"Смиренный Тихон, Патриарх Московский и всея России".

Патриарх Тихон
«Чадца мои! Все православные русские люди! Все христиане! Только на камени врачевания зла добром созиждется нерушимая слава и величие нашей Святой Православной Церкви, и неуловимо даже для врагов будет Святое имя ее, чистота подвига ее чад и служителей. Следуйте за Христом! Не изменяйте Ему. Не поддавайтесь искушению, не губите в крови отмщения и свою душу. Не будьте побеждены злом. Побеждайте зло добром!»"курсивСмиренный Тихон, Патриарх Московский и всея России.
25 марта/7 апреля - день преставления (1925),
26 сентября/9 октября - день прославления,
в воскресение после 12/25 января -с Собором новомучеников и исповедников Российских
Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси

В трудные времена, когда нарушается обычный ход жизни, когда жизнь возмущается грандиозными событиями, опрокидывающими в бездну все и вся, когда кругом наступает гибель и отчаяние, Бог посылает в этот мир Своих святых, богатырей духа, людей особого мужества и самоотвержения, подвижников веры и любви, которые необходимы миру, чтобы устоять в истине, чтобы не потерять различение добра и зла, чтобы духовно не погибнуть. И подвиг таких святых исполинов, духовных вождей народа, вероятно, можно назвать самым трудным из всех подвигов.

Обращаясь к нашей истории, мы вряд ли найдем даже среди прославленных московских святителей человека, который был бы призван к кормилу церковной жизни в столь трудный и трагический период, как тот, что выпал на долю Святейшего Патриарха Тихона.Сам грандиозный масштаб исторических событий сделал святителя Тихона, одного из величайших участников оных, малопонятным для современников. Даже и в наши дни трудно по существу оценить величие и красоту его подвига, его святости. Это подобно тому, как великую гору можно окинуть взглядом только с достаточно большого расстояния, — вблизи не видна вся грандиозность ее. Так и величайшие люди делаются более понятными и более видными по прошествии достаточно большого времени. И чем значительнее человек, чем больше он, тем больше требуется времени, чтобы его увидеть и оценить. И все же ни один иерарх Русской Церкви не привлекал к себе такого пристального, сострадательного и почтительного внимания всего христианского мира, какое привлекал Патриарх Тихон еще при жизни своей. Сам этот факт, указывающий на его мировое значение, его всемирный авторитет, заставляет нас обратиться к его образу с особенным вниманием и любовью.

Будущий Патриарх Тихон в миру носил имя Василий Иванович Белавин. Он родился по старому стилю 19 января, а по новому — 1 февраля 1865 года в маленьком селе Клин близ города Торопца Псковской губернии, в семье приходского священника Спасо-Преображенской церкви. Город этот тем замечателен, что похож на Москву необычайным обилием церквей; в маленьком городке церкви на каждом шагу, все старинные и довольно красивые. Есть в нем и местная святыня – древняя Корсунская икона Божией Матери, известная в русских летописях с самых первых времен христианства на Руси. Жизнь там была крайне патриархальная, со многими чертами старинного русского быта: ведь ближайшая железная дорога была тогда верстах в 200 от Торопца. Детство его прошло среди простого народа, он видел крестьянский труд и жил простой народной жизнью. Из замечательных эпизодов его детства известно, что однажды священник Иоанн Белавин, его отец, вместе со своими сыновьями ночевал на сеновале. Во сне ему явилась мать, бабушка Патриарха Тихона, и предсказала судьбу трех сыновей, своих внуков. Про одного она сказала, что он будет жить обычной жизнью, про другого — что умрет молодым, а про Василия сказала, что он будет велик. Отец Иоанн, проснувшись, рассказал этот сон своей жене, таким образом, это предание сохранилось в семье. Пророческий сон впоследствии в точности исполнился. ]Учился он в Псковской духовной семинарии в 1878–1883 гг., скромный семинарист, отличавшийся религиозностью, ласковым и привлекательным характером. Он был довольно высокого роста, белокурый. Товарищи любили его, но к этой любви всегда присоединялось и чувство уважения, объяснявшееся его неуклонной, хотя и вовсе не аффектированной, религиозностью, блестящими успехами в науках и всегдашнею готовностью помочь товарищам, неизменно обращавшимся к нему за разъяснениями уроков, особенно за помощью в составлении и исправлении многочисленных в семинарии «сочинений». В этом юный Беллавин находил для себя даже какое-то удовольствие, веселье, и с постоянной шуткой, хотя и с наружно серьезным видом, целыми часами возился с товарищами, по одиночке или группами, внимавшими его объяснениям. Замечательно, что товарищи в семинарии шутливо называли его «архиереем». В Петроградской духовной академии, куда поступил он 19 лет, на год раньше положенного, не принято было давать шутливые прозвища, но товарищи по курсу, очень любившие ласкового и спокойно религиозного псковича, называли его уже «патриархом». Впоследствии, когда он стал первым в России, после 217-летнего перерыва, патриархом, его товарищи по академии не раз вспоминали это пророческое прозвище. И в академии, как и в семинарии, студент Беллавин был всеобщим любимцем. В 1888 г. Беллавин 23 лет от роду оканчивает академию и в светском звании получает назначение в родную Псковскую духовную семинарию преподавателем. Жил он в патриархальном Пскове скромно, в мезонине деревянного домика, в тихом переулке близ церкви «Николы Соусохи» (там сохранилось много старинных названий), и не чуждался дружеского общества. После окончания Санкт-Петербургской Духовной Академии в 1888 г. Василий Белавин был отправлен в родную ему Псковскую духовную семинарию преподавателем. Ученики его очень любили, как и все, с кем он встречался (это было особенностью его жизни). Но вот разнеслась неожиданная весть: молодой преподаватель подал архиепископу прошение о принятии монашества, и скоро будет его пострижение. Епископ Гермоген, добрый и умный старец, назначил пострижение в семинарской церкви, и на этот обряд, редкий в губернском городе, да еще над человеком, которого многие так хорошо знали, собрался чуть не весь город. Опасались, выдержат ли полы тяжесть собравшегося народа (церковь во втором этаже семинарского здания) и, кажется, специально к этому дню поставили подпорки к потолкам в нижнем этаже. Очевидцы помнят, с каким чувством, с каким убеждением отвечал молодой монах на вопросы архиерея о принимаемых им обетах: «Ей, Богу содействующу». Постригаемый вполне сознательно и обдуманно вступал в новую жизнь, желая посвятить себя исключительно служению Церкви. При постриге не случайно дается столь соответствующее ему имя Тихона, в честь святителя Тихона Задонского.
[B]В 1891 г. на 26 г. своей жизни он принял монашеский постриг.Вскоре его рукоположили в сан иеромонаха и направили в Холмскую духовную семинарию (Варшавской епархии), где он назначен был сначала инспектором, а затем ректором. На 33-м году жизни, в 1897 году, совершилась его хиротония во епископа Люблинского, викария Варшавской епархии[/B].Церковная жизнь на месте нового служения епископа Тихона сильно осложнялась острыми национальными и религиозными распрями. Владыка Тихон никогда не прибегал к аргументам «с позиции силы», что не мешало ему успешно защищать православную веру. Об этом периоде его жизни ярко вспоминает митрополит Евлогий (Георгиевский): «Архимандрит Тихон был очень популярен и в семинарии, и среди простого народа. Местные священники приглашали его на храмовые праздники. Милый и обаятельный, он всюду был желанным гостем, всех располагал к себе, оживлял любое собрание, в его обществе всем было приятно, легко. Будучи ректором, он сумел завязать живые и прочные отношения с народом, и этот же путь он указал и мне. В сане епископа он еще более углубил и расширил свою связь с народом и стал действительно для Холмщины «своим» архиереем. Мне постоянно во время поездок по епархии приходилось слышать самые сердечные отзывы о нем духовенства и народа».курсив В 1898 г. святитель Тихон был направлен для несения ответственного служения за океан, в далекую американскую епархию, в сане епископа Алеутского. Возглавляя Православную Церковь в Америке, епископ Тихон много преуспел в великом деле распространения православия. На территории его епархии жили люди разных национальностей: русские, сербы, галичане, греки, арабы, креолы, алеуты и эскимосы. Одни были из православных стран — России, Греции, Сербии, другие — из стран Оттоманской и Австро-Венгерской империй; некоторые стали православными благодаря благовестию миссионеров на Аляске и Алеутских островах. Любвеобильное сердце и пастырскую внимательность надо было иметь, чтобы окормлять столь многообразную паству. В 1901 — 1902 гг. преосвященным Тихоном были освящены храмы в Нью-Йорке и Чикаго. Церковная хроника тех лет сообщает о постоянных посещениях владыкой Тихоном Аляски, Канады и православных приходов в Соединенных Штатах. Как епископу миссионерской епархии, распростершейся по всему континенту, святителю Тихону приходилось много трудиться над реорганизацией епархиальной структуры. В 1900 г. по его предложению Священный Синод принял решение о преобразовании Алеутской и Аляскинской епархии в Алеутскую и Североамериканскую; в 1905 г. миссионерская школа в Миннеаполисе была преобразована в семинарию, в том же году святитель благословил создание монастыря в Пенсильвании. Сам он вспоминал об этом времени, как о том, которое расширило его церковно-политический кругозор, познакомило с новыми формами человеческих взаимоотношений и подготовило к тому, что пришлось ему испытать впоследствии.В Америке архиепископ Тихон снискал себе всеобщую любовь и преданность, он возглавлял богослужения, совершавшиеся на нескольких языках, и был избран почетным гражданином Соединенных Штатов.Лишь год пробыл святитель Тихон на своей первой кафедре, но, когда пришел указ о его переводе на Алеутскую и Североамериканскую кафедру, провожали его со слезами, — такую любовь он снискал у населения. Плакала православная Америка, где и поныне его именуют Апостолом Православия, где он в течение семи лет мудро руководил паствой: преодолевая тысячи миль, посещал труднодоступные и отдаленные приходы, помогал обустраивать их духовную жизнь, возводил новые храмы, среди которых — величественный Свято-Никольский собор в Нью-Йорке. Его паства в Америке возросла до четырехсот тысяч: русские и сербы, греки и арабы, обращенные из униатства словаки и русины, коренные жители — креолы, индейцы, алеуты и эскимосы. За время службы в Америке (около 7 лет) преосвященный Тихон только один раз приезжал в Россию, где был возведен в сан архиепископа. В 1907 призывается к управлению одной из самых старейших и важнейших епархий в России, Ярославской, где он пришелся всем по душе. Все полюбили доступного, разумного, ласкового архипастыря. Часто посещал он церкви и без всякой помпы, даже ходил пешком, что в ту пору было необычайным делом для русских архиереев. А при посещении церквей вникал во все подробности церковной обстановки, даже поднимался иногда на колокольню, к удивлению батюшек, непривычных к такой простоте архиереев. Но это удивление скоро сменялось искреннею любовью к архипастырю, разговаривавшему с подчиненными просто и ласково, без всякого следа начальственного тона. Даже замечания обыкновенно делались добродушно, иногда с шуткою, которая еще более заставляя виновного стараться исправить замеченную неисправность.

Ярославцам казалось, что они получили идеального архипастыря, с которым никогда не хотелось расставаться. Проводы Преосвященного Тихона в Ярославле были необычайно трогательны: всеобщая любовь и уважение к нему ярославцев сказалась в том, что Городская Дума избрала его почетным гражданином Ярославля, - отличие, не выпавшее на долю ни одному архиерею Будучи избран почетным членом Союза русского народа, он оказывал большое влияние на работу этого Союза в Ярославле. Архиепископ Тихон был человеком свободных, широких взглядов, достаточно демократичным и независимым. Из-за случая, когда он не согласился с губернатором Ярославля, и, по-видимому, в связи с жалобой последнего, Владыка был переведен в 1914 г. на Виленскую кафедру.
В новой епархии существовали православные храмы и даже монастыри, но главная часть населения исповедовала католическую веру. Архиепископ Тихон, как всегда, и здесь очень быстро завоевал уважение, авторитет и любовь.В Вильне от православного архиепископа требовалось много такта. Нужно было угодить и местным властям и православным жителям края, настроенным иногда крайне враждебно к полякам, нужно было и не раздражать поляков, составлявших большинство местной интеллигенции, нужно было всегда держать во внимании особенности духовной жизни края, отчасти ополяченного и окатоличенного. И здесь все его уважали. Вот он едет из Вильны на свою великолепную архиерейскую дачу, в простой коляске и в дорожной скуфейке, к ужасу русских служащих; но все, кто его встречали и узнавали, русские, поляки и евреи, низко ему кланялись. Во время прогулки по "калварии", - так назывался ряд католических часовен вокруг архиерейской дачи, посвященных разным стадиям крестного пути Христа на Голгофу, - перед архиепископом вставали и приветствовали его все католики, служившие при часовне, хотя он был в подряснике и шляпе. Вскоре после его назначения началась война, и его служение осложнилось многими новыми заботами.Здесь, в Вильне, преосвященного застало в 1914 г. объявление войны. Его епархия оказалась в сфере военных действий, а затем через нее прошел и военный фронт, отрезавший часть епархии от России. В Первую мировую войну, когда немцы были уже под стенами Вильно, он вывозит в Москву мощи Виленских мучеников, другие святыни и, возвратившись в еще не занятые врагом земли, служит в переполненных храмах, обходит лазареты, благословляет и напутствует уходящие защищать Отечество войска. Сначала он поселился в Москве, куда перешли и многие виленские учреждения, а потом в Дисне, на окраине своей епархии. Во всех организациях, так или иначе помогавших пострадавшим на войне, обслуживавших духовные нужды воинов и т.п., преосвященный Тихон принимал деятельное участие, посещал и болящих и страждущих, побывал даже на передовых позициях, под неприятельским обстрелом, за что получил высокий орден с мечами. Ему пришлось думать о беженцах, эвакуировать в Москву мощи Виленских мучеников, у него же сохранялась и чудотворная Жировицкая икона Божией Матери, впоследствии им возвращенная в Жировицкий монастырь. Бывал он и на фронте, даже был под обстрелом, за что его наградили одним из высоких орденов. На это же время падает и присутствие архиепископа Тихона в Св. Синоде, куда он неоднократно вызывался правительством.. Его деятельность расширяется, он много времени проводит в Москве, где его и застала Февральская революция 1917 года. После революции обер-прокурором Святейшего Синода был назначен В.Н. Львов. Он сместил с кафедр двух старших митрополитов Русской Церкви: митрополита Московского Макария (Невского) и митрополита Санкт-Петербургского Питирима (Окнова), затем вскоре распустил Синод, чтобы новый состав сделать для себя более удобным. В числе опальных оказался и архиепископ Виленский Тихон, бывший в это время членом Святейшего Синода. Желая привлечь к церковному управлению новых людей, В.Н. Львов организовал выборы на освободившиеся Московскую, Петербургскую и еще в нескольких епархиях кафедры, которые возглавляли неприемлемые с точки зрения реформаторов епископы. Наступившая в это время невиданная в России свобода дала возможность свободных выборов на Московскую и Петербургскую кафедры. Действительно, в древности в Церкви епископов выбирал народ, но за многие века эта традиция была утрачена, и епископы стали получать назначение от власти. Вдруг ставшие возможными выборы на главные кафедры Русской Церкви были, конечно, небывалым событием и привлекали к себе общее внимание15-го августа 1917 году, в Москве открылся Священный Собор Можно сказать с уверенностью, что в русской истории не было собора столь представительного, ответственного и смелого, столь воодушевленного живой верой и готового идти на подвиг, как Поместный собор 1917—1918 г. Этот собор открылся в день Успения Божией Матери, по новому стилю 28 августа 1917 года. Почетным председателем собора стал старейший митрополит Киевский Владимир, а действующим председателем был избран святитель Тихон, возведенный за несколько дней до этого в сан митрополита. С самого начала работы собора ощущалось тревожное время, тревожные приметы будущих перемен. И на соборе был поднят вопрос о реформе церковного управления: было предложено возродить в Русской Церкви патриаршество. Против этого было много возражений. Многие деятели Русской Церкви, привыкшие к синодальному управлению, считали, что управление патриаршее подобно монархическому, оно уничтожает коллегиальность и дает волю произволу одного человека — патриарха, считали, что это опасно и вредно. В это время монархия была свергнута, поэтому в России возращение к такому личному возглавлению казалось непопулярным. Но после многих заседаний и горячих дискуссий, где выступали замечательные деятели Русской Церкви, замечательные мыслители, люди святой жизни, было решено избрать патриарха.По началу Собора, на котором были течения об умалении даже власти архиерейской, трудно было предвидеть восстановление Патриаршества и только после большевицкого переворота, под грохот пушек, Собор решил избрать Патриарха.

На Соборе рядом со специалистами канонического права и богословия сидели и простые крестьяне, и сплошь да рядом, в самых серьезных вопросах одерживали верх мнения не людей науки, а простых смиренных крестьян. Один из крестьян сказал: "у нас нет больше царя, нет отца, которого мы бы любили; Синод любить невозможно, а потому мы, крестьяне, хотим патриарха".

Спешно приступили к выборам Патриарха: опасаясь, как бы большевики не разогнали Собор. Решено было голосованием всех членов Собора избрать трех кандидатов, а затем предоставить воле Божией, посредством жребия, указать избранника. 5/18 ноября 1917 г. в храме Христа Спасителя была совершена Божественная литургия. Перед Владимирской иконой Божией Матери, специально принесенной из Успенского собора Кремля, был поставлен запечатанный ковчег со жребиями. После литургии старец Зосимовой Смоленской пустыни иеросхимонах Алексий вынул жребий. Будущий священномученик митрополит Киевский Владимир огласил имя избранного: «Митрополит Тихон» Жребий с именем новоизбранного Патриарха Всероссийского Тихона, извлеченный 5 ноября 1917 года из ковчежца пред царскими вратами храма Христа Спасителя Со смирением и достоинством принял преосвященный Тихон известие о Божием избрании.

После молебна митрополит Владимiр, обращаясь к новоизбранному, произнес: "Преосвященный Митрополит Тихон, Священный и великий Собор призывает твою святыню на Патриаршество Богоспасаемого града Москвы и всея России", на что митрополит Тихон отвечал: "понеже Священный и великий Собор судил меня, недостойного, быти в таком служении, благодарю, приемлю и нимало вопреки глаголю". Когда митрополит Владимир вручил ему с приветственным словом жезл Святителя Петра, митрополита Московского, Святейший Патриарх ответил исполненною глубины прозрения речью.
"Устроением Промышления Божия, мое вхождение в сей Соборный Патриapший Храм Пречистые Богоматери совпадает с всечестным праздником Введения во Храм Пресвятые Богородицы. Сотвори Захария вещь странну и всем удивительну, егда введе в самую внутреннюю скинию, во Святая Святых, cиe же сотвори по таинственному Божиему научению. Дивно для всех и мое - Божиим устроением нынешнее вступление на Патриаршее место, после того, как свыше 200 л. стояло пусто. Многие мужи, сильные словом и делом, свидетельствованные в вере, - мужи, которых весь мир не был достоин, не получили, однако, осуществления своих чаяний о восстановлении Патриаршества на Руси, не вошли в покой Господень, в обетованную землю, куда направлены были их святые помышления, ибо Бог презрел нечто лучшее о нас. Но да не впадем от сего, братие, в гордыню. Один мыслитель, приветствуя мое недостоинство, писал: "Может быть, дарование нам Патриаршества, которого не могли увидеть люди, более нас сильные и достойные, служить указанием проявления Божией милости именно к нашей немощи, к бедности духовной". А по отношению ко мне самому дарованием Патриаршества дается мне чувствовать, как много от меня требуется и как многого для сего мне не достает. И от сознания сего священным трепетом объемлется ныне душа моя. Подобно Давиду, и я мал бе в братии моей, а братьи мои прекрасны, и велики, но Господь благоволил избрать меня. Кто же я. Господи, Господи, что {93} Ты так возвел и отличил меня? Ты знаешь раба Твоего, и что может сказать. Тебе? И ныне благослови раба Твоего. Раб Твой среди народа Твоего, столь многочисленного,-даруй же сердце разумное, дабы мудро руководить народом по пути спасения. Согрей сердце мое любовью к чадам Церкви Божией, и расшири его, да не тесно будет им вмещаться во мни. Ведь архипастырское служение есть по преимуществу служение любви. Горохищное обрет овча, архипастырь подемлет е на рамена своя. Правда, Патриаршество восстанавливается на Руси в грозные дни, среди огня и орудийной смертоносной пальбы. Вероятно и само оно принуждено будет не раз прибегать к мерам запрещения для вразумления непокорных и для восстановления порядка церковного. Но как в древности пророку Илии явился Господь, не в буре, не в трусе, не в огне, а в прохладе, в веении тихого ветерка, так и ныне на наши малодушные укоры: "Господи, Сыны Poccийские оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники, стреляли по храмовым и кремлевским святыням, избивали священников Твоих", - слышится тихое вяше словес Твоих: "еще семь тысящ мужей не преклонили колена пред современным ваалом и не изменили Богу истинному". И Господь как бы говорит мне так: "Иди и разыщи тех, ради коих еще пока стоит и держится Русская Земля? - Но не оставляй и заблудших овец, обреченных на погибель, на заклание, овец, поистине жалких. Паси их, и для сего возьми жезл сей, жезл благоволения. С ним потерявшуюся - отыщи, угнанную возврати, пораженную - перевяжи, больную укрепи, разжиревшую и буйную - истреби, паси их по правд". В сем да поможет мне Сам Пастыреначальник, молитвами Пресвятые Богородицы и Святителей Московских. Бог да благословить всех нас благодатию Своею. Аминь"[выделенный текст]. 21 ноября 1917 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, состоялась интронизация (настолование) владыки Тихона. По традиции Восточных Православных Церквей было проведено троекратное «посаждение» избранного на патриаршее место. Во времена же Московской Руси осуществлялось повторное архиерейское рукоположение епископа в «патриарший сан».Великое церковное торжество происходило в Успенском Соборе 21 ноября 1917 году; мощно гудел Иван Великий, кругом шумели толпы народа, наполнявшие не только Кремль, но и Красную площадь, куда были собраны крестные ходы изо всех московских церквей. За литургией два первенствующие митрополита при пении "аксиос" и вручением жезла Святителя Петра, возвели Божия избранника на патриарший трон.

После литургии новый Патриарх в сопровождении крестного хода обошел вокруг Кремля, окропляя его святою водою. Замечательно отношение большевиков к этому торжеству. Тогда они не чувствовали еще себя полными хозяевами и не заняли определенной позиции в отношении Церкви, хотя враждебность к ней была ясна. Солдаты, стоявшие на гауптвахте у самого Успенского собора вели себя развязно, не снимали шапок, когда мимо проносили иконы и хоругви, курили, громко разговаривали и смялись. Но вот вышел из Собора патриарх, казавшийся сгорбенным старцем в своем круглобелом клобуке с крестом наверху, в синей бархатной мантии патриарха Никона, – и солдаты моментально скинули шапки и бросились к патриарху, протягивая руки для благословения через перила гауптвахты. Было ясно, что то развязное держание было лишь бахвальство, модное, напускное, а теперь прорвались настоящие чувства, воспитанные веками.
Незадолго до своей кончины святой Иоанн Кронштадтский в одной из бесед со святителем Тихоном сказал ему: «Теперь, Владыко, садитесь Вы на мое место, а я пойду отдохну». курсивСпустя несколько лет пророчество старца сбылось, когда митрополит Московский Тихон жребием был избран Патриархом. Через две с половиной недели, 8 декабря, было выработано соборное постановление «О правах и обязанностях святейшего Патриарха Московского и всея России». В нем среди прочего констатировалось: «Патриарх Российской Церкви есть Первоиерарх ея. Патриарх является первым между равными ему епископами». Употребляемые же в настоящее время именования Патриарха «предстоятелем» или «первосвятителем» появились несколько десятилетий позже.
Любопытно и то, что ныне звучащее на богослужениях титулование Патриарха «Великим Господином и Отцом нашим» введено лишь в 1971 году. Перед интронизацией же Тихона была установлена менее помпезная формула: «Великого Господина нашего, Святейшего Патриарха Московского и всея России…» Впрочем, и она по поводу возникновения трех своих первых слов вызывала в ноябре и декабре 1917 года недоуменные вопросы паствы.

По причине новых общественно-политических реалий, наступивших в России с конца октября 1917 года,Поместный Собор вынужден был прекратить свою работу ранее намеченного.
В историю же он вошел двумя своими деяниями: восстановлением патриаршества и самим избранием «первого среди равных» епископа. При этом в отличие от всех остальных московских Патриархов XX века святейший Тихон по праву может считаться всенародно и соборно избранным первоиерархом Русской Церкви.
Патриарх Тихон не изменился, остался таким же доступным, простым, ласковым человеком, когда стал во главе русских иерархов Невозможно представить сегодня всю тяжесть ответственности, которая легла на плечи нового Патриарха. Предчувствие всеобщего надвигающегося хаоса и царства антихриста объяло Русь. И под гром орудий, под стрекот пулеметов поставляется Божией рукой на Патриарший престол Первосвятитель Тихон, чтобы взойти на свою Голгофу и стать святым Патриархом-мучеником. Он горел в огне духовной муки ежечасно и терзался вопросами: «Доколе можно уступать безбожной власти?»курсив Где грань, когда благо Церкви он обязан поставить выше благополучия своего народа, выше человеческой жизни, притом не своей, но жизни верных ему православных чад. О своей жизни, о своем будущем он уже совсем не думал. Он сам был готов на гибель ежедневно. «Пусть имя мое погибнет в истории, только бы Церкви была польза», — говорил он, идя вослед за своим Божественным Учителем до конца.
Как слезно плачет новый Патриарх пред Господом за свой народ, Церковь Божию: «Господи, сыны Российские оставили Завет Твой, разрушили жертвенники Твои, стреляли по храмовым и Кремлевским святыням, избивали священников Твоих...» Он призывает русских людей очистить сердца покаянием и молитвой, воскресить «в годину Великого посещения Божия в нынешнем подвиге православного русского народа светлые незабвенные дела благочестивых предков".курсив Для подъема в народе религиозного чувства, по его благословению устраивались грандиозные крестные ходы, в которых неизменно принимал участие Святейший. Безбоязненно служил он в храмах Москвы, Петрограда, Ярославля и других городов, укрепляя духовную паству. Большевики разогнали Учредительное собрание, и он оказался единственным законно избранным вождем народа, так как в выборах членов собора участвовало большинство населения страны. Народ необыкновенно любил и чтил своего архипастыря. Патриарха Тихона часто приглашали служить в разные храмы Москвы и Подмосковья. Когда он приезжал в какой-нибудь подмосковный город, весь народ встречал его, так что в городе обычно прекращали работать на все время его пребывания.

В июне 1918 года святитель прибыл в Петроград. Характерно, что власти отказались предоставить Патриарху купе по его просьбе и дали ему место в плацкартном вагоне. Но железнодорожные рабочие, вопреки этому распоряжению, прицепили к поезду целый вагон и поместили в нем Патриарха Тихона с сопровождающими лицами. К моменту приезда в Петроград Патриарха Тихона около вокзальной площади собрался весь город. Не только вся площадь, но и все прилегающие улицы были заполнены толпами народа.
И вот, удивительно торжественная встреча в Петрограде. Патриарха встречают митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский), викарии Петроградской епархии, множество духовенства; торжеству нет предела. Свое приветствие митрополит Вениамин закончил словами, что и сам он, и духовенство, и все верующие готовы за веру и Церковь принести любые жертвы и даже умереть.[B] "Умереть нынче немудрено,
- улыбнулся в ответ Патриарх.- Нынче труднее научиться, как жить". За шесть дней, проведённых в Петрограде и Кронштадте, Святейшего постоянно окружали толпы народа, устилавшие его путь цветами, часами дожидавшиеся Патриаршего благословения и поучения..

Патриарх отправляется в митрополичьи покои в Александро-Невскую Лавру. Совершается патриаршее служение в Троицком храме в сослужении митрополита Вениамина и других епископов. Вся Лавра заполнена людьми. После богослужения Патриарх благословляет народ с балкона митрополичьего дома.Дни пребывания патриарха в Петрограде были днями настоящего всеобщего ликования; люди как-то забывали, что живут в коммунистическом государстве, и даже на улицах чувствовалось необычайное оживление. Святейший жил в Троице-Сергиевском подворье на Фонтанке. Самыми торжественными моментами были его службы в соборах Исаакиевском, Казанском и в Лаврском.
Много затруднений было с патриаршими облачениями, трудно было достать белой муки, чтобы спечь просфоры, изготовить белые трехплетенные свечи, по-старинному предносимые патриарху. В Исаакиевском соборе при встрече патриарха пел хор из 60 диаконов в облачениях, так как соборный хор пришлось распустить из-за отсутствия средств. Сослужили патриарху митрополит, три викария, 13 протоиереев и 10 протодиаконов. На праздник Вознесения в Казанском соборе после литургии был крестный ход вокруг собора. Вся Казанская площадь и Невский проспект и Екатерининский канал представляли из себя море голов, среди которого терялась тонкая золотая лента духовенства.

Святейший ездил в Иоанновский монастырь на Карповке и сам служил панихиду на могиле отца Иоанна Кронштадтского. Он посетил также и Кронштадт.

Жил патриарх в прежнем помещении московских архиереев, в Троицком подворье Сергиевой лавры, «у Троицы на Самотеке». Этот скромный, хотя и просторный дом имел Крестовую церковь, где монахи Сергиевой лавры ежедневно совершали положенное по уставу богослужение. Рядом с алтарем помещается небольшая молельная комната, уставленная иконами; в ней патриарх и молился во время Богослужения, когда не служил сам. Но служить он любил и часто служил в своей Крестовой церкви. Дом окружен небольшим садиком, где патриарх любил гулять, как только позволяли дела. Здесь часто к нему присоединялись и гости, и близко знакомые посетители, с которыми лилась приятная, задушевная беседа, иногда до позднего часа.

Конечно, и стол патриарха был очень скромный: черный хлеб подавался по порциям, часто с соломой, картофель без масла. Но и прежде преосвященный Тихон был совсем невзыскателен к столу, любил больше простую пищу, особенно русские щи да кашу.
Гонения на Церковь продолжались с возрастающей силой: отбиралось и разграблялось церковное имущество, истреблялось в огромном количестве духовенство. Количество убитых священников не поддается никакому подсчету.
По строго проверенным данным, в одной Харьковской губернии за 6 месяцев, с конца декабря 1918 г. по июнь 1919 г., было убито 70 священников. Со всех концов России приходили к патриарху известия об этих ужасах.: Святитель Тихон возглавил Русскую Православную Церковь в годину тяжелейших испытаний. В ноябре 1917 года "Декларация прав народов России" отменила все национально-религиозные привилегии и ограничения, а "Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов" лишил духовенство сословных преимуществ. В декабре последовало постановление СНК о передаче Народному комиссариату по просвещению всех учебных заведений. Затем декреты "О расторжении брака" и "О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния" признали юридическую силу лишь за гражданским браком. Через несколько дней был опубликован проект декрета СНК об отделении Церкви от государства.
Почти сразу после Октябрьской революции отношения государственной власти и предстоятеля Русской Православной Церкви приобрели характер острого конфликта, так как уже первые декреты советской власти коренным образом ломали и церковную, и народную жизнь. В 1917 году, очень скоро после революции, в Петрограде был убит большевиками о. Иоанн Кочуров, сподвижник Патриарха Тихона по американскому служению. Патриарх очень тяжело пережил эту первую мученическую смерть. Послание Патриарха Тихона Совету Народных Комиссаров, по случаю первой годовщины октябрьской революции, гласит:[/U] "Захватывая власть и призывая народ довериться вам, какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания? Поистине, вы дали ему камень вместо хлеба и змею вместо рыбы (Mф. VII, 9110). Отечество вы подменили бездушным интернационалом... Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью, и вместо мира искусственно разожгли классовую вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы стремитесь руками русских рабочих и крестьян доставить торжество призраку Мировой революции ... Никто не чувствует себя в безопасности, все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела. Вы обещали свободу ... Особенно больно и жестоко нарушение свободы в делах веры ... в органах печати злобные богохульства и кощунства. Вы наложили свою руку на церковное достояние, собранное поколениями верующих ...
{96} Вы закрыли ряд монастырей и домовых церквей. Вы заградили доступ в Московский Кремль - это священное достояние всего верующего народа. Вы разрушаете исконную форму церковной. Общины-прихода, разгоняете церковный епархиальные собрания, вмешиваетесь во внутреннее управление Православной Церкви...
Мы знаем, что наши обличения вызовут в вас только злобу и негодование, и что вы будете искать в них лишь повода для обвинения нас в противлении власти; но чем выше будет подниматься "столп злобы" вашей, тем вернейшим будет то свидетельством справедливости наших обличений ... отпразднуйте годовщину своего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия, разорения, стеснения веры... А иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк. XI, 51) и от меча погибнете сами вы, взявшие меч (Mф. XXVI, 52)". (Посл. 26 окт. 1918 г.)
.
Когда было составлено послание Патриарха к большевикам, по случаю годовщины их владычества, многие тогда настойчиво отговаривали Патриарха от этого рискованного шага, опасаясь за его свободу и жизнь. На соединенном заседании Синода и Совета все, высказывали крайние опасения и указывали на то, что Патриарх должен беречь себя для пользы Церкви. Патриарх внимательно выслушал все советы, но стоял на своем. В ближайшее воскресенье он служил в своем Троицком подворье и после литургии заявил бывшим у него, что подписал послание и сделал распоряжение об отправке его комиссарам. - "Да, он всех внимательно слушает, мягко ставит возражения, но на деле проявляет несокрушимую волю", говорил по этому поводу один член Совета
Неоднократно устраивались грандиозные крестные ходы для поддержания в народе религиозного чувства, и патриарх неизменно в них участвовал. А когда получили горькую весть об убийстве царской семьи (5/18 июля 1918 г.), то патриарх тотчас же на заседании Собора отслужил панихиду. Затем служил и заупокойную литургию, сказав грозную, обличительную речь, в которой говорил, что, как бы ни судить политику государя, его убийство после того, как он отрекся и не делал ни малейшей попытки вернуться к власти, является ничем не оправданным преступлением, а те, кто его совершили, должны быть заклеймены, как палачи. «Недостаточно только думать это, – добавил патриарх, – не надо бояться громко утверждать это, какие бы репрессии ни угрожали вам» Затем в конце января 1918 года был расстрелян в Киеве митрополит Владимир, почетный председатель Собора.Каждую минуту опасались за жизнь Патриарха. Большевики наложили уже руки на многих членов Собора, ходили тревожые слухи о замыслах и против Патриарха, но, он безбоязненно выезжал в Московския церкви, и вне Москвы, куда его приглашали. Выезжал он либо в карете, либо в открытом экипаже, а перед ним обычно ехал иподиакон в стихаре, с высоким крестом в руках. Народ благоговейно останавливался и снимал шапки.Патриарх Московский и всея России Тихон

"Доселе Русь была святой, а теперь хотят сделать ее поганою",- ответил Священный Собор Православной Российской Церкви на декрет о свободе воинствующего безбожия, ставшего государственной политикой.Вскоре после обстрела Кремля и вооруженного захвата Александро-Невской и Почаевской Лавр Патриарх Тихон выпустил послание от[U] 19 января 1918 г.,
известное как «анафематствование советской власти»[/B По всей России в церквах читалось послание Патриарха с анафематствованием большевиков: [B]"Да избавит нас Господь от настоящего века лукавого" (Гал. 1, 4).

Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Церковь Христова в Русской земле: гонения воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово и вместо любви христианской всюду сеять семена злобы, ненависти и братоубийственной брани. Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним, ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чём не повинных и даже на одре болезни лежащих людей, виновных только разве в том, что честно исполняли свой долг перед Родиной, что все силы свои полагали на служение благу народному. И все это совершается не только под покровом ночной темноты, но и въявь, при дневном свете, с неслыханною доселе дерзостию и беспощадной жестокостью, без всякого суда и с попранием всякого права и законности -совершается в наши дни во всех почти городах и весях нашей Отчизны: и в столицах, и на отдалённых окраинах (в Петрограде, Москве, Иркутске, Севастополе и др.).

Все сие преисполняет сердце наше глубокою болезненною скорбью и вынуждает нас обратиться к таковым извергам рода человеческого с грозным словом обличения и прещения по завету святого апостола: "Согрешающих пред всеми обличай, да и прочие страх имут" (1 Тим. 5, 20). Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей - загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей - земной. Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной. Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение: "Измите злаго от вас самех" (1 Кор. 5, 13).

Гонение жесточайшее воздвигнуто и на Святую Церковь Христову: благодатные таинства, освящающие рождение на свет человека или благословляющие супружеский союз семьи христианской, открыто объявляются ненужными, излишними; святые храмы подвергаются или разрушению чрез расстрел из орудий смертоносных (святые соборы Кремля Московского), или ограблению и кощунственному оскорблению (часовня Спасителя в Петрограде); чтимые верующим народом обители святые (как Александро-Невская и Почаевская Лавры) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием; школы, содержавшиеся на средства Церкви Православной и подготовлявшие пастырей Церкви и учителей веры, признаются излишними и обращаются или в училища безверия, или даже прямо в рассадники безнравственности.

Имущества монастырей и церквей православных отбираются под предлогом, что это -народное достояние, но без всякого права и даже без желания считаться с законной волею самого народа. И наконец, власть, обещавшая водворить на Руси право и правду, обеспечить свободу и порядок, проявляет всюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и, в частности, над Святою Церковью Православной. Где же пределы этим издевательствам над Церковью Христовой? Как и чем можно остановить это наступление на нее врагов неистовых?

Зовем всех вас, верующих и верных чад Церкви: станьте на защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне Святой Матери нашей. Враги Церкви захватывают власть над нею и ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противостаньте им силою веры вашей, вашего властного всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага, строителями новой жизни по велению народного разума, ибо действуют даже противно совести народной. А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовем вас, возлюбленные чада Церкви, зовем вас на эти страдания вместе с собою словами святого апостола: "Кто ны разлучит от любве Божия? Скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч?" (Рим. 8, 35).

А вы, братие архипастыри и пастыри, не медля ни одного часа в нашем духовном делании, с пламенной ревностью зовите чад ваших на защиту попираемых ныне прав Церкви Православной, немедленно устрояйте духовные союзы, зовите не нуждою, а доброю волею становиться в ряды духовных борцов, которые силе внешней противопоставят силу своего святого воодушевления, и мы твердо уповаем, что враги Церкви будут посрамлены и расточатся силою Креста Христова, ибо непреложно обетование Самого Божественного Крестоносца: "Созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей" (Мф. 16, 18).

Тихон, Патриарх Московский и всея России".

Патриарх мужественно исполнял свой пастырский долг, разъясняя народу смысл происходящего с церковной точки зрения и предостерегая от участия в грехах и преступлениях, в которые втягивали простой народ большевики. В послании Патриарх выступил против разрушения храмов, захвата церковного имущества, гонения и насилия над Церковью.

Страшась не столько анафемы, сколько народного гнева, призываемого на их головы Патриархом, безбожные властители поспешили повсюду наклеить листовки: "В связи с декретом Народных комиссаров об отделении церкви от Государства высшим церковным органом в лице Патриарха Тихона выпущены воззвания контрреволюционного направления, превратно толкующие этот декрет. На почве такой пропаганды могут возникнуть народные волнения, ответственность за которые всецело падёт на духовенство, если оно не разъяснит народу истинного значения этого декрета.

Все церковнослужители, замеченные в распространении таких контрреволюционных воззваний, а также пропаганды в этом направлении, будут караться со всей строгостью революционного времени вплоть до расстрела".

В Самаре после издания декрета был объявлен трехдневный пост и особые моления. В Орле, Витебске, Владимире, Нижнем Новгороде, Одессе, Саратове, Шацке, Пошехонье, Пензе, Рыбинске и многих других городах верующие ответили на декрет многотысячными крестными ходами. С хоругвями и чудотворными иконами, с молитвами и песнопениями шли безоружные люди к кафедральным храмам. В Шацке и Туле по крестным ходам ударили из пулеметов. В Омске сразу же после крестного хода был арестован епископ. В Воронеже, когда народ посрывал печати, наложенные красноармейцами на храмы, и после торжественного молебна под звуки стрельбы и звон колоколов тронулся по городу крестным ходом, против богомольцев выдвинули пулеметы и броневики. Убитых никто не считал. В конце января 1918 года был расстрелян в Киеве митрополит Владимир, почетный председатель Собора.Каждую минуту опасались за жизнь Патриарха. Большевики наложили уже руки на многих членов Собора, ходили тревожые слухи о замыслах и против Патриарха, но, он безбоязненно выезжал в Московския церкви, и вне Москвы, куда его приглашали. Выезжал он либо в карете, либо в открытом экипаже, а перед ним обычно ехал иподиакон в стихаре, с высоким крестом в руках. Народ благоговейно останавливался и снимал шапки.Патриарх Московский и всея России Тихон
[U] В послании по поводу Брест-Литовского мира, заключенного большевиками с немцами, Патриарх пишет
[/U]: "мир, по которому даже искони православная Украина отделяется от братской России и стольный город Киев, мать городов, колыбель нашего крещения, хранилище святынь, перестает быть городом державы Российской, мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения, Церкви же Православной принесет великий урон и горе, а отечеству неисчислимые потери. А между тем у нас продолжается та же распря, губящая наше отечество. Внутренняя междоусобная война не только не прекратилась, а ожесточается с каждым днем. Голод усиливается ... Взываю ко всем вам, архипастыри, пастыри, сыны мои и дщери о Христе: спешите с проповедью покаяния, с призывом к прекращению братоубийственных распрей и разрушения, с призывом к миру, тишине, к труду, любви и единению"

.
Осудив политику кровопролития и призвав к прекращению междоусобной брани, Патриарх Тихон в ряде посланий 1918-1919 гг. отвергал участие Церкви в борьбе против советской власти и звал к примирению, стремясь сохранить нейтралитет в гражданской войне и окончательно определить позиции аполитичности Церкви.



Патриарх призывал «верных чад Церкви» не к вооруженной борьбе, а к покаянию и духовному, молитвенному подвигу: «Противостаньте им силою веры вашей, вашего властного всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага». курсивСвятейший Тихон умолял православный народ «не сходить с пути крестного, ниспосланного Богом, на путь восхищения мирской силы», особо предостерегал, чтобы не позволили увлечь себя страстью отмщения. Служителям Церкви Патриарх напоминал, что они «по своему сану должны стоять выше и вне всяких политических интересов» и не участвовать в политических партиях и выступлениях.

Требование Патриарха не связывать Церковь ни с каким политическим движением, ни с каким образом правления в условиях ожесточенной войны не смогло отвести угроз в его адрес. Власти обвинили его в пособничестве белому движению и в контрреволюционности.Пред своей последней службой на свободе, в одном из Московских храмов, Патриарх явился из чека уже поздно ночью. Своим келейникам, измученным ожиданием, он сказал: "уж очень строго допрашивали". - "Что же Вам будет?" - "Обещали голову срубить", - отвечал Патриарх

Тотчас по заключении Патриарха большевики организовали новую церковную власть, так называемых обновленцев. Большевики готовили для Патриарха процесс, но по соображениям внутренней и внешней политики принуждены были предложить ему выйти на свободу под условием подачи властям покаянного заявления с признанием справедливости возведенных на него обвинений. Патриарх принес эту жертву своим именем и славой мученичества. О своем положении Патриарх говорил: "лучше сидеть в тюрьме, я ведь только считаюсь на свободе, а ничего делать не могу, я посылаю архиерея на юг, а он попадает на север, послылаю на запад, а его привозят на восток". Так чека не позволяла назначенным им архиереям даже доехать до своих епархий, направляла их в места заключения, ссылки или растрела. Осенью 1918 г. во время разгула красного террора власти предприняли попытки организовать кампанию против Патриарха Тихона в связи с делом главы английской миссии Локкарта и провели первый обыск на его квартире. 24 ноября 1918 г. Патриарх Тихон был заключен под домашний арест. Основной пункт предъявленных Патриарху обвинений сводился к якобы имевшим место призывам Первосвятителя к свержению советской власти.

В ответном письме в Совнарком Патриарх заявил, что он никаких воззваний «о свержении советской власти» не подписывал и никаких действий для этого не предпринимал и предпринимать не собирается. «Что многим мероприятиям народных правителей я не сочувствую и не могу сочувствовать как служитель Христовых начал, этого я не скрываю и о сем открыто писал в обращении к Народным Комиссарам перед празднованием годовщины Октябрьской революции, но тогда же и столь же откровенно я заявил, что не наше дело судить о земной власти, Богом допущенной, а тем более предпринимать действия, направленные к ее низвержению. Наш долг лишь указать на отступления людские от великих Христовых заветов, любви, свободы и братства, изобличать действия, основанные на насилии и ненависти, и звать всех ко Христу». Совет объединенных приходов Москвы, понимая, что жизни Патриарха грозит опасность, организовал из добровольцев безоружную охрану у покоев Святейшего на Троицком подворье. 14 августа 1919 г. Наркомат издал постановление об организации вскрытия мощей, а 25 августа 1920 г. — о ликвидации мощей во всероссийском масштабе. Было вскрыто 65 рак с мощами российских святых, в том числе и самых почитаемых, таких как прпп. Сергий Радонежский и Серафим Саровский. Патриарх Тихон не мог оставить без ответа это глумление и написал воззвание, требуя прекратить кощунства.

Вскрытие мощей сопровождалось закрытием монастырей. В 1919 г. власти посягнули на национальную святыню — Троице-Сергиеву Лавру и святые мощи прп. Сергия Радонежского, вызвав этим бурю возмущений. Несмотря на то, что вскрытие мощей было чрезвычайно оскорбительно для Церкви и означало прямое гонение на веру, народ не ушел из Церкви. 13 сентября и 10 октября 1919 г. Патриарх Тихон был подвергнут допросам. 24 декабря 1919 г. последовало решение ВЧК снова подвергнуть Патриарха домашнему аресту, главная цель которого заключалась в его изоляции. В этот период святитель Тихон постоянно служил в домовом Сергиевском храме Троицкого подворья. Из-под домашнего ареста он был освобожден не ранее сентября 1921 г., хотя постепенно режим ареста был ослаблен и святителю разрешили выезжать на служение. Последующие события были еще более зловещими.

В 1921 году начался страшный голод в Поволжье. Летом 1921 года Патриарх Тихон опубликовал послание, которое называлось «Воззвание Патриарха Московского и всея России Тихона о помощи голодающим». Это послание было прочитано всенародно в храме Христа Спасителя. За ним последовали обращения Патриарха Тихона к папе Римскому, к архиепископу Кентерберийскому, к американскому епископу с просьбой о скорой помощи голодающему Поволжью. И эта помощь пришла. Была организована ассоциация под названием ARA (American Relief Association), которая вместе с другими международными организациями спасла очень много людей. И несомненно, что голос Патриарха Тихона в этом деле сыграл огромную роль, потому что именно ему больше всего доверяли за границей.
После обращения Патриарха Тихона к российской пастве, народам мира, главам христианских церквей за границей о помощи голодающим Поволжья в храмах России начались сборы пожертвований. Одновременно Патриарх в письме от 22 августа 1921 г. предложил властям широкую программу помощи голодающим, в том числе создание Церковного комитета в составе духовенства и мирян для организации помощи. 19 февраля 1922 г. Патриарх Тихон обратился с воззванием, в котором предложил собрать необходимые для голодающих средства «в объеме вещей, не имеющих богослужебного употребления», и ЦК одобрил это предложение. Однако уже 23 февраля 1922 г. был опубликован декрет об изъятии церковных ценностей, принятый ВЦИК по инициативе Л.Д. Троцкого и положивший начало ограблению православных храмов и монастырей России. В декрете речь шла о сдаче государству всех драгоценных предметов из золота, серебра и камней, включая предназначенные для богослужения, запрещалась замена драгоценных предметов, имеющих «богослужебное употребление», равноценным количеством золота и серебра. В каждой губернии создавалась комиссия под председательством одного из членов ВЦИК, участие духовенства в ее работе исключалось, — Церковь была отстранена от организации сдачи ценностей. Таким образом, добровольное пожертвование церковного имущества было заменено декретом на насильственное изъятие. Контроль со стороны духовенства был для большевиков совершенно неприемлем, так как в это время из разных стран, которые откликнулись на призывы Патриарха и других русских общественных деятелей, уже поступила продовольственная помощь в достаточном количестве и в привлечении для этих целей церковных средств не было необходимости. В письме к М.И. Калинину от 25 февраля 1922 г. Патриарх призвал власть отказаться от столь неожиданного решения, чреватого непредсказуемыми последствиями. Но попытки святителя Тихона предотвратить неизбежный конфликт были интерпретированы как стремление «черносотенного духовенства» защитить церковное добро. Тогда Патриарх Тихон обнародовал свое послание от 28 февраля 1922 г., осудив декретированное изъятие как «акт святотатства».
В заявлении, опубликованном 15 марта 1922 года в «Известиях ВЦИК», Патриарх Тихон призывал Комиссию по изъятию при Помголе с «должной осторожностью отнестись к ликвидации ценного имущества» и убеждал, что у Церкви нет такого количества золота, которое надеялись изъять В.И. Ленин и Л.Д. Троцкий.

Постановления Политбюро ЦК, регламентирующие антицерковную политику большевиков в описываемый период, принимались фактически под диктовку Троцкого: и идейная разработка, и кадровые назначения, так же, как сама инициатива и «бешеная» энергия в ее осуществлении вместе со стратегией, и тактикой — все, исходило от Льва Давидовича, поистине одержимого желанием отнять золото, расстрелять попов, ограбить даже самые бедные храмы. Одно за другим пишет он руководящие письма, записки, тезисы, направляющие всю деятельность Политбюро, ВЦИК, Ревтрибунала, НКЮ, всевозможных комиссий и т.п.

Но наряду с его письмами от 11, 13, 22, 30 марта не менее, а скорее еще более зловещим шедевром является теперь знаменитое, а тогда «строго секретное» письмо Ленина членам Политбюро от 19 марта 1922 г. о сопротивлении изъятию в Шуе и политике в отношении Церкви. В целом вторя Троцкому, Ленин, также одержимый мечтой награбить несколько миллиардов золотых рублей, настаивает на том, что «именно теперь, и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь [перед] подавлением какого угодно сопротивления... Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».
В этом письме определялись в целом программные цели партии в отношениях с Церковью на ближайшие десятилетия: устранить институт Церкви, ликвидировать сословие духовенства, найти золото для мировой революции и укрепления пролетарского государства. На заседании Политбюро ЦК 20 марта 1922 г. был одобрен практический план проведения кампании («17 тезисов» Л.Д. Троцкого), означавший переход от имитаций правовых, олицетворявшихся ВЦИКом, к откровенно военным методам ведения кампании по изъятию.

24 марта 1922 г. «Известия» поместили передовицу, в которой в жестком тоне заявлялось, что мирный период кампании по изъятию ценностей закончен. Массовое народное сопротивление повсюду было беспощадно подавлено. Суды, открытые процессы над «церковниками», расстрелы прокатились по всей России. Верховный Трибунал предписал ревтрибуналам инкриминировать Патриарху Тихону, митрополиту Вениамину (Казанскому) и другим церковным иерархам идейное руководство акциями народного сопротивления. К началу мая 1922 г., как ни старались большевики, кампания по изъятию церковных ценностей не была завершена. Напротив, ужесточались методы ее ведения. Проведенная «бешеная» кампания не достигла поставленных Политбюро ЦК РКП(6) целей. Власти получили примерно одну тысячную часть планируемого количества золота. Собранные драгоценности составили лишь незначительную часть той суммы, на которую рассчитывали, — всего немногим более 4,5 миллионов золотых рублей, которые в основном были потрачены на проведение самой кампании по изъятию. Но ущерб не укладывался ни в какие цифры. Погибли святыни Православия, национальные сокровища России.
Жесткая линия в отношении духовенства, санкционированная Политбюро ЦК РКП(б), с рвением претворялась в жизнь ГПУ, в котором церковными вопросами занималось VI отделение секретного отдела во главе с Е.А. Тучковым. Чекисты, фальсифицируя действительность, возложили на церковное руководство ответственность за волнения верующих и кровавые столкновения. 28 марта 1922 г. Патриарха Тихона вызвали на Лубянку и допросили. После этого его вызывали в ГПУ 31 марта, 8 апреля и 5 мая. Все эти допросы не дали ожидаемого результата: осуждение Патриархом Тихоном антиправительственных действий духовенства не состоялось. 6 мая 1922 г. Патриарх был заключен под домашний арест (официальное постановление о домашнем аресте было подписано 31 мая 1922 г.). На допросе 9 мая 1922 г. Патриарха ознакомили с приговором по московскому процессу о привлечении его к судебной ответственности и взяли подписку о не выезде .К этому времени в результате усиленной работы ГПУ был подготовлен обновленческий раскол. 12 мая 1922 г. к Патриарху Тихону, находившемуся под домашним арестом на Троицком подворье, явились три священника, лидеры так называемой «Инициативной группы прогрессивного духовенства» в составе протоиерея Введенского, священников Красницкого, Калиновского, Белкова и псаломщика Стадника и имели с ним продолжительную беседу. . Они обвинили Патриарха в том, что его линия управления Церковью стала причиной вынесения смертных приговоров, и потребовали от святителя Тихона оставить Патриарший престол Смысл беседы заключался в требовании от Патриарха Тихона созыва для устроения Церкви Поместного Собора и полного отстранения Патриарха до Соборного решения от управления Церковью. В качестве моральной пытки, долженствующей "повлиять" на решение Патриарха, группой этого "революционного духовенства" был употреблен следующий прием: Патриарху было указано, что после только что закончившегося процесса Московского ГУБВОЕНТРИБУНАЛА (по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей), 11 человек приговорено к смертной казни. Если Патриарх согласится на предложение об отречении от своей власти, - то означенные 11 верующих не будут казнены. После этой беседы-пытки, в Известиях ВЦИК было напечатано: "...Группа духовенства потребовала от Патриарха Тихона созыва для устроения Церкви Поместного Собора и полного отстранения Патриарха до Соборного решения от управления Церковью. В результате беседы, после некоторого раздумья, Патриарх написал отреченье, с передачей своей власти до Поместного Собора одному из высших иерархов".

11 человек, приговоренных к смертной казни, - казнены не были.
Прекрасно понимая, кем инициирован этот визит, не без мучительных колебаний Патриарх решился временно поставить во главе церковного управления старейшего иерарха митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского), о чем официально известил Председателя ВЦИК М.И. Калинина, но от престола не отрекся. 18 мая члены «Инициативной группы» добились от Патриарха Тихона согласия на передачу через них канцелярии митрополиту Агафангелу, после чего объявили о создании в их лице нового Высшего Церковного Управления (ВЦУ) Русской Церкви
Временным заместителем своим Патриарх назначил 70-ти летнего Митрополита Агафангела. Но митрополиту Агафангелу советская власть не позволила выехать из Ярославля, а затем он был арестован. Незадолго до ареста митрополита Агафангела, к нему явилась депутация от "живой церкви", которая обещала свою поддержку, в случае если он признает "живую церковь" и примет участие в ее работе. Митрополит отказался и вскоре был арестован.
.
19 мая 1922 г. Патриарх Тихон был помещен в Донской монастырь в одну из квартир маленького двухэтажного дома рядом с северными воротами. Теперь он находился под строжайшей охраной, ему запрещалось совершать богослужение. Только раз в сутки его выпускали на прогулку на огороженную площадку над воротами, напоминавшую большой балкон. Посещения не допускались. Патриаршая почта перехватывалась и изымалась.

Дело Патриарха Тихона было передано ГПУ, режиссура судебного процесса осуществлялась Политбюро ЦК РКП(б). Вместе с Патриархом Тихоном к следствию были привлечены архиепископ Никандр (Феноменов), митрополит Новгородский Арсений (Стадницкий) и управляющий канцелярией Синода и Высшего Церковного Управления Петр Викторович Гурьев. Вместе с делом Патриарха в ГПУ находились дела всех членов Священного Синода, и под арестом содержалось около 10 человек.

Яркой страницей этого периода явилось петроградское дело митрополита Вениамина (Казанского) и его ближайших сотрудников. В кампании; по изъятию ценностей митрополит Петроградский Вениамин занял позицию еще более мягкую, чем Патриарх Тихон, и призвал вообще все отдать, не сопротивляясь. Однако после отказа сотрудничать с обновленцами он был арестован и осужден на «открытом» судебном процессе. В ночь на 13 августа 1922 г. митрополит Вениамин был расстрелян. Обновленческий раскол развивался по плану, согласованному с ВЧК, и быстро привлек на свою сторону все неустойчивые элементы, которые были в Церкви. В короткое время по всей России ко всем архиереям и даже священникам поступили требования от местных властей, от ЧК подчиняться ВЦУ. Сопротивление этим рекомендациям расценивалось как сотрудничество с контрреволюцией. Патриарх Тихон был объявлен контрреволюционером, белогвардейцем, и Церковь, которая осталась ему верна, была названа «тихоновщиной». Во всех газетах того времени ежедневно печатались большие погромные статьи, которые обличали Патриарха Тихона в «контрреволюционной деятельности», а «тихоновцев» во всяких преступлениях. Не довольствуясь всеми достигнутыми, в результате заточения Патриарха, успехами, советская власть созывает в начале мая 1923 года Церковный обновленческий лже-собор из несколько десятков послушных ему представителей духовенства и мирян , по большей части незаконно поставленных архиереев, многие из которых были женаты. Для характеристики этого "красного собора", как его назвали верующие массы, достаточно привести два примера "Обращения".

"Второй собор Русской Православной Церкви, открывая свои работы, шлет свою благодарность Всероссийскому Исполнительному Комитету за разрешение собраться избранным сынам церкви, чтобы обсудить назревшие вопросы. Вместе с этой благодарностью, собор шлет и свое приветствие Верховному Органу Рабоче-Крестьянской власти и В. И. Ленину. Великий октябрьский переворот государственными методами приводит в жизнь великие начала равенства и труда, имеющиеся и в христианском учении". Приветствие кончается словами: "В. И. Ленину собор желает скорейшего выздоровления, чтобы он снова стал впереди борцов за великую социальную правду".

Нравственный авторитет участников этого "Собора" определяется следующими словами одного из главнейших его руководителей - протоиерея Введенского, напечатанными в "Известиях ВЦИК" № 97 1923 г.:

"Мы должны обратиться со словами глубокой благодарности к Правительству, которое, вопреки клевете заграничных шептунов, не гонит церкви. В России каждый может исповедовать свои убеждения. Слово благодарности должно быть высказано единственной в мире власти, которая творит, не веруя, то дело любви, которое мы, веруя, не исполняем, а также вождю Сов. России Ленину"...

Одним из "Соборных Постановлений" " Красного Собора" было следующее:

"Церковным людям не надлежит видеть в Сов. власти - Власть Антихристову. Наоборот, Собор обращает внимание, что Советская власть, государственными методами, одна во всем мире, имеет осуществить идеалы царства Божия. Поэтому каждый верующий церковник должен быть не только честным гражданином, но и всемерно бороться, вместе с Советской властью, за осуществление на земле идеалов царства Божия".

На этом «соборе» было сделано лживое объявление о том, что «единогласно принято решение о снятии с Патриарха Тихона сана и даже монашества. Отныне он просто мирянин Василий Иванович Белавин». Этот разбойничий «собор» получил широкое освещение и поддержку в печати, где отныне Патриарх Тихон до самой смерти именовался только «бывшим патриархом». При помощи непревосходимых по цинизму приемов, все неугодные элементы на "выборах" в "Собор" были устранены. Одним из "Постановлений" этого "Собора" было лишение сана Патриарха, только ради предоставления Сов. власти возможности судить Главу Церкви, как простого гражданина. Сам Патриарх Тихон законным этого постановления не признал.С великой скорбью и святым негодованием следует отметить, что Константинопольский вселенский православный патриарх солидаризировался по вопросу об осуждении Патриарха Тихона - с советской властью.В это же время со стороны Западного мира, в лице целого ряда выдающихся общественных и политических европейских деятелей, было проявлено к делу и участи патриарха Тихона - серьезное внимание, которое не могло пройти без влияния на Сов. власть (см. список и изложение всех обращений к советскому правительству от различных государств - в "Черной книге" А.А. Валентинова, Париж, 1925 г.)

Предполагаемый процесс Патриарха, о котором долго, и много, и злостно писали все советские газеты, с предварительной агитацией за смертную казнь - не состоялся.

Заключением в тюрьму Патриарха советская власть воспользовалась для организации новой церковной власти, т. наз. "живой" или "обновленческой" церкви, которую, при помощи пропаганды, террора и насилия стали распространять по всей стране жестоко и беспощадно при этом преследуя т. наз. "тихоновцев", т.е. тех, кто оставался верным св. Патриарху Тихону.Читая в заключении газеты, св. Патриарх Тихон с каждым днем все больше приходил в ужас, видя, как "живцы" и "обновленцы" захватывают в свои руки все церкви и всю высшую церковную власть в России.

С великой скорбью следует отметить, что соблазнившимися и павшими во время гонений оказались и выдающиеся иерархи (например, митрополит Сергий Нижегородский, по фамилии Страгородский, одно время уклонившийся в обновленчество, но затем покаявшийся).
С августа 1922 г. до весны 1923 г. велись регулярные допросы Патриарха и привлеченных вместе с ним лиц. Патриарха Тихона обвиняли в преступлениях, за которые предусматривалась высшая мера наказания. В апреле 1923т. на заседании Политбюро ЦК РКП(6) было принято секретное постановление, по которому Трибунал должен был вынести святителю Тихону смертный приговор. В это время Патриарх Тихон обладал уже всемирным авторитетом. Весь мир следил с особенным беспокойством за ходом судебного процесса, мировая печать была полна возмущениями по поводу привлечения Патриарха Тихона к суду. И позиция власти изменилась: вместо вынесения смертного приговора Патриарх был «лишен сана» обновленцами, после чего власти начали усиленно добиваться от него покаяния.Так как Патриарх не имел достоверной информации о положении Церкви, по сообщениям из газет у него сложилось представление о том, что Церковь гибнет... Между тем деятели ВЦУ перессорились между собой, раскололись на разные группы и все больше стали внушать отвращение верующему народу. Патриарху Тихону было предложено освобождение из-под ареста при условии публичного «покаяния», и он решил пожертвовать своим авторитетом ради облегчения положения Церкви. 16 июня 1923 г. Патриарх Тихон подписал известное «покаянное» заявление в Верховный Суд РСФСР, запомнившееся словами: «... я отныне советской власти не враг».
В это время усилились моральные пытки, которым стали подвергать Патриарха в заключении. Пред Святейшим встала возможность уничтожения всей "Красной Церкви" и облегчения невыразимых страданий истинных верующих, если только он пойдет на уступки богоборческой власти. Перед ним встала проблема: на каких условиях возможна легализация Православной Церкви в безбожном и богоборческом государстве? Патриарху надо было исчерпать со своей стороны, жертвуя, если это потребуется, своим престижем и славой мученика, все возможности для блага Церкви, не нанося ущерба престижу самой святой Православной Церкви, христианской морали вообще, настроению церковного народа и клира и не нарушая церковные каноны. Для этой цели, кроме своих посланий и заявлений, которые могли быть приятны советской власти, Патриарх Тихон в свое время сделал попытки завести в угоду ей новый календарный стиль (после того, как это сделала Вселенская Константинопольская Церковь), учредить при себе Высшее Церковное Управление с участием агента большевиков (одного протоиерея) и предложить поминовение властей за богослужением. Но когда верный Патриарху епископат, клир и народ не приняли этих мер на местах, то Патриарх охотно и радостно отменил свои распоряжения.

Видя беззаконное господство, при помощи советской власти, обновленцев, видя моря крови и слыша повсеместные стоны от невероятных пыток верующих, видя, как один за другим падают и соблазняются даже избранные (напр. указанный выше Владимирский, а затем Нижегородский митрополит Сергий, который обратился с архипастырским призывом присоединиться к тем, кто безоговорочно подчинились Высшему Церковному Управлению "Живой" "Обновленческой" церкви) - святой Патриарх Тихон решился пойти на тот ряд уступок и компромиссов с советской властью, которые могли бросить тень на нравственную личность самого Патриарха, но которые не только не приносили духовного вреда Церкви, но и сохраняли ее духовную свободу.

Св. патриарх Тихон согласился написать Послание, в котором осуждал всякое посягательство на советскую власть и отмежевывался от всякой контрреволюции.

"26-го июня 1923 г. было опубликовано поразившее всех своей неожиданностью лаконическое известие об освобождении Патриарха из заключения.

В "Известиях ВЦИК" от 29 июня 1923 г., под рубрикой "среди церковников", опубликовано было Послание Патриарха, выпущенное им накануне - "К архипастырям, пастырям и пасомым Православной Церкви". В нем Патриарх отказывался признавать над собой приговор "Живоцерковного Собора" и отвергал обвинения, предъявленные ему этим "Собором"; в политической контр-революции он неповинен, т. к. уже с 1919 г. им были даны Церкви точные указания о невмешательстве в политику.

"Конечно, - писал Патриарх, - я не выдавал себя за такого поклонника Сов. власти, каким объявили себя церковные обновленцы, но уж и не такой контр-революционер, каким представляет меня "Собор". Тут же Патриарх заявлял: "...Я решительно осуждаю всякое посягательство на Сов. власть, откуда бы оно не исходило".

Момент выхода святого Патриарха Тихона из тюрьмы запечатлен очевидцами.

"Многотысячная толпа задолго залила всю площадь около тюрьмы. Вдали стоял экипаж. Большой отряд чекистов по обе стороны толпы образовали коридор от ворот тюрьмы к экипажу. После долгого ожидания раскрылись ворота и показался Патриарх. Длинные всклокоченные седые волосы, спутанная борода, глубоко впавшие глаза на осунувшемся лице, ветхая солдатская шинель, одетая на голое тело. Патриарх был бос...

Потрясенная многотысячная толпа, как один человек, опустилась на колени и пала ниц... Медленно шел Патриарх к экипажу, обеими руками благословляя толпу, и слезы катились по его измученному лицу"...

Народ встречал святого Патриарха со слезами великой невыразимой радости. Лишь в малой степени радость омрачилась фактом "покаяния" Патриарха перед Сов. властию, которое усиленно стали раздувать газеты. Народ понял мотивы, по которым Патриарх подписал такую "бумажку", и не придал ей никакого значения, отлично, без слов, понимая, что это действительно только "бумажка", которая ни в какой степени не определяла по существу ни отношения Патриарха к советской власти, ни отношения советской власти к Патриарху.

Освобождение Патриарха было Великим Историческим событием в истории многострадальной Русской Православной Церкви.

Нет слов, чтобы выразить повсеместное ликование верующих, всеобщее облегчение от безысходного кошмара "живой" "обновленческой" церкви с его "ВЦУ" (Высшее Церковное Управление).
Вся нечисть этой лже-церкви в один момент была сметена, растаяла, как воск от огня, как дым от ветра, как кошмар от пробуждения.

Деятельность живоцерковников-обновленцев, с православной церковной точки зрения была более ужасна, чем деятельность партийных большевиков. Ложь в сердце Церкви - ужаснее лжи где бы то не было.

Установив, что ложь и обман явились основой деятельности живоцерковников, Патриарх Тихон изрек на них строгие прещения, а постановления их признал недействительными, ничтожными. Все действия и таинства, совершаемые такими отпавшими от Церкви епископами и священниками, Патриарх объявил "безблагодатными и не имеющими силы".

Патриарх предложил всем уклонившимся в грех священникам и епископам очиститься покаянием и возвратиться в лоно единой Вселенской Православной Церкви. Многие покаялись.

Почему же Патриарх Тихон был освобожден и избавлен от суда с предрешенным заранее смертным приговором? Конечно, имели большое значение те протесты, которые шли от иностранных государств всего мира. Но еще более имел значение рост морального авторитета гонимых за непорочную невесту Христову истинную "тихоновскую" Русскую Православную Церковь.
Почему же Патриарх Тихон был освобожден и избавлен от суда с предрешенным заранее смертным приговором? Конечно, имели большое значение те протесты, которые шли от иностранных государств всего мира. Но еще более имел значение рост морального авторитета гонимых за непорочную невесту Христову истинную "тихоновскую" Русскую Православную Церковь.

Беспрерывно мучая и нравственно пытая патриарха Тихона, советская власть не упускала случая подчеркивать, что вся проливаемая верующими кровь, находится в непосредственной зависимости от поведения Патриарха.

Однажды Патриарху пришлось лично принять участие, в качестве свидетеля, в процессе, возбужденным большевиками против группы священнослужителей. Патриарх был предупрежден, что судьба обвиняемых зависит от его показаний. Это был процесс многочисленных священников, кончившийся в начале мая 1922 г., на котором инсценировался "гласный суд". Вот описание очевидца допроса Патриарха и поведения обвиняемых и слушателей.

"Когда в дверях зала показалась величавая фигура в черном облачении, сопровождаемая двумя конвойными, все невольно встали... Все головы низко склонились в глубоком почтительном поклоне. Святейший Патриарх спокойно-величаво осенил крестом подсудимых и, повернувшись к судьям, прямой, величественно-строгий, опершись на посох, стал ждать допроса.

"Вы приказывали читать всенародно Ваше Воззвание, призывая народ к неповиновению властям?" - спросил Председатель.

Спокойно отвечает Патриарх: "Власти хорошо знают, что в моем воззвании нет призыва к сопротивлению властям, а лишь призыв сохранить свои святыни, и во имя сохранения их просить власть дозволить уплатить деньгами их стоимость и, оказывая тем помощь голодным братьям, сохранить у себя свои святыни."

"А вот этот призыв будет стоить жизни вашим покорным рабам", - и Председатель картинным жестом указал на скамьи подсудимых.

Благостно-любящим взором окинул старец служителей алтаря и ясно и твердо сказал: "Я всегда говорил и продолжаю говорить, как следственной власти, так и всему народу, что во всем виноват я один, а это лишь моя Христова Армия, послушно исполняющая веления ей Богом посланного Главы. Но если нужна искупительная жертва, нужна смерть невинных овец стада Христова", тут голос Патриарха возвысился, стал слышен во всех углах громадного зала, и сам он как будто вырос, когда обращаясь к подсудимым, поднял руку и благословил их, громко, отчетливо произнося: "благословляю верных рабов Господа Иисуса Христа на муки и смерть за Него". Подсудимые опустились на колени... Допрос Патриарха был окончен... Заседание в этот вечер более не продолжалось"...

..."На рассвете 25-го апреля 1922 г. вынесен приговор "справедливого и нелицеприятного" "народного" суда: 18 человек - к расстрелу, остальные - к различным срокам каторги. На предложение Председателя просить высшую власть о помиловании - было отвечено горячей речью о. протоиерея Заозерского и отказом от лица всех приговоренных... Только вздох пронесся по залу при объявлении приговора. Ни стона... ни плача. Приносилась великая искупительная жертва за грехи Русского народа, и безмолвно разошелся народ. Но не домой, а на площадь, где всю ночь ожидали рокового часа многие и многие... Было уже светло, солнце всходило, когда раскрылись тяжелые двери суда и приговоренные "смертники", окруженные лесом штыков, показались на площади... Шли с непокрытыми головами, со скрещенными на груди руками, со взором, поднятым высоко к небу, туда, где ждет их Благостный Искупитель мира, где все прощено, все забыто, где нет ни страданий, ни зла... И громко-ликующе лилась их песнь: "Христос воскресе из мертвых"... Восторженно бросился к ним народ с ответом: "Воистину воскресе"... Им целовали руки, полы одежды. Стража прикладами отгоняла толпы, но они все прибывали, оттесняя солдат. Появились конные отряды, оттесняли народ лошадьми, били прикладами, нагайками - ничего не помогало... Лилось восторженное пение, рвался к мученикам восторженный народ... Появившейся грузовик с красноармейцами врезался в толпу. Приговоренных схватили и буквально подбросили внутрь его. Машина загрохотала и понеслась. Но радостное "Христос воскресе" долго еще слышалось, долго звучало в чистом воздухе весеннего солнечного утра"..."Гласные суды" и "Показательные процессы" ясно показывали изумительную нравственную чистоту и религиозный подвиг истинно-верующих "Тихоновцев" и омерзительную низость и предательство всяческих обновленцев. И эти суды и процессы становились самой мощной религиозной проповедью, вместо того, чтобы быть антирелигиозной пропагандой.

Не сразу это поняли представители советской власти. И оставили много документальных данных для их обличения будущими историками.

Главный аргумент против "живоцерковников" и "обновленцев", на который опирался и Патриарх, и духовенство, и миряне, - было указание на нарушение св. канонов Православной Церкви. Все это заставило советскую власть постепенно в корне изменить свою церковную политику и принять новые методы разложения Церкви. Богоборцы стали искать такого "канонически правильного" епископа, который согласился бы, не нарушая канонов, служить сатанинской антихристовой власти.

Все уступки, какие делал св. Патриарх Тихон, - не удовлетворяли советское правительство. Духовной свободы Церкви Патриарх не отдавал. Канонически правильный Патриарх, при всех своих "раскаяниях" и т.п. актах, не соглашался так "служить" Сов. власти, как ей было надо. Те же из епископов, которые соглашались на подобное служение - нарушали каноны. Поэтому, главной задачей Сов.власти в отношении Церкви стало стремление канонически-правильно оформить необходимое ей "служение" Церкви.



Расстрел Патриарха не состоялся, но на Лубянке получили «покаянное» заявление Патриарха Тихона, поставившее под сомнение в глазах ревнителей чистоты церковной позиции стойкость святителя. С тех пор перед епископами будет постоянно стоять вопрос, что лучше: сохранить неповрежденным свое свидетельство об истине перед лицом пыток и смерти или путем компромисса постараться получить свободу и на свободе еще послужить Церкви.

27 июня 1923 г. закончилось более чем годовое пребывание Патриарха Тихона под арестом, заточение его во внутренней тюрьме ГПУ, и он был переведен вновь в Донской монастырь. Еще раньше, 13 марта 1923 г., следственное дело по обвинению Патриарха Тихона было прекращено постановлением Политбюро ЦК РКП(б). Закончилось, не начавшись, одно из самых громких судебных дел того страшного времени.

28 июня 1923 г., на следующий день после освобождения из внутренней тюрьмы на Лубянке, Святитель Тихон поехал на Лазаревское кладбище, где совершалось погребение известного старца отца Алексея Мечева. «...Вы, конечно, слышали, что меня лишили сана, но Господь привел меня здесь с вами помолиться...»,— сказал Патриарх Тихон во множестве собравшемуся народу (отца Алексея Мечева знала вся Москва). Встречен он был с восторгом, народ забросал его коляску цветами. Сбылось предсказание отца Алексея: «Когда я умру, вам будет большая радость».

Любовь народная к Патриарху Тихону не только не поколебалась в связи с его «покаянным» заявлением, но стала еще больше. Его все время приглашали служить. Часто он служил в большом летнем соборе Донского монастыря. Именно в последние два года жизни Святейший Патриарх Тихон совершил особенно много архиерейских хиротоний. Обновленческие приходы сразу стали возвращаться в юрисдикцию Патриарха Тихона. Перешедшие к обновленцам архиереи и священники во множестве приносили покаяние Святейшему Патриарху Тихону, который милостиво принимал их снова в общение, приглашал служить с собой и часто даже одаривал этих бывших изменников.
Дважды на жизнь Патриарха было произведено покушение. Однажды один, якобы, "сумасшедший" набросился на вышедшего из алтаря епископа, но увидев, что это не Патриарх, не нанес ему повреждений. 9-го декабря 1923 г. в 8 ч. вечера был убит келейник Патриарха Яков Полозов. По свидетельству друга Патриарха Тихона, епископа Максима (в миру проф. д-р М.А. Жижиленко), во время убийства келейника, Патриарх находился в той же комнате, сидя в кресле, но убийца его не видел.

Моральные пытки, в виде конспиративных секретных непрестанных "бесед" чекистов с Патриархом, продолжались. Трудно представить себе, как страдал Патриарх. Его довели до того, что он будучи по природе очень спокойным человеком дрожал от волнения и раздражения, когда ему докладывали о приезде агента-чекиста.Весной 1924 г. Константинопольский патриарх Григорий пытался вмешаться в дела Русской Церкви с целью "примирить" "тихоновцев" с "живцами". Св. Патриарх Тихон категорически восстал против этой попытки.
Последний период жизни Святейшего Патриарха Тихона поистине был восхождением на Голгофу. Постоянные провокации ЧК, злоба и клевета обновленцев, непрерывные аресты и ссылки архиереев и духовенства... Лишенный всякого управленческого аппарата, Патриарх Тихон часто не имел связи с епархиальными архиереями, не имел нужной информации, должен был все время как бы разгадывать тайный смысл назойливых требований чекистов и противостоять им с наименьшими потерями. Фактически, всякий раз, когда Патриарх отвергал очередное требование советской власти, арестовывался и посылался на смерть кто-либо из его ближайших помощников. Положение Патриарха Тихона в это время ярко изображает эпизод, связанный с требованием Е.А. Тучкова ввести в Церковное управление протоиерея Красницкого — главы «живой Церкви», предателя, который будто бы покаялся.

В это время к Патриарху Тихону, освободившись на короткое время из ссылки, прибыл митрополит Кирилл (Смирнов), один из самых близких его соратников. Между ними состоялась замечательная беседа. Митрополит Кирилл сказал: «Не нужно, Ваше Святейшество, вводить в Высшее Церковное Управление этих комиссаров в рясах». Патриарх Тихон на это ему ответил: «Если мы не будем идти на компромиссы, то тогда все вы будете расстреляны или арестованы». На это митрополит Кирилл ответил Патриарху: «Ваше Святейшество, мы теперь только на то и годимся, чтобы в тюрьмах сидеть». После этого, получив адрес от Елисаветградского духовенства с просьбой не включать Красницкого в Высшее Церковное Управление, Патриарх написал на нем резолюцию, которая очень хорошо характеризует его духовный облик: «Прошу верить, что я не пойду на соглашения и уступки, которые приведут к потере чистоты и крепости Православия».

Резолюция эта показывает, что Патриарх уповал на доверие народа, и народ действительно верил ему. Силу свою Святейший Патриарх Тихон черпал именно в вере и верой призывал сопротивляться всякому преступлению, всякому злу. Замысел с введением Красницкого в Церковное Управление провалился, и в ответ на это Тучковым было запрещено и упразднено епархиальное управление, епархиальные собрания.

Патриарх Тихон, оставшись без сосланного в Соловки владыки Иллариона (Троицкого), трудится теперь вместе с митрополитом Крутицким Петром (Полянским). Он служит во многих храмах, принимает людей, его дверь всегда открыта для всех. Он удивительно доступен и прост и старается утверждать Церковь, укреплять всех, кто приходит к нему, своей любовью, своей службой, своей молитвой. Характерно, что за семь лет своего патриаршества он совершил 777 литургий и около 400 вечерних богослужений. Получается, что он служил примерно каждые два-три дня... В первый период до ареста Патриарх чаще всего служил в Крестовом в честь преподобного Сергия храме Троицкого подворья, после ареста — в Донском монастыре. И всегда он очень много ездил по московским храмам.

Но жизнь святителя все время была под угрозой. Не раз на него покушались. Вот один из таких трагических эпизодов. 9 декабря 1924 г. внезапно дверь квартиры, где жил Патриарх, была открыта ключом, и в дом вошли два человека. Навстречу им вышел любимый келейник Святейшего Патриарха Яков Анисимович Полозов, который был убит в упор тремя выстрелами «бандитов». Очевидно, выстрелы предназначались Патриарху, т.к. в это время обычно он оставался один.

Патриарх Тихон, чрезвычайно любивший Якова Анисимовича, пережил эту смерть очень тяжело. Он понимал, что пуля предназначалась ему, поэтому повелел похоронить своего келейника у стены храма в Донском монастыре. Тучков это запрещал, но Патриарх Тихон сказал: «Он будет лежать здесь» и завещал себя похоронить рядом с ним, по другую сторону стены храма, что и было потом исполнено.

Страшное напряжение, постоянная борьба подточили здоровье Патриарха. Видимо, предчувствуя опасность, Патриарх воспользовался правом (предоставленным ему Собором 1917 года) оставить после себя завещание, указав трех Местоблюстителей Патриаршего престола на случай своей смерти. Он написал это завещание 25 декабря 1925 г. (7 января по новому стилю), на Рождество Христово, и вскоре после этого был помещен в больницу.

В больнице Патриарх Тихон скоро стал чувствовать себя лучше. Начался Великий Пост, и он стал часто выезжать на богослужения. Все главные службы Великого Поста Патриарх старался проводить в Церкви. После служб он возвращался в больницу (это была частная больница Бакунина на Остоженке, напротив Зачатьевского монастыря). Последнюю свою Литургию он совершил в воскресенье пятой недели Великого Поста, 5 апреля, в храме Большого Вознесения у Никитских ворот.

21 марта 1925 г. состоялся очередной допрос находящегося в лечебнице больного Патриарха. Сразу же после допроса было оформлено постановление об избрании меры пресечения, однако графа осталась незаполненной и не была проставлена дата, очевидно, для решения вопроса на более высоком уровне.

В день Благовещения, 7 апреля, Святейший Патриарх Тихон собирался служить литургию в Елохово в Богоявленском соборе, но не смог, чувствуя себя плохо. Однако по требованию Тучкова он был увезен из больницы на какое-то заседание. Когда он вернулся, к нему несколько раз приезжал митрополит Петр (Полянский), последнее посещение закончилось только в 9 часов вечера. Святитель должен был мучительно редактировать текст воззвания, которое настойчиво, срочно и, как всегда, ультимативно, требовал Е.А. Тучков. Текст был заготовлен в ГПУ и имел неприемлемое для Патриарха содержание. Патриарх исправлял, Тучков не соглашался. На требования Тучкова, передаваемые через митрополита Петра, святитель Тихон отвечал: «Я этого не могу». На каком варианте остановился бы Святейший Патриарх, если бы продлилась его жизнь, и был ли им подписан текст, появившийся в «Известиях» 14 апреля 1925 г. в качестве предсмертного завещания, теперь сказать невозможно. После ухода митрополита Петра Патриарх попросил сделать ему укол снотворного и сказал: «Ну вот, я теперь усну. Ночь будет долгая-долгая, темная-темная». Укол был сделан, но вскоре Святейший почувствовал себя очень плохо.

В 23 часа 45 минут Патриарх спросил: «Который час?» Получив ответ, сказал: «Ну, слава Богу». Потом трижды повторив: «Слава Тебе, Господи!» и, перекрестившись два раза, тихо отошел ко Господу. Немедленно был вызван митрополит Петр и почему-то тотчас приехал Тучков. Он потирал руки от радости, улыбался и тут же присвоил себе четыре тысячи рублей, собранные прихожанами на постройку отдельного домика в Донском монастыре для Патриарха Тихона.
...В среду, 26 марта ст. ст., в 5 часов утра, когда вся Москва еще спала, после отирания тела елеем, в карете скорой помощи, тихо и незаметно патриарх всей России, обернутый в бархатную патриаршую мантию, из лечебницы был перевезен в Донской монастырь. Останки почившего сопровождали митрополит Петр Крутицкий и епископ Борис Можайский. По прибытии, с колокольни понеслись мерные удары большого колокола, прозвонившего 40 раз.Ужасная весть быстро облетала столицу. В храмах начались богослужения. Верующие останавливались на улицах и передавали друг другу последние вести из Донского монастыря. На зданиях некоторых иностранных миссий были, в знак траура, приспущены флаги.

На следующий день, в изъятие из устава, были совершены во всех московских храмах литургии Иоанна Златоуста.

Перед положением во гроб, которое состоялось в 3 часа дня, тело Святейшего было внесено в алтарь и три раза обнесено вокруг престола, причем в этот момент через окна собора ярко заблистало солнце; но вот Святейший во гробе, и лучи мгновенно погасли.Это произвело на толпу большое впечатление. Знаменательно, далее, что патриарх умер в день смерти праведного Лазаря и за его погребением началась Страстная седмица.

Поклонение почившему во гробе первосвятителю началось в среду и беспрерывно продолжается день и ночь, не прекращаясь во время всех богослужений. Кто может сосчитать, сколько прошло народа в эти дни... Говорили, что в одну минуту проходило по 100–120 чел., т.е. 160– 170 тысяч в сутки. То медленнее, то быстрее движется очередь: целуют крест, Евангелие и одежды и, как выражаются газеты, «вежливо, но быстро выпроваживаются дальше», чтобы освободить место новым желающим. Ведь очередь желающих поклониться праху патриарха растянулась вне ограды монастыря на полторы версты, стоят по четыре человека в ряд. Эта очередь тянется к воротам монастыря, идет через обширный монастырский двор до большого (летнего) собора. Здесь она разделяется на две половины: с двух сторон подходят ко гробу Святейшего по два человека с каждой стороны, прикладываются и выходят из северных дверей во двор. За порядком следят распорядители с черными повязками с белым крестом на рукаве.Последующую литургию служило боле 30 архиереев и около 60 священников. Кроме того, духовенство, не участвовавшее в служении, стояло в храме в три ряда, занимая всю середину собора. Первая проповедь была произнесена профессором Громогласовым. Затем, по окончании литургии, проповедником выступил профессор протоиерей Страхов.
Благолепно и без торопливости совершался чин отпевания. После печального напева «Вечная память»... наступило молчание, точно никто не решался подойти, чтобы поднять гроб Святейшего и нести на место последнего упокоения.

И вдруг, среди мертвой тишины раздались слова, кажется, ничего в себе не заключавшие, но которые по своей непосредственности и искренности дали выход общему чувству. Полились слезы...

На амвон вышел один из епископов. Он не говорил надгробного слова, он сделал, так сказать, административное распоряжение:

«Сегодня мы погребаем одиннадцатого патриарха всероссийского Тихона. На похороны его собралась почти вся Москва. И я обращаюсь к вам с просьбой, которая, безусловно, должна быть выполнена. Дело в том, что весь монастырский двор переполнен народом. Ворота закрыты и в монастырь больше никого не пускают. Все прилегающие к монастырю площади и улицы запружены народом. Вся ответственность за соблюдение порядка лежит на мне.

При таком скоплении народа малейшее нарушение дисциплины может вызвать катастрофу. Прошу, не омрачайте великого исторического момента, который мы сейчас переживаем с вами. Первым выйдет отсюда духовенство, потом епископы вынесут Святейшего. Пойдут только священнослужители: в облачениях, все остальные останутся на местах... Никто не сойдет с места, пока вам не скажут. Вы должны это исполнить безусловно в память нашего Святейшего отца и патриарха.И я знаю, что Вы это сделаете и не омрачите ничем этих исторических минут...»

Далее он подчеркнул единение, всегда царствовавшее между патриархом и паствой.

В заключение он предложил присутствующим пропеть «Осанна». Песнопение было подхвачено многотысячной толпой.

Лес хоругвей двинулся к выходу. За ним, по четыре человека в ряд, выходили священники. На открытой площадке перед собором стояли носилки, на которые будет поставлен гроб. Кругом толпился народ, а около самых ступеней множество фотографов, направивших свои аппараты на носилки.

Монастырские стены, башни, крыши домов, деревья и памятники – все было покрыто народом.

Сквозь арку громадных монастырских ворот видна была уходящая вдаль улица – там стояла такая же густая толпа, как и во дворе монастыря.

Принимая во внимание необыкновенную обширность монастырского двора, можно с уверенностью сказать, что в ограде монастыря было не менее 300 000 человек, а на площадях и прилегающих улицах, может быть, еще больше.

Отовсюду лился трезвон всех московских церквей.

Медленно двигались мы (т.е. участвующее духовенство) по направлению к воротам и остановились при повороте на левую дорожку.

Из собора показалось шествие. Архиереи в белых облачениях и золотых митрах несли гроб Святейшего патриарха. Пение хора сливалось с трезвоном колоколов: гроб был поставлен на носилки. При пении «Вечная память»... носилки были подняты, и весь народ, вся громада подхватила песнопение, как только процессия двинулась...

Сам народ устроил цепь. Ни толкотни, ни давки. Кому-то сделалось дурно. Но народ остался на месте, и только быстро по цепи передалось известие в санитарный пункт. Медицинский отряд тотчас прибыл для оказания помощи.

Согласно воле почившего, перед самым погребением гроб патриарха был внесен в его келию, где он столько пережил, столько выстрадал.

Затем процессия двинулась к так называемому «теплому храму», где была приготовлена могила. В темные двери вошли архиереи, и двери за гробом закрылись. Все утихло. В молчании стоял крестный ход перед закрытыми дверями храма. Там происходила лития. Но вот раздалось пение: «Вечная память»...

Это гроб Святейшего патриарха Тихона опускали в могилу. Печальный перезвон колоколов точно плакал над раскрытой могилой последнего патриарха. Вслед за духовенством народ устремился к большому собору и целовал место, где стоял гроб усопшего. С монастырской стены народ благословил Уральский митрополит Тихон.

В стене над могилой вделан большой дубовый крест с надписью:

«Тихон, Святейший патриарх Московский и всей России. 25 марта ст. ст. 1925 года».
. На похороны его съехались почти все епископы Русской Церкви, их было около шестидесяти. Было вскрыто завещание Патриарха, в котором назывались три Местоблюстителя Патриаршего престола. Первым Местоблюстителем был назван митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), который в это время находился в ссылке и поэтому воспринять местоблюстительство не имел возможности. Вторым Местоблюстителем был снова назван старейший иерарх Русской Церкви митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский). Он также находился в это время в ссылке. Третьим Местоблюстителем Патриаршего престола был назван митрополит Крутицкий Петр (Полянский). Решением всего наличного собрания архиереев, по существу представлявшего собой Собор Русской Православной Церкви, он воспринял звание Местоблюстителя Патриаршего престола. Прощание с Патриархом было открытое. Люди шли прощаться с ним день и ночь: по подсчетам мимо гроба прошло около миллиона человек. Сонмом епископов и священства было совершено торжественнейшее погребение Патриарха Тихона при стечении колоссальных толп народа. Не только весь Донской монастырь, но и все близлежащие улицы были полностью запружены людьми. Конечно, никакая милиция не могла бы справиться с такой толпой, но все соблюдали благоговейный порядок, не было никаких скандалов, никакого шума. Так закончилась жизнь великого святого.
После смерти Патриарха было опубликовано заведомо подложное "предсмертное Воззвание Патриарха Тихона", противоречащее тому, что всей своей жизнью проповедовал и исповедовал святитель-мученик. Есть и прямые доказательства подлога. В "Воззвании" Патриарх называет себя "Патриарх Московский и всея Российския Церкви". Так никогда Патриарх не писал. Он всегда писал про себя: Патриарх Московский и всея России". Подпись в конце: "Патриарх Тихон" - также никогда не могла быть сделана святейшим. Он всегда подписывался: Смиренный Тихон, Патриарх Московский и всея России".
Для Патриарха Тихона было характерно удивительное смирение, кротость, тихость. Он был великим молитвенником и всегда предавал себя в волю Божию. Его службы отличались торжественностью и глубокой молитвенностью. Существует несколько замечательных свидетельств о его духовной жизни. Очень характерно свидетельство конвоиров, которые охраняли его во время домашнего ареста. «Всем хорош старик,— говорили они,— только вот молится долго по ночам. Не задремлешь с ним». Сам Патриарх Тихон говорил: «Я готов на всякое страдание, даже на смерть во имя веры Христовой». Другие его слова объясняют «компромиссные» послания: «Пусть погибнет мое имя в истории, только бы Церкви была польза».

В заключение можно привести слова нескольких церковных деятелей о Патриархе Тихоне. «Патриарх в узах во главе России стал светом мира. Никогда от начала истории Русская Церковь не была столь возвышена в своей главе, как она была возвышена в эти прискорбные дни испытаний, и во всем христианском мире нет имени, которое повторялось бы с таким уважением, как имя главы Русской Церкви» (прот. Сергий Булгаков). «Он, Патриарх Тихон, исчерпал все возможные для Церкви и церковного человека меры примирения с властью гражданской и явился жертвой в самом внутреннем, широком и глубоком смысле этого слова. Жертвуя собою, своим именем, своей славой исповедника и обличителя неправды, он унижался, когда переменил свой тон с властью, но ни разу не пал. Он унижал себя, но никого больше, не сохранялся и не возвышался унижением других. Он не щадил себя, чтобы снискать пощаду пастырям, народу и церковному достоянию. Его компромиссы — делание любви и смирения. И народ это понимал и жалел его искренне и глубоко, получив полное убеждение в его святости. Это мужественное и кротчайшее существо, это исключительно безукоризненная святая личность»
Есть еще одно свидетельство святости Патриарха Тихона, которое мало известно. В Париже некий недавно обратившийся к вере православный врач М. пришел к митрополиту Евлогию (Георгиевскому), патриаршему экзарху Западной Европы и сообщил ему, что он видел сон. Во сне ему было сказано, что «вот, идет Божия Матерь за душою Патриарха Тихона, со святым Василием Великим, который много помогал ему при жизни в управлении Церковью». После этого он услышал некий шум и понял, что проходит Божия Матерь. На этом сон кончился. Врач стал спрашивать митрополита Евлогия, почему с Божией Матерью шел Василий Великий? На это митрополит Евлогий ответил, что Патриарх Тихон в миру носил имя в честь святого Василия Великого. На другой день поступили газетные сообщения о кончине Патриарха Тихона. Именно в тот момент, когда Патриарх Тихон умирал, Божия Матерь явилась этому доктору.

Патриарх Тихон обладал даром прозорливости, он многим предсказал будущее. Часто предвидя события, он навык вручать себя, судьбу Церкви, паствы, всех своих ближних воле Божией, которой он всегда был верен и всегда ее искал. И верил, что воля Божия одна только может управить Церковь, она одна спасительна.Похороны Патриарха были мировым событием. Много миллионов верующих пришло поклониться гробу, а затем, позднее, могиле Патриарха. Среди бесчисленных венков, было много и из заграницы. На одном из заграничных венков была надпись: "Мученику религии".В 1981 г. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей прославил в соборе новых мучеников и исповедников Российской Церкви, Патриарха Тихона. А в 1989 г., в год юбилея установления Патриаршества в Pocсии, Святейший Патриарх Тихон был прославлен Русской Православной Церковью Московского Патриархата. Его память совершается 25 марта/7 апреля и 26 сентября/9 октября.

Комментарии (8)

Всего: 8 комментариев
#1 | Александра З. »» | 31.01.2015 19:52
  
4
Неизвестный патриарх Тихон
В начале ХХ века ярославский архиерей попал в гости к сельскому священнику и его жене. По обычаю молодая матушка попросила владыку выпить «на дорожку». Не желая обидеть хозяев, гость пригубил напиток. В рюмках почему-то оказалась очень невкусная настойка. От неожиданности епископ воскликнул: — Горько!

Услыхав это знакомое, еще недавно так часто слышанное ею слово, молодая матушка, приняв его за известный символический призыв, радостно и порывисто кинулась к своему молодому мужу и, крепко обняв, поцеловала его, смущенного и оторопевшего от неожиданности. Он и все присутствовавшие при проводах до невероятности смутились. Не смутился только один владыка. «Вот так и живите», — промолвил он при виде этой нежной пары, поцеловал их сам, благословил и уехал.

Этим епископом оказался будущий патриарх Тихон, в ту пору архиепископ Ярославский и Ростовский.

О доброте и доступности святого говорили все, кто с ним общался. В юности в семинарии товарищи дразнили Василия Белавина «архиереем» и «патриархом». В двадцатые годы прошлого столетия товарищи вспоминали, что «у Васи-архиерея» была хорошая шуба, которую часто просили у него семинаристы для выхода в город.

Среди учеников, когда они смотрели в окно и видели знакомую одежду, можно было слышать такие разговоры:

— А куда это Вася пошел гулять?

На что товарищи отвечали довольно равнодушно:

— Никуда он не пошел. Вон, сидит, уроки учит.

— А!.. Так это шуба его гуляет.

Став патриархом, святитель Тихон так же щедро делился всем, что ему давали верующие, даже со своими гонителями.


С мая 1922 года святейший владыка больше года жил под домашним арестом в бывших казначейских покоях Донского монастыря. Ему запрещалось принимать посетителей. Лишь в полдень ему разрешали небольшую прогулку, во время которой он издалека благословлял верующих. Одна из сотрудниц ГПУ, Мария Вешнева, в пятидесятые годы прошлого столетия написала воспоминания, в которых рассказала о том, как охраняла патриарха Тихона.

В новогоднюю ночь 1923 года святитель пришел к своим соглядатаям с деревянным подносом, «полным пряников, пастилы, орехов и яблок. Поставил на стол, низко поклонился и поздравил нас с новым годом. Мы встали и тоже поздравили его, пожелав здоровья и удачи. А потом вскипятили чай, вызвали часового и великолепно втроем отметили новый год». Девушка также говорила о способности патриарха дипломатично отвечать на неприятные вопросы охраны и рассказала о его распорядке дня. Во время домашнего ареста святитель Тихон много работал, долго молился и мало спал.



По воспоминаниям современников, святейший патриарх во все годы своего архиерейского служения был неприхотлив и посещал даже самые отдаленные приходы. 9 лет он был епископом в США. За это время он не раз с риском для жизни посещал верующих в самых труднодоступных местах, совершал Литургию, благословлял народ, дарил иконки и крестики: «Болота и речушки зачастую оказывались мелки для лодок, и владыка наравне со спутниками нес груз на своих плечах, испытывал и холод, и голод, принимая невзгоды с радостью, и, несмотря ни на что, оставался бодрым и ласковым. Он был единственным среди спутников, кто ни разу не заболел за все три месяца путешествия (по Аляске –А.З)».

Американская паства не забыла своего святителя. В 1924 году в Донском монастыре делегация из США подарила патриарху Тихону золотую митру, украшенную бриллиантами, и облачение. Об обаянии святителя, его чувстве собственного достоинства говорили даже недоброжелатели в советских газетах.

В мае 1922 года патриарха Тихона вызывали как свидетеля на большом процессе московского духовенства, которое обвиняли в контрреволюции, понимая под этим защиту евхаристических сосудов от осквернения во время кампании по изъятию церковных ценностей. Будущего святителя допрашивали целый день, советское правительство готовило для него смертный приговор (к счастью, эти планы были сорваны заграничными выступлениями в защиту патриарха). В зале суда сидели известные журналисты, которые так описывали портрет «врага советской власти»:

«В дверях слева, откуда красноармейцы пропускают свидетелей, появляется плотная духовная фигура, ничем не отличающаяся от прочих батюшек, фигурирующих на суде. Вместо наперсного креста у него на груди крупный образок (панагия). Окладистая, но довольно редкая борода, седой волос на голове. Лицо розовато-благодушное, старчески слезящиеся глаза. Поступь мягкая и сутулые полные плечи. В общем, впечатление солидного столичного протоиерея. Но этот «протоиерей» прекрасно понимает свою роль. Сначала он делает легкий поклон в сторону публики и благословляет ее по-архиерейски, сложенными пальцами обеих рук. Три четверти публики безмолвно поднимается с мест».

Отрывок из статьи Марка Криницкого в «Известиях ВЦИК» поневоле говорит советскому читателю о сильном впечатлении, которое оказывал святейший патриарх даже на своих противников. Известно, что во время процессов над духовенством в зале часто сидели люди, которых направили туда представители власти и компетентных органов для создания нужного эффекта. Вход на значимые судебные заседания был по «билетам», и верующим людям было сложно попасть в зал суда.

Православные же христиане любили патриарха Тихона так сильно, что ни один предстоятель Русской Православной Церкви в новейшей истории не может сравниться со святителем. В голодные годы верующие несли для патриарха еду, организовывали вахты для защиты святейшего (на святителя Тихона было несколько покушений, о чем мы скажем ниже), на его похоронах собрались сотни тысяч человек, заполнивших Донской монастырь и его окрестности. Сам святейший владыка отвечал любовью на любовь. К нему на прием мог прийти любой желающий: из-за огромной загруженности святителя ждать приходилось несколько дней, хотя каждый посетитель задерживался в келии не больше 5 минут, а епископ – не более 10. В день патриарх принимал до 50 человек. После службы в московских храмах он часами благословлял христиан, которые не могли попасть внутрь. Вот один из самых трогательных примеров любви к патриарху.


Случай произошел 4 декабря 1920 года на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы в голодной Москве: «В этот день, как и всегда после Литургии, он вышел на солею благословлять народ, который любил и ценил этот момент личного общения с любимым архипастырем и отцом. В конце благословения, среди других, подошла к нему одна старая, бедно одетая женщина и, прежде чем принять благословение, подала ему на бумажке кусок колотого сахара и два соленых огурца и сказала:

— Прими, отец, не погребуй…

Святейший принял подарок, передал его стоявшим тут же возле него иподиаконам, а сам, нагнувшись с солеи, обнял старуху и поцеловал ее в лоб».
Чтобы лучше понять значение этого подарка, стоит вспомнить отрывок из дневника Корнея Чуковского, описывающего подготовку к Рождеству Христову в 1920 году: «Поразительную вещь устроили дети, оказывается, они в течение месяца копили кусочки хлеба, которые давали им в гимназии, сушили их — и вот, изготовив белые фунтики с наклеенными картинками, набили эти фунтики сухарями и разложили их под ёлкой — как подарки родителям! Дети, которые готовят к Рождеству сюрприз для отца и матери. Не хватает ещё, чтобы они убедили нас, что всё это дело Санта-Клауса! В следующем году выставлю у кровати чулок!».

Но, к сожалению, патриарха Тихона не только любили, но и ненавидели. На его жизнь было организовано несколько покушений. Самое «удачное» произошло 12 июля 1919 года. На выходе из храма Христа Спасителя женщина ударила первосвятителя ножом в бок. От смерти святейшего спас кожаный пояс на подряснике под рясой.

Советский суд отнесся к женщине с удивительной гуманностью, постановив «от наказания освободить и озаботиться помещением ее в условия, наиболее соответствующие ее психическому состоянию». Добавим, что нападавшая была найдена лишь спустя 4 месяца после покушения.

В 1924 году в одном из московских храмов злоумышленники снова попытались убить патриарха: «Однажды во время Божественной литургии, когда архидиакон со словами: "Со страхом Божиим..." — вынес из царских врат Святую Чашу, один из двух высоких мужчин, выделявшихся своим полумонашеским одеянием, выхватил из-под одежды дубинку и с криком: "Тихон, мы убьем тебя!" — опустил ее на митрополита Петра (Полянского – А.З.), приняв его по ошибке за патриарха. К счастью, удар пришелся только по плечу. Стоявшие рядом со свечами иподиаконы моментально обезвредили святотатцев. Архидиакон тоже не растерялся и, поставив Святую Чашу на престол, закрыл царские врата. Одновременно раздался голос ктитора, призвавшего народ к спокойствию. Негодяев вывели из храма и передали в руки милиции».

В это время святитель Тихон плакал у святого престола в алтаре.


Вечером 9 декабря 1924 года пятью выстрелами из пистолета был убит келейник святейшего владыки Яков Анисимович Полозов. По свидетельству А.Э. Левитина-Краснова святитель бежал за преступниками со словами: «Стойте, вы человека убили». Потом, несмотря на протесты всесильного начальника VI отдела ОГПУ «красного игумена» Евгения Тучкова, настоял, что келейник будет похоронен в Донском монастыре. Сотрудники ОГПУ тут же написали, что Якова Полозова убили белогвардейцы, а в советских газетах опубликовали ироничные заметки о том, как у патриарха украли шубу. Убийц не нашли, и вскоре дело было закрыто.

Жить патриарху Тихону оставалось пять месяцев без одного дня. При подготовке статьи использовалась книга М.В. Вострышева «Патриарх Тихон» / Изд. 3, дополненное. М.: «Молодая Гвардия», 2004.
курсив
#2 | Валерий »» | 31.01.2015 21:27
  
2
Как известно, патриарх Тихон сравнил обещания большевиков построить новый мир с сооружением Вавилонской башни: "Наши строители желают сотворить себе имя, своими реформами и декретами облагодетельствовать не только несчастный русский народ, но и весь мир и даже народы, гораздо более нас культурные. И эту высокомерную затею их постигнет та же участь, что и замыслы вавилонян".
Пророчество патриарха сбылось: созданная большевиками - ленинцами система, как он и предупреждал, рухнула. Не предают ли забвению пророчество патриарха, те православные, которые верят сами и убеждают других, что СССР распался в соответствии с планами какого-то забугорного клуба?
  
#3 | Анатолий А »» | 02.02.2015 07:55
  
0
Нет, конечно,и в результате "работы клуба"."Видишь, облако клубится, Кони мчатся впереди".СССр как ни хорош, а строен на песке благих пожеланий, клуб же инструмент в руках дьявола, ищущего слабину в мире, во всех сферах- где- ни будь, да подковырнуть.
#4 | Александра З. »» | 02.02.2015 08:07 | ответ на: #2 ( Валерий ) »»
  
2
Думаю,Валерий,что не предают.Сначала,я как бы согласилась с Вами,а потом подумала-разве между пророчеством Патриарха Тихона и планами"забугорного клуба"есть противоречия?Ведь Патриарх предвидел ,будующее этой"вавилонской башни" которое свершилось "руками"и по "плану" этого "забугорного клуба".Патриарх является ПРОРОКОМ. Человеческое Богоотступление и не расскаянность -это не минуемое СЛЕДСТВИЕ исполнения этого ПРОРОЧЕСТВА,а "забугорный клуб-ОРУДИЕМ исполнения этого Пророчества.жирныйТак я это для себя вижу. Знаете ,чем больше изучаю историю ,тем больше поражаюсь как все повторяется..Как будто для того нерадивого ученика,который не смог усвоить предыдущий урок..Как революционные события прошлого века схожи с революциями нашего..Тогда вся эта каша была заварена не без помощи американских жидов и масонов.Так и то, что имеем сейчас -является хорошо проделанной "работой "тех же американцев и тех же масонов,которые внедрились и рулят нашей страной в нужном им направлении..(поверте,это не фантазии,так оно и есть) Но как тогда, в начале 20 столетия так теперь-в начале 21 столетия они являются только Орудием,а главная причина как и тогда так и сейчас,именно в нас самих,то есть в нашем БОГООТСТУПЛЕНИИ и отсутствии должного ПОКАЯНИЯ..Как душеполезно нашим Священству и пастве Православной церкви(особенно Украинской)21 столетия взять уроки и прислушаться к нашим предкам из 20 столетия,как своевременны наставления Патриарха Тихона именно сейчас,когда пришло время гонений на церковь Христову и тех кто желает любой ценной держаться ее и не отступать. Пришло время сдавать экзамен и нам и их пример из далека- это как хорошая подсказка для нас, грешных-как следует сдавать этот экзамен.
#5 | Валерий »» | 02.02.2015 08:56 | ответ на: #4 ( Александра З. ) »»
  
0
Когда человек строит дом, то он должен побеспокоиться о фундаменте. Большевики стали строить свой «новый мир» на фундаменте безбожия, так что причины краха системы надо искать в плохом фундаменте большевистского дома.
Прежде чем искать причины краха на стороне, предлагаю вспомнить заключительную часть Послания Патриарха.

«Не Наше дело судить о земной власти, всякая власть, от Бога допущенная, привлекла бы на себя Наше благословение, если бы она воистину явилась «Божиим слугой» на благо подчиненных и была страшная «не для добрых дел, а для злых» (Рим. 13, 34). Ныне же к вам, употребляющим власть на преследование ближних, истребление невинных, простираем мы Наше слово увещения: отпразднуйте годовщину своего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия, разорения, стеснения веры; обратитесь не к разрушению, а к устроению порядка и законности, дайте народу желанный заслуженный им отдых от междоусобной брани. А иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк. 11, 51) и от меча погибнете сами вы, взявшие меч (Мф. 26, 52).»

Что же мешало «народным комиссарам» прислушаться к совету Патриарха?
А Вам известно, что в апреле 1923 г. фельетонист «Правды» шутил: «Молитвы патриарха Тихона не дошли до бога. Они были перехвачены ГПУ»?


.
#6 | Александра З. »» | 02.02.2015 09:37 | ответ на: #5 ( Валерий ) »»
  
1
Разве же я ищу причину на стороне?Как я сказала уже-главную причину следует искать не в ком то ,а только в себе.То что каждый из нас имеет(человек ли,страна ли)является результатом того, насколько мы СЛЕДУЕМ или НЕ СЛЕДУЕМ Христу и Его заповедям.А кому Господь попустил быть орудием наказания и образумления ,так не это нас должно волновать ,а то как умалить Его о прощении и снова стать на Его Путь.Что бы душу свою спасти.Власть большевиков это Богоборческая ,антихристова власть,так что ж тут удивительного ,что "народные комисары"не прислушивались к словам Служителя Христова?они служители главного богоборца-сатаны ,ему и вменяли исполняя его волю,попущенную на время,за богоотступление.Каждый исполняет волю того, кому служит-большевики-богоборцы творят беззакония ,а патриарх Тихон,как служитель Христов пытается их образумить.ВЫ пишете:"Большевики стали строить свой «новый мир» на фундаменте безбожия, так что причины краха системы надо искать в плохом фундаменте большевистского дома"С одной стороны вы правы,а с другой..ведь революция в том и заключается ,что к власти пришли богоборцы,то есть эти самые большевики,так что как не верти они и являются этим самым "фундаментом" Господь всегда дает человеку свободу выбора-с кем быть. Вот по труду и плата ...Что тут еще говорить.
#7 | Валерий »» | 02.02.2015 15:24 | ответ на: #6 ( Александра З. ) »»
  
-1
Словом все в Октябре было ложью,
Что ни лозунг, то явный обман,
Но теперь уже, милостью Божьей,
Поредел этот красный туман.

Если верить некоторым православным, то «Поредел этот красный туман» ни «милостью Божьей», а по воле забугорного клуба….
.
#8 | Александра З. »» | 02.02.2015 15:42
  
2
Валерий,запомните,что только по Одной Воле-Создателя !вершиться все, в созданном Им мире.А "забугорный клуб"всего лишь марионетки в антихристовых руках.И только Господь может попустить или не попустить им какое то злодеяние,это уже в зависимости что мы заслужим и что будет полезнее для спасения наших душ.
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU