — бояре, наконец,— государь и патриарх. Святитель едет верхом, сидя боком на осле (или на коне), одетом белою тканью; левою рукою патриарх придерживает Евангелие, окованное золотом, правою — благословляет народ. “Осля” ведет знатнейший царский боярин, два дьяка — патриарший и царский — и конюшний старец. Царь, в великолепной одежде, придерживает конец повода у “осля” и несет вербу, боярин — середину повода, дьяки и конюший ведут “осля” под уздцы. Стрелецкие дети устилают путь разноцветными сукнами. После обхода кремлевских святынь шествие возвращается в Успенский собор, где служится литургия. После литургии патриарх благословляет вербу, от которой отрубалась ветвь и относилась в алтарь; остальные ветки также отрубались и отсылались во дворец и раздавались духовенству, боярам и народу. Затем патриарх дает обед царю и боярам. После обеда святитель дарит царю, как бы за его труд ведения “осля”,— 100 золотых, три сорока соболей, два куска бархату, два куска атласу.
XVII век. По деревням Пермской губернии ходит неизвестный человек шить шубы. Ласковая улыбка, светлые, ясные глаза, в которых насквозь видна душа — детски чистая. Выбирает он всегда избу победней. Шьет на других, получаемые деньги отдает бедным хозяевам. Тут же даром обшивает бедняков. Вечером нянчится с детишками; кто постарше, тех учит грамоте. Сам благостный портной происходит из дворян, но перешел совсем в среду крестьянскую... Кругом много еще язычников, чтут и они доброго шубника. Бросят по-язычески больного — пусть умирает. Найдет его ласковый портной. Ходит за больным, как мать, не спит по ночам, говорит о Распятом. Скончался портной в 1642 году в погосте Меркушах. У могилы его стали совершаться чудеса. Верующий народ потребовал его прославления. Но забыли, как именовался этот святой человек. Воистину не для прославления имени своего трудился он на ниве Господней. Узнали, наконец, имя — звался он Симеоном. С 1694 года открыты были мощи святого праведного Симеона Верхотурского, которого так чтут в Приуралье.
Память 12 (25) сентября).

ИМПЕРИЯ РОССИЙСКАЯ



1724 год. Из древней обители Владимирской движется церковная процессия к Новгороду. Священнослужители несут мощи святого благоверного князя Александра Невского. От Новгорода святые мощи перевозятся по Волхову в богато убранной ладье. На Неве святыню встречает император Петр Великий и переносит святые мощи на великолепную галеру. Царь правит рулем, сановники гребут. Певчие на протяжении всего пути поют священные гимны в честь угодника Божия. 30 августа архиепископ новгородский Феодосии, члены Святейшего синода и весь освященный Собор встречают у основанной царем в новой столице С.-Петербурге обители мощи святого князя и вносят раку в храм, посвященный имени святого Александра.
В память этого события установлено 30 августа (12 сентября) прославление памяти святого.
Двадцатые годы XIX столетия. Саровская обитель. Старец Серафим, весь проникнутый любовью, добротою, строго взирает на приближающегося к нему офицера и отказывает ему в благословении. Прозорливец знает, что тот — участник заговора будущих декабристов. “Гряди откуда пришел”,— решительно говорит ему преподобный. Подводит затем великий старец послушника своего к колодцу, вода в коем была мутной и грязной. “Так и этот человек, который приходил сюда, намеревается возмутить Россию”,— произносит праведник, ревнущий о судьбах русской монархии.
“Прости мне, великая лавра Сергиева, если мысль моя с особенным желанием устремляется в древнюю пустыню Сергия. Чту и в красующихся ныне храмах твоих дела святых, обиталища святыни, свидетелей праотеческого и современного благочестия; люблю чин твоих богослужений, и ныне, с непосредственным благословением преподобного Сергия совершаемых; с уважением взираю на твои столпостены, не поколебавшиеся и тогда, когда колебалась было Россия; знаю, что и лавра Сергиева и пустыня Сергиева есть одна и та же благодатью, которая обитала в преподобном Сергии, в его пустыне, и еще обитает в нем и его мощах, в его лавре; но при всем том желал бы я узреть пустыню, которая обрекла и стяжала сокровище, наследованное потом лаврою. Кто покажет мне малый деревянный храм, на котором в первый раз наречено было здесь имя Пресвятой Троицы? Вошел бы я в него на всенощное бдение, когда в нем с треском и дымом горящая лучина светит чтению и пению, но сердца молящих горят тише и яснее свещи, и пламень их достигает до неба, и ангелы их восходят и нисходят в пламени их жертвы духовной... Отворите мне двери тесной келий, чтобы я мог вздохнуть ее воздухом, который трепетал от гласа молитв и воздыханий преподобного Сергия, который орошен дождем слез его, в котором отпечатлено столько глаголов духовных, пророчественных, чудодейственных... Дайте мне облобызать прах ее сеней, который истерт ногами святых и через который однажды переступали стопы Царицы Небесныя... Укажите мне еще другие сени другой келий, которые в один день своими руками построил преподобный Сергий, и в награду за труд дня и глад нескольких дней получил укрух согнивающего хлеба...”
Из проповеди митрополита Московского Филарета (Род. в 1782 г. Митрополитом—в 1821—1867 гг.).
1890 год. Харьков. 20 июля. Площадь перед Кафедральным собором. Десятки тысяч народа запружают площадь и прилегающую местность. Под открытым небом служит мобелен дивный пастырь отец Иоанн Сергиев Кронштадский.
1894 год. Восторженным волнением охвачено население приволжских городов. Саратов, Самару, Казань посещает великий молитвенник отец Иоанн, поучает народ, направляет его к истинной христианской жизни.
Протоиерей Иоанн Кронштадский род. 19 октября 1829 г., скончался 20 декабря 1908 года.
1892 г. 14 октября. Холодный осенний дождь, земля превратилась в глубокое месиво. Из Шамординского женского монастыря в Калужской губернии движется огромная масса народа. На руках несут гроб. Относят в Оптину пустынь дорогие останки старца Амвросия Оптинского. В селах по пути, при погребальном звоне, священники в облачениях, с хоругвями и иконами выходят из церквей, селяне прикладываются ко гробу великого старца и примыкают к шествию. Несмотря на сильный дождь и ветер, не тухнут свечи, окружающие гроб Амвросия. По устроенному из паромов мосту через Жиздру переносят гроб, и шествие приближается к Оптиной пустыне... Навстречу идет, весь сосредоточенный, в молитве, старец иеросхимонах Иосиф, более 30 лет неотлучно находившийся при почившем... После отпевания тело почившего погребается рядом с телом его учителя, старца Макария (•)• 7 сентября 1860 г.).
Начало XX века. Москва. Вокзал Николаевской железной дороги. Огромная толпа, среди которой медленно продвигается старец Гефсиманского скита при Троице-Сергиевой лавре старец Варнава, почитаемый прозорливцем. “Благословите, батюшка, в путь, надумала в Саратов к преподобному съездить”. “Бог благословит”,— слышится в шуме голосов голос старца. “Батюшка! Детей отделить собираюсь”,— выкрикивает какой-то плотный бородач. “Все ли у тебя в мире?” — спрашивает отец Варнава. “Кажись бы так!” “В час добрый. Бог благословит”,— разрешает старец. Около старца появляется согбенная старая женщина, по-видимому, плачущая; наклоняется она к уху старца и что-то ему шепчет. Отец Варнава покачивает головой, что-то настойчиво, требовательно ей говорит и вдруг, резко повысив голос, громко отвечает: “Нет тебе моего благословения. Отложи”. Числа и счету нет всем вопросам и душевным запросам, устремленным из толпы к старцу. Быстро, деловито и голосом решительным оперирует, лечит и заживляет о. Варнава все душевные раны обращающихся к нему, часто помогая и денежными пособиями.
Старец Варнава скончался 17 февраля 1906 г.
...18 июля 1903 г. В Успенском соборе Саровской обители служат раннюю обедню. Храм полон. Со всей России притекли русские люди помолиться у прославляемых мощей преподобного Серафима. Тихий шопот прозвучал в народе. В собор одни без свиты входят царь и царица, занимают места на левом клиросе. Вместе с народом молятся они, вместе приобщаются Пречистых Тайн Христовых.
...Гудит народ в послеобеденные часы того же дня. Под стенами монастыря загремело вдруг могучее “ура”, пошло дальше в лес, восторженно подхваченное народом. Государь император Николай Александрович в сопровождении великих князей идет пешком по пыльной дороге под горячими солнечными лучами, идет поклониться местам подвигов благодатного старца. Государь побывал и у источника, и у места, где старец тысячу ночей молился на камне, затем у его дальней пустыньки...
...19 июля. Кончилась торжественно совершенная литургия. Государь со священнослужителями и великими князьями обносят вокруг храма гроб с открытыми мощами преподобного Серафима. Народ горячо молится вновь прославленному святому и радуется благочестию Помазанника Божия.
Сбылось пророчество преподобного Серафима, всегда так глубоко чтившего государей: “Вот какая радость-то будет! Среди лета запоют Пасху, радость моя! Придет к нам царь и вся фамилия”,
1911 год. Сентябрь. Берега извилистой Десны полны празднично разодетым народом. От древнего Чернигова движется по реке пароход, на котором находится самодержец Всероссийский, возвращающийся с богомолья. Исполняя обет свой, государь император Николай Александрович поклонялся святым мощам святителя Феодосия Углицкого, прославленного в его благочестивое царствование... Пароход приближается к мосту. Там в облачении стоит с духовенством архипастырь земли Черниговской, преосвященный епископ Василий и крестом благословляет царя, верного сына православной Церкви. Пароход движется дальше среди масс народа, восторженно приветствующих своего государя.
Двадцатый век. Екатеринбург. Кафедральный собор. Задушевно и выразительно звучит голос проповедника о. Иоанна Сторожева. Прославляет он память “избранного и дивного Сибирские страны чудотворца Симеона”, говорит о благоговейном пожертвовании государем императором Николаем Александровичем сени над ракою со святыми мощами праведного Симеона Верхотурского. “Какое, братия, великое, какое неизъяснимое утешение знать и видеть, что державный вождь народа русского, коему вверены Богом судьбы отечества нашего, в основу всего в своем царстве полагает не иное что, как благочестие, сам лично подавая пример глубокого, чисто древлерусского благочестия, любви к благолепию служб церковных, почитания святынь русских, заботы и усердия к прославлению памяти великих подвижников святой благоугодной жизни”. Преосвященный Серафим, епископ Екатеринбургский и Ирбитский, благословляет ведомый о. Иоанном крестный ход, несущий к гробу преподобного дар города — икону святой великомученицы Екатерины.
По большой извилистой дороге, в глубь лесов и гор Уральских движется к Верхотурью крестный ход. Радостно разносится пение паломниками канона. Идет народ и, как рвущиеся с горных вершин ручьи превращаются в бурный поток, а затем и реку, так расширяется все больше и больше числом небольшая группа паломников. Божие дело творит благочестивый русский народ.
1916 год. 11 декабря. В столицах изменники и безумцы готовят революцию, ожесточенно поносят государыню императрицу... Древней же Новгород восторженно приветствует царицу, прибывшую вместе с великими княжнами поклониться святыням... Софийский сооор. Владыка архиепископ Арсений в прочувствованном слове приветствует благочестивую государыню императрицу Александру Феодоровну. Окончены литургия и молебен. На глазах у умиленного народа царица, великие княжны, князья Иоанн Константинович и Андрей Александрович прикладываются к святыням... Десятинный женский монастырь, Юрьев монастырь, Знаменский собор, часовня, где находится чудотворная икона Владимирской Божией Матери, именуемой Печерской,— принимают в своих святых стенах глубоко верующее царское семейство. Народ счастлив видеть, к каким высотам стремится душа достойной супруги государя императора.
1917 год. 21 ноября. Москва. Успенский собор. Настолование святейшего патриарха Тихона. Кончается Божественная литургия. Из алтаря выходит дьякон и от имени патриарха подносит большую просфору женщине в монашеском одеянии, скромно затерявшейся в толпе... Воскресившая образы древних русских княгинь, вдова мученически погибшего ревнителя православия великого князя Сергия Александровича великая княгиня Елисавета Феодоровна с князем Игорем Константиновичем присутствуют на богослужении, как бы представляя томящуюся в Тобольске царскую семью... Вручен митрополитом Киевским Владимиром новому патриарху при проникновенном слове деревянный, простой черный жезл святителя Петра, ответствует святейший Тихон, понимавший всю тяжесть возложенного на него креста. Крестный ход выходит из собора. Патриарх шествует окруженный народом. Великая княгиня с группой лиц стоит на площади. Шествие приближается. Вдруг княгиня бросается в толпу, на несколько минут исчезает и затем возвращается к испугавшимся за нее спутникам сияющая тихой радостью. “Удостоилась получить благословение святейшего”,— говорит великая княгиня, которой уготовлено было через полгода быть замученной врагами Христа Спасителя.

Продолжение следует.

Комментарии (1)

Всего: 1 комментарий
  
#1 | Света И. »» | 03.08.2012 00:59
  
0
Вышеизложенное, действительно истинно
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU