Суворовская «Наука побеждать», или пару слов о практическом применении этой весьма древней науки.

Наука побеждать
Суриков В.И. Переход Суворова через Альпы в 1799 году. 1899.
К 280-й годовщине со дня рождения А.В.Суворова.

В русской военной истории имя А.В.Суворова занимает особое место. На протяжении 50 лет непрерывной боевой деятельности Суворов не знал поражений. Лучшие европейские армии были разгромлены русскими войсками под его командованием. Он оставил богатое теоретическое наследие в виде многочисленных приказов, инструкций, диспозиций. Среди литературного наследства Суворова выдающееся место принадлежит, бесспорно, «Науке побеждать». В этом произведении Суворов обобщил весь свой огромный боевой и жизненный опыт.

«Наука побеждать» по своему назначению и форме является наставлением по строевому и тактическому обучению войск. Она состоит из двух частей:

- Ученье разводное, или перед разводом;

- Словесное поучение солдатам о знании, для них необходимом.


Первая часть представляет собой примерный план строевого учения войск и предназначалась для командиров частей в качестве руководства.

Вторая часть, получившая наиболее широкую известность, представляет своего рода памятку для солдат, в которой излагаются основные правила солдатского поведения, весь служебный и нравственный кодекс русского воина. В целом «НП» в своеобразной и оригинальной форме в предельно сжатом виде раскрывает сущность суворовской тактики и суворовской системы обучения и воспитания войск.


Книга Наука побеждать. А. Суворов
Начав свою многолетнюю службу с солдатских чинов, Суворов хорошо изучил русского солдата. Суворов воспитывал в нем сознание воинского долга, стремился выработать в подчиненных солдатах и офицерах такие качества, как инициатива, находчивость, сообразительность, частный почин. Широко известно суворовское изречение: «Каждый воин должен понимать свой маневр». «Наука побеждать» как раз и направлена на воспитание не вымуштрованного бездумного автомата, а воина, сознательно и с пониманием выполняющего боевую задачу. В кратких и лаконичных выражениях Суворов растолковывает солдатам, в каком случае и почему нужно применять тот или иной маневр, в каких случаях действовать в том или ином боевом порядке.

Сущность наступательной тактики Суворов лаконично выразил тремя принципами – глазомер, быстрота, натиск. Эти «три воинские искусства» составляют главные начала его полководческой деятельности. Быстрота – самая сильная и самая характерная сторона тактики Суворова. Суворов, как никто другой, понимал и ценил фактор времени на войне. Быстрота действий возможна только при условии высокой подвижности войск. Подвижность войск Суворова была изумительна. Она превосходила все общепринятые тогда нормы походных движений. При этом быстрота движения – это не самоцель, а средство тактической внезапности и захвата инициативы в бою. Внезапность Суворов считал залогом успеха, особенно в случаях численного превосходства сил противника. В «Науке побеждать» Суворов ярко и образно разъяснил значение внезапности: «Неприятель нас не чает, считает нас за сто верст. Вдруг мы на него как снег на голову. Закружится у него голова. Атакуй, с чем пришел, чем бог послал!».

Быстрое передвижение и стремительные атаки не могут быть без специальной физической подготовки солдата, без здорового и выносливого организма. Суворов разработал и был последовательным проводником в жизнь собственной системы закалки организма. На всем протяжении своей боевой деятельности Суворов проявлял постоянную заботу о здоровье и физической закалке своих «чудо-богатырей», жил с ними одной жизнью в трудных военных походах, знал их нужды не понаслышке.

Медицинское обслуживание русской армии в 18 веке не представляло собой стройной, законченной системы, страдало множеством изъянов и пороков. Известно, что и в 18, и в 19 веках, убыль в армиях от болезней и смертей в походах была во много раз большая, чем потери в сражениях. Такое положение категорически не устраивало Суворова и в своих войсках он прилагал массу усилий для недопущения невоенных потерь среди солдат. В суворовских приказах и инструкциях на первый план выдвигается забота о сохранении армии, жизни и здоровья солдата, о его медицинском обслуживании.

Медико-санитарная служба в армии была поставлена исключительно плохо. Особенно дурной славой пользовались госпитали или «богадельни», как их называл Суворов. Администрация госпиталей зачастую больше заботилась не о больных, а о том, чтобы извлечь для себя как можно больше дохода. Казнокрадство в госпиталях было обычным делом. Поэтому немудрено, что больной солдат, попавший в госпиталь, редко выздоравливал. Такое положение вызывало резко отрицательное отношение к госпиталям со стороны Суворова. В этом отношении он придерживался той точки зрения, что легче и важнее болезни предупреждать, нежели их лечить. Все его распоряжения о внутреннем порядке и быте солдат направлены на то, чтобы обеспечить солдату хорошие гигиенические условия, здоровое доброкачественное питание.

Вот что писал относительно здоровья Суворов кратким и лаконичным языком в «Науке побеждать»:

«Бойся богадельни! Немецкие лекарствица сплошь бессильные и вредные. Русский солдат к ним не привык. У нас есть в артелях корешки, травушки, муравушки.

Солдат дорог. Береги здоровье! Чисти желудок, коли засорился. Голод – лучшее лекарство. Кто не бережет людей – офицеру арест, унтер-офицеру палочки. Помните, господа, полевой лечебник штаб-лекаря Белопольского (старший лекарь, служивший в войсках Суворова).

В горячке ничего не ешь хоть до двенадцати дней, а пей солдатский квас: то и лекарство. А в лихорадке не пей, не ешь.

Мы умеем себя беречь. Где умирает ото ста один человек, у нас и от пятисот в месяц меньше умирает. Здоровому – питье, еда. Больному же – воздух, питье, еда. Чистота, здоровье, опрятность».

Совершенно не обосновано обвинение Суворова в отрицании им медицины вообще. Суворов заботился об открытии в войсках полковых лазаретов, о грамотных лекарях, о необходимых медикаментах.

В одном из приказов Суворова медицинским чинам читаем: «Причины болезней ведать непременно, а изыскивать оные не в лазаретах между больными, но между здоровыми в полках…, исследовав их пищу, питье, строение казарм, время их построения, пространство и тесноту, чистоту, поваренную посуду, все содержание».

Прекрасно зная о крайне ограниченных возможностях медицины своего времени, полководец проводил в жизнь принципы предупреждения болезней. И эти заботы давали положительный результат. В войсках, которыми командовал Суворов, процент заболевания и смертности был во много раз ниже среднего по армии.

Нелишним будет спросить: а откуда идут корни такой заботы о здоровье человека? Вспомним о том, что сам Суворов в детстве не отличался хорошим здоровьем. Один из историков писал, что «…ребенок был мал, тощ, хил и дурно сложен». С такими данными о военной карьере можно было не мечтать.

Однако юный Суворов под воздействием своего увлечения воинскими науками стал целенаправленно готовить себя к армейской жизни. С раннего детства и до последних дней жизни он соблюдал самый строгий режим, чему современники немало удивлялись. В любую погоду спал при открытом окне, занимался гимнастическими упражнениями на холоде, не носил теплой одежды, по утрам обливался холодной водой, всегда отличался умеренностью к пище и питью. Благодаря жесткой системе закалки к 11 годам мальчик физически преобразился и только тогда его отца оставили сомнения относительно выбора его будущего. Система закалки организма была опробована Суворовым на себе.

В Кобринском парке, который носит имя Суворова, есть небольшой пруд, рядом с которым когда-то стояла скромная табличка с такой надписью: «В этом пруду купался А.В.Суворов». Все в городе знают о месте купания Суворова. Только мало кто знает о времени этих купаний. В своем Кобринском имении Суворов имел возможность купаться в пруду в марте-апреле 1797 года. Если учесть, что два века назад зимы были гораздо суровее и весна начиналась не так рано, как сегодня, можно представить себе, при какой температуре совершались эти ванны. Именно они удивляли и восхищали Кобринских обывателей, впервые видевших что-либо подобное. Вспомним и преклонный возраст Суворова на тот момент – 67 лет. Все это - результат стройной системы закалки организма.

Уместно также вспомнить Итальянский и Швейцарский походы Суворова. Полководцу и его армии пришлось выдержать невероятное напряжение боевых действий, которое усугублялось то изнуряющей жарой в Италии, то невероятным холодом в высокогорных Альпах. Невозможно было выдержать подобные нагрузки без целенаправленного закаливания организма, которому всю жизнь подвергал себя Суворов. И не только себя, но своих «чудо-богатырей», обеспечивая уникальную выживаемость армии. И вновь стоит напомнить о возрасте этого человека на момент тяжелейшего итало-швейцарского похода: Суворову исполнилось 69 лет. Наверно, не каждый современный генерал даже в менее преклонном возрасте сможет выдержать такие колоссальные нагрузки.

Не зря Суворов с полным на то правом говорил: «Потомство мое, прошу брать мой пример!»

Этому лозунгу в буквальном смысле следовал наш современник Михаил Михайлович Котляров. О его уникальном опыте закаливания много сказано и написано. На фирменной майке Котлярова был вытеснен большой портрет полководца Суворова, а себя Михаил Михайлович именовал не иначе как спортсменом-суворовцем. Дело в том, что дожив до 64 лет и приобретя к этому возрасту целый букет хронических болезней, Котляров понял, что для продолжения жизни нужно что-то делать со здоровьем. Врачи дружно разводили руками, ссылаясь на его преклонный возраст, и выписывали очередную партию таблеток, которые не приводили к желаемому результату. В поисках путей спасения от нависшего инфаркта Котляров на свой страх и риск приступил к медленному бегу трусцой с постепенным увеличением дистанции пробега. Михаил Михайлович досконально ознакомился с жизнью Суворова, основательно проштудировал его наставления, метод физического совершенствования, и близко к сердцу принял знаменитый наказ «Потомство мое, прошу брать мой пример!». А пример в следующем: активное движение (бег и ходьба), рациональное питание по рецептам народной кухни без мясных излишеств, и самое важное – закаливание. Так родился знаменитый закал-бег по Котлярову. Суворов учил своих воинов одновременно побеждать неприятеля, природу и невыносимые трудности. Под неприятелем Котляров понимал болезни, что стучатся к нам в организм. Побеждать природу – значит уметь побеждать холод, а трудности – это воспитание воли. Именно усилием воли Михаил Михайлович заставил свой организм закалиться, избавившись от всех до смерти надоевших болезней. Он показал не только, как можно противостоять натиску хворей, которые толпой приходят с годами, а замахнулся на большее: как улучшить, омолодить организм, давая обратный ход биологическому календарю. На этом пути Котляров добился поразительных результатов.

В Кобрине многие помнят этого обаятельного человека, который в свои 90 лет лихо отплясывал «барыню» и поражал всех подвижностью и целеустремленностью. В экспозиции Кобринского военно-исторического музея им.А.В.Суворова сохранилась та самая знаменитая майка с портретом Суворова, которая была неизменной попутчицей Котлярова в его многокилометровых кроссах при любой погоде. Эта майка стала своеобразным символом стремления к физическому и духовному совершенствованию. И не случайно этот уникальный экспонат находится в зале, который повествует о суворовских традициях.

Но был в Кобрине и свой Котляров - человек, которого с не меньшим правом можно считать последователем суворовских традиций в части здорового образа жизни. Это житель нашего города Алексей Михайлович Мартынов. Так случилось, что именно этому человеку после Великой Отечественной войны было суждено создать в Кобрине музей Суворова и связать свою жизнь с именем полководца. До конца своей жизни (а прожил он немало – 95 лет) Алексей Михайлович был последовательным сторонником здорового образа жизни. Но еще задолго до того, как он стал организатором и директором Кобринского музея Суворова, в его молодости, которая пришлась на 20-е годы ХХ столетия, с Алексеем Михайловичем случилась одна история, которая во многом определила его дальнейшую жизнь. Лучше всего о ней расскажет сам Мартынов. Ниже приводится отрывок из текста, написанного Мартыновым намного позже после описываемых событий:

«В 20-х годах судьба занесла в Югославию Алексея Алексеевича Суворина, сына известного петербургского издателя и журналиста. По ложному обвинению он был арестован, в связи с чем проголодал в тюрьме в виде протеста около 40 дней. После оправдательного приговора он ощутил в высшей степени благотворное влияние голодания на свой организм. В дальнейшем Суворин провел ряд целенаправленных голоданий разных сроков, изучая на себе их эффективность. Разработав в результате этого определенную систему оздоровительного голодания, он стал применять свой метод для излечивания всевозможных заболеваний. Впоследствии им были изданы несколько книг, привлекших большое внимание.

В начале 30-х годов книги Суворина попали в Кобрин. Ознакомившись с ними, я счел изложенную теорию настолько убедительной, что решил практически испытать ее на себе с целью излечения хронического катара легких (напомню, что дело происходило в 30-х годах прошлого века на территории Западной Белоруссии, входившей в состав Польши, когда далеко не каждый мог обратиться за медицинским обслуживанием по причине его высокой стоимости, тем более человек, не имевший постоянных заработков -прим. автора). Сроки голодания рекомендовались Сувориным такие: короткое – неделя, среднее – 3 недели, полное – 6 недель. Поскольку приходилось действовать полностью на свой страх и риск, я избрал золотую середину. По неопытности не обошлось вначале без досадных осложнений. Однако вскоре процесс стал протекать до такой степени нормально, что не пришлось лежать ни одного дня, и в конце срока голодания я совершал продолжительные прогулки за город.

Результаты опыта оказались настолько обнадеживающими, что в том же году для закрепления достигнутых результатов я провел дополнительную серию 2 и 3-х недельных голоданий. Впоследствии я регулярно голодал ежегодно несколько раз сроком от 3-5 до 7-12 дней. Сверх того, один день в неделю является обязательно «разгрузочным». В итоге за полвека голодание составило несколько тысяч дней, что, думается, позволяет избегать общения как с врачами, так и с больничными коечками.»

Вот таким способом, что называется «не от хорошей жизни», Мартынов стал как он сам писал «зачинателем столь необычного лечебного метода в Кобрине».

А теперь вспомним, о чем 200 лет назад писал Суворов в «Науке побеждать», когда давал наставления о лечении: «Голод – лучшее лекарство. В горячке ничего не ешь хоть до двенадцати дней. А в лихорадке не пей, не ешь.»

Вот каким образом суворовская «Наука побеждать» перекликается с нашим временем. Кстати сказать, от туберкулеза Мартынов излечился полностью именно методом голодания в сочетании с применением отваров на травах, не прибегая к помощи никаких медиков. По его подсчетам, за свою жизнь он голодал в общей сложности около 11 лет. Но не только это средство стало для Мартынова панацеей от всех болезней. Лечебное голодание в сочетании с постоянной подвижностью, плаванием и занятиями гимнастикой позволили этому человеку вести весьма активный образ жизни до 95 лет.

На этих ярких примерах из истории и современности мы вправе говорить о значении суворовской «Науки побеждать» в деле духовного и физического совершенствования человека.

Елена Бабенко http://zapadrus.su/rusmir/pubru/243--l-r-.html

Комментарии (2)

Всего: 2 комментария
  
#1 | Ирина славянка »» | 12.09.2012 18:18
  
2
II. Словесное поучение солдатам
(«Разговор с солдатами их языком»)

Развод приходит в Главную квартеру{2}, на рассвете выходит на площадь, где в присутствии Фельдмаршала{3} производит маневры с пальбой пушечною и ружейною, атакуя попеременно конница пехоту, а пехота конницу{4}. Потом штаб-офицер того полку, чей развод, командует: "Под курок!{5}" — и начинает в присутствии всего Генералитета, штаб и обер-офицеров говорить наизусть следующее к солдатам их наречием:

Каблуки сомкнуты. Подколенки стянуты. Солдат стоит стрелкой. Четвертого вижу, пятого не вижу.

Военный шаг аршин, в захождении полтора аршина, береги интервалы. Солдат во фрунте на шагу строится по локтю, шеренга от шеренги три шага, в марше дна, барабаны не мешай!

Береги пулю на три дни, а иногда и на целую кампанию, когда негде взять! Стреляй редко, да метко. Штыком коли крепко, пуля обмишулится, а штык не обмишулится. Пуля дура, штык молодец. Коли один раз, бросай басурмана со штыка: мертв на штыке, царапает саблею шею. Сабля на шею, отскокни шаг. Ударь опять. Коли другого, коли третьего. Богатырь заколет полдюжины, а я видал и больше{6} Береги пулю в дуле. Трое наскачат — первого заколи, второго застрели, третьему штыком карачун. Это редко, а заряжать неколи. В атаке не задерживай.

Для пальбы стреляй сильно в мишень. На человека пуль двадцать; купи свинцу из экономии, немного стоит. Мы стреляем цельно; у нас пропадает тридцатая пуля, а в полевой и полковой артиллерии разве меньше десятого заряда{7}.

Фитиль на картечь, бросься на картечь: летит сверх головы, пушки твои, люди твои, вали на месте, гони, коли, остальным давай пощаду! Они такие ж люди: грех напрасно убить.

Умирай за Дом Богородицы, за Матушку{8}, за Пресветлейший дом.

Церковь Бога молит. Кто остался жив, тому честь и слава!

Обывателя не обижай, он нас поит и кормит; солдат не разбойник. Святая добычь! Возьми лагерь, все ваше. Возьми крепость, все ваше. В Измаиле, кроме иного, делили золото и серебро пригоршнями. Так и во многих местах — без приказу отнюдь не ходи на добыч!

Баталия полевая. Три атаки: в крыло, которое слабее. Крепкое крыло закрыто лесом. Это не мудрено, солдат проберется и болотом. Тяжело чрез реку — без моста не перебежишь. Шанцы всякие перескочишь. Атака в средину невыгодна, разве кавалерия хорошо рубить будет, а иначе сами сожмут. Атака в тыл очень хороша, только для небольшого корпуса, а армиею заходить тяжело. Баталия в поле: линиею против регулярных, кареями против басурман. Колонн нет. А может случиться и против турков, что пятисотному карею надлежать будет прорвать пяти или семитысячную толпу с помощью фланговых кареев. На тот случай бросится он в колонну; но в том до сего нужды не бывало. Есть безбожные, ветренные, сумасбродные французишки. Они воюют на немцев и иных колоннами. Если бы нам случилось против них, то надобно нам их бить колоннами ж!

Баталия на окопы на основании полевой. Ров не глубок. Вал не высок. Бросься в ров. Скачи чрез вал. Ударь в штыки, коли, гони, бери в полон! Помни: отрезывать тут подручные конницы. В Праге отрезала пехота, да тут были тройные и большие окопы и целая крепость, для того атаковали колоннами{9}.

Штурм. Ломи через засеки, бросай плетни чрез волчьи ямы, быстро беги, прыгай чрез полисады, бросай фашины, спускайся в ров, ставь лестницы. Стрелки очищай колонны, стреляй по головам. Колонны лети чрез стену на вал, скалывай, на валу вытягивай линию, караул к пороховым погребам, отворяй вороты коннице. Неприятель бежит в город! Его пушки обороти по нем, стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо. Недосуг за этим ходить. Приказ: спускайся в город, режь неприятеля на улицах. Конница, руби. В домы не ходи. Бей на площадях. Штурмуй, где неприятель засел. Занимай площадь, ставь гауптвахт, расставляй вмиг пикеты к воротам, погребам, магазинам. Неприятель сдался? — Пощади! Стена занята? — На добычь!

Три воинские искусства{10}

Первое — глазомер: как в лагерь стать, как идти, где атаковать, гнать и бить. Второе — быстрота.

Поход полевой артиллерии от полу до версты впереди, чтоб спускам и подъемам не мешала. Колонна сближится — оная опять выиграет свое место. Под гору сошед, на равнине на рысях! Поход по рядам или по четыре для тесной дороги, улицы, для узкого мосту, для водяных и болотных мест по тропинкам; и только когда атаковать неприятеля, то взводами, чтоб хвост сократить. У взводов двойные интервалы на шаг. Не останавливайся, гуляй, играй, пой песни, бей барабан, музыка греми! Десяток отломал, — первый взвод снимай ветры{11}. Ложись! За ним второй взвод и так взвод за взводом. Первые задних не жди! Линия в колонне на походе расстянется. Коли по четыре, то в полтора, а по рядам вдвое. Стояла на шагу, идет на двух. Стояла на одной версте, — расстянется на две, стояла на двух, — расстянется на четырех, то досталось бы первым взводам ждать последних полчаса по-пустому. На первом десятке отдыху час. Первый взвод вспрыгнул, надел ветры. Бежит вперед десять-пятнадцать шагов (а на походе, прошед узкое место, на гору или под гору, от пятнадцати до пятидесяти шагов). Так взвод за взводом, чтоб задние между тем отдыхали.

Второй десяток! — Отбой, отдыху час и больше! Коли третий переход мал, то оба пополам, и тут отдых три четверти часа, или полчаса, или четверть часа, чтоб ребятам поспеть скорее к кашам. Это для пехоты. Кавалерия своим походом вперед, с коней долой, отдыхает мало и свыше десятка, чтоб дать коням в лагере выстояться. Кашеварные повозки впереди с палаточными ящиками. Братцы пришли, к каше поспели. Артельный староста: К кашам! На завтраке отдых четыре часа; то ж самое к ночлегу отдых шесть часов и до восьми, какова дорога. А сближась к неприятелю, котлы с припасом сноровлены к палаточным ящикам, дрова запасены на оных.

По сей быстроте и люди не устали. Неприятель нас не чает, щитает нас за сто верст, а коли издалека, то в двух-трех стах и больше. Вдруг мы на него, как снег на голову. Закружится у него голова! Атакуй с чем пришел, с чем Бог послал! Конница, начинай! руби, коли, гони, отрезывай, не упускай! Ура чудеса творят, братцы!

Третье — натиск. Нога ногу подкрепляет, рука руку усиляет. В пальбе много людей гибнет. У неприятеля те же руки, да русского штыка не знает. Вытяни линию, тотчас атакуй холодным ружьем! Недосуг вытягивать линии? — Подвиг из закрытого, из тесного места. Пехота коли в штыки, кавалерия тут и есть. Ущелья на версту нет, картечь чрез голову. Пушки твои. Обыкновенно кавалерия врубается прежде, пехота за ней бежит. Только везде строй. Кавалерия должна действовать всюду как пехота, исключая зыби, там кони на поводах. Казаки везде пролезут. В окончательной победе кавалерия гони, руби. Кавалерия займется, пехота не отстает. В двух шеренгах сила, в трех — полторы силы, передняя рвет, вторая валит, третья довершает.

Бойся богадельни, немецкие лекарственницы издалека, тухлые, всплошь бессильные и вредные. Русский солдат к ним не привык. У вас есть в артелях корешки, травушки, муравушки. Солдат дорог, береги здоровье, чисти желудок, коли засорился. Голод — лучшее лекарство. Кто не бережет людей: офицеру арест, унтер-офицеру и ефрейтору палочки, да и самому палочки, кто себя не бережет. Жидок желудок? Есть хочется? На закате солнышка немного пустой кашки с хлебцем; а крепкому желудку буквица{12} в теплой воде или корень коневого щавелю.

Помните, Господа! полевой лечебник штаб-лекаря Белопольского{13}. В горячке ничего не ешь. Хоть до двенадцати дней, а пей солдатский квасок, то и лекарство, а в лихорадке не пей, не ешь. Штраф, за что себя не берег. В богадельни: первый день — мягкая постель, второй день — французская похлебка; третий день её братец домовище{14} к себе тащит. Один умирает, десятеро товарищей хлебают его смертельный дух. В лагере больные, слабые, хворые в шалашах, не в деревнях. Воздух чище. Хоть без лазарету и вовсе быть нельзя. Тут не надобно жалеть денег на хорошие лекарства, коли есть где купить сверх своих и на прочие выгоды без прихотей. Да все это неважно! Мы умеем себя беречь; где умирает от ста один человек, у нас и от пятисот в месяц меньше умирает. Здоровому — воздух, еда, питьё. Больному ж — воздух, питьё{15}!

Богатыри! неприятель от нас дрожит; да есть неприятель больше богадельни. Проклятая немогузнайка! намека, загадка, лживка, лукавка, краснословка, краткомолвка, двуличка, вежливка, бестолковка. Кличка, чтоб бестолково выговаривать; крок, прикак, афок, вайрких, рок, ад и прочее{16} — стыдно сказать! От немогузнайки много беды! За немогузнайку офицеру арест, а штаб-офицеру от старшего штаб-офицера арест квартирный.

Солдату надлежит быть здорову, храбру, твёрду, решиму, правдиву, благочестиву. Молись Богу! от него победа. Чудо-богатыри! Бог нас водит, он нам генерал.

Ученье свет, неученье тьма. Дело мастера боится, и крестьянин не умеет сохой владеть: хлеб не родится. За ученого трех неученых дают. Нам мало трех, давай нам шесть. Нам мало шести, давай нам десять на одного. Всех побьем, повалим, в полон возьмем. Последнюю кампанию неприятель потерял счетных семьдесят пять тысяч, только что не сто. Он искусно и отчаянно дрался, а мы и одной полной тысячи не потеряли. Вот братцы! Воинское обучение! Господа офицеры! Какой восторг!

По окончании сего разговора фельдмаршал сам командует:

К паролю! С флангов часовые вперед! Ступай! На караул! по отдаче Генералитету или иным пароля, лозунга и сигнала следует похвала или в чем хула разводу. Потом громогласно говорит:

Субординация — послушание,

Экзерциция — обучение.

Дисциплина,

Ордер воинский — порядок воинский,

Чистота,

Здоровье,

Опрятность,

Бодрость,

Смелость,

Храбрость,

Победа,

Слава, слава, слава!
http://militera.lib.ru/science/suvorov/02.html
  
#2 | Ирина славянка »» | 12.09.2012 18:20
  
-1
Суворов и его «Наука побеждать»/скачать/http://www.kodges.ru/116884-suvorov-i-ego-nauka-pobezhdat.html
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU