Давно мною обещанная тема по книге иерея о. Владимира Степанова, моего двоюродного брата, о о. Николае Гурьянове.
Двухэтажный озерно-речной пароход, с прекрасным названием: «Александр Невский», настойчиво продвигался к острову им. Залита (б. Талабск), разрезая смело при этом осеннюю темноту и пенящиеся штормовые волны. Я сидел в нижнем этаже и при изрядной качке и тусклом свете читал книгу г. Сурского об Отце Иоанне Кронштадтском. Мой путь был к батюшке Николаю.
Пароход, победив и темноту, и шторм, (недаром «Александр Невский») причалил к пристани. Иду мимо часовни и храма к домику батюшки. Стучусь в дверь. Старец открывает, благословляет. Входим в домик. Батюшка у меня спрашивает: «Чья память 20 декабря?» Я отвечаю, что не помню. Тогда о. Николай говорит: «Отца Иоанна Кронштадтского.» Ну, думаю, какой батюшка прозорливый, знает, что у меня в портфеле книга об отце Иоанне Кронштадтском, которую я читал в пароходе. Отец Николай продолжает: «Вот знаешь, батюшка, (хотя тогда я еще не был священником), говорят, что я - прозорливый. А ты поверь мне, что вот этот кот, знает больше меня». По физиономии кота - Липуни было заметно, что он остался весьма доволен словами старца о нем. считая их вполне справедливыми.
Батюшка меня покормил, побеседовали, почитали вечерние молитвы. Отец Николай постелил мне на полу, где я и проспал до утра. Утром встали, почитали утренние молитвы. Попили чайку, и я, испросив батюшкино благословение, отправился на пристань. Пришел пароход, на котором я благополучно вернулся в Псков, где в то время жил и служил диаконом в Троицком кафедральном соборе.
Рядом с собором стоит колокольня, в которой в 70-е годы жила монахиня Архелая. Захожу однажды навестить матушку. Речь зашла об о. Николае. Она мне рассказывает, что ей было очень тяжело, и она молитвенно обращалась к батюшке Николаю: «Отец Николай! Помоги мне! Отец Николай! Помоги мне...». И так несколько раз. Утром следующего дня батюшка приезжает в Псков, приходит к м. Архелаи, и с порога говорит ей: «Ну что ты меня просишь: отец Николай, помоги мне, отец Николай, помоги мне...».
Матушка очень удивилась этому, что за тридцать километров её «сигнал» дошел до старца и понудил его прибыть к ней.
Приезжая в Псков, батюшка обычно шел в Троицкий собор, где молился до конца литургии, стоя в конце храма. Затем мы с ним пешком шли в Епархиальное управление, где его всегда с честью принимал митрополит Иоанн (Разумов). После епархии шли на пристань, и о. Николай на «Заре» возвращался на свой обитаемый остров. Интересно, что батюшка всегда старался войти на катер последним, но ему всегда кто-нибудь «бронировал» место.
Наше общение со старцем длилось более 20-ти лет. Много часов мы провели с батюшкой в беседах. Он вспоминал, как плыл на лодке вместе с новомученгшком Российским митропо-литом Вениамином Петроградским на богослужение в с. Ремда Гдовского уезда. Батюшке было тогда 12 лет. Владыке Коленька понравился, и Он так сказал о нем: «хороший мальчик, взял бы я его к себе в Петроград, да не те времена», В следующем году митрополит был расстрелян (в 1922 г.).
Также, вспоминая гражданскую войну, батюшка говорил, что в их дом залетел снаряд, но по милости Божией не взорвался.
Со слезами на глазах и с глубокими вздохами о. Николай говорил о лагерных страданиях: «Батюшка, если бы ты знал, что там было - Ужас!» - «Нас туда отправили не для того, чтобы мы оттуда вышли живыми». Гоняли заключенных на лесоповал. Паек скудный, а норма по заготовке дроз приличная. Не справил¬ся с нормой, завтра паек не получишь, а на работу идти обязан. «Идешь утром в лес на работу по лесной дорожке - один упал, умирает; еще один падает - вот так было», - говорил батюшка, а у самого полные глаза слез. Отец Николай и в заключении не терял бодрости духа, и даже веселости (хотя, что это ему самому стоило'?). Этим самым он подкреплял и других не впадать в отчаяние. Кто сподоблялся, по Промыслу Божито, живым выходить из лагеря, то они очень благодарили будущего старца, говоря, что «если бы ты нас не поддерживал своим духом и веселостью, то мы бы живыми отсюда не вышли». Батюшка вспоминал, что в тюрьме встречался с епископом Борисом (Шипулиным). Владыка, глядя на Николая, говорил: «Вот цветок, только распустился - сорвали, растоптали». Вера и молитва юного Николая не посрамила его. «Подниму руки к Небу и молюсь: Небо! сжалься надо мной» - так рассказывал отец Николай о своих крестных страданиях в неволе.
Испытав на себе все прелести «социалистического рая», батюшка был очень осторожен. Проповеди в храме он в основном читал по книге, но иногда между строк, что-то добавлял свое, глядя в книгу. Он прекрасно знал, что много духовенства пострадало из-за проповедей, которые были расценены властями, как антисоветские.
Помню еще: батюшка играет на фисгармонии и поет духовный стих. По улице мимо окошек старца проходит человек. Отец Николай бросает играть и петь, пока человек тот не удалится на приличное расстояние от домика.
Батюшка часто шутил. Угощает, бывало, обедом за столом, старается порцию дать побольше, сахару в чай -до десяти ложек, а сам приговаривает: «ешъ, ешь, дорвался до чужого, так ешь полным ртом». Иногда просят его: «Батюшка, помолись за меня». Он отвечает: «Молюсь, молюсь, а как тебя зовут-то?»
Старец любил труд: участвовал в ремонте храма, сажал деревья - сам поливал, не давал даже в свой дом для него принести воды; пёк просфоры.... Многих людей также подвигал к трудолюбию.
Господь наградил батюшку живой верой и непрестанной молитвой. Часто было заметно, что он творит Иисусову молитву. Силу его молитвы я испытал на себе и не один раз. Один из примеров: У меня была серьезная проблема, и я зимой пешком от большака пришел по озеру к старцу. Он меня выслушал, затем встал и говорит: «давай помолимся». Батюшка становится на ко-лени на своей крохотной кухоньке; я за ним тоже. Несколько минут молитвы. Встаем с колен. Отец Николай меня благословляет, и я ясно в душе ощущаю, что моей проблемы больше нет. Слава Богу!
По благословению батюшки я принял сан священства, и отправился служить в храм Архангела Михаила в с. Кобылье Городище Гдовского района. В этом храме крестили будущего Старца о. Николая, на кладбище, около храма, могила его отца Алексия. В 6-ти километрах от храма деревня Чудские Заходы, где родился батюшка. И дом, где он жил с родителями, стоял у дороги. В этом приходе я прослужил около девяти лет. Дважды старец приезжал к нам в гости на катере «Ракета», которая ходила по маршруту Псков — Тарту. Спал ли батюшка у нас, в церковном доме, не знаю, только когда часа в 4 утра я ненароком заглянул в отведенную для него комнату, то увидел следующее: батюшка в подряснике, как вкопанный, стоит около иконы Казанской Божией Матери весь погруженный в молитву....
Во время второго к нам приезда, о. Николай предложил мне вместе с ним и ещё одной благочестивой мирянкой съездить в Пюхтицкий женский монастырь, в Эстонию, на что я с радостью согласился.
Рано утром мы сели в с. Самолва на пришедший катер «Ракета», и на нем приплыли в г. Гарту. Из Тарту на такси (благо, в то время это было не так дорого) мы приехали к Пюхтинкому монастырю. Надо было видеть радость игуменьи Варвары и сестер! Батюшка всех благословлял, много шутил, хлопал сестер и по щекам и по лбу, при этом все веселились как дети. На ходу обучал сестер правильной Иисусовой молитве. В общем, визит батюшки к монахиням был для них большим праздником.
Вдвоем с о. Николаем мы пошли на источник Богоматери искупаться. От монастыря очень красивая, живописная, гористая дорожка к источнику. На одной из горочек корневая система деревьев очень замысловато переплелась на поверхности земли и в одном месте очень похожа на человеческий след. Батюшка мне и говорит: «Люди почитают этот "след" за стопочку Богородицы, а ты же видишь, что это природа, ну да ладно...».
Благополучно искупавшись в источнике Царицы Небесной, мы вернулись в обитель. Был приготовлен прекрасный обед со множеством заморских яств. К моему удивлению о. Николай и игуменья Варвара, почти ничего не ели. а вели журчащий душеполезный разговор. Мне же грешному было велие утешение.
Рано утром следующего дня мы отбыли из гостеприимной обители, на монастырской машине до Тарту, а там сели на «Ракету». Я, попрощавшись с о. Николаем, вышел на пристани «Самолва», а батюшка с сопровождающей, поплыли далее к Пскову, к своему острову.
Иногда батюшка громогласно провозглашал, что он умрет в 2013 году. Некоторые люди это слышали и до сих пор недоумевают, что он не дожил до этого срока, но он мне объяснял, что «многие думают, что в 2000 году наступит конец мира, а я их хочу переубедить таким вот «пророчеством».
Кстати, о. Николай был назван в честь блаженного Николая Псковского - это довелось мне от него слышать.
Необходимо сказать и об отношении отца Николая к Григорию Распутину. Батюшка имел о нем положительное мнение, но я считал и считаю это мнение ошибочным. Не надо думать, что святые и подвижники не ошибаются. Просто их ошибки и погрешности не могут повредить общему фону их богоугодной жизни. Без ошибок и без грехов - только Один Бог: Только Он и никто другой!
О Распутине оставили свои воспоминания люди хорошо его знавшие, дружившие с ним несколько лет, затем порвавшие с ним. Один из таких людей, митрополит Вениамин Федченков, упокоившийся в пещерах Псково-Печерского монастыря. В своих воспоминаниях о Распутине в книге «На рубеже двух эпох» владыка пишет: «В каждом человеке есть эта двойсвенность. была и осталась она и в Распутине, как в общей его природе, так и после прежней греховной жизни. Если допустить (а я допускаю) и факт прошедшего перелома в его сибирской жизни, нельзя все же забывать того, что изжить греховность свою - дело наитруднейшее. Самое трудное из всего в мире! И будь он в силе, находись он под хорошим руководством опытного духовника, так в молитвах и покаянии он достиг бы не только спасения, а возможно и особых даров Божиих. Но он подвизался без руководства, самостоятельно и преждевременно вышел в мир руководить другими. А тут еще он попал в такое общество, где не очень то любили подлинную святость, где грех господствовал широко и глубоко. Ко всему этому невероятная слава могла увлечь и подлинного святого человека. И соблазны прельстили Григория Ефимовича: грех оказался силен...
Трагедия в самом Распутине была более глубокая, чем простой грех. В нем боролись два начала, и низшее возобладало над высшим. Начавшийся процесс его обращения надломился и кончился трагически. Здесь была большая душевная трагедия личная. А вторая трагедия была в обществе, в разных слоях его, начиная от оскудения силы в духовных кругах до распущенности в богатых». -Изд-во «Отчий дом», 1994 г., с. 137-138.
Отрицательное мнение о Распутине мною унаследовано еще с детства от моего покойного отца. Протоиерея Евгения Степанова, исповедника веры, отсидевшего определенный срок за верность Христу; и для меня важно ни очернить, ни убелить Распутина. Для меня важна только Правда.
Как-то Мы разговаривали со старцем Николаем о епископском служении, и батюшка в полушутку изрёк: «Лучше не родиться, чем быть архиереем». Появившееся на свет мнение о том, что батюшка был тайным епископом, считаю безосновательным вымыслом.
У меня от отца Николая осталось десятка два писем. Батюшка писал мне в Псков, когда я там жил. и на приход. Письма отражают смиренную и любвеобильную душу дорогого старца. Вот одно из поздравительных писем старца:
«Ваше Высокопреподобие о. Владимир с тружениками по храму Божию и прихожанами Вашего Духовного окормления! Всех Вас молитвенно поздравляем с Праздником Рождества Христова, Новолетия и Богоявления. По молитвам Вашего Небесного Покровителя Архангела Михаила, да хранит Ваши Боголюбия Сладчайший Создатель мира на долгие, долгие лета!!!...
С любовью о Сладчайшем Богомладенце Господе недостойные послушники и Богомольцы Вашего Иерейства - о. Николай, ин. Раиса и Анастасия с пташками.
Простите и благословите - 7 января 1990 года».
... Сижу за столом на кухоньке у батюшки, Угощаюсь чаем с пирогами. Старец очень постарел и измождён. Поговорив со мною несколько минут, он сказал, что устал, и пошел полежать. Полежав некоторое время, снова вернулся на кухню и сел на свой стул. Я же, видя батюшкину слабость, стал собираться уходить. Мы встали, помолились. Затем я обращаюсь к о. Николаю и прошу его: «Батюшка, благословите меня». Старец благословил меня своим пастырским благословением. Затем он говорит мне: «И ты меня, батюшка, благослови». И я, грешный, также осенил старца священническим благословением. Мы братски поцеловались, взаимно испросили прощения друг у друга. С грустью на сердце и со слезами на глазах я покидал благословенный дом старца. Больше нам видеться с ним на земле было не суждено. Через несколько месяцев его светлая, богопреданная душа ушла ко Христу - Богу, Которому батюшка был верен до смерти.
Царство Ему Небесное и Вечный покой! Его молитвами Господь и нас грешных да помилует яко Благ и Человеколюбец!
Аминь!
Великий пост. 2006 г
Царство Ему Небесное и Вечный покой! Его молитвами Господь и нас грешных да помилует яко Благ и Человеколюбец!
Цитата из предисловия Вашей темы : "...для меня важно ни очернить, ни убелить Распутина. Для меня важна только Правда."
И это мог написать истинный поборник Истины ? Нет . Тут либо "убелить", либо "очернить". Вы "очернили". Я считаю , что зря Вы так сделали, ибо , наверное , не изучили вопроса как следует. К тому же Вы "очернением" святого имени мученика набросили тень недоверия на Святую Семью Императора Николая II, ведь они все любили Григория Распутина (Новых). Вот такая Правда получается.
Если Вы открываете тему , тем более : "Давно мною обещанная тема..." , то , как человек взрослый и ответственный разделяете точку зрения автора приводимых в статье строк и мнений , не так ли ? Тогда что значат Ваши слова : "У них разное мнение о человеке." У кого - "у них" и какие это мнения .
Кроме того, Архиерейский Собор Русской Православной Церкви , решения которого Вы привели , проходил довольно давно (3-8 октября 2004 г.), с тех пор открылись новые данные для пересмотра этого вопроса. А именно : "К вопросу о канонизации Царя Ивана Грозного и Г. Е. Распутина."
А то , что обязаны делать чада Церкви это , наверное , решать уже им самим , а не Вам, и какой бы архисобор не был бы проведён в мире и России, если этот Собор не поддержит народ русский , грош ему цена.