Бог есть любовь, и только любовь


Первое, что присуще только христианству, а не другим религиям, – это утверждение, что Бог есть любовь. В других религиях то высшее, чего достигло религиозное сознание в естественном порядке, есть представление о Боге как о праведном, милостивом Судии, справедливом, но не более. Христианство утверждает нечто особенное: что Бог есть любовь, и только любовь.

К сожалению, это христианское понимание Бога с трудом находит себе путь к сознанию и сердцу человека. Бог-Любовь никак не воспринимается "ветхим" человеческим сознанием. Тем более что образ Бога-Судии встречается и в Евангелии, и в посланиях апостольских, и в святоотеческих творениях. Но какова специфика употребления этого образа?

Он имеет исключительно назидательно-пастырский характер и относится, по слову святителя Иоанна Златоуста, "к разумению людей более грубых". Но как только вопрос касается изложения существа понимания Бога, мы видим совершенно иную картину. Утверждается с полной определенностью: Бог есть любовь, и только любовь. Он неподвластен никаким чувствам – гневу, страданию, наказанию, мести и т.д. Эта мысль присуща всему преданию нашей Церкви. Вот хотя бы авторитетное высказывание преподобного Антония Великого: "Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает, однако, как Он, будучи таков, о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним, – то на сие надо сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит. Вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым.

А мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми, становимся отверженными от Него. А сие значит не то, что Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах, то это не то значит, что Бога мы ублажили или переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся способными вкушать Божию благость. Так что сказать: "Бог отвращается от злых" есть то же, что сказать: "Солнце скрывается от лишенных зрения".

Таких цитат можно привести сколько угодно. Все они говорят о том же, что и апостол Иаков: В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1, 13, 14).

Это совершенно новое, уникальное в истории человечества понимание Бога. Поистине, только Откровение Божие могло дать такое учение о Боге, ибо нигде в естественных религиях мы не находим такого. В естественных религиях это было немыслимо. И хотя две тысячи лет существует христианство, даже среди христиан это малоприемлемо. Ветхий, страстный человек, господствующий в нашей душе, ищет земной правды, карающей злодеев и награждающей праведников, и потому величайшее Откровение Божие о том, что Бог есть любовь, и только любовь, никак не принимается человеческим сознанием.

Профессор А.И. ОСИПОВ

Комментарии (18)

Всего: 18 комментариев
  
#1 | Рувим »» | 31.03.2012 08:40
  
1
В Православном Богословии Употребляются Такие Имена Божии,Как Свет,Жизнь,Любовь,Премудрость,и т.п.Эти Имена - Суть Неотъемлемые Свойства Неизменного И Вечного Божества Единого Истинного Бога - Отца И Сына И Святого Духа.Но ни одним из Имён - Свойств Божество не исчерпывается(об Этом см.подробно у Св. Дионисия Ареопагита).Потому В Православии Принято Именовать Бога Истинного - [Превыше Всякого Имени Именуемым Богом Истинным].Ибо никто не мог Назвать Бога По Имени,кроме Него Самого,по той простой Причине,что "прежде"Его не "было"никого. При Всём Нашем Уважении к мнениям проф.Осипова и,тем более Прп. Антония Великого,мы не склонны доверять им больше,чем Богу Истинному,Из никогда не лгущих Уст Которого Мы Сподобились Слышать Ещё и Это:Если на кого Вспыхнет Гнев Вседержителя,то не найдётся никого,кто смог бы Его"отвратить".Ибо мнение отличается от Истины Так же,как тьма от Света.Страстями же человеческими в Смысловом содержании, в аскетической литературе именуются всяческие уклонения от Истины в направленности таких свойств человека,как любовь,гнев,и т.п.Бог же не может быть "обладаем" какой -либо"страстью" по той простой Причине,что Господом Богом Истинным никто и ничто "обладать"не может,Сам же Он Обладает Всем Существующим В Абсолютной Своей Самодержавной Власти:Отца И Сына И Святого Духа.Аминь!!!
#2 | Георгий О. »» | 31.03.2012 08:58 | ответ на: #1 ( Рувим ) »»
  
-1
Мир, брате! Поясни, будь добр, как это совмещается:

,Из никогда не лгущих Уст Которого Мы Сподобились Слышать Ещё и Это:Если на кого Вспыхнет Гнев Вседержителя,то не найдётся никого,кто смог бы Его"отвратить"

как же тогда понимать:

Бог же не может быть "обладаем" какой -либо"страстью" по той простой Причине,что Господом Богом Истинным ничто "обладать"не может,Сам же Он Обладает Всем Существующим В Абсолютной Своей Самодержавной Власти
Что, собственно, точно и верно!

Всякое искреннее юродство требует особого внимания, потому как подчеркивает мысль глубинную...
Спаси Бог
  
#3 | Рувим »» | 31.03.2012 09:41 | ответ на: #2 ( Георгий О. ) »»
  
1
Это значит То,что не гнев "обладает"Богом,А Преблагий Бог Обладает такими Своими Неотъемлемыми Способностяим и Свойствами,как Гнев,Любовь,и т. п.У людей же грешных,как правило,бывает всё наоборот:Извращённые грехом в направленности свойства и способности Богодарованные начинают обладать несчастным человеком,делая его рабом страстей своих.Богу же Это не может быть свойственным по той простой причине,что Господь Бог просто не может согрешить ни при каких обстоятельствах.Ибо Как мог бы "согрешить"Бог? Невозможное же Богу Истинному весьма обыкновенно человекам,к сожалению...Мир Всем,Любовь И Благословение Божие Да Почиет Во Всех Детках Отца Присносущного.Аминь!!!
Не найдётся никого,кто мог бы Его Отвратить,Кроме Бога Самого:Это Разумеется Должно Быть Понятным Всякому Здравомыслящему.За Всю Историю Человечества Известен только Один Случай,Когда Праведное Негодование Христа Вседержителя Отвратила Пречистая Преблагословенная Его По Плоти Матерь,о Чём Повествуется В Истории Происхождения Иконы Её Именуемой Отрада И Утешения Ватопедской.Бог Истинен:гони сомненья тень!
#4 | Георгий О. »» | 31.03.2012 11:21 | ответ на: #3 ( Рувим ) »»
  
-1
Прости, брате! Ты Бога низводишь до простого судьи, Сотворивший все, - сотворил закон (закон не Моисеев)... дальше сам разбирай.
Спаси Бог.
  
#5 | Рувим »» | 31.03.2012 11:42 | ответ на: #4 ( Георгий О. ) »»
  
1
Даже У Китайцев-дикарей бывает чему Поучиться,ибо они говорили:Одна стрела Сбивает одного орла.Две стрелы-это уже слишком много.
Единый Истинный Судия Силою Всемогущества Своего Производит Всякое Истинное Своё Милосердое Спасающее Правосудие Во Всём Мире Своём.Два Судии-Это уже слишком много.
Подобно Тому:Одна Голова-Хорошо,но некоторые говорят,что две Головы-Это уже некрасиво... Не скажете же Вы Преблагословенному,"низводя" Его До Простого Спасителя:Ты Сказал Нам,как Спастись,а теперь Мы Сами с Усами - "без"Тебя "Спасёмся".
Господи,Помилуй!Мы Сами Порой не ведаем,Что Говорим и Творим...
  
#6 | Андрей Рыбак »» | 31.03.2012 17:39 | ответ на: #4 ( Георгий О. ) »»
  
0
> Прости, брате! Ты Бога низводишь до простого судьи, Сотворивший все, - сотворил закон

Кстати, да. Закон бытия и есть тот судия зачастую. Нарушил закон гравитации, выпал из самолета без парашюта, разбился. Бог здесь не причем. Он может чудом тебя спасти, но зачастую, человек разбивается. Таков закон потому что.
#7 | Андрей 62 »» | 01.04.2012 15:26
  
4
Любовь без правды-попустительство.Правда без любви-жестокость.Господь спаситель-кого убоюся.Господь защититель живота моего-кого устрашуся.И если отказать Богу в справедливости,в упралении миром,то будем бояться зглаза и ИНН,президентов и электронного правительства.
#8 | Лидия Новикова »» | 01.04.2012 17:52 | ответ на: #3 ( Рувим ) »»
  
2

Взято из: "Настольная книга священнослужителя" том 8; Москва 1988 г.

Любовь в христианском понимании - это дар Святого Духа, по слову апостола Павла:

Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5, 5).

Это тот необходимый дар Святого Духа, без которого христианская вера и жизнь вообще невозможны. В своем "Гимне любви" апостол Павел неопровержимо свидетельствует о превосходстве любви над всеми прочими добродетелями, дарованными нам Духом Святым, ибо без любви они не имеют никакой цены и не приводят человека к Спасению:

Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. (1 Кор. 13, 1 - 3).

Таким образом, и вера наша, и уставное благочестие, и богословские познания, и даже дары чудотворения и пророчества - все это теряет всякое значение, обесценивается, превращается в ничто, если у нас нет дара любви, этого определяющего признака "ученика Христова", ибо Сам Господь дал новую заповедь апостолам в прощальной беседе:

Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 34-35).

Именно дар Божественной любви создает Церковь как единосущие человеческих душ по образу Единосущной и Нераздельной Троицы.
* "Церковь,- говорит В. Н. Лосский (1958), - есть образ Пресвятой Троицы. Отцы это постоянно повторяют, канонические правила подтверждают". Дар Божественной любви создает внутреннюю, невидимую, онтологическую сторону Церкви как мистического Тела Христова. Потому без этого дара нет Церкви в указанном смысле слова и нет Спасения. С другой стороны, в Послании апостола Иоанна сказано: «Бог есть любовь» (1Ин. 4, 8, 16), то есть любовь есть содержание Божественной Жизни и поэтому стяжавший любовь Божественную в силу одного этого становится бессмертным, ибо Божественная Жизнь не подлежит смерти:

Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев; не любящий брата пребывает в смерти (1Ин. 3, 14).

Итак, если христианская любовь по своему происхождению есть дар Божий, то по своей природе она есть единосущие человеческих душ, создающее Церковь как живой организм любви, как мистическое Тело Христово, или иначе - как невидимую онтологическую сторону Церкви. В Своей Первосвященнической молитве Спаситель молился о таком единстве Своих учеников и всех последователей, которое существует в Божественной жизни Пресвятой Троицы:

Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их: Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин. 17, 20-21).

В этих словах ясно выражена сущность христианства: оно не является каким-то отвлеченным учением, которое принимается разумом.

Христианство - это жизнь, в которой отдельные личности силою Божественной Любви объединяются нераздельно и неслиянно в одно многоипостасное Существо, представляющее собой Церковь с ее внутренней, незримой стороны. Спасает и вводит в жизнь вечную только приятие в себя, внутрь своей души, Божественной Жизни Триипостасного Бога, которая состоит во взаимной самоотдаче каждой Ипостаси (Отца, Сына и Святого Духа) друг другу, когда каждое ипостасное "Я" существует в другом "Я". Это есть предвечное самоотвержение и смирение, дающее бесконечное блаженство любви, и тому, кто причастился Божественной Любви, открывается тайна Триединства в меру его причастности.
* Протоиерей Георгий Флоровский (1893-1979) писал: "Заповедь любви Господь возводит к тайне Троичного единства, ибо эта тайна есть Любовь... Можно сказать, Церковь есть в твари Образ Пресвятой Троицы, потому и связано откровение Троичности с основанием Церкви".

* Все изложенное можно резюмировать словами священника Павла Флоренского: "Любить невидимого Бога - это значит пассивно перед Ним открывать свое сердце и ждать Его активного откровения так, чтобы в сердце нисходила энергия Божественной Любви. "Причина любви к Богу есть Бог" (святой Бернард Клервоский; 1090-1153).
* "Напротив, любить видимую тварь - это значит давать воспринятой Божественной энергии открываться через воспринявшего, во вне и окрест воспринявшего - так же, как она действует в самом Триипостасном Божестве, - давать ей переходить на другого, на брата. Для собственных человеческих усилий любовь к брату абсолютно невозможна. Это дело силы Божией. Любя, мы любим Бога и в Боге". Только познавший Триединого Бога может любить истинною любовью. Если я не познал Бога, не приобщился Его Существу, то я не люблю. И еще обратное: если я люблю, то я приобщился Богу, знаю Его. Тут прямая зависимость знания и любви к твари. Центром исхождения их является пребывание себя в Боге и Бога в себе.
* А что мы познали Его, узнаем из того, что соблюдаем Его заповеди.

Кто говорит: "я познал Его", но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины; а кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась: из сего узнаем, что мы в Нем. Кто говорит, что пребывает в Нем, тот должен поступать так, как Он поступал (1Ин. 2, 3-6).

Но пока еще это взаимосопребывание Бога и человека есть положение свободной веры, а не факт принудительно-властного опыта. Почти исключительно этой зависимости посвящены Иоанновы Послания.
Всякий любящий рожден от Бога (1Ин. 4, 7).

Это не только изменение или улучшение, или усовершенствование, нет, - это есть именно исхождение от Бога, приобщение Святому.
Любящий возродился или родился во второй раз - в новую жизнь, он соделался "чадом Божиим", приобрел новое бытие и новую природу, был "мертв и ожил" для перехода в новое царство действительности (это-то и говорит притча о блудном сыне; см. Лк. 15, 32).

Пусть другим - людям с "окаменевшим сердцем" - он продолжает казаться тем же, просто человеком. Но на деле в невидимых недрах его "блудной" души произошло таинственное пресуществление.
* Прекращение и агония абсолютного скепсиса были лишь муками рождения из тесной и темной утробы плотской жизни в необъятную ширь жизни бесконечной и всесветлой.
* Любящий перешел от смерти к жизни, из царства века сего в Царство Божие. Он соделался причастником «Божественного естества» (2 Пет. 1, 4). Он явился в новый мир Истины, в котором может расти и развиваться; в нем пребывает семя Божие - семя Божественной Жизни (1 Ин. 3, 9), семя самой Истины и подлинного ведения.
* Зная Истину, он понимает теперь, почему произошло с ним такое изменение:

Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев; не любящий брата пребывает в смерти. Всякий, ненавидящий брата своего... не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1Ин. 3, 14-15).

Не имеющий жизни вечной - то есть не вошедший в жизнь Пресвятой Троицы, - и любить-то не может, ибо сама любовь к брату есть некое проявление, как бы истечение Божественной силы, излучаемой любящим Богом.
* Приведем пример из чинопоследования Божественной литургии, которое характеризуется особою уплотненностью и сгущенностью религиозных понятий.
* Диакон возглашает: "Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы". Что же мы исповемы? На это отвечает лик, то есть в сущности все верующие, вся Церковь, подхватывая и доканчивая возглас диакона: "Отца и Сына и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную". Тогда иерей трижды поклонился и глаголет тайно: "Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя, Господь, утверждение мое и прибежище мое".
* В Древней Церкви после указанных возгласов христиане в знак мира, любви и единомыслия лобызали друг друга (женщины - женщин, а мужчины - мужчин). Этот обычай лобзания друг друга сохранился в настоящее время для священнослужителей.
* Если служащих священников двое или несколько, то они все целуют дискос, потир, святой престол и друг друга в плечо. Старший говорит: "Христос посреде нас".
* Младший священник отвечает: "И есть, и будет".
* После этого самособирания в любви Церкви как целого необходимо отъединение ото всего внешнего, от всего этой любви непричастного, от чуждого Церкви. Поэтому диакон возглашает: "Двери, двери, премудростию вонмем" (в более точном переводе с греческого: "премудрости вонмем"). Теперь, когда все, что нужно для исповедания Троицы Единосущной и Нераздельной подготовлено, следует и сама Премудрость: народ, то есть само Тело церковное, поет Символ веры, который в сущности есть выражение догмата Единосущия Пресвятой Троицы. Таким образом, все предваряющее "Верую" оказывается подготовкой ко "вниманию" слова "Единосущие".
* Идея такого порядка богослужения ясна: любовь взаимная одна только и бывает условием единомыслия, единой мысли любящих друг друга, в противоположность внешним отношениям друг к другу, дающим не более чем подобномыслие, на котором основывается мирская жизнь: наука, идеология, государственность. А единомыслие дает почву, на которой возможно совместное исповедание, то есть постижение и признание догмата единосущия; посредством этого единомыслия мы касаемся тайны Триединого Божества.
* Та же идея о неразрывности связи между внутренним единством верующих и познанием, а потому и прославлением Бога, Который есть Троица во Единице, содержится и в иерейском возглашении на Божественной литургии: "И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое имя Твое, Отца и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков".
* Точно так же не юридически-моральный, а метафизический смысл имеет положение:
Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме. Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна. А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза (1 Ин. 2, 9-11).

Свет - Истина, и эта Истина непременно выявляет себя; вид ее перехода на другого - любовь, точно так же, как вид перехода на другого упорствующей, не желающей признать себя за таковую тьмы неведения - ненависть.

Кто делает добро, тот от Бога; а делающий зло не видел Бога (3Ин. 1, 11).

Нет любви - значит нет истины; есть истина - значит неотменно есть и любовь.

Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его (1Ин. 3, 6). Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего (1Ин. 3, 9-10).

Любовь с такой же необходимостью следует из познания Бога, с какой свет лучится от светильника и с какой ночное благоухание струится от раскрывшейся чашечки цветка, "познание делается любовью" (святой Григорий Нисский). Поэтому взаимная любовь учеников Христа есть знамение, знак их наученности, их ведений, их хождения в Истине. Любовь есть собственный признак, по которому признается ученик Христов (Ин. 13, 35).
* Но нельзя было бы сделать большей ошибки, как отождествив духовную любовь ведающего Истину с альтруистическими эмоциями и стремлением ко "благу человечества", в лучшем случае опирающимися на естественное сочувствие или на отвлеченные идеи. Для любви в последнем смысле все начинается и кончается в эмпирическом деле, ценность подвига определяется его зримым действием. Но для любви в смысле христианском эта ценность относительная, внешняя. Даже нравственная деятельность, как-то: филантропия, борьба за социальное равенство, обличение несправедливости, взятые сами по себе, вне Божественной любви, не имеют подлинной духовной ценности. Не внешность разного рода "деятельностей" желательна, а благодатная жизнь, переливающаяся в каждом творческом движении личности. Кроме того, эмпирическая внешность как таковая всегда допускает подделку. Ни одно время не смеет отрицать, что

лжеапостолы, лукавые делатели, принимают вид Апостолов Христовых, что даже сам сатана принимает вид Ангела света (2 Кор. 11, 13-14).

Но если все внешнее может быть подделано, то даже высший подвиг и высшая жертва - жертва жизнью своей - сами по себе - ничто;

если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, - нет мне в том никакой пользы (1Кор. 13, 3).

Любовь вне Бога - лишь естественное, природно-космическое явление, мало подлежащее христианской однозначной и безусловной оценке. Тем более само собою ясно, что здесь употребляются слова "любовь", "любить" и производные от них в их христианском смысле и оставляются без внимания привычки семейные, родовые и национальные, эгоизм, тщеславие, властолюбие, похоть и прочие "отбросы" человеческих чувств, прикрывающиеся словом любовь.

* Истинная любовь есть выход из эмпирического и переход в новую действительность.
* Любовь к другому есть отражение на него истинного ведения, а ведение есть откровение Самой Триипостасной Истины сердцу, то есть пребывание в душе любви Божией к человеку:

если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас (1Ин. 4, 12).

Мы вошли с Ним не только в безличное, промыслительно-космическое отношение, но и в личное отче-сыновнее общение.
* Поэтому-то "если сердце наше не осуждает нас" (но, конечно, самое-то сердце должно быть для своего суждения хоть сколько-нибудь очищенным от коры скверны, источившей его поверхность, и способным судить о подлинности любви), если мы сознаем сознанием оцеломудренным, что любим не словом или языком, но делом и истиною (1Ин. 3, 18), то мы действительно получили новую сущность, действительно вошли в личное общение с Богом, мы имеем дерзновение к Богу, ибо плотской человек обо всем судит по-плотскому. Ведь «кто сохраняет заповеди Его, тот пребывает в Нем, и Он в том. А что Он пребывает в нас, узнаем по духу, который Он дал нам» (1Ин. 3, 24). «Если мы любим Его, то мы пребываем в Нем и Он в нас» (1Ин. 4, 13).
* Но спрашивается, в чем же конкретно выражается эта духовная любовь? В преодолении границ самости, в выхождении из себя, для чего нужно духовное общение друг с другом.
Если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине (1Ин. 1, 6).
Абсолютная Истина познается в любви. Но слово "любовь" разумеется не в смысле субъективно-психологическом, а в смысле объективно-метафизическом. Не то, чтобы самая любовь к брату была содержанием Истины, как утверждают это некоторые религиозные нигилисты, не то чтобы ею, этой любовью к брату, все исчерпывалось.
* Нет, любовь к брату - это явление другому, переход на другого, как бы втечение в другого того вхождения в Божественную Жизнь, которое в самом Богообщающемся субъекте сознается им как ведение Истины. Метафизическая природа любви - в сверхлогическом преодолении голого самотождества "я = я" и в выхождении из себя, а это происходит при истечении на другого, при влиянии в другого силы Божией, расторгающей узы человеческой конечной самости. В силу этого выхождения "я" делается в другом, в не-"я", этим не-"я", делается единосущным брату, - единосущным, а не только подобно-сущным, каковое подобносущие и составляет морализм, то есть тщетную внутренне-безумную попытку человеческой, внебожественной любви. Подымаясь над логическим, бессодержательно пустым законом тождества и отождествляясь с любимым братом, "я" тем самым свободно делает себя не-"я" или, выражаясь языком священных песнопений, "опустошает" себя, "истощает", "уничижает" (ср. Флп. 2, 7), то есть лишает себя необходимоданных и присущих ему атрибутов и естественных законов внутренней деятельности по закону онтологического эгоизма или тождества ради нормы чужого бытия. "Я" выходит из своего рубежа, из нормы своего бытия и добровольно подчиняется новому образу, чтобы тем включить свое "я" в "я" другого существа, являющееся для него не-"я". Таким образом, безличное не-"я" делается лицом, другим "я", то есть "ты". Но в этом-то "обнищании" или "истощении" "я", в этом "опустошении", или кенозисе себя, происходит обратное восстановление "я" в свойственной ему норме бытия, причем эта его норма является уже не просто данной, но и оправданной, то есть не просто наличной в данном месте и моменте, но имеющей вселенское и вечное значение. В другом, через уничижение свое, образ бытия моего находит свое "искупление" из-под власти греховного самоутверждения, освобождается от греха обособленного существования, о котором гласили греческие мыслители; и в третьем, как искупленный, "прославляется", то есть утверждается в своей нетленной ценности. Напротив, без уничижения "я" владело бы нормой своей лишь в потенции, но не в акте. Любовь и есть "да", говоримое "я" самому себе; ненависть же - это "нет" себе. Любовь сочетает ценность с данностью, вносит в ускользающую данность долженствование, долг, а долг ведь и есть то, что дает данности долготу. Это любовь единит два мира: "в том и великое, что тут тайна, что мимоидущий лик земной и вечная Истина соприкоснулись тут вместе" (Ф. М. Достоевский).

* Любовь любящего, перенося его "я" в "я" любимого, в "ты", тем самым дает любимому "ты" силу познавать в Боге "я" любящего и любить его в Боге. Любимый сам делается любящим, сам подымается над законом тождества и в Боге отождествляет себя с объектом своей любви. Свое "я" он переносит в "я" первого через посредство третьего. Но эти взаимные "самопредания", "самоистощания", "самоуничижения" любящих только для рассудка представляются рядом, идущим в беспредельность. Поднимаясь над границами своей природы, "я" выходит из временно-пространственной ограниченности и входит в Вечность. Там весь процесс взаимоотношения любящих есть единый акт, в котором синтезируется бесконечный ряд, бесконечная серия отдельных моментов любви. Этот единый, вечный и бесконечный акт есть единосущие любящих в Боге, причем "я" является одним и тем же с другим "я" и вместе с тем отличным от него. Каждое "я" есть не-"я", в силу отказа от себя другого "я" ради первого. Вместо отдельных, разрозненных, самоупорствующих "я" получается двоица - двуединое существо, имеющее начало единства своего в Боге: предел любви - да двое едино будут (Еф. 5, 31). Но притом каждое "я", как в зеркале, видит в образе Божием другого "я" свой образ Божий.
* Эта двоица сущностью своей имеет любовь и, как конкретно-воплощенная любовь, она прекрасна для предметного созерцания. Если для первого "я" исходной точкой единосущия бывает истина, а для второго, для "ты", - любовь, то у третьего "я", у "он", такой точкой опоры будет уже красота. В нем красота возбуждает любовь, а любовь дает ведение истины. Наслаждаясь красотою двоицы, "он" любит ее и через то познает, утверждая каждого, каждое "я" в его ипостасной самобытности. Этим утверждением своим созерцающее "я" восстанавливает самотождество созерцаемых ипостасей: первого "я" как "я" любящего и любимого; второго "я" как любимого и любящего, - как "ты". Тем самым, через отдачу себя двоице, разрывом оболочки своей самозамкнутости, третье "я" приобщается ее единосущию в Боге, а двоица делается троицей. Но "он", это третье "я", как созерцающее двоицу предметно, само является началом для новой троицы. Третьим "я" все троицы срастаются между собой в единосущное целое - в Церковь или Тело Христово как предметное раскрытие Ипостасей Божественной Любви. Каждое третье "я" может быть первым во второй троице и вторым в третьей, так что эта цепь любви, начинаясь от Троицы Абсолютной, которая силою Своей, как магнит бахрому из железных опилок, сдерживает все, простирается дальше и дальше. Любовь, по блаженному Августину, есть "некоторая жизнь, сочетающая или сочетать стремящаяся".
* Это и есть веяние Духа Святого, утешающего радостию созерцания, вездесущего и все исполняющего сокровищем благим, подающего жизнь и своим вселением очищающего мир от всякой скверны. Но для сознания животворческая деятельность Его делается явной лишь при высшем прозрении духовности.
* Такова схема самообоснования личностей. Но как конкретно раскрывает себя любовь, эта центростремительная сила бытия, исходящая от знающего Истину? Не останавливаясь на подробностях, напомним лишь общеизвестное место из "Гимна любви" апостола Павла, в котором сказано все:

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 4-13).


http://heatpsy.narod.ru/04/priest.html
#9 | Лидия Новикова »» | 01.04.2012 18:00 | ответ на: #7 ( Андрей 62 ) »»
  
2

Почему христиане теряют любовь?


(Архимандрит Рафаил (Карелин)

Христианство – это религия любви. Бог открывает Себя миру как Любовь. Христианство – это жертвенная любовь. Здесь Бог утверждает принцип вечного бытия как любовь тем, что приносит Самого Себя в жертву. Это таинство – распятие Бога ради человека – приводило в изумление и благоговейный ужас тех, перед кем открывалась бездна Божественной Любви – бесконечная как само существование.

Апостол Иоанн Богослов в Евангелии открывает миру новое имя Бога: это имя – Любовь. Господь в последней беседе с учениками завещал им любить друг друга. Пребывать в любви это значит пребывать в Боге. Любовь это тот таинственный меч, который разделяет учеников Христа от учеников демона. Любовь – небесный огонь, который Христос принес на землю; этот огонь должен преобразить человека. Без огня любви душа человека остается холодной как труп. Святой апостол Иоанн Богослов в конце своей земной жизни повторял слова: «Дети, любите друг друга, – в этом все».
Христианство победило мир любовью; если можно так сказать, сердце языческого мира было пленено и покорено силой и красотой любви. Языческий мир через соприкосновение с христианством почувствовал, что любовь это свет и жизнь. Пока сердца христиан горели любовью, Церковь была победительницей. Во времена самых лютых гонений она побеждала своих гонителей любовью, открывая им величие и тайну христианства.
Критерием нашей веры является любовь. Истинная вера проявляет себя через любовь и милосердие, которые также неотделимы от нее, как тепло и свет – от огня. Когда теряется вера, то гаснет надежда и исчезает любовь. Поэтому те, кто не имеют любви и думают что они христиане, – обманывают себя. Их вера иллюзорна. Они воображают себя последователями Христа, не имея главного – Духа Христа.
Языческий мир не устоял перед силой любви Христовой. Но когда она начала оскудевать в сердцах людей, то языческий мир как бы снова ожил. И не только обрушивается на Церковь гонениями как в первые века, но проникает в сознание самих христиан, искажает учение Христа, делает христианство только формой – деревом, на котором все меньше и меньше плодов.

Отчего оскудела любовь среди христиан? Начало духовного падения и его конец – это гордость. Но гордость многовидна и многолика. Гордость присасывается к самому добру, – как некоторые хищные растения, обвивая ствол дерева, питаются его соком, иссушая само растение. Гордость порождает эгоизм и эгоцентризм – извращенную любовь человека к самому себе. Гордость в религии принимает формы рационализма и экстатичности. Гордость рождает веру в свой рассудок, как в универсальный инструмент познания, который проявляет себя через перманентное реформаторство. Гордость может проявляться в разрушении структур – как анархизм, и, наоборот, в централизации структур – как империализм и диктатура. Потеря любви обнаруживается в душевной холодности и безразличии к людям, в превозношении и насилии над другими.
Гордый смотрит на людей как на орудие для достижения своих целей – чаще всего своих страстей; человек сам по себе теряет для него ценность. Гордость рождает тиранов и рабов. Гордость разделяет и отчуждает людей друг от друга. Гордому кажется, что мир создан для него, что он некий центр, вокруг которого должны вращаться остальные люди, как около звезды – планеты.
Христианская семья – это деятельная любовь, которая возрастает в служении друг другу. Теперь каждый член семьи хочет, чтобы служили ему, и семья становится полем невидимой, но постоянной борьбы за первенство и власть. Гордый хочет получить больше, чем дает, и оскорбляется, когда другие не понимают его мнимого превосходства. Поэтому так катастрофически распадаются семьи, будто стеклянная посуда под ударами молота разбивается на мелкие части, оставляя после себя только осколки.
Человек не радуется человеку. Родные не находят времени, чтобы повидаться друг с другом. Христианин встречает христианские праздники без духовной радости, скорее как будто исполняет долг. Кажется, что всю землю покрыл серый, непроницаемый туман.
Без любви мертвеет человеческая душа, поэтому современные люди глубоко несчастны. Сама религия без любви становится чуждой сердцу и непонятной душе.
В чем причина потери любви? Этот глобальный процесс; это путь духовной смерти, это самая большая катастрофа последних веков, особенно в наше время, более страшная, чем кровопролитные войны, и стихийные бедствия. Это расчеловечение человека; он перестает быть личностью и превращается только в существо. Потеря любви, эгоизм и безразличие имеют ряд причин. Остановимся на одной из них.

Любить можно только прекрасное. Безобразное и уродливое можно терпеть, но любить его нельзя. Любовь и красота связаны друг с другом. Воспитание людей и традиции народов как бы несовершенны они не были, имеет в своей основе сохранить красоту и благородство человеческой души. Традиции, обычаи, общественное мнение, высокая оценка целомудрия, готовность к жертвенности – была формами сохранения любви. Теперь эти традиции осмеиваются и разрушаются; нравственные понятия рассматриваются будто оковы, в которых был заключен человек как узник в прошлые века. Во все времена существовали грехи и пороки, но они оценивались как зло и болезнь, разъедающая человеческое общество. Теперь грех и порок перестали возмущать людей; возмущает другое, а именно, осуждение греха. Про людей, живших перед потоком, в Библии сказано, что «они стали плотью», то есть у них исчезли потребности духа, извратились чувства души, и стала властвовать плоть: человек отождествил себя со своим телом, и поэтому пал ниже всех существ, живущих на земле.
Человек теряет красоту своей души, поэтому он не может любить, и его любить не могут. В теле гнездятся только инстинкты и темные страсти. Страсти уродливы; человек может им отдаваться, но любить их не может. Поэтому люди, теряя красоту – теряют любовь. Ложь, обман, демонический мир наркотиков и алкоголя, блуд и разврат в самых бесстыдных формах делает людей безобразными. Поэтому между людьми увеличивается дистанция, поэтому эмоциональная холодность делает землю похожей на кладбище, где обитают живые трупы.

В чистоте – духовный свет и радость, а в грехе и пороке – тяжесть и духовный мрак. Чистоту хотят отнять у человека, осмеять, растоптать ее. Поэтому мир для людей стал чужим и пустым. Человек не чувствует боль другого, не хочет и не может согреть его теплом своей души. Человек боится мира и внутренне защищается от людей. Это одиночество, осознанное и неосознанное, одиночество пустыни – является самым страшным проклятием нашего века.

http://karelin-r.ru/duhov/149/1.html
  
#10 | Рувим »» | 01.04.2012 19:37 | ответ на: #8 ( Лидия Новикова ) »»
  
1
И каждый Говорит О Любви В Словах...

Любовь земная – прах и пепел,
Лишь Отблеск Света, слабый блик,
Но Светом Вечности Сияет
Нерукотворный Спасов Лик.

Да Будет Истины Исполнен
И Отрок Малый И Старик:
Ведь Просветился В мире тёмном
Нерукотворный Спасов Лик!

На Одре Смертном Вдохновеньем
Он Озарит Последний Миг:
Источник Жизни, Ветхий Деньми –
Нерукотворный Спасов Лик!

И разорвётся круг презренный
Порочный круг слепых интриг:
Ведь Просиял Во Всей Вселенной
Нерукотворный Спасов Лик!

Исчезнут грех и суета
Пред Ликом Всецаря Христа.
  
#11 | Троицкий Рувим »» | 02.04.2012 16:07
  
1
Ангел Божий Сказал:Любовь - Это Мистика.
#12 | Шлойме »» | 16.04.2012 07:07
  
0
Если мы попытаемся «определить» Всевышнего, используя какие-то позитивные категории, подобно тому как описываем объекты нашего мира: камень — холодный, твердый, черный, на ощупь шершавый и т.д., — то у нас ничего не получится. Потому что позитивные определения можно дать только конечным объектам. Само слово «определение» (на иврите «агдара», от слова «гадер» — ограда, забор; по-русски — предел, граница) предполагает, что, называя объект, мы его выделяем из множества прочих объектов. Определение помогает выделить данный объект из множества других, которые не подходят этому определению. Значит, определение уже предполагает множество объектов, имеющих границы, — иначе как их определишь? Безграничное и бесконечное определить нельзя. Все, чем мы пользуемся для «описания» Всемогущего, — это негативные описания, т.е. мы определяем — чем Он НЕ является. Например: Он безграничен, т.е. Он не является ни чем, что ограничено. Можно сказать по-другому: мы смотрим на конечные, ограниченные во времени и пространстве существа и тела нашего мира, и отмечаем, в чем проявляется их ограниченность. Именно эти качества мы отрицаем у Всевышнего.

Какие качества мы не можем приписать Ему вследствие Его бесконечности и безграничности? Мы, конечные существа, можем умереть, но о Нем этого сказать нельзя. Не можем мы приписать Ему все свойственные нам слабости: способность забывать, ошибаться, не знать чего-либо. Иными словами, мы не можем наделить Его ни одним качеством, которое воспринимается нами как недостаток, ущербность. Ведь недостаток — следствие ограниченности, а мы говорим о Бесконечном. Но если мы не можем приписать Ему недостатков, то должны признать Его Абсолютным Совершенством. Собственно, это и есть определение совершенства: отсутствие недостатков.

Итак, описать Творца в позитивных терминах мы не можем. Как назвать Его мудрым, если мы привыкли иметь дело только с ограниченной мудростью? Назвать Его не-немудрым недостаточно. Поэтому попытаемся «понять Его» через Его же отношение к сотворенному миру. Ведь как-то, согласитесь, Он проявляется в Своем Творении!
#13 | Шлойме »» | 16.04.2012 07:08 | ответ на: #11 ( Троицкий Рувим ) »»
  
0
Не пора-ли сделать следующий шаг, Рувим?
  
#14 | Троицкий Рувим »» | 16.04.2012 13:58 | ответ на: #12 ( Шлойме ) »»
  
0
Если кто-либо попытается "определить" Всевышнего самостоятельно, тот определённо обречён на искушение. Ибо Те Имена Господни, Которые Соответственны Его Величию не может Именовать Никто, Кроме Самого Бога Истинного. И, Хотя ни Одним Из Своих Позитивных Имен,Употребляемым Апофатическим Богословием(См.у Дионисия Ареопагита),Господь Бог не исчерпывается,Всё Же Сам Бог, Говоря О Себе Самом, Употребляет Позитивные Описательные Категории.Так, Напимер, В Ответ На Просьбу Святого Пророка Моисея,Господь Сам Именует Себя Сущим, или Присносущим (по-еврейски Иегова).Аврааму также Господь Сам О Себе Открывает Имя Своё:Бог Всемогущий.Сам же Бог,когда Пришёл В Мир Во Плоти Открывает О Себе Самом Такие Имена, Как Свет, Жизнь, Истина и Путь(См.Ин.14,6).Наиболее Просвещённый Из Всех Учеников Возлюбленный Иоанн Именует Господа Любовью, Соломон же Говорит О Нем, Как О Премудрости.Но никто не мог дать Имени Богу Истинному, кроме Него Самого,по той простой Причине,что"прежде"Него никого и ничего не было.Те же катафатические определения, которые изобретены людьми впоследствии, введены в употребление людьми же, но не Самим Богом Истинным.Я же лично Сподобился Слышать Из Уст Отца Небесного Это Имя Превосходящего Разумение тварей Единого В Троице Покланяемого Божества:
Отец Бог
[ПРЕВЫШЕ ВСЯКОГО ИМЕНИ ИМЕНУЕМЫЙ.]
Отче Наш Небесный! Да Святится Имя Твоё, ибо Во Веки Пребывает Царствие Твоё; Да Будет Воля Твоя и на Земле, как на Небе; Хлеб Жизни Сшедший С Неба Дай Нам На Сей День; и Прости Нам долги Наши, как и Мы Прощаем должникам Нашим; и не введи Нас во искушение, но Избавь Нас от лукавого. Ибо Твоё Есть Вечное, Благословенное, Всеобъемлющее и Незыблемое Царство И Сила И Слава - Отца И Сына И Святого Духа: Единого Истинного Бога. Аминь!!!
Вообще,про Богословие Господь Сказал, что Это не наука, а Божий Дар.Библеистика Это Наука. При многословии же не избежать греха.Аминь!!!
  
#15 | Андрей Рыбак »» | 16.04.2012 15:24 | ответ на: #14 ( Троицкий Рувим ) »»
  
0
> При многословии же не избежать греха.Аминь!!!

Вот поэтому Бог и есть только Любовь. Без всяких дополнений и многословий.
  
#16 | Троицкий Рувим »» | 16.04.2012 15:53 | ответ на: #15 ( Андрей Рыбак ) »»
  
0
В отношении Любви И Бога Следует,Всё-таки По Воле Божией Сделать некоторое Существенное Уточнение. Это я сподобился Слышать Из Уст Иисуса Христа Воскресшего Царя И Бога Нашего,который Сказал О Богородице:
Знамение Пресвятой Богородицы
Я Все Желания Её Исполняю, и кого Она не Любит, тех и Я не Люблю.
Об Этом Известно также и из Писаний,Где Сказано,что пред Богом одинаково мерзок и нечестивый и нечестие его.Аминь И Аминь!!!
Также и Это Из Уст Господних:. И еще тебе сказываю, кто не последует Святому Евангелию, тот не будет участником Вечной Жизни: мерзок тот и возненавиден будет Отцем Моим и Мною, кто неправо верует и отделяется от основанной Святой Церкви, тот хотя бы совершил сверхчеловеческие подвиги и посты, милостыни, изнурение плоти, и не входит дверями Моей Святой Церкви - тот вор и разбойник.
(См.Откровение О Суде)http://www.logoslovo.ru/forum/all_1/user_746_1/topic_2713/
  
#17 | Андрей Рыбак »» | 16.04.2012 15:58 | ответ на: #16 ( Троицкий Рувим ) »»
  
1
А кого Богородица не любит?
  
#18 | Троицкий Рувим »» | 16.04.2012 16:54 | ответ на: #17 ( Андрей Рыбак ) »»
  
0
Об этом следовало бы спросить у Самой Богородицы, но мне лично, почему - то думается, что не любит Она всех развратителей и душегубцев(См.Откр.21,27;22,15).
Вот тараканов,например тоже Сотворил Господь Бог,
cocrouch
Однако Говорил мне Лично Отец Небесный, что Он их не Любит.
Вероятно, многие твари Божии Созданы, как некое Спасительное и Всепремудрое Наказание Божие,однако Сам Творец их не Любит.Так я думаю,Имея Основание В Словах Вседержителя.
Также Лично Пресвятая Богородица Мария Со Всеми Святыми Говорят: Всех бесов Мы проклинаем.Аминь!!!
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU