"Боженька, Ты единственный, кто может мне помочь перенести эти болючие уколы"

16
20 января 2014 в 13:05 24102 просмотра 6 комментариев
Мирметки: слава, богу, за, всё

Брестская семья усыновила ребенка с ДЦП


Автор: Станислав Коршунов

Когда мы пришли навестить семилетнего Ванечку, он играл на диване со своим другом в машинки. "Здрасьте", - поприветствовал он нас. Сложно поверить, что семь лет назад, когда он только родился, врачи не давали гарантии, что этот улыбчивый и полный жизни мальчик переживет свою первую ночь.


В 2006 году в брестском роддоме родился мальчик. Из-за того, что у ребенка завязалась узлом пуповина, у него было внутриутробное голодание, гипоксия. Врачи поставили диагноз: детский церебральный паралич, врожденный подвывих правого бедра, вторичная атрофия зрительных нервов обоих глаз.

- Врач мне сказала, мол, вы не обижайтесь, но я вам скажу прямо: родился труп, - вспоминает приемная мама Ванечки, Елена Дубогрий.

Мальчик был в крайне тяжелом состоянии. Медикам удалось его спасти, но врачи заранее посоветовали родным и близким готовиться к худшему.

- Чтобы ребенок не умер без имени, привезли священника. В эту же ночь батюшка крестил ребенка. На утро врачи развели руками – состояние нормализовалось, - рассказала Елена.

Третий ребенок

Так получилось, что биологическая мама мальчика – знакомая Елены и Андрея Дубогрий. После крещения ребенка Елена стала частым гостем больниц, в которых побывал Ваня в первый год жизни.

После родов биологическая мама мальчика забрала, но вскоре из семьи органы опеки его изъяли и отправили в больницу.

Через полтора месяца Ваню должны были отправить в Пинский специализированный дом ребенка.

Когда Елена узнала об этом, сразу позвонила мужу. Семейный консилиум был недолгим. Все решилось за первую минуту телефонного разговора.

- Муж сразу сказал, что мальчика мы заберем. Видимо, так сложились обстоятельства, что мы нужны были Ванечке, а он нам, - рассказала Елена.

Немалую роль в решении забрать Ваню, сыграло благословение духовного отца семьи, архимандрита Серафима, настоятеля Спасо-Преображенского мужского монастыря д. Хмелево.

Ванечку забрали к себе Елена и Андрей, которые уже вырастили двух детей. Состояние его по-прежнему было тяжелым:

- Ребенок не видел, не реагировал на игрушки, не переворачивался. Такой человечек, который вроде бы живой…

Три года они были опекунами, а потом семья Дубогрий усыновила ребенка. Приемные родители все время и средства посвящали ребенку. Ванечке начали делать массаж, возить раз в три месяца в Институт проблем боли профессора Берсенева в Киев на метамерные инъекции, ребенок перенес четыре операции по подрезанию сухожилий в Туле, сложнейшую операцию по устранению подвывиха бедра в Минске.

Сейчас Ванечка с поддержкой взрослого может ходить, немного постоять без помощи посторонних у опоры, петь песни, читать наизусть стихи, учит сказки и разыгрывает их на память с родителями по ролям. А главное - он может видеть.

- Мы пришли к врачу, и я ей сказала: "Мы видим". Она очень удивилась: "Как?". Но зрение проверили, и действительно - Ванечка обрел зрение.


Молитва

Во время нашей беседы Елена прерывается и прислушивается. Из соседней комнаты слышен голос Ванечки.

- Слышите? - улыбается Елена. - Это он молится. Он очень много молитв знает наизусть. Бывает выставит свои игрушки, как будто это священники, и молится, как бы участвуя в богослужении.

Церковь в жизни Ванечки играет большую роль.

- Если бы не батюшка Серафим, ничего бы у нас не получилось. Молитвы батюшки, помощь его духовных чад, все это помогает нам буквально ставить Ваню на ноги, - делится Елена.

Именно в храме младенец, который даже не мог еще говорить, стал "подпевать" мужскому хору во время службы.

- Он в церковь готов ходить хоть каждый день. Это полностью его желание. Я даже говорю, что это он меня водит в церковь. Бывает только проснется и сразу спрашивает, поедем ли мы сегодня в церковь, - рассказывает Елена.

Обыкновенное чудо

Елена все свое время и всю душу посвящает Ванечке. За семь лет много с чем пришлось столкнуться, но больше всего Елене запомнился один момент в Киеве. Тогда она с Ванечкой шла в клинику на уколы.

- Из квартиры, в которой мы жили, до клиники примерно полчаса пешком. Мы шли, и я услышала, как Ваня молится. Сидя в коляске он просил: "Боженька, Ты единственный, кто может мне помочь перенести эти болючие уколы". После этой молитвы я поняла, насколько ребенку внутренне страшно. Нам за один раз колют от 63 до 67 уколов. И так пять дней. Насколько это тяжёлое испытание для Вани, настолько и необходимое. Именно после первых курсов Ваня начал активно развиваться умственно.

Елена и Андрей уверенны, что все, что происходит в жизни Вани, – чудо. Ребенок, которому пророчили жизнь растения, растет талантливым и умным мальчиком.

Деньги Ванечке нужны всегда: на клиники, переезды, лекарственные препараты, дорогостоящее оборудование, логопедов, дефектологов. На помощь приходят родные и близкие:

- Суммы собираются маленькие. В основном собираем по близким и знакомым. Ходим по одному и тому же кругу, - делится Елена.


Есть у семьи и тайный благодетель, который каждый месяц перечисляет на их счет по 400 тысяч белорусских рублей.

Однако сейчас родителям и Ванечке нужно 20 тысяч евро на лечение. Сумма для семьи неподъемная, но очень необходимая.

На эти деньги мальчика отправят в немецкую клинику. Немецкие специалисты занимались подобными случаями, и есть примеры, когда детки с диагнозом Вани после Германии начинали самостоятельно ходить. Также родители собирают 1700 евро на ходуны и 950 на разводящее устройство для Ванечки.

- Нельзя опускать руки и унывать. Бороться за ребенка, пока есть силы. По-другому нельзя, - резюмировала Елена.

Читать полностью: http://news.tut.by/society/382892.html

Комментарии (6)

Всего: 6 комментариев
#1 | Александр В.А. »» | 24.01.2014 00:57
  
3
Пока собираете деньги на лечение в Германии, обратитесь к митрофорному протоиерею Валерию из Хрустовой (Приднестровье). Своими глазами видел ребенка, больного ДЦП, который до встречи с Батюшкой висел на руках, как тряпочка, а после нескольких лет регулярных посещений Батюшки, молитв Свт. Василия Великого и Свт. Петра Могилы (отчиток), маслособорования и по молитвам Батюшки уже ходит. Телефон о.Силуана, иеродиакона Батюшки: +373-779-10-112. Через о.Силуана можете связаться с о.Валерием, он скажет, сможет ли помочь Ванечке. Может и в Германию ехать не надо будет.
Подробнее об. о.Валерии можно прочитать в http://www.invictory.com/blog/post-9133-prayer.html
Спаси Господи!
  
#2 | Елена Бруйло »» | 24.01.2014 12:23 | ответ на: #1 ( Александр В.А. ) »»
  
1
Уважаемый Александр, спасибо. Непременно зайду в тему к Ванечке и сделаю там перепост Вашего комментария.


Помоги Вам Господи.
  
#3 | Елена Бруйло »» | 24.01.2014 22:34 | ответ на: #1 ( Александр В.А. ) »»
  
1
Александр. У меня не получается зарегистрироваться на ТУТ.БАЙ, чтобы передать Елене и Ване Вашу рекомендацию. Не знаю почему. Не пускают меня туда. Наверное, потому что я никудышный пользователь ПК и что-то делаю не так. Пожалуйста. Попробуйте сами зайти по ссылке и оставить там комментарий. Заранее благодарна.
#4 | Алик »» | 28.01.2014 11:34
  
0
Да печальная история.
  
#5 | Елена Бруйло »» | 28.01.2014 12:55 | ответ на: #4 ( Алик ) »»
  
0
Да, если Вы имеете ввиду мою компьютерную безграмотность. И НЕТ - если историю Вани и его мамы. На мой взгляд, на редкость счастливая история. Ребёнок нашёл маму и папу, которым оказался нужен. А они - счастье своё вместе с маленьким Ванюшей. А болезнь - так они же борются! И руки не опускают.
#6 | Ольга Д.Д. »» | 28.01.2014 13:16 | ответ на: #4 ( Алик ) »»
  
2
Промысел Божий на каждом человеке в этом мире.
Вот прочтите рассказ Олеси Николаевой монах Леонид из книги "Небесный огонь"

http://www.litmir.net/br/?b=161866&p=4

Монах Леонид

Муж мой, узнав, что я в Ракитном, тоже приехал туда. А на следующий день после Пасхи, уже вечером, старец умер, и мы остались на отпевание и похороны.

Отпевать и хоронить отца Серафима отовсюду съехалось множество его духовных детей: епископы, священники, монахи, миряне. Старец словно напоследок соединял своей смертью людей, которых любил и молитвенно помнил. Во всяком случае из Ракитного мы уехали, обретя гам на всю жизнь близких людей. Один стал нашим духовником, другой — наставником, третий — учителем, четвертый — другом.

А поскольку с самой Страстной Пятницы мы практически и не выходили из храма — молились, исповедовались, причащались, слушали Евангелие, которое священники по очереди неусыпно читали над телом лежащего посреди храма старца, то это явилось подлинным началом нашей церковной жизни.

Именно там, у гроба старца, мы и познакомились с монахом Леонидом и его послушницей — старушкой инокиней Пелагеей. Монах Леонид был убог от чрева матери: до пояса он был похож на женщину — хорошая такая, симпатичная бабуся, а вот ноги с огромными ступнями были мужские. Из‑за этого у него всегда были проблемы в мужских монастырях, а в одном из них его так даже и «проверяли». Он вспоминал об этом со слезами.

Был он монахом славной Глинской Пустыни, пока ее не разогнали при Хрущеве. Идти ему было некуда, поскольку мать от него отказалась и даже пыталась его сжечь в деревенской баньке, но Богородица его спасла. И поэтому он стоял на паперти и просил милостыню. Там‑то и заметила его тайная инокиня Пелагея и забрала к себе, несмотря на то что у нее в бараке, в коммунальной восьмиметровой комнатке, лежала на диванчике парализованная сестра — девица Варвара. Девица Варвара ничего не делала — только молилась, и у нее над диванчиком проступил на стене крест. Молитвенно постоять возле сей чудной девицы и приложиться к нерукотворному кресту, говорят, тайно приезжали даже иные архиереи!..

Но когда мы познакомились с монахом Леонидом и Пелагеей, девица Варвара уже почила, а сами они переехали в московскую однокомнатную квартирку в нескольких трамвайных остановках от «Электрозаводской». Узнав, что я пишу стихи, отец Леонид очень этим заинтересовался и попросил меня приезжать к нему записывать исповеди. Одно с другим вроде бы не было никак связано, и все же он, наверное, рассчитывал, что человек, владеющий пером, сможет придать его покаянным воздыханиям форму.

"Небесный огонь" и другие рассказы - i_008.jpg
— Я больной, убогий от чрева матери, инвалид детства, у меня парализация, шифрания, до старца архимандрита Кирилла в Лавру доехать не могу, а исповедоваться я ему должен. Так ты придешь, я тебе все продиктую, а ты ему и отвезешь, чтобы он прочитал разрешительную молитву.

Что ж, быть по сему. Вот я к нему и ездила.

— Отец Леонид, да разве ж это — грех? — порой изумленно спрашивала я его, услышав нечто невинное и трогательное и отрывая ручку от тетради. — Это ж в порядке вещей! Нормально! В чем же тут каяться?

— Ты, это, сиди, пиши за мной, не переспрашивай, — краснея и отворачиваясь, отвечал он. — И не смотри на меня, — прибавлял он, давая понять, что в данном случае я должна стать всего — навсего «тростью книжника — скорописца», а не влезать со своими комментариями и вопросами.

Порой мы исписывали по две тонкие ученические тетради в клетку, но при этом исповедь его, как я сейчас понимаю, свидетельствовала о том, что это был человек святой жизни.

То и дело он вызванивал моего мужа к себе и давал ему всякие поручения, а однажды попросил, чтобы тот помыл его в ванне.

— Год уж не мылся! — сокрушенно вздыхал отец Леонид. — Все тело в коросте. А сам я без твоей помощи ни в ванну не влезу, ни вылезти из нее не смогу. Парализация у меня! И вообще я — инвалид детства!

Мой муж и взялся его мыть. Помог забраться в ванну, намылил голову, тело, потер мочалкой, окатил душем… Смотрит — вот диво: мыльные пузыри по поверхности плавают, но сама вода в ванне — чистая!

— Отец Леонид! — изумленно произнес мой муж. — Вас, наверное, недавно кто‑то мыл, вы просто забыли!

— Никто меня не мыл. Год уже, — буркнул тот.

— Ну что вы мне говорите — вода‑то с вас чистая!

— Тише! Ну и не говори о том никому!

…Вот Господь и откликался на его святые молитвы.

Как‑то раз муж мой уехал в Троице — Сергиеву лавру, а я собиралась с детьми в храм на всенощную (это было на Святителя Николая). Но перед службой мы решили попить чайку. Я стала зажигать плиту, чиркнула спичкой, кусочек горящей серы отлетел и попал мне прямо в левый глаз — аж зашипело. И тут же на глазу, на самой радужной оболочке, стало образовываться огромное бельмо!

А надо сказать, что через месяц я должна была родить третьего ребенка, и эти двое — маленькие, а дома никого нет, а на дворе — лютый мороз и гололед. Словом, плохо мое дело. Я даже мысленно представила себе, как буду доживать жизнь без одного глаза. Такая смиренная обреченность: что ж, на все воля Божья!

И вдруг, как почувствовал, позвонил монах Леонид. Я ему тут же и рассказала, в каком я ужасном положении: сижу с огромным животом, маленькими детьми и бельмом на глазу:

— Помолитесь за меня, отец Леонид!

— Ты оливковым маслом в глаз‑то закапай! А одна — никуда не езди! — сказал он и повесил трубку.

Наутро бельмо прошло — только глаз был красный, словно я проплакала одним глазом всю ночь. Но к вечеру постепенно прошла и краснота.

"Небесный огонь" и другие рассказы - i_009.jpg
Из Лавры вернулся мой муж и повез меня в глазную больницу. Врач осмотрел меня, проверил зрение и спросил:

— Так что, вы говорите, у вас произошло?

— Горящая сера в глаз! Зашипело! Бельмо!

— Да все в порядке! Нет у вас ничего! Никаких следов.

И посмотрел так, словно ему неловко за меня оттого, что я оказалась такая врунья…

А через две недели после этого я страшно заболела гнойным бронхитом — задыхалась так, что могла спать только сидя и кашляла кровью. К тому же у меня начисто пропал голос и я могла только сипеть. В больницу меня не брали, потому что я вот-вот должна была родить. Но не брали и в роддом, потому что у меня был гнойный бронхит. В общем, конец мой приближался: «Душе моя, душе моя, востани, что спиши, конец приближается…». То ли я должна была умереть, то ли ребенок, то ли мы вместе.

Отец Леонид прислал мне священника, чтобы он меня пособоровал. Я даже как‑то стала свыкаться с мыслью, что срок мой вышел, что уже пора… Двадцать восемь лет как‑никак прожила — больше Лермонтова и Есенина, не говоря уже о Рембо… И тем не менее было невыносимо жаль — всего, всего: жизни, детей, мужа, постаревших больных родителей… И тут у меня начался отек Квинке, я задыхалась, еще чуть — чуть, и горло закрылось бы совсем. И лишь тогда скорая отвезла меня в больницу.

— Да я молюсь за нее, молюсь! — говорил моему мужу отец Леонид, словно оправдывался, словно он в чем‑то провинился. — Сейчас еще канончик за нее почитаю.

Наконец доставили меня в больницу, а сестра в приемном покое не хочет меня принимать:

— А ну сними крест! У нас не положено роженицам никаких побрякушек иметь.

А я ей — без голоса‑то хриплю и, как немая, руками показываю:

— Мне так легче с ним! Не сниму!

— А я тебя не приму. Вон — скорая твоя уже уехала. Так и будешь ты у меня тут одна всю ночь, неоформленная, в приемном покое сидеть. А ну снимай!

4
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU