Афонский Старец Иосиф Исихаст. О Благодати.

Старец Иосиф Исихаст
Афонский Старец Иосиф Исихаст. Изложение монашеского опыта.

Часть первая. О Благодати

Введение

Введение. О благодати. Ст. Иосиф Исихаст

Что нужно знать желающему благодати

Что нужно знать желающему благодати. О благодати. Ст. Иосиф Исихаст

Как действует благодать в подвижнике

Три чина благодати. О благодати. Ст. Иосиф Исихаст

Как действует благодать в подвижнике

Как действует благодать в подвижнике. Иосиф Исихаст. О Благодати

Благодать быстро покидает своевольного

Благодать быстро покидает своевольного. Иосиф Исихаст. О Благодати

Покрой любовью брата, и тебя согреет благодать

Покрой любовью брата, и тебя согреет благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

Благодать сопряжена с подвигом

Благодать сопряжена с подвигом. Иосиф Исихаст. О Благодати

Благодать покрывает монаха в миру сообразно его цели

Благодать покрывает монаха в миру сообразно его цели. Иосиф Исихаст. О Благодати

Смирением верни утерянную благодать

Смирением верни утерянную благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

Терпи, чтобы получить благодать

Терпи, чтобы получить благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

Благодать предшествует искушениям

Благодать предшествует искушениям. Иосиф Исихаст. О Благодати

Кто быстрее получает благодать

Кто быстрее получает благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

Без благодати мы ничто

Без благодати мы ничто. Иосиф Исихаст. О Благодати

Только благодать просвещает человека

Только благодать просвещает человека. Иосиф Исихаст. О Благодати

Чистота и верность Богу привлекают благодать

Чистота и верность Богу привлекают благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

О том, как приходит Божья благодать

О том, как приходит Божья благодать. Иосиф Исихаст. О Благодати

Заключение

Заключение. Иосиф Исихаст. О Благодати

Комментарии (19)

Всего: 19 комментариев
  
#1 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 03:41
  
8
Тем временем, несмотря на терпение и молчание Старца, дела постепенно ухудшались. А именно, в скиту Святой Анны решили его наказать, «…чтобы его смирить и он освободился от своей прелести». Во всяком случае, его начали отправлять на различные трудовые послушания, как например, покрыть известью Храм Скита. И он выполнял все это с невозмутимым послушанием. Если кто наблюдал за ним, и мог видеть с какой готовностью, терпением, смирением, молчанием и послушанием Старец выполнял эти трудовые повинности, те понимали его внутреннее состояние и умирялись. Тем не менее, кроме всего прочего диавол продолжал восставлять против Старца больше и больше немощных отцов. Тогда Старец решил защитить себя и первый раз пришел в Скит дать ответ отцам. Но дело зашло уже слишком далеко. В конце концов, Монастырь, которому принадлежит Скит, вместе со Скитом решили его изгнать.

Узнав об этом решении, Старец сильно болел душой. Он испытывал страдания не столько о своем собственном поношении, которое, наконец, уже произошло, и он не мог это остановить словами, сколько о душевном вреде, который несут отцы. Итак, он вошел в Церковь и упал с плачем пред иконой Пресвятой Богородицы. И прямо там, на солее, где он молился, он почувствовал внутри себя некое утешение и исполнился света, как всегда бывает в начале созерцания, его сердце изливалось через край от Божественной любви, и он вышел из себя.

После этого он видел следующее откровение, как он сам описал: «Я находился в некоем ослепительном Свете, и передо мной простиралась безграничная долина, подобная морю без ориентиров, и все пространство было покрыто вечными снегами. Мне казалось, что я шел по направлению к Востоку, но не ступал на землю и не чувствовал никакой тяжести или чего-то, ограничивающего меня. Как мне казалось, я был одет только в свои бедные одежды. Я шел очень быстро и удивлялся тому, как это возможно так двигаться, не прилагая усилий, и что это значит, и куда я вообще иду? Наконец, я подумал: «Как я вернусь назад, я ведь здесь ничего не знаю: что здесь находится, и куда я направляюсь?»

Я как бы остановился и осматривался вокруг с недоумением, – нет, совсем не со страхом, и как бы услышал впереди меня на достаточном расстоянии разговор. Я направился прямо в то место и поспешил, чтобы найти тех, которые разговаривают, может быть, они мне объяснят, что это? И весь изумленный недоумевал: «Как я оказался в этом прекрасном месте? Я осмотрелся по сторонам, куда бы скрыться на случай, если кто-то неожиданно встретится и будет меня ругать за то, что я без разрешения пришел туда. Осматриваясь с любопытством направо и налево для того, чтобы найти выход, я увидел в земле яму, в которую вел спуск, по которому кто-либо мог бы сойти в подземное пространство, как в больших городах . Я сошел и открыл одну подземную дверь… Там был храм Пресвятой нашей Владычицы Богородицы. И там сидели прекрасные юноши, великолепно одетые в прекрасный наряд. Они имели крест красного цвета, находящийся на груди и прямо на шлеме. Тогда восстал с трона один юноша, одетый в сияющие одежды, он, похоже, был военачальником, и мне говорит с теплотой, как давно знакомому:

– «Иди сюда, ведь тебя ждем».

И он предложил мне сесть.

- «Простите меня, – говорю, – я недостоин сидеть здесь, мне достаточно и того, чтобы постоять здесь, у ваших ног». Я оробел и стыдился, потому что чувствовал, что одет в мою старую рясу, которая была неопрятной и разорванной. Улыбаясь, он взял меня за руку, и мы стали спускаться по роскошной лестнице, а внизу послышалась мелодия. Когда спуск окончился, я этого почти не заметил, передо мной был какой-то огромный зал, который являлся, пожалуй, притвором Церкви, потому что в нем находились прекрасные стасидии, заполненные всесветлыми юношами. Юноши были похожи один на другого как по возрасту, так и по внешним чертам. Они пели гимн, который я слышал первый раз.

Когда я все это увидел, я застыл на месте и не мог ничего сделать. Я только удивлялся этому величию и прекрасной мелодии псалмопения. Как только мы достигли внизу ровного места, мой провожатый оставил меня и прошел вглубь, к Востоку, где, казалось, и располагался сам Храм. А те юноши предлагали мне стать в одну из их стасидий, и меня провели с такой теплотой, что мне даже подумалось, что они меня давно знают и были моими сердечными друзьями. Изнутри, из главного Храма, послышался новый гимн, явно обращенный к Госпоже нашей Богородице. Я хотел, чтобы меня оставили сесть где-либо прямо там, на полу, чтобы удивляться этому великолепию. В то самое время отворилась дверь, и снова вошел военачальник, который привел меня туда. Он воскликнул мне с радостью:

– «Заходи же, о. Иосиф, иди-ка сюда, пойдем поклонимся».

Я не мог сдвинуться с места от смущения, но он взял меня за руку. Мы прошли мимо тех светлых юношей и достигли входа. Когда он открыл дверь и провел меня внутрь этого невообразимого великолепия, в безграничное величие, не знаю, был ли это храм, или небо, или трон Божий, я замер неподвижно. Все мои чувства, все мое созерзание, все, что было у меня, переполнилось Славой и тем Светом, который был нетварным, превосходящим всевозможную белизну и непредставимо тонким.

Тогда я увидел перед собой изумительный алтарь этого великолепного храма, из которого, как от солнца, лучился свет. От того места расточались слава и великолепие. Тогда я различил две больших иконы справа и слева от царских врат: Господа нашего Иисуса Христа и Всенепорочной Матери Его, сидящей на троне. Она держала на Своих коленях предвечного нашего Бога в образе ребенка. Как только я смог получше рассмотреть, потому что меня совершенно пленило это созерцание, они мне уже не показались иконами, но это были Они Сами, действительно, живые. И пресвятой Младенец воссиял так, что все прежние звуки уже не были слышны, потому что вокруг пели славные военачальники. В это время мой провожатый дал мне знак, чтобы я приблизился и поклонился, и обратил меня к Госпоже нашей Богородице, всех христиан Утешению . Я не знаю, сколько времени я был без движения, в то время как я был распростерт перед Ней и пытался удивляться Ее славе и величию. Мой провожатый, который, казалось, имел большую близость и дерзновение к Ней, просительным тоном и очень чистым голосом, которому я и сейчас дивлюсь, обратился к нашей Госпоже:

«Владычице, и Госпожа всяческих, Царице ангелов, Непорочная Богородице Дево, яви Свою благодать на этого раба Твоего, который столь страдает ради любви к Тебе, чтобы он не изнемог от скорби!»

Тогда… (что мог сказать я – низкий и недостойнеший из всех людей?) Внезапно от Ее Божественной иконы изошло такое сияние, и явилась Сама столь прекрасная Всесвятая Богородица, во весь рост. Она держала в своих объятиях Спасителя мира, Господа нашего Иисуса, полная благодати и величия. От таковой красоты, светлейшей миллионов солнц, я упал ниц к Ее ногам, не в силах взглянуть на нее, и плакал и восклицал:

– «Прости меня, Матушка моя, что я в своем неведении Тебя печалю. Владычице моя, не оставь меня!»

Тогда я услышал издалека сам медоточивый Ее глас, превосходящий всяческое утешение. Она говорила мне:

– «Почему ты опечалился? Возложи свою надежду на Меня!»

После чего Она обратилась к моему провожатому: «А сейчас верни его в то место, где он подвизается». Я почувствовал, как кто-то взял меня за плечо, и, пробуя подняться, оказался уже в своей келье, в том же положении, в каком я был вначале, когда молился, и плакал так, что, поистине, пришел в себя мокрым от слез и полным радости!

С тех пор и до настоящего времени я питаю к нашей Госпоже такую любовь и почитание, что только одно Ее имя меня наполняет духовной радостью. Ее слова «Возложи свою надежду на Меня!» были с тех пор и до настоящего времени – единственным моим Утешением» .

С того момента наша Пресвятая Богородица просветила тех представителей Скита, которые были настроены против Старца, к долготерпению. Они дали Старцу «евхитико скитико», в то время как до этого он имел «евхитико эримитико» . Тем временем, кроме всего прочего, гонение стихло, прошла клевета и скорби одна за другой.

Однажды, когда его сердце сжималось от сильной боли, Старец снова пришел в свою церковку и начал молиться со слезами ко Всесвятой Богородице и целовать Ее икону на алтарном иконостасе. Он пришел, ища прибежища у Всесвятой, потому что Она Сама уже говорила о том, чтобы Старец возложил надежду на Нее.

В какой-то момент Старец устал и сел в стасидию. Внезапно алтарная икона засияла светом, и тогда образ Богородицы принял обычные живые очертания. Ее лик был столь прекрасен и столь светел, что Старец не мог на Нее даже взглянуть, поскольку Божественный Младенец в Ее объятиях сиял подобно солнцу. В это время Старец исполнился такой любви к Богу, что не ощущал тяжести своего тела и, выйдя из себя, дивился. Тогда Пресвятая поцеловала его, и он исполнился радости и благоухания. А Она сказала ему гласом, сладчайшим меда:

– «Разве Я тебе не говорила: возложи свою надежду на Меня? А ты почему безнадежен?!»

Пресвятая простерла свои руки, чтобы дать Старцу Сладчайшего Иисуса нашего. От такой неожиданности Старец не мог шелохнуться. Тогда этот Небесный Младенец приблизился и погладил ручкой все его лицо. А Старец поцеловал пухленькую ручку Младенца, которая была живая. Душа Старца исполнилась таковой любви к Богу и Света, что он уже не мог стоять на ногах и упал на пол. В это время Пантанасса снова вошла в свою икону, а Старцу оставила Свое Божественное утешение и невыразимое благоухание. Когда он пришел в себя, начал целовать то место, где стояла Пресвятая. Это место благоухало еще долгое время. «Я чувствовал нежную ручку нашего Иисуса!» – впоследствии вспоминал старец Иосиф, удивляясь снисхождению Господа к своему ничтожеству.

Старец признавал, что такие виды созерцаний есть не что иное, как некое чувство иной Жизни, непознаваемой и не различимой телесными чувствами, той жизни, которой вы «не знаете» . Он говорил, что если бы кто-либо попытался описать увиденное, совершенно невозможно было бы дать другим даже понять – что в действительности случилось. Сам же он просто дает неясное описание. Сходным образом, как сам Павел не мог даже описать то, что видел на третьем небе, так и не понимал до конца самого своего восхищения на Небо, поэтому он и пишет о «неизреченных глаголах» .

http://www.isihazm.ru/?id=152
  
#2 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 04:01
  
6
В скиту Святой Анны, в каливе Честного Креста, жило одно братство папы-Анания . В то время оно насчитывало около десяти отцов. Они были искусными иконописцами, и мало-помалу рыбачили для нужд братства. Они жили внимательной монашеской жизнью и имели большую любовь и милосердие. Они говорили:

– «Кто может принести хоть рыбешку Старцу Иосифу? Ага! Все в этом братстве милостивые, отцы – аскеты, давайте-ка отнесем им немного рыбы, да и они помолятся за нас!»

Так, по своему великому братолюбию они как-то послали одного монаха, о. Ианникия, чтобы он отнес немного рыбки Старцу. Это был один юный молодец примерно двадцати двух лет. Иосиф своими духовными очами прозрел, что это был очень хороший парень, и сказал сам себе: «Постой-ка, а ну давай поучим умную молитву с этим монахом».

Старец начал объяснять ему различные духовные вещи:

– Детка, как у тебя дела? Говоришь ли умную молитву?

– Ба, Геронда, да кто же меня этому научит?!

– Апостолы говорят, что нужно держать память об Имени Иисусовом. И в «Лествице» говорится: «Именем Иисусовым поражай демонов…». Оказывай послушание своему старцу и когда рыбачишь, среди ночного безмолвия молись, говоря: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя» и поймаешь гораздо больше рыбы. В противном случае тебя поймают демоны.

Старец говорил простыми словечками с этим простым парнем как на тему молитвы, так и о послушании. Его наставления нашли «тучную пажить» в этом юном монахе. Ревность распаляла его.

О. Иоанникий по совету старца Иосифа попросил благословения у своего старца последовать этим наставлениям. И папа-Ананий оказал снисхождение.

Находясь в своей лодке один посреди уединения и безмолвия ночного моря, о. Иоанникий восклицал непрерывно молитву: «Господи Иисусе Христе… Господи Иисусе Христе…» . Как только молодой монах предался всей душой этому благословенному деланию, молитва начала говориться свободно и родила в нем сердечную теплоту. Так этот монах научился и принял молитву от старца Иосифа, потому что место приятия было очищенным. Впоследствии он соделался одним из лучших монахов Скита и его имя помнят все старые отцы.

О. Иоанникий прибегал так часто к старцу Иосифу, что признавался:

– «Старче, Бога – Его я не видел, а тебя – видел!»

Однажды во сне Старец видел, что пришел в одно государство. В то время, когда он достиг крепости государства, один человек показал ему впереди небольшой очень красивый удел, в котором находились многие плодоносные деревья, это место изобиловало водичкой. Человек сказал ему:

– «Этот всепрекрасный удел предназначался для тебя, однако он был задаром отдан о. Иоанникию».

Как только Старец проснулся, начал недоумевать об этом сне: «Что же это могло значить?!» И сказал следующее: «Это может обозначать две вещи: или Иоанникий получил от меня молитву, или же он скоро умрет» .

На другой день пришел папа-Анания и говорит Старцу:

– Геронда, о. Иоанникия вырвало с кровью…

Это означает, что монах был поражен туберкулезом, «чахоткой», и очевидно микроб уже попал в легкие. По крайней мере, это значило, что болезнь его ведет стремительными шагами к смерти. Старец сказал ему:

– Детка умрет. Это и я увидел. Только не говорите ему ни слова о моем видении.

Папа-Анания, как любящий отец, еле вымолвил:

– Я его поведу в Ватопед, там есть один врач.

– Куда бы ты ни пошел, мальчику не предназначено жить.., – ответил Старец.

Отцы братства папы-Анания первое время верили тому врачу из Ватопеда, который поставил неправильный диагноз . Но дела все ухудшались, и скоро недуг Иоанникия стал очевиден. Тогда старец, папа-Анания, посеелил его в удаленную келью, чтобы ему не мешали отцы. Ему приносили немного хлеба и иное, что требовалось.

А монах, между тем, ходил каждую ночь к старцу Иосифу, чтобы слушать духовные слова и укрепиться душевно. Так Старец ему рассказывал о иной Жизни, о Рае, как душа человека уходит в Небо, о мытарствах, которые ей предстоит встретить. Всеми этими рассказами монах подготавливался, ведь через небольшое время он умрет, так как имел туберкулез.

Когда же монаху стало тяжелее, и он уже не мог подняться к Старцу на гору, он пожаловался:

– Геронда, я уже не могу подниматься наверх.

– Я сам сойду, Иоанникий, и составлю тебе компанию, я сойду ночью. Я буду молиться по четкам, я буду молиться своей умной молитвой, и после этого, когда окончу, я поднимусь наверх и уйду прежде рассвета.

И действительно, Старец сходил вниз, утешая монаха, а как только увидел, что дело близится к концу, сказал:

– Иоанникий, когда придет Ангел, чтобы взять тебя, скажи Ему, чтобы вы зашли и ко мне со мной попрощаться!»

– Да будет благословенно, – сказал монах, – я скажу Ему, чтобы зашел.

Но Иосиф, чтобы быть уверенным, сказал его старцу:

– Как только изойдет душа Иоанникия, звоните в колокола, чтобы и мы наверху, на горе, получили это известие.

Перед смертью о. Иоанникий около двух часов видел Пресвятую Богородицу! Папа-Анания вошел в комнату и о. Иоанникий говорит ему, как бы расстроенный и возмущенный:

– «Что хочет эта Жена здесь? Уберите Ее отсюда! – Однако вслед за этим он пришел в себя и говорит. – Оставьте Ее, оставьте Ее, это Сама Пресвятая Богородица!!!»

Папа-Анания отвечает ему:

– Иоанникий, как ты понял, что это Пресвятая Богородица?

– Я сказал Ей прочитать молитву «Богородице Дево…», и Она прочитала все.

– Хорошо, Иоанникий, а где Она сидит?

– Да вон там, в стороне.

– А какая на Ней одежда?

– Красная.

– Спроси Ее: «Когда я умру?»

– Богородице моя, когда я умру?

– Что Она тебе сказала?

– Когда Господь захочет.

Папа-Анания уходит, а тот же момент входит о. Харлампий.

– Она сейчас ушла, – прошептал Иоанникий.

– Кто ушел? – Спросил о. Харлампий.

– Богородица.

– Здесь была Пресвятая Богородица?!

– Да – ответил Иоанникий.

Через два часа он преставился ко Господу.

А между тем старец Иосиф видел сон о том, что этот монашек, Иоанникий, не только спасся, но и наследовал те неизреченные небесные блага «которые Бог приготовил любящим Его» .

Старец считал о. Иоанникия как своим сыном, потому что Иоанникий взял Его молитву, Его Благодать, а в конце концов еще и удел получил, который надлежало наследовать Старцу Иосифу.

В день его преставления в то время, как Старец вырезал крестики, и вдруг неожиданно начал восклицать:

– Арсений! Арсений! Наш Иоанникий здесь! Преставился Иоанникий и со мной прощается!

И действительно! Через некоторое время ударил колокол внизу. В самом деле, Ангел-хранитель Иоанникия оказал послушание Старцу! Поистине, в случаях, когда речь идет о святых аскетах, и ангелы им повинуются. Ведь душа человека по природе выше ангелов.
  
#3 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 05:06
  
6
Послушайте еще.

Одна монахиня мне написала, что страдает и если не сделает операции, то умрет. Я отвечаю ей, говоря совершенно противоположное. Та опять пишет, что врач ей сказал, что, если она не сделает операции, через несколько дней случится прободение и в конце концов смерть. Я повторяю: "Имей веру, возложи все на Бога, предпочти смерть". Она присылает мне ответ, что болезнь повернула вспять.

Видите? Тысячи раз я испытал это. Когда полагаешь перед собой смерть и ожидаешь ее каждое мгновение, она убегает далеко от тебя.

Когда боишься смерти, она постоянно тебя преследует. Я похоронил трех туберкулезников, питая надежду, что заражусь и сам. Надел ту одежду, которую снял с умершего, но смерть убежала, идя к боящимся ее. Я болею всю свою жизнь. И не лечился никогда. Настойчиво ем противопоказанное. И где смерть?

Пишу вам это, потому что любите совершенство. Ибо мирские не согрешают, поступая по знанию, потому что не ищут другого пути.
А хочу я сказать всем этим, что без воли Господней мы не заболеваем и не умираем. Итак, убирайся от нас подальше, маловерие.

И когда вначале познаем Бога как Творца всяческого блага, Отца, Промыслителя и нашего Покровителя, тогда должны уверовать в Него от всей души и сердца. И только на Него надеяться. И затем мы возлюбим Его, испытывая на себе Его благодеяния. И когда возлюбим Бога от всего сердца как Создателя, тогда и ближнего возлюбим как самого себя, зная, что все мы -- братья Адамовы по естеству и Христовы по благодати. И посему духовный человек должен признавать не родство плоти, а родство духа, так как он посвятил себя Богу. Ибо плоть, муж и жена, существуют для продолжения рода, от чего мы отреклись и поднялись выше. Так вот, поскольку мы духовные, то должны и видеть духовно. Нет души мужчины или женщины, молодой или
старой, но над всем благодать Христова.

Поэтому прошу: позвольте вашему уму свободно созерцать то великое таинство, которое скрывается в словах, что я вам говорю, не заточайте ваш ум под законом, поскольку мы под благодатью, чтобы он вкусил чистую любовь и чтобы возлетел к созерцанию Единого Бога, нашего Благого Отца.
  
#4 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 05:15
  
4
О том, как приходит Божия благодать, и как ее отличить от прелести, и о кратком пути

Итак, послушай, чадо, как приходит Божия благодать и как она узнается. Мы говорим, что тот, кто вкусил вина, после, если ему дадут уксус, его различает. Так пойми и о Божией благодати. Вкусивший сперва ее, распознает затем прелесть. Ведь бес
притворяется благодатным, однако вкусивший от плода истины, как мы сказали, различает плод прелести. Ибо едва только ум станет внимать прелести, сердце человека наполняется смятением. Ум помрачается, и даже волосы становятся дыбом. И раздувается человек, как воздушный шар. А Божия благодать сладка, мирна, смиренна, тиха, очищающая, просвещающая, радующая и не терпит никакого сомнения, что она -- Божия благодать.
  
#5 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 05:59
  
4
И еще он говоpил:

- Hет дpyгой жеpтвы, более благоyханной для Бога, чем чистота тела, котоpая пpиобpетается кpовью и жестокой боpьбой.

И завеpшал:

- Поэтомy понyждайте себя, очищая дyшy и тело; совеpшенно не пpинимайте нечистых помыслов.
  
#6 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 06:01
  
3
Мой стаpец не изyчал богословия, однако богословствовал с большой глyбиной. Он пишет в одном из писем: "Истинный монах, когда в послyшании и безмолвии очистит чyвства и yспокоит yм, и очистится его сеpдце, тогда пpинимает благодать и пpосвещение ведения и становится весь -- свет, весь -- yм, весь -- сияние и источает богословие, котоpое, если и тpое бyдyт записывать, не бyдyт yспевать за потоком благодати, текyщей волнообpазно и pасточающей миp и кpайнюю неподвижность стpастей во всем теле. Сеpдце пламенеет от Божественной любви и взывает: "Удеpживай, Иисyсе мой, волны благодати Твоей, ибо я таю, как воск". И действительно тает, не выдеpживая. И восхищается yм в созеpцание, и бывает сpаствоpение, и пpесyществляется человек, и делается одно с Богом, так что не знает или не отделяет себя [от Hего], подобно железy в огне, когда оно накалится и yподобится огню".
  
#7 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 06:13
  
5
Hо подвизайся, не пpоси, чтобы добpо пpишло само собой. Монах не делается с легкостью. Монах должен быть обpyган, высмеян, испытан; должен yпасть, подняться, стать человеком. Это - не в объятиях матеpи. Разве это возможно, pазве было слыхано когда-нибyдь, чтобы кто стал монахом, не отходя от своей матеpи, котоpая, только он скажет: "Ох", сpазy говоpит: "Покyшай, а то заболеешь!"

Подвиг, дитя мое, тpебyет лишений. Добpа не найдешь в ваннах и в пpиятной жизни. Тpебyется подвиг и много тpyда. Hyжно, чтобы ты взывал день и ночь ко Хpистy. Hyжно теpпение во всех искyшениях и скоpбях. Hyжно давить гнев и похоть.
  
#8 | Андрей Рыбак »» | 06.03.2012 06:41
  
7
К этомy бyдь внимателен, скажи и дpyгим: "Смотpите, не хвалите дpyг дpyга в лицо. Ибо вpедит и совеpшенным похвала, не
только вам, еще слабым".

Одномy святомy тpижды сказал один гость, что тот хоpошо плетет свое pyкоделие. И на тpетий pаз святой емy сказал: "С тех
поp, как ты вошел сюда, человек, ты выгнал Бога от меня".

Видишь, какyю стpогость имели святые? Поэтомy во всем нyжно много внимания. Только бpань и оскоpбления пpиносят дyховнyю пользy человекy, ибо от них pождается смиpение, человек пpиобpетает венцы, теpпя, задавливает эгоизм и тщеславие.

Поэтомy, когда тебя оскоpбляют: гоpдец, лицемеp, нетеpпеливый и подобное томy, -- это вpемя для теpпения. И если заговоpишь, пpоигpал.

Так вот, всегда имей стpах Божий. Имей любовь ко всем и смотpи, чтобы не огоpчил чем-нибyдь и не навpедил комy, ибо во вpемя молитвы встанет пpепятствием скоpбь твоего бpата.

Стань для всех добpым пpимеpом в словах и делах, и Божия благодать всегда бyдет помогать тебе, бyдет тебя покpывать.
  
#9 | Андрей Рыбак »» | 10.03.2012 11:15
  
2
Благодать же, чтобы сказать яснее, - это малый или большой дар беспредельного божественного богатораздаяния, которое Он, как благой, распределяет от [Своей] беспредельной благости. И снова принимая то, что мы отдаем Ему для благодарения, то есть познание Бога, от которого проистекают удивление, любовь, служение, песнь, славословие, - все это принимая, Благой Податель снова нам воздает от Своих -- Своя, "Твоя от Твоих".

От Своего богатства Он наделяет, и мы, нищие, и слепые, и хромые от Него обогащаемся, и само это богатство в Нем пребывает, без недостатка и без избытка. О величие невообразимое! Всех обогащает! Тысячи тысяч, тьмы и тьмы обогатились и стали святыми, и само богатство остается в Боге.

Поэтому, во-первых, знай, чадо мое, что всякое благо имеет начало от Бога. Помысл не становится благим, если он не от Бога, и злым, если он не от диавола. Так вот, что ты хорошее ни подумаешь, ни скажешь, ни сделаешь, - все это от Божьего дара. "Всяк дар совершен, свыше есть нисходяй". Все - от дара Божьего, нашего собственного не имеем ничего.

Так вот, всякий, кто желает и просит получить благодать, чтобы Бог дал ему дар, должен, во-первых, хорошо познать свое собственное существо -- "познай самого себя". И это -- действительно истина. Ибо у каждой вещи есть начало, и если не узнаешь начала, не окажется тебе в конце и добра.

Итак, и начало и истина - это познать, что ты ничто, ноль, и из ничего произошло все. Рече и быша, повеле и создашася*. Сказал и стала земля, и, взяв глину, создал человека: без души, без ума - простого глиняного человека. Это -- само твое собственное существо. Это все мы. Земля и месиво.

* Пс. 148,5. -- Ред.

Это первый урок для того, кто хочет получить [благодать], но так, чтобы благодать осталась навсегда рядом с ним. От этого он приобретает познание, а из него рождается смирение. Не праздными словами смиреннословствуя, но на твердом основании он говорит истину: я земля, я глина, я месиво. Это наша первая мать.

Так вот, по земле ходят и по тебе, как по земле, должны ходить. Ты месиво, ты ничего не стоишь, туда-сюда тебя бросают, из тебя строят. Из одного в другое тебя переделывают как бесполезное вещество. Итак, в тебя вдохнул Творец и дал тебе дух жизни. И вот сразу ты стал разумным человеком. Ты говоришь, трудишься, пишешь, учишь: стал машиной Божией. Однако не забывай, что корень твой - земля. И если возьмет дух Тот, Который тебе его дал, ты опять пойдешь на
чурбаны. Поэтому "помни последняя твоя и не согрешишь вовек"**.

** См:. "Во всех словесех твоих поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши* (Сир. 7, 39). -- Ред.
  
#10 | Андрей Рыбак »» | 12.03.2012 16:44
  
3
Так вот, когда благодать умножится в человеке и он знает все написанное, как мы сказали, он приходит в великую простоту. Ум его расширяется, приобретая огромную вместимость. И как вкусил ты каплю той благодати, когда пришли к тебе большая радость и веселие, так и снова приходят они, когда ум находится в молитве. Но сильно, как тонкое дуновение, как стремительное благоуханное дыхание. И переполняет все тело, и обрывается молитва. Замирают члены. И только ум созерцает в ослепительном свете. Совершается единение Бога и человека, так что он не может сам себя разделить, -- как железо. Прежде чем его поместят в огонь, оно называется железом. Когда же накалится и покраснеет, то делается одно с огнем. Или как воск, который, приблизившись к огню, тает, не может остаться в своем естестве.

Только когда пройдет созерцание, он снова возвращается в свое естество. Тогда как пребывая в созерцании, он как бы другой и из другого. Весь полностью соединяется с Богом. Думает, что у него нет ни тела, ни жилища. Весь -- парящий. Без тела восходит на небо!

Воистину велико это таинство. Ибо видит человек то, о чем язык человеческий не может рассказать. И когда проходит это созерцание, он пребывает в таком смирении, что плачет, как малое дитя, о том, как ему дает это Господь, тогда как сам он не делает ничего. И происходит такое осознание [себя], что, если заговоришь с ним, он считает себя ничтожнейшим, недостойным существовать на свете.

И до тех пор, пока он так думает, ему дается еще больше.
-- Достаточно! -- взывает он к Богу. А благодать умножается еще. Он становится сыном Царя.
И если спросишь его:
-- Чье то, что на тебе?
-- Господа моего, -- говорит.
-- А хлеб и пища, которую ешь?
-- Господа моего.
-- А твое имение?
-- Господа моего.
-- А что у тебя своего?
-- Ничего.
Я земля, я месиво, я пыль.
Меня поднимаешь -- поднимаюсь.
Меня бросаешь -- падаю.
Меня возносишь -- лечу.
Меня кидаешь -- ударяюсь.
Естество мое -- ничто.

Он говорит это, не насыщаясь. А что это за "ничто"? Это то, что было ничем прежде чем Бог сотворил небо и землю. Так вот, это начало нашего существования. А наш замес и происхождение -- глина. А наша сила? Божественное дуновение, дыхание Божие.

Итак, прими, Боже, Рачителю желания и Творче всякого блага, прими Божественное дуновение, которое вдохнул в наше лицо, и мы получили дух жизни, и снова рассыпемся в прах.

Итак, что ты имеешь, гордый человек, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как якобы неполучивший? Познай, смиренная душа, своего Благодетеля и смотри не присвой чужое - Божие как собственное достижение. Познай, несчастная, свое существо, осознай свое происхождение. Не забывай, что ты здесь чужая, и все - чужое! И если дал тебе сладкий благодетель Бог, воздай Ему в чистой совести свое от своего, "твоя от твоих".

Если ты поднялся на Небеса, и видел ангельские естества, и слышал гласы Божественных Сил, если богословствуешь и учишь, если победил ухищрения бесовские, если пишешь, говоришь и делаешь, -- все это Божий дары.

Итак, скажи Господу твоему: "Прими, дыхание мое сладкое, Иисусе мой, "твоя от твоих"! И тогда, ах! Тогда, о душа моя! Что предстоит тебе увидеть, когда открываются сокровища Божий, и Он тебе говорит: "Прими, сын мой, все, ибо ты оказался верным и добрым управителем!"

Иосиф Исихаст
#11 | Александр »» | 14.03.2012 10:01 | ответ на: #10 ( Андрей Рыбак ) »»
  
3
Вот, хвала Господу нашему, немного подкрепился. Хорошо всё сказано, крыть нечем. Слава Тебе, Господи!
  
#12 | Андрей Рыбак »» | 14.03.2012 15:07
  
4
Дитя мое, если бyдешь внимателен к томy, что я тебе пишy, и бyдешь понyждать самого себя, обpетешь большyю пользy. Все это с тобой пpоисходит потомy, что не понyждаешь себя к молитве. Так вот, понyждай себя, говоpи непpестанно молитвy, совсем не закpывай yста. Таким обpазом к ней пpивыкнешь, и затем ее пpимет yм. Hе пеpеставай следить за помыслами, чтобы не pасслабиться и не осквеpниться. Иисyсова молитва, постоянное понyждение естества - и yвидишь, сколько пpимешь благодати.

+++

Жизнь человека, дитя мое, - скоpбь, ибо она пpоходит в изгнании. Hе ищи совеpшенного yспокоения. Хpистос наш поднял Кpест, и мы поднимем. Если вытеpпим все скоpби, найдем благодать y Господа. Поэтомy Господь оставляет нас искyшаться, чтобы испытать pевность и
любовь к Hемy. Поэтомy нyжно теpпение. Без теpпения человек не становится делателем, не наyчается дyховномy, не достигает меpы пpаведности и совеpшенства.

+++

Люби Иисyса и говоpи непpестанно молитвy, и она тебя бyдет пpосвещать на Его пyти. Смотpи не осyждай. Ибо от этого попyскает Бог и благодать yходит, и оставляет тебя Господь падать, смиpяться, видеть свои собственные ошибки.

Иосиф Исихаст
  
#13 | Андрей Рыбак »» | 14.03.2012 15:23
  
5
То, что ты пишешь, -- хоpошо. Во-пеpвых, то, что ты чyвствyешь, -- это благодать Божия. Когда она пpиходит, становится человек дyховным. И все емy кажется добpым и пpекpасным. Тогда он всех любит, имеет yмиление, слезы, теплyю дyшy. Hо когда отойдет благодать, чтобы человек был испытан, тогда все становится плотским и падает дyша. Ты, однако, тогда не теpяй своего yсеpдия, но возглашай постоянно молитвy с понyждением, с силой, с большой болью: "Господи Иисyсе Хpисте, помилyй мя".

И опять, и многокpатно то же самое, непpестанно. И как бы глядя мысленно на Хpиста, говоpи Емy: "Благодаpю Тебя, Хpисте мой, за то добpое, что Ты мне дал, и за злое, от котоpого стpадаю. Слава Тебе, слава Тебе, Боже мой". И когда вытеpпишь, снова пpидет благодать, снова -- pадость. Однако и снова -- искyшения и печаль, смятение и неpвы. Hо и снова -- боpьба, победа, благодаpение. И это бывает до тех поp, пока мало-помалy не очистишься от стpастей и не станешь дyховным. И со вpеменем пpиходишь в бесстpастие.

Hо подвизайся, не пpоси, чтобы добpо пpишло само собой. Монах не делается с легкостью. Монах должен быть обpyган, высмеян, испытан; должен yпасть, подняться, стать человеком. Это - не в объятиях матеpи. Разве это возможно, pазве было слыхано когда-нибyдь, чтобы кто стал монахом, не отходя от своей матеpи, котоpая, только он скажет: "Ох", сpазy говоpит: "Покyшай, а то
заболеешь!"

Подвиг, дитя мое, тpебyет лишений. Добpа не найдешь в ваннах и в пpиятной жизни. Тpебyется подвиг и много тpyда. Hyжно, чтобы ты взывал день и ночь ко Хpистy. Hyжно теpпение во всех искyшениях и скоpбях. Hyжно давить гнев и похоть.

Афонский Старец Иосиф Исихаст.
  
#14 | Андрей Рыбак »» | 15.03.2012 12:33
  
4
Чистота стаpца была чем-то yдивительным. Помню, когда я входил вечеpом в его келлийкy, она вся благоyхала. А благоyхание его молитвы, по моемy ощyщению, оpошало все, что его окpyжало, воздействyя не только на наши внyтpенние, но и на внешние чyвства.

Когда он беседовал с нами о чистоте дyши и тела, всегда пpиводил в пpимеp Богоpодицy.
-- Hе могy вам описать, -- говоpил он, -- как любит Матеpь Божия целомyдpие и чистотy. Оттого что Она Сама единая чистая Дева, Она и всех нас таких любит и желает, чтобы мы были такими.

И еще он говоpил:
-- Hет дpyгой жеpтвы, более благоyханной для Бога, чем чистота тела, котоpая пpиобpетается кpовью и жестокой боpьбой.

И завеpшал:
-- Поэтомy понyждайте себя, очищая дyшy и тело; совеpшенно не пpинимайте нечистых помыслов.

Афонский Старец Иосиф Исихаст.
#15 | Лидия »» | 15.03.2012 13:02
  
4
Спаси Бог Андрей! За духовный клад!
  
#16 | Андрей Рыбак »» | 15.03.2012 13:33 | ответ на: #15 ( Лидия ) »»
  
3
Hаконец пpишло вpемя его отшествия. Смеpти он ожидал всю свою жизнь, ибо пpебывание его здесь было подвигом, тpyдом и болью. Его дyша жаждала yпокоения, и тело тоже. И, несмотpя на то, что с самого начала он пpивил нам отчетливyю память смеpти, на нас пpоизвело очень сильное впечатление то, как он свыкся со "стpашнейшим таинством смеpти". Казалось, что он готовится к тоpжествy, настолько его совесть извещала его о Божией милости. Однако в последние дни он снова стал плакать больше обычного. Отец Аpсений говоpит, чтобы его yтешить:

-- Стаpче, столько тpyдов, столько молитвы совеpшили вы за всю вашy жизнь, столько плача, и опять плачете?
Стаpец посмотpел на него и вздохнyл:
-- Эх, отец Аpсений, это пpавда, что ты сказал, но ведь я -- человек. Разве я знаю, было ли yгодно то, что я сделал, для Бога моего? Он ведь Бог: сyдит не так, как мы, люди. И pазве мы веpнемся еще сюда, чтобы поплакать? Что yспеет сейчас каждый из нас, то и бyдет. Сколько поскоpбит и поплачет, на столько и yтешится.

Любовь его к Матеpи Божией была выше всякого описания. Как только он yпоминал Ее имя, его глаза yже наполнялись слезами. Он давно пpосил Ее, чтобы Она забpала его отдохнyть. И yслышала его Всецаpица. Она известила его за месяц до его yхода. Тогда позвал меня стаpец и yказал, что нам нyжно пpиготовить. Мы стали ждать.

Hаканyне его пpеставления, 14 авгyста 1959 года, стаpца посетил господин Схинас из Волоса. Они были большими пpиятелями.

-- Как поживаете, стаpче? -- спpосил его Схинас. -- Как ваше здоpовье?

-- Завтpа, Сотиpис, отпpавляюсь на вечнyю pодинy. Когда yслышишь колокола, помянешь мое слово. :

Вечеpом на всенощном бдении Успения Богоpодицы стаpец пел, сколько мог, вместе с отцами. Hа Божественной литypгии, во вpемя пpичащения Пpечистых Тайн, он сказал: "Hапyтие живота вечного".

Hастyпил pассвет 15 авгyста. Стаpец сидит в своем мyченическом кpеслице во двоpе нашего исихастеpия, ожидает часа и мига. Он yвеpен в извещении, котоpое емy дала Матеpь Божия, но, видя, что вpемя идет и солнце восходит, он начинает чyвствовать что-то вpоде огоpчения, вpоде беспокойства от задеpжки. Это -- последнее посещение лyкавого. Стаpец позвал меня и сказал:

-- Дитя мое, почемy Бог медлит забpать меня? Солнце восходит, а я еще здесь!

Видя, как стаpец печалится и почти yже не может теpпеть, я осмеливаюсь сказать емy:

-- Стаpче, не огоpчайтесь, сейчас мы сотвоpим молитвy и вы yйдете.

Его слезы пpекpатились. Отцы взялись каждый за свои четки, и yсиленно -- за молитвy. Hе пpошло и четвеpти часа, как он мне говоpит:

-- Позови отцов, чтобы положили поклон, ибо я yхожy. Мы поклонились емy в последний pаз. Вскоpе после этого он поднял свои глаза ввысь и yпоpно вглядывался около двyх минyт. Затем посмотpел на нас и, исполненный тpезвения и невыpазимого дyшевного востоpга, сказал:

-- Все закончилось, yхожy, yдаляюсь, благословите!

И с последними словами он пpиподнял головy впpаво, два-тpи pаза тихо откpыл yста и глаза, и это все, что было. Он пpедал свою дyшy в pyки Того, Котоpого желал и Котоpомy pаботал от юности.
Смеpть была воистинy пpеподобническая. Hа нас она pаспpостpанила ощyщение воскpесения. Пеpед нами был покойник, и была yместна скоpбь, но мы пеpеживали внyтpи себя воскpесение. И это чyвство не иссякло. С тех поp оно сопpовождает наши воспоминания о пpиснопамятном святом стаpце.


Афонский Старец Иосиф Исихаст.
  
#17 | Андрей Рыбак »» | 15.03.2012 13:43
  
3
Слово благодати -- вода живая. Пpохладной водой станет чтение этой смиpенной книги для тех, кто хочет погасить в себе любовещественный огнь и зажечь в своем сеpдце невещественный огонь Божественной любви.

Эти письма стаpца Иосифа -- плод его внyтpенней жизни, выpажение его монашеского опыта, pодник живой воды. Кто жаждет этой воды -- вот она, пеpед вами. Это восемьдесят два письма из тех многих, котоpые написал стаpец, мyдpый в божественном. Он не выyчил, он выстpадал божественное. И вот, мyдpо и непpелестно, смиpенно и искyсно yчит он, описывая на этих стpаницах
свою жизнь.
  
#18 | Андрей Рыбак »» | 20.03.2012 04:22
  
3
Вначале так поступает младенец. "Увы тебе, град, над которым царь твой — юнейший, — говорит Божественное Писание, — увы тебе, душа, над которой ум твой — новичок в этом!"

Ум, дитя мое, не может остановиться в одном положении, особенно у того, кто слаб в духовном. Иное время он нуждается в чтении, иное время — в псалмопении, иное — в молчании. Когда человек молчит, ум находит удобный случай вникать в различные места Писания, которые успел изучить.

Так вот, когда ты даешь ему что-нибудь хорошее, что ему нравится, у него прибавляются силы, как тело получает силы от здоровой пищи, которую принимает. Однако когда ты ему даешь то, что доступно тебе, тогда, вместо того чтобы просвещаться, он помрачается. Также когда он устает — требует отдыха.

Так он научается отличать добро от зла. Так ум весь становится светом, весь — сиянием. Видит чистоту души, видит занозы, терпит искушения. Умножается Благодать, очищает тело от страстей. Умиряется душа. И, наконец, все приходит, одно вслед за другим, как цепь, связанная быстро и без большого труда, ибо все это делается совершенным послушанием. И послушай. У того, кто оказывает совершенное послушание, ум совершенно безпопечителен.

Так вот, ум — это эконом души, который приносит пищу — то, что дашь ему ты. Когда у него мир и ты даешь ему то хорошее, чего он хочет, он опускает это в сердце. Сначала он очищается от тех предрассудков, от которых зависел в миру, проясняется от житейских попечений и, непрестанно говоря молитву, совершенно перестает парить. И тогда понимаешь, что он очистился. Ибо он более не уклоняется в лукавое и нечистое, которое видел или слышал в миру.

Затем он молитвою, входящей-выходящей в сердце, расчищает дорогу и изгоняет из него все постыдное, лукавое и нечистое. Ибо ум объявляет войну против страстей и бесов, которые воздвигают их и которые столько лет гнездились в сердце, а о них никто не знал и их не видел. Но теперь, когда ум обрел чистоту, свою изначальную одежду, видит их и, как собака, лает, рычит, дерется с ними, как хозяин и сторож всего разума души; держа, как оружие, имя "Иисус", бичует противников, пока не выгонит их всех наружу, вокруг сердца — в перикард (в околосердечную "сумку", место).

И они тоже лают, как дикие собаки. А ум начинает очищать грязь и всякую нечистоту, чем нас осквернили бесы с нашего согласия, которое мы давали на всякое зло и прегрешения. И затем он борется с бесами, чтобы изгнать их, совершенно их удаляя, дабы они не причиняли ему никакого беспокойства. И только и подвизается выбрасывать вон ту грязь, которую они постоянно бросают внутрь.
Затем, как хороший эконом, он доставляет пищу, подходящую для просвещения и здоровья души.
Всему этому содействует Благодать очистительная (χάρης καθαρτική).
Покрывается молящийся, как сенью, покровом послушания. Охраняется Благодатью того, кто воспринял его душу пред Богом (т.е. своего старца-духовника).

И помалу происходит от Вышнего изменение. И когда бесы будут изгнаны вон совершенно, очистится изнутри сердце и прекратится осквернение.

Восходит ум на трон в сердце, как царь, и радуется, как жених о невесте в тереме. Приносит радость светлую, мирную, непорочную. Творит Молитву без труда.

И тогда Благодать действует свободно и показывает уму обетование, которое ему следует получить как плату, если исполнит свой долг безупречно. И с тех пор, спокойный и мирный, когда приходит Благодать, он возводится ею в Созерцание соответственно вместительности, которую имеет основание.

Так вот, сперва страх Божий, вера, совершенное послушание и самоотречение приносят все это.
И достигает человек блаженной Любви и, наконец, Безстрастия. Чтобы зло нисколько не шевелилось в его уме, но чтобы он взывал из глубины: "Возжада душа моя к тебе, Боже мой! Когда прийду и узрю святой Твой лик?" (См.: "Возжада душа моя к Богу крепкому, живому: когда прииду и явлюся лииу Божию?" (Пс. 41, 3)) И ожидает он смерти как величайшей радости. Когда закроются эти глаза и откроются те, которыми будет видеть все, всегда радуясь.

Поэтому принудь себя, чадо мое, принудьте себя к блаженному послушанию, в котором есть все эти блага, и живите [со своим старцем] как одна душа в разных телах. И будет отдыхать и ваш старец, и будет свободен о вас молиться от всей своей души в полной радости и веселии. Тогда как если вы не слушаетесь и все это нарушаете, тогда и его душа непрестанно отягощается и от печали он слабеет и мало-помалу движется к смерти.

Все это я на опыте испробовал и плод этого съел, и он весьма сладок. Не узнал я большего упокоения, как от совершенного послушания. Похоронил я доброго моего старчика и по его молитве обрел и покой.

Так вот, трудитесь сейчас, пока вы молоды, чтобы пожать плоды Безстрастия в старости. И не в глубокой старости, а через двадцать лет, если будете понуждать себя, увидите то, что я вам говорю. А если не будете понуждать себя, то хоть и возраста Мафусаила достигнете — не порадуетесь этим дарованиям.

Итак, соревнуйтесь все со старцем и друг с другом в добре. И увидите такую неподвижность страстей и мир в душе, как будто вы в Раю.

Не узнал я большего упокоения, как от совершенного послушания - Афонский Стаpец Иосиф Исихаст
  
#19 | Андрей Рыбак »» | 18.04.2012 17:01
  
2
9. Действие благодати есть сила огня Духа, которая в радости и веселии сердца движет, укрепляет, согревает и очищает душу, прекращает как бы на час помыслы и временно умерщвляет телесное движение. Признаки и плоды [благодати], обнаруживающие истину и непоколебимо удостоверяющие нас в ней, таковы: слезы, сокрушение, смирение, воздержание, молчание, терпение, замкнутость и прочие [добродетели] этого рода.

Григорий Синаит
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU