Седмица 14-я по Пятидесятнице
Понедельник. О праве собственности
Мк.4:10–23
2Кор.12:10–19
Уча народ, Господь рассказывал много притч, где в основе сюжета лежит право собственности, где действуют хозяева, наемные рабочие, арендаторы, заимодавцы, должники. И если цель притчи – через всем понятное и повседневное объяснить невидимое и трудно постижимое, значит право собственности столь же естественно и очевидно, как жизнь птиц и растений. А рассказывать подобного рода притчи тому, кто ни за кем этого права не признает, – все равно что сеять при дороге: он не поймет даже самого языка притчи. Едва услышит, «тотчас приходит сатана и похищает слово, посеянное в его сердце»
притча о сеятеле
Кто же признает право собственности на земном уровне, тот понимает, что если Бог сотворил и небо, и землю, и человека, – значит всему этому Он полновластный Хозяин. Истинный работник и арендатор Христов, обогатившийся Божественной благодатью, все называет своими именами. Он и другим всегда напомнит: «Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил» (1Кор.4:7)? Он не присвоит ни крупицы, но все обратит к пользе и славе Господина, вовремя отдаст положенную долю. Он перед всем миром свидетельствует: «У меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов», – но тут же прибавляет: «хотя я ничто». И даже, если ему приходится защищаться, он делает это не ради личного достоинства: «не думаете ли еще, что мы … оправдываемся перед вами»? – Ибо чем может оправдываться «ничто»? Но – «все это, возлюбленные, к вашему назиданию». Он и тут поступает как «верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу вовремя» (Мф.24 , 45).
Сам же он постоянно пребывает «в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа». Но помня, что он – «ничто», он принимает это с радостью, как справедливое и достойное, иначе говоря «благодушествует». Он четко знает, что «мое», а что – Божье. И чем меньше «моего», тем на большее Божье можно рассчитывать. И он вывел такую закономерность: «когда я немощен, тогда силен». Ибо не для того принес Господь свечу Своей благодати, чтобы поставить ее «под сосудом» человеческого эгоизма. Но – чтобы она стояла «на подсвечнике» из твердейшего вещества человеческого смирения.
Вторник. О сеянии, росте и жатве
Мк.4:24–34
2Кор.12:20–13:2
Господь сказал, что Царствие Небесное «подобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает ночью и днем, и как семя всходит и растет, не знает он; ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе».
Здесь говорится о таинственном взаимодействии человеческой души с семенем слова Божия. Бывает, что даже не вполне осознал услышанное, но оно все равно упало в душу и принялось. Один человек, хотя довольно поздно стал верующим, но с шести лет помнил, как бабушка рассказывала об Иосифе, которого братья из зависти продали в рабство, и что было потом. Многое прочитанное или услышанное в детстве забылось, а это – запомнилось. Потому что душа создана Богом, создана для истины, и всякое слово истины падает в душу как в родную землю. Проходит время, и вдруг – появился зеленый росток: душа взалкала правды, захотела знать: что делать? как жить? что можно, а что нельзя?..
Но иногда человек хотя и хочет, но еще не может жить по истине, и хотя задает эти вопросы, но задает со скрытым страхом: а вдруг скажут невыполнимое? Он спрашивает: можно ли смотреть телевизор? Можно ли красиво одеваться? Можно ли работать на такой-то работе? И так далее. Тяжело слушать такие вопросы и тяжело на них отвечать, потому что к христианству тут подход сразу не с того конца. Христианство – не тюрьма, порог которой едва переступишь, как сразу лишаешься всего дорогого и привычного.
В землю твоей души упало зерно Царствия Небесного и дало росток. Не суетись и не дергайся. Никто тебя не заставляет сразу и от всего отречься. Только по поводу прямого греха Апостол предупреждает резко и определенно: «ибо опасаюсь, чтобы не найти» «у вас раздоров, зависти, гнева, ссор, клевет, ябед, гордости, беспорядков». Таковых Апостол предупреждает: «когда опять приду, не пощажу». А насчет остальных человеческих дел – «все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1Кор.6:12).
Главная задача – не затоптать появившийся росток: читай слово Божие, соблюдай молитвенное правило хоть по-немногу, но обязательно каждый день. Хотя бы на два часа в неделю (из ста шестидесяти восьми!) приди в храм Божий для совместной со всей Церковью молитвы. А во всех своих мирских делах внимательно смотри: все ли идет тебе на пользу, и не стал ли ты рабом чего-либо? А Господь в свое время произведет и колос, и чудесное зерно в колосе. И вкусив этого плода, почувствуешь и горечь других плодов, и бесплодие многих своих дел. И сам вдруг потеряешь вкус к тому, что раньше любил, и сам отвратишься от того, от чего ранее считал невозможным отвратиться. Твоя душа, принявшая семя и пронизанная пущенными им корнями сама захочет истины и добра. И с удивлением увидишь, как самое малое зерно стало «больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные».
А дальше Господь говорит, что едва только «созреет плод, немедленно» посылается «серп, потому что настала жатва». Для нас всякая смерть – случайна, несправедлива, жестока. Но на самом деле она всегда – Божье дело. Сказано: «Немедленно», – чтобы не перезрело и не осыпалось… Будем же уповать на силу принятого нами семени Царствия Небесного. И даже если у нас еще нет решимости выбрать спасительный тесный путь, будем по крайней мере готовы к тому, что Господь Сам протащит нас этим тесным путем зерна и вытащит из тьмы к свету. А жатва для земледельца – долгожданный праздник! – ведь ни минутой раньше, ни минутой позже посылает Владыка Свой серп.
Среда. О стойкости в бурях
Мк.4:35–41
2Кор.13:3–13
Однажды Господь с учениками переправлялся через Геннисаретское озеро. «Поднялась великая буря, волны били в лодку, так что она уже наполнялась водою», а Господь спал. Ученики, пораженные такой безмятежностью, будят его, и укоряют: «Учитель! неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем»? А Он, встав, «запретил ветру и сказал морю: умолкни, перестань. И ветер утих». И вдруг после такой великой бури сделалась еще более «великая тишина». Ученики еще более «убоялись страхом великим и говорили между собою: кто это, что и ветер и море повинуются Ему»?
По-человечески, страх учеников был вполне обоснованным, но Господь укорил их: «что вы так боязливы? как у вас нет веры»? Значит, хотя лодка «уже наполнялась водою», и смертельная опасность была пред глазами, – они не имели права бояться. Значит Господь к этому времени дал им достаточно доказательств Своей силы. Значит человек обязан знать, что очи Господни всегда отверсты на Свое творение. Если посвятил себя Богу, сказав: «да будет воля Твоя», – будь готов и к жизни, и к смерти, помня, что «Жизнь, или смерть» – «все ваше; вы же – Христовы, а Христос – Божий» (1Кор.3:22–23).
Во всех стихийных и житейских бурях Господь устами Апостола говорит нам, называющим себя христианами: «Испытывайте самих себя, в вере ли вы? Самих себя исследывайте». Почему вышли из себя, или упали духом? «Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть». Да, «разве только» мы «не то, чем должны быть». Нельзя быть христианином, и жить в страхе. Преподобный Иоанн Лествичник писал: «Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки; а в ком нет страха Господня, тот часто и тени своей боится» (Слово 21).
Но иные не боятся смерти просто по причине окамененного нечувствия. А некоторые, под тяжестью испытаний, даже сами ее желают. Но вот как раз чего я должен бояться при мысли о смерти, так это – с какими глазами предстану пред Богом, если здесь не претерплю до конца и не усвою всех уроков, которые Он мне посылает?
Приближение смерти не снимает обязанности – иметь полноту жизни во Христе. Даже за час до смерти я обязан и любить врагов, и не отвечать злом на зло, и даже накормить врага, когда он голоден. Я должен это делать, хотя бы весь мир отступил от Христа, хотя бы и те, кого почитаем столпами Церкви, поколебались, и некому было бы ни подать примера, ни похвалить, ни наказать. «Молим вас, – пишет Апостол, – чтобы вы не делали никакого зла, не для того, чтобы нам показаться, чем должны быть; но чтобы вы делали добро, хотя бы мы казались и не тем, чем должны быть». Вот, даже к таким бурям надо себя готовить. Такая должна быть в нас сила веры. И оснований для этого более, чем достаточно. Ибо Христос, хотя и «распят в немощи, но жив силою Божиею; и мы также, хотя немощны в Нем». И хотя порой покажется, что уже вода залила ковчег нашей Церкви, но вопреки всему «будем живы с Ним силою Божиею».
Четверг. О легионе бесов
Мк.5:1–20
Гал.1:1–10, 20–25
Бесноватый, которого Господь исцелил в стране Гадаринской, был необыкновенно страшен. «Он имел жилище в гробах. (то есть, в пещерах, где хоронили мертвецов). И никто не мог его связать даже цепями; потому что» он «разрывал цепи и разбивал оковы». «Всегда, ночью и днем, в горах и гробах кричал он и бился о камни». И вдруг этот человек, наводивший на всех ужас, едва увидев «Иисуса издалека, прибежал и поклонился Ему». Можно себе представить, каков был этот поклон: наверное, как спичка от огня, – так этот одержимый скрючился пред Царем неба и земли! И просьба его была в таком же роде: «Что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? Заклинаю Тебя Богом, не мучь меня»! Иисус спросил: «Как тебе имя?», – и в ответ услышал: «Легион имя мне, потому что нас много». Бесы просили, чтобы Иисус позволил им войти в стадо свиней, которое мирно паслось недалеко. И когда Иисус позволил, все стадо бросилось с крутизны в море и потонуло.
Вскоре подошли жители той земли, которым пастухи сообщили о случившемся. Они сами увидели, что наводивший на них страх – «сидит и одет и в здравом уме». И вдруг они стали просить Господа о том же, о чем просил весь легион бесов: «чтобы отошел от пределов их»! Значит и бесам, и этим людям Иисус одинаково чужд. Он им не нужен, им плохо с Ним, Источником жизни и бессмертия! Но бесноватый хотя бы просил не сам, а бесы из него. Гадаринцы же просили сами, свободно и сознательно. И Господь, изгнав целый легион бесов, от гадаринцев Сам смиренно отошел. Потому что если человек несвободен, его можно освободить, а если человек – свободен, от кого освобождать?
Может быть именно поэтому весь легион бесов, посланный сатаной на всех гадаринских жителей, вселился в единственного еще живого человека, чтобы и его добить. А всех остальных жителей бесы оставили в покое, как духовных мертвецов, которые и сами сделают бесовское дело: отгонят от себя Господа Иисуса, «Который отдал Себя самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века», отгонят, а значит, сами добровольно станут достоянием ада.
И один только бывший бесноватый, ранее казавшийся более других чуждым Богу, оказался Божьим человеком и просил Иисуса, «чтоб быть с Ним». Но «Иисус не дозволил ему, а сказал: иди домой к своим и расскажи им, что сотворил с тобою Господь и как помиловал тебя». Этот человек настолько окреп в многолетнем противостоянии целому легиону бесов, что Господь счел возможным, как закваску, бросить его в среду мертвого, духовно неподвижного народа: может быть вскиснет хоть что-нибудь, может быть придет в спасительное движение.
Пятница. О сохранении и исправлении веры
Мк.5:22–24:35–6:1
Гал.2:6–10
Однажды один из начальников синагоги, по имени Иаир, нашел Иисуса, пал к ногам Его, и умолял, говоря: «дочь моя при смерти; приди и возложи на нее руки, чтобы она выздоровела, и осталась жива». Но Господь почему-то не спешит. Он еще и останавливается, чтобы выяснить, кто в толпе прикоснулся к Нему, и терпеливо ждет, пока неизвестный откроется. А в этот момент прибегают из дома Иаира и говорят: «дочь твоя умерла; что еще утруждаешь Учителя»? Но Иисус тотчас говорит ему: «не бойся, только веруй». Говорит тотчас, как бы стараясь опередить слова скорбного вестника, предотвратить их разрушительное действие. «Не бойся, только веруй»! – Как будто только в вере отца залог жизни дочери.
Впрочем Господь и не всегда требовал веры, чтобы совершить чудо. Иногда Он как раз чудесами, как ударами кремня, возжигал веру в людях. Так «положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской», «и уверовали в Него ученики Его» (Ин.2:11). Желая накормить пять тысяч, Господь не стал творить хлебы из ничего, а умножил то малое, что оказалось в наличии. Так и в вопросе веры: видя в человеке хотя малую, хотя даже не вполне правильную веру, Он умножает и исправляет ее. А вера Иаира как раз была неправильной. Он как бы учит Господа, что Тот должен делать: «возложи на нее руки». Он верит, но как бы не в Иисуса, а в определенный метод, в «возложение рук». Вот Иисус и остановился. Иаир своими ушами услышал исповедь кровоточивой, как она получила исцеление. Без всякого возложения рук. Даже и не просила. Просто с верою прикоснулась к Его одежде.
Исправляя и усиливая, Господь также не ставит непосильных задач для еще не окрепшей веры. Придя в дом, Он первым делом вселяет в Иаира сомнение в страшной реальности: «девица не умерла, но спит».
Так Господь учит ничего не разрушать до основания, чтобы потом строить на пустом месте. Он учит во всем находить хоть малое доброе, тщательно беречь его, и с Божьей помощью исправлять и преумножать.
Суббота. О учителях, наставниках и отцах
Мф.23:1–12
1Кор.4:1–5
Господь сказал: «не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы братья; и отцем себе на называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос».
Опираясь на этот текст, сектанты укоряют нас за то, что у нас принято священников называть «отцами». Но сектант, он и есть сектант: он видит усеченно, видит только непосредственно перед собой. А если бы они действительно хотели знать истину, то во-первых увидели бы, что здесь одинаково говорится как об отцах, так и об учителях и о наставниках. Они легко нашли бы в Писании, что этот видимый Христов запрет нарушается Его же Апостолами: «Иных Бог поставил в церкви… учителями» (1Кор.12:28). «Повинуйтесь наставникам вашим» (Евр.13:17). Наконец, находим и такое: «Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов: я родил вас во Христе Иисусе благовествованием». Вспомним еще один текст из Апостола Павла: «…преклоняю колена мои пред Отцем Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф.3:14–15). Как, оказывается, все просто!
Дело в том, что свой запрет Господь положил по поводу фарисейской гордыни, когда они именно себя, как таковых, именовали и учителями, и наставниками, и отцами народа, и величались этим. А должно быть истинное отечество, наставничество, и учительство – во Христе: и учить не своему, а словам Христовым; и наставлять на жизнь во Христе; и рождать во Христе святым крещением и покаянием. Такой истинный учитель, наставник и отец всегда мыслит о себе с глубочайшим смирением. Он помнит слова Господни: «Больший из вас да будет вам слуга». «Кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится». Он и учит, что каждый должен разуметь подобных ему не иначе, «как служителей Христовых и домостроителей таин Божиих». Он подчеркивает, что единственное, что требуется от домостроителей, – «чтобы каждый оказался верным». Он не ищет угождения людям, не ищет похвалы от них: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы, или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе». «Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь: судия же мне Господь», – Которому он и служит, посланником Которого и является, как и Сам Господь был посланником Своего Отца.
Воскресение. О званых, призванных и изгнанных
Неделя 14-я
Мф.22:1–14
2Кор.1:21–2:14
Некий царь сделал «брачный пир для сына своего, и послал рабов своих звать званых на брачный пир». Но они «не хотели прийти». Царь отправляет новых посланников. Может быть предыдущие что-то не так передали, или званые что-то не так поняли, – так объясните им: «вот, я приготовил обед мой, тельцы мои и что откормлено, заколото, и все готово; приходите на брачный пир».
Царь звал не на работу, не на службу, а на пир. Но они погнушались чужой радостью. У них сразу нашлось «дело поважнее», и они пошли, «кто на поле свое, а кто на торговлю свою». Пренебречь любовью, ничего не требующей взамен, пренебречь заботой и стараниями – что может быть обиднее и бесчеловечнее? Но именно так они и поступили.
Почему же? – Позванные царем, они очевидно были достойны царского приглашения. Но похоже, они так раздулись в этом своем достоинстве, что сочли его абсолютно своим, забыв, что всякое достоинство в царстве – только от царя! И настолько раздулись, что те, у кого не нашлось под рукой никакого дела, – поступили еще более откровенно: «схвативши рабов его, оскорбили и убили их».
И тогда царь решил дать достоинство другим, призвать на пир тех, кто еще не имеет никакого достоинства. Теперь Он говорит рабам: «пойдите на распутия, и всех, кого найдете, зовите на брачный пир». И рабы собрали всех, кому совсем уж некуда идти, у кого ни поля, ни торговли, ни даже дома или родных. И вот, «брачный пир наполнился». Какое чувство поистине нечаянной радости, какое чувство благодарности должны испытывать эти гости, с каким вниманием и предупредительностью должны вести себя!
И вдруг «Царь, вошед посмотреть возлежащих, увидел человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде»? А правда, как он мог войти без нее? Ведь брачную одежду давали всем приходящим. Ведь он же видел, что все берут ее, видел, что на нем такие лохмотья, в которых нехорошо входить в дом радости. И сколько надо было дерзости и пренебрежения ко всему и ко всем, а главное – к самому царю, чтобы оказаться на пиру все же без брачной одежды! Ему и оправдаться-то нечем, поэтому, обличаемый царем, он молчал. Он и уходить не хотел, и прощения просить не собирался. И царю ничего не оставалось, кроме как сказать слугам: «связавши ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю».
Господь призывает нас в Свою Церковь, на брак Сына Своего, на Его спасительную Вечерю. И мы готовы ради этого отложить все дела… кроме одного-единственного. И грехов своих мы ради Царствия Небесного не оставили. В лучшем случае грехи сами уже оставили нас, по нашей старости или немощи, сделав с нами в свое время все, что хотели. И не хотим мы принять брачную одежду добродетелей, не хотим читать Святое Евангелие и вникать в самый дух учения Христова.
Но все-таки нам кажется, что мы на брачном пиру. Вроде бы не во тьме, и вроде бы нам не плохо. Но это лишь до поры, пока подойдет к нам хозяин и потребует отчета. «Бога призываю во свидетели на душу мою, что, щадя вас, я доселе не приходил», – говорит посланец этого хозяина. И снова предупреждает: «когда опять приду, не пощажу» (2Кор.13:2).
Есть только Бог и безбожие. И – либо с Богом, на брачном пире Его Сына, в светлой одежде добродетелей, в радости, в палатах Царствия Небесного, либо – за пределами жизни и радости, где тьма «внешняя», где поэтому «плач и скрежет зубов», где не богатые и не бедные, а – «псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду» (Откр.22:15). А третьего не дано.