Образ святого Георгия Победоносца в России

Каждый народ на протяжении своей истории возвышает в собственном сознании ту или иную мелодию, тот или иной памятник архитектуры, какое-нибудь животное или птицу, растение или реку. Некоторые из них становились официальными символами народа, государства. В богатой такими символами истории России одним из самых почитаемых был образ святого Георгия. Иконы и памятники прикладного искусства, гербы и награды не только доносят до нашего времени представление об облике святого Георгия, но и являются яркими свидетельствами его популярности.
Образу святого Георгия и связанным с ним памятникам посвящена обширная литература. Средневековые авторы и поэты-символисты рубежа XIX и XX веков вдохновлялись подвигом святого. Многочисленные исследователи всесторонне изучали его иконографию, жизнеописание, посвященные ему памятники культуры, архитектуры.

Эта книга, выходящая в год пятидесятилетия Великой Победы над фашизмом, естественно, не претендует на полноту и всесторонний охват темы. Авторы рассказывают лишь о наиболее известных и значительных из многочисленных произведений искусства, посвященных Георгию Победоносцу, и о бытовании его образа в государственной и военной геральдике России.

На Руси святой Георгий известен со времени принятия христианства в конце X века. Он появился в ряду других христианских святых из Византии, где почитание его имело уже многовековую традицию.

История жизни святого коротка и во многом неопределенна, варианты его жития часто разнятся в деталях, касающихся места и времени его рождения, обстоятельств его обращения в христианство. Наиболее известна и общепринята версия, согласно которой Георгий был уроженцем Каппадокии (область в Малой Азии, входившая в то время в состав Римской империи) и имел знатных родителей. Юношей он вступил в армию и стал блестящим воином, достигнув высокого звания на службе у римского императора Диоклетиана. За исповедание христианской веры Георгий был подвергнут жесточайшим пыткам. Он перенес истязания с терпением и мужеством.

Его казнили в Никомедии в 303 году, в возрасте около тридцати лет.
Почитание Георгия началось с V века и приобрело очень широкий размах, распространившись на Малую Азию, Сирию, Палестину, Кавказ, Балканские страны и Западную Европу. Ему поклонялись как мученику и воину.
Георгий стал святым патроном византийских императоров (очевидно, в V веке), и изображение его украшало стену Большого дворца в Константинополе. Его образ чеканили на монетах Комнинов и Палеологов.

Примеру византийских императоров следовали русские князья. Имя Георгия становится излюбленным у киевских князей. Особенно много для утверждения культа Георгия сделал киевский князь Ярослав Мудрый, принявший при крещении его имя. В честь своего святого покровителя в 1030 году он основывает город Юрьев. В 1037 году Ярослав начинает строительство Георгиевского монастыря в Киеве и возводит в нем храм, который располагался против ворот собора святой Софии и до наших дней не сохранился. День освящения первого на Руси храма святого Георгия — 26 ноября 1051 года — был отмечен установлением ежегодного празднования этого события. Он вошел в народную память под названием Юрьева дня, или осеннего Георгия. С тех пор в южнорусских землях Георгий становится едва ли не первым в сонме православных святых.

Продолжателем Ярослава Мудрого в развитии культа святого Георгия выступает Юрий Долгорукий, прославившийся строительством церквей во Владимиро-Суздальской земле. Летопись под 1152 годом сообщает о закладке каменной церкви Георгия во Владимире: « …и Гергев град заложи и в нем церковь доспе камену святаго мученика Георгия». Церковь во Владимире была построена на новом княжеском дворе, рядом с двором Мономаха и, по словам известного искусствоведа В. Н. Лазарева, «как бы знаменовала собой последующее перемещение столицы княжества во Владимир».

Храмы, посвященные Георгию, возникают во всех землях Руси. С X по XIII век георгиевские церкви вслед за Киевом и Владимиром были построены в Новгороде, Юрьеве-Польском, Старой Ладоге, Каневе. Во время служб в них читали отрывки из жития и чудес Георгия.

Переведенное с греческого языка житие святого с XIII века вошло в состав Прологов — житийных сборников, имевших календарный характер и содержавших наряду с жизнеописаниями многих святых апокрифические сказания. Прологи получили в народе широкую известность и входили в круг излюбленных книг для чтения. Житие Георгия распространилось в различных редакциях, подчас отличающихся друг от друга деталями. Так, в одних мучителем Георгия назван римский император Диоклетиан, в других — персидский царь Дадиан. Такие разночтения встречаются и на иконах, изображающих житие святого.

Самостоятельную жизнь в литературе и искусстве приобрел эпизод из жизни Георгия, связанный с его победой над чудовищным драконом и освобождением от неминуемой смерти царевны. Легенда рассказывает о том, как в окрестностях города Ласии («на восточной стране Палестины») поселился в озере страшный дракон, «творей пакость», похищавший и губивший его жителей. Чтобы умилостивить дракона, жители города стали приносить ему в жертву своих детей. Дошла очередь и до царской дочери. Девушку облачили «в багряницу», украсили как невесту и отправили на берег озера. Царевна с плачем ожидала ужасного конца. В это время Георгий, возвращаясь с «брани», проезжал мимо озера и заметил девушку, «бьющуся перси и власы терзаще».

Узнав о ее несчастье, воин спросил, какому богу поклоняются жители города, и выяснил, что они служат языческим богам, а царь преследует христиан. Сама же царевна верует во Христа. Тогда Георгий воздел руки к небу и вознес молитву Триединому Богу с просьбой показать свою милость и покорить «лютого зверя». И услышал он глас с неба: «Дерзай, Георгий». Сотворив крестное знамение, Георгий обратился к змею, который «силою Божиею и молитвами святого» пал к его ногам. Георгий велел девушке обвязать ее поясом шею чудовища и вести его в город. Спасенные жители восславили Георгия и уверовали во Христа. Призвав епископа, Георгий повелел крестить царя и всех жителей Ласии. Благодарные горожане воздвигли храм в честь святого воина, а спасенная царевна совлекла с себя царскую одежду и осталась при храме. Георгий же покинул город.
Эта легенда уже в X веке существовала в книгах и известна в разных вариантах. Одна из редакций вошла в текст Толковой Палеи — популярной книги для чтения, отчасти заменявшей древнерусскому читателю Библию. Легенда встречается и в сборниках духовного содержания, и в духовных стихах, распевавшихся «каликами-перехожими» (слепыми странствующими сказителями), обрастая множеством подробностей сказочного характера. Образ святого Георгия сближался с образами былинных богатырей Добрыни Никитича, Алеши Поповича. Превратившись из эпизода жития в самостоятельный сюжет, «Чудо Георгия о змие» стало едва ли не самой любимой темой древнерусского искусства. Празднование победы над змием приурочивалось к осеннему празднику святого — 26 ноября (9 декабря по новому стилю).

Главный же день памяти Георгия (день его гибели) — 23 апреля (6 мая по новому стилю) — отмечается православной церковью и отнесен к числу средних церковных праздников (по значимости событий праздники православного календаря разделяются на великие, средние и малые). В службах этого дня звучит молитва святому:

«О всехвальный святый великомучениче и чудотворче Георгие! Призри на нас скорою твоею помощию и умом Человеколюбца Бога, да не осудит нас, грешных, по беззакониям нашим, но да сотворит с нами по велицей Своей милости. Не презри моления нашего, но испроси нам у Христа Бога нашего тихое и богоугодное житие, здравие же душевное и телесное, земли плодородие и во всем изобилие, и да не во зло обратим даруемое нам тобою от Всещедрого Бога, но во славу святого имени Его и в прославление крепкого твоего заступления, да подаст Он стране нашей и всему воинству на супостаты одоление и да укрепит непременяемым миром и благословением. Изряднее же да оградит нас Святых Ангел Своих ополчением, во еже избавитися нам по исходе нашем из жития сего от козней лукавого и тяжких воздушных мытарств его и неосужденными предстати Престолу Господа Славы …»
К Георгию обращаются с просьбой о здравии душевном и телесном, о плодородии земли, о помощи и заступничестве в борьбе с врагами родной земли, об ограждении от козней дьявола. Его видят предстоящим перед престолом Господа, как «помощника и теплого заступника» людей, он «готов Христов угодник и бесом потребитель».

Столь многочисленные «обязанности», по-видимому, и обеспечили святому широчайшую славу и поклонение многих народов, а также определили многообразие его иконографии.

Самые ранние известные изображения относятся к VI веку и представляют святого в образе мученика. С X века преобладает образ Георгия-воина с крестом и копьем в руках. Стены храмов украшают сценами из его жития.

Принявшая православие Русь получила в наследство уже детально разработанную иконографию святого. Его изображают юным, с шапкой кудрявых волос, обрамляющих безбородое лицо. В наиболее ранних из дошедших до наших дней изображений он представлен воином, подобно тому, как описан его иконный образ в одной греческой рукописи XI века: «Он был облачен в военные доспехи, ноги его были защищены медными поножами, он держал в руке копье, и взгляд его вселял страх тем, кто на него смотрел».

Самая древняя из сохранившихся икон Георгия — образ, написанный около 1170 года на двусторонней доске, хранящийся ныне в Успенском соборе Московского Кремля. Считается, что икона была заказана новгородским князем Георгием Андреевичем для Юрьева монастыря. Царь Иван Грозный вывез ее в Москву. Икону установили в местном (нижнем) ряду иконостаса Успенского собора, главного храма Руси.
Святой представлен в полном воинском облачении. Сияет золотом пластинчатый доспех, на плече — алый, тоже с золотым орнаментом, плащ, правая рука сжимает копье, левая словно протягивает молящимся меч с крестообразной рукоятью. Его мощной фигуре как будто тесно в границах иконного пространства. Он полон силы и «крепости». Светлый лик с нежным юношеским румянцем вызывает в памяти слова из Евангелия: «благодать Божия была на нем». Меч — не только грозное оружие, символ воинской доблести и силы. Его рукоять подобна кресту, которому поклонялся Георгий, которым крестил и силой которого побеждал врагов. Это «меч духовный, еже есть глагол Божий». Это и орудие его мученической смерти.

Не меньшей мощью и духовной значительностью отличается и образ на храмовой иконе, созданной в XII веке для Георгиевского собора Юрьева монастыря в Новгороде (хранится в Третьяковской галерее). Монастырь, основанный в 1119 году Всеволодом Мстиславичем, вошел в число богатейших и прославленных обителей Руси. За восемь веков от первоначальной живописи сохранились лишь небольшие фрагменты. Сейчас на иконе можно найти следы реставраций XIV, XVI, XVII и XIX веков. И все же, несмотря на это, образ святого обладает поразительной цельностью и силой. Лик его полон напряжения и внутренней сосредоточенности, привнесенных духовными представлениями XIV века — времени первой реставрации иконы.
Как и на иконе Успенского собора, он сжимает сильными руками копье и меч. Это мужественный воин, одолевший страдания и врагов, прозванный за то Победоносцем, могучий защитник и покровитель воинства и князей, вместе с именем святого как бы принимавших на себя и те функции, которыми был прославлен их небесный патрон. Прежде всего, это князья Киевской Руси — инициаторы принятия своим народом православной веры, защитники ее перед иноверцами и язычниками. В этом контексте изображение меча в руке святого имеет важный и многозначный смысл. Не случайно и то, что подобные изображения святого Георгия характерны именно для первых веков христианства на Руси, для эпохи до татаро-монгольского завоевания.
Аналогичный образ святого Георгия представлен и на новгородской иконе XIII века «Святые Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» (хранится в Русском музее). Эта икона, являющаяся образцом местной иконописной школы, связана, по-видимому, с монастырскими кругами. Ее главный герой — святой Иоанн (на иконе он назван «Еван»), византийский монах, игумен Синайского монастыря, автор знаменитого сочинения «Лествица», в котором описываются тридцать ступеней духовного восхождения и совершенствования. Образ его на иконе подобен горящей свече. Столпообразная высокая фигура увенчана ярко-желтым нимбом, сияющим вокруг светлого лика, обрамленного белоснежными волосами. По сторонам его помещены две маленькие фигурки — святых Георгия и севастийского епископа Власия, жившего в IX веке. Во время гонений на христиан Власий был схвачен, подвергнут пыткам и казнен. Его образ подобен образу Иоанна Лествичника. Как и у Иоанна, в его руках Евангелие, заповедям которого он служил всю жизнь, не отрекся от них и на пороге смерти. Такой же ясностью и цельностью обладает и образ Георгия, представленного в обличий воина. Но копье в его правой руке сменил крест мученика. Форме креста вторят очертания меча, зажатого в левой руке. В этом образе слились черты героя-воина и мученика. Таким образом, перед молящимися предстоят трое святых, каждый по-своему «угодивших Богу» и ставших «светильниками» в Русской земле. По словам известного византийского писателя Симеона Солунского, «каждый из святых есть свет по причастию (света Христова) и душа его есть как бы живая сияющая свеща». Принято считать, что разномасштабность фигур в этой иконе объясняется тем, что Иоанн Лествичник был соименен заказчику иконы, или это была храмовая икона церкви, посвященной Иоанну. Георгия же и Власия изобразили на иконе потому, что с ними связаны местные культы: в Новгородской земле было особенно распространено почитание Власия как покровителя скота, а Георгия — как покровителя земледелия и скотоводства.

Земледельческий аспект культа святого Георгия заслуживает специального рассмотрения. Уже само имя Георгий в переводе с греческого языка означает «возделывающий землю». (В России это имя имеет несколько вариаций — Юрий, Егор, Егорий.) С днем его поминовения — 23 апреля — издревле связывали на Руси начало весенних полевых работ. Память об этом сохранилась в пословицах: «Пришел Егорий — и весне не уйти», «Теплый Егорий весну начинает, а Илья лето кончает», «Яровое сей до Егория», «Ранний горох сей до Георгия, поздний — после Георгия». С днем Георгия связывали и многие приметы: «На Егория роса — будут добрые проса», «Ясное утро на Егория — ранний сев, ясный вечер — поздний сев» и другие.
По словам В. Н. Лазарева, исследователя изображений Георгия в искусстве Византии и Древней Руси, «получилось так, что Георгий стянул к 23 апреля массу старых, подчас языческих обрядов, которые сопровождали у землепашцев празднование окончательной победы весны. С этим днем у крестьян совпадал и первый выгон скота в поле. Так родились все многочисленные обряды и заклинания, в которых Георгий занимает центральное место». В этот день служили молебны, испрашивая у Георгия благословения и богатого урожая. Верили, что святой Георгий «от глаза, от зверя, от лихова человека скот спасает».

Считалось, что в день празднования Георгия святой выезжает в поля и леса, раздавая животным наказы: «Все звери, вся живая тварь у Георгия под рукой». Скот выгоняли на летние пастбища, впервые после зимы, обращаясь при этом к Георгию: «Храбрый ты наш Егорий, ты паси нашу скотину, в поле и за полем, в лесу и за лесом, от волка хищного, от медведя лютого, от зверя лукавого». Крестьяне лепили из теста изображения коров и лошадей, посвящая их Георгию.

Георгия вспоминали в молитвах и заговорах, прося предостеречь скот от недугов: «Святые мученики и чудотворцы великие Медосте, Флора и Лавр, Власий и Харлампий, Николай Чудотворец и Георгий Победоносец, вашими всесильными мольбами ко Господу, Спасу Всемилостивому, исцелите и избавите скота сего от поветрия, от падежа, от тлетворного воздуха, от смертоносного недуга, от всякой немощи, хвори, скорби и болезни, от всякого зла …»
Народные представления о святом Георгии — могучем богатыре, устроителе земли — нашли свое яркое выражение в русских духовных стихах, передававшихся изустно и находивших широчайшую аудиторию.

На земле зародился
могучь богатырь
Да по имени Егорий
Свет Храбрый.
Он списал свой лик на образе,
Дак он поставил образ за престол Божий,
Завещал попам, отцам духовным,
Дак всему миру православному.
В народных поверьях Георгий наделен чертами былинного богатыря:
Во лбу красное солнышко,
В затылочке светел месяц.

В духовных стихах о святом Георгии преобладают темы, связанные с его мучениями или его победой над змием. Последняя стала и излюбленной темой русской иконописи. Первое из сохранившихся изображений «Чуда Георгия о змие» находим на фреске XII века, помещенной в дьяконнике церкви святого Георгия в Старой Ладоге. Самое раннее иконописное изображение — на иконе XIV столетия, хранящейся ныне в Русском музее. «Чудо Георгия о змие» представлено здесь в окружении четырнадцати сцен мучений святого. В среднике (центральной части иконы) показан момент торжества святого после победы над змием. Он восседает на белом коне, с копьем в руке, но копье не касается змия. Чудовище послушно следует за царевной по имени Елисава (как написано над ее головой). Царевна ведет его на своем поясе. Левая ее рука поднята в жесте, означающем удивление. В правой верхней части иконы изображена башня — это обозначение города с укрывшимися за его стенами жителями. В том же порядке, что и в Прологе, за изображением «Чуда о змие» следует подробное описание мучений святого, представленное в клеймах. Подобно тексту книги, оно начинается в левом верхнем углу и «читается» слева направо.

Связь изображений с текстом подчеркнута пространными надписями, сопровождающими каждую сцену. Повествование открывается сценой, в которой Георгий, решив посвятить себя служению Господу, раздает свое имущество нищим и начинает проповедовать христианскую веру. За эту проповедь его берут под стражу, и он предстает перед царем, который приказывает заключить Георгия в темницу. Далее следуют клейма с изображением всевозможных пыток, окончившихся отсечением главы святого. Ни в одном из клейм иконы Георгий не показан в воинских доспехах. Он предстает мучеником, стойко переносящим все пытки. Изображение мучений поражает конкретностью и редким лаконизмом художественного языка. Многие композиции, построенные строго симметрично, имеют почти геральдический характер. Лик святого, как и его мучителей, всегда одинаково бесстрастен. Так же бесстрастен язык надписей, поясняющих происходящее: «Святого Георгия на колесе вертят», «Святого Георгия удицами рвут», «Святого Георгия свечами жгут» и т. д.

В характере и стиле изображений этой иконы ясно ощущается знакомство ее автора-иконописца с образцами романской живописи. По-видимому, в Новгороде, активно торговавшем с западными странами, особенно с Германией (Ганзой), знали о почитании Георгия в Европе. (Отметим, что в Новгороде наряду с православными церквами был построен и католический храм.) О широчайшем почитании святого Георгия в Древнем Новгороде и его обширных владениях можно судить по множеству сохранившихся икон, связанных происхождением с Новгородской землей. Они созданы мастерами разной выучки и степени таланта — и блестящими представителями новгородской иконописной школы, и деревенскими умельцами. Образ святого старательно вырезают на маленьких нательных образках из дерева, камня, кости, отливают из меди. Покровы с его изображениями вышивают женщины в своих «светлицах», жертвуя их потом в храмы на «помин души» своей или близких. В дни памяти святого совершаются крестные ходы. Образ его помещают на выносных крестах. Излюбленный сюжет — «Чудо Георгия о змие».

Несмотря на многочисленность изображений, в точности они не повторяются никогда. В каждой иконе дано свое прочтение известной легенды, подчеркнуты свои особенности, разные стороны и моменты события. Это обусловлено, по-видимому, как разными источниками, к которым обращались древние живописцы, так и разнообразием задач, которые ставили они перед собой.

К числу самых ярких и характерных образцов новгородской иконы XV века, эпохи расцвета местной школы, относится знаменитое «Чудо Георгия о змие» из собрания Русского музея. На иконе изображена только сцена противостояния Георгия и дракона, все дополнительные эпизоды исключены. На полыхающем красном фоне — юный всадник на белоснежном коне, под копытами которого изогнулось чудовище, покорно подставившее раскрытую пасть под копье. В верхнем углу — сегмент неба с благословляющей десницей Господней. Художественный язык иконы предельно лаконичен и ясен. Сияющие чистые и яркие краски воспевают торжество победы святого, торжество добра над злом. Каждый цвет здесь глубоко символичен. Красный — цвет праведной крови мученика, духовного огня и победы над смертью, им оживлено все вокруг. Горки, обозначающие местность, где разворачивается событие, окрашены в зеленый — цвет возрождающейся жизни. Такого же цвета и плащ святого. Озеро, из которого выползло чудовище, словно черная пещера ада. Черный — символ зла, смерти, нечистой силы. Берег черного озера топчут белые ноги коня. Белый символизирует чистоту, святость. Рай в средневековом искусстве обозначен обычно белым цветом. Георгий сидит на белом коне, вокруг головы святого белый нимб. Георгий наделен великой духовной силой, преображающей и оживляющей все вокруг, побеждающей дьявола и смерть. Его победа над змием приобретает характер высокого символа, что обусловило многочисленные вариации сцены единоборства в разных видах и жанрах искусства Древней Руси.

В иконе вологодского мастера первой половины XVI века акцентирован другой аспект той же темы. В ней дан развернутый вариант «Чуда» — здесь и царевна, и изображение города в виде башни, с вершины которой царь с царицей и придворные наблюдают за происходящим. Большое место в композиции занимает рука Господня, по благословению которой Георгий победил змия. Склонный к конкретизации и точности, художник показал копье святого словно исходящим от руки Господа.
Божественная помощь подчеркнута изображением летящего ангела, касающегося нимба Георгия. В склоненной голове святого — покорность высшей воле. Змий уже усмирен, и царевна ведет его, обвязав поясом. Врата города обозначены черным цветом. Это город язычников, обреченных на духовную смерть. Но белая голова коня уже коснулась его. Изгибу шеи коня вторит белый полукруг над городом — это свет веры, просвещающий язычников. Так в иконе получает развитие древнее представление о Георгии, несущем веру, способную победить любое зло.
Особого разговора заслуживают изображения святого в деисусном чине древнерусского иконостаса. В переводе с греческого языка слово «деисус» означает «моление». Деисусный чин составляет ядро, сердце любого иконостаса. В образах этого чина воплощена идея спасения человечества в день Страшного Суда, когда Христос явится судить людей по делам их. Центральная фигура деисусного ряда — Спас Вседержитель, восседающий на престоле. Ему, в молении за род человеческий, предстоят слева и справа Богоматерь и Иоанн Предтеча, архангелы Михаил и Гавриил.

Далее в строгой последовательности располагаются святые апостолы, отцы и учители церкви, мученики, преподобные, столпники. Среди мучеников изображали Георгия и Дмитрия Солунского. Оба святых воина смиренно обращаются в молении к Христу. Воинские доспехи Георгия сменил хитон, красный плащ не развевается за спиной, а почти окутывает всю фигуру. Здесь подчеркнуто его великомученичество, и красный плащ символизирует пролитую кровь мученика.
Таким предстает Георгий в деисусном чине иконостаса собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Иконостас написан в 1502 году группой мастеров во главе с великим Дионисием. В хрупком, грациозном облике святого подчеркнуты юность, смирение и чистота — он подобен агнцу, добровольно принявшему мучения и смерть и тем удостоившемуся предстояния перед престолом Всевышнего.

В XVI веке получают распространение иконы с обширными циклами жития Георгия. В их иконографическом решении явственно ощущается следование образцам столичной византийской иконописи XIII — XIV столетий. Такова икона, написанная по заказу дмитровского князя Юрия Ивановича (второго сына великого князя Ивана III) и вложенная им в главный собор города Дмитрова — Успенский (икона хранится в Музее древнерусского искусства им. Андрея Рублева) Заказывая икону своего святого патрона, князь Юрий обратился к большому мастеру, создавшему одно из лучших произведений своего времени. В чистоте красок, в светлой изысканной цветовой гамме, в изяществе форм неизвестный иконописец следует за Дионисием. Образ святого в среднике иконы полон грации. Это совершенный воин Христов, «облецыся в броня правды, прими же щит веры», опоясавший «истиною чресла своя крепко». В его прекрасном облике воплощена красота духовная. Он остается одухотворенным и прекрасным и в страданиях.
Икона подобного типа была обнаружена в далеком северном селе в Архангельской области. Неизвестно, как попала сюда эта икона, но написана она, по-видимому, не северным мастером. В манере ее исполнения угадывается рука иконописца из среднерусских земель, возможно москвича. Однако написана икона позже, чем дмитровская, и значительно от нее отличается.
Изображенная в среднике фигура Георгия сохраняет изящество, но лишена радостной открытости и энергии. Рука с копьем не поднята победно, а опущена и лишь слегка придерживает его. Цвета одежд глуше, цветовые сочетания напряженнее. Лишь красный пылает ярко и чисто, это главный цвет в среднике иконы. Фигура Георгия на фоне красного плаща кажется охваченной огнем — пламенем веры и божественной любви. Отблески этого огня — на прапоре, увенчивающем копье, и в орнаментах щита. На груди Георгия сияет золотом медальон с образом младенца Христа Эммануила (в переводе с древнееврейского это имя означает «с нами Бог»).
Особенность иконы составляет ряд «чудес», написанных на нижнем поле. Среди них выделяется левое нижнее клеймо с изображением воскрешения Георгием мертвого человека. В этой композиции святой Георгий уподоблен Христу, воскресившему Лазаря. Чудеса, совершенные святыми, служили доказательством их праведности и духовного могущества, свидетельствовали об их посмертном торжестве. Последним среди заключительных сцен жития в иконе помещено излюбленное «Чудо о змие», звучащее как победный завершающий аккорд.

«Чудо Георгия о змие» на Московской земле было любимо не менее, чем в новгородской. Московские князья ощущают себя наследниками византийских императоров, ведь Москва — третий Рим, «а четвертому не бывать». В 1464 году мастер В. Д. Ермолин создает скульптурный образ Георгия, поражающего змия, который помещают над Фроловскими (Спасскими) воротами Московского Кремля. Одновременно с уже описанной иконой первой трети XVI века удельный князь Юрий Иванович заказывает для Успенского собора города Дмитрова большой многоцветный керамический рельеф с «Чудом Георгия о змие», украсивший южную стену, обращенную к Георгиевским воротам Дмитровского кремля. Аналогичные скульптурные композиции создавались и в других местах. Таковы деревянные скульптуры XV века из Юрьева-Польского и Новгорода (последняя хранится в Русском музее).

К концу XVI и в XVII столетии композиции с «Чудом» все более усложняются, насыщаются множеством деталей и подробностей, теряя эпический дух. Этот процесс заметен и в иконописи, и в других видах искусства. Так, на иконе мастера строгановской школы Никифора Савина (хранится в Русском музее) в торжестве победы Георгия участвует множество зрителей. Изображения города, наполненного народом, царя с царицей и красочной толпы придворных занимают большую часть иконной плоскости. Фигура святого Георгия на коне словно вытеснена ими из центра и выделена лишь размером. Значительное внимание уделяет мастер тончайшей отделке всех деталей, разнообразию орнаментов, покрывающих и одежды героев, и городские стены. Яркая и нарядная композиция похожа на иллюстрацию к волшебной сказке.

Тем же сказочным характером отмечена и резная икона, созданная неизвестным северным мастером XVII века из архангельского села Конецгорье. Затейливые резные фигурки придают иконе теплоту и непосредственность, свойственные фольклору с его занимательной повествовательностью.
В течение долгих веков образ Георгия живет в народном сознании, сохраняя свою полнокровность, каждый раз раскрываясь заново.

Особая судьба досталась Георгию Победоносцу в русской геральдике. Начало государственной геральдики Руси следует относить ко времени формирования национального государства, когда личная эмблема государя становится эмблемой державы. После 1485 года великий князь московский именуется «государем Всея Руси». В конце XV века появляется первая печать великого князя Ивана III, которую уже с полным основанием можно назвать государственной. Это двусторонняя «кормчая» 1497 года, на лицевой стороне которой помещен всадник, поражающий копьем дракона, а на оборотной — двуглавый орел.
Сюжет лицевой стороны этой печати вызывал у исследователей много споров о происхождении и значении. Что это? Символизированный образ царя? Или святой Георгий, с изображением которого всадник — «ездец» имеет иконографическое сходство?

Впрочем «ездец», с некоторыми различиями, встречается на княжеских печатях уже с XIII века. На печати Александра Невского вырезан всадник с мечом, на печатях других князей — сокольник. Академик Н. П. Лихачев, имея в виду сокольника, писал: «Можно думать, что в данном случае примешивается символизация власти, знатности».
Вооруженный всадник утверждается на печатях московских князей только в XIV — XV веках. Он пришел на смену патрональным изображениям византийских печатей. Так, на печатях князя Василия Дмитриевича 1389-1405 годов всадник вооружен копьем, на печати 1423 года он взмахивает мечом, на монетах этого периода — сокольник и мечник. И, наконец, на печати Ивана III 1497 года появляется всадник, поражающий копьем дракона. Изображение всадника на коне с мечом встречается на печатях и других удельных князей.

Таким образом, со времени правления князя Василия Дмитриевича изображение светского всадника с копьем или мечом, реже — сокольника — приобретает наследственный характер и может быть принято как геральдическая фигура.
К сожалению, мы не имеем свидетельств, раскрывающих семантику всадника на печати Иван III, что и дало пищу для споров о том, символизирует ли он самого великого князя или является изображением святого Георгия. Сторонники последнего мнения приводили в качестве аргумента факт установки скульптурного изображения Георгия Победоносца в 1464 году над воротами Спасской башни Московского Кремля. Однако эта скульптура, скорее всего, не имела геральдического смысла. Ее место над воротами определялось иной функцией — защитной, которую часто на подобном же месте выполняли иконы с образами Богоматери или Спаса Нерукотворного.

Нельзя забывать и того, что на Руси уже существовала традиция изображения князя на печатях в виде всадника с копьем, с мечом и сокольника. В связи с этим представляется ошибочным распространенное мнение, будто светский всадник на печатях — символическое изображение русского воина, защищающего родную землю от врагов. Скорее всего, это был образ именно князя, государя, о чем свидетельствуют источники XVI — XVII веков.
Вероятнее всего, в основе формирования этой эмблемы лежала традиция, уходящая корнями в языческое общество, когда богов-хранителей часто изображали в виде всадников-воинов или охотников — по образу и подобию главы рода или племенного вождя. Однако при Иване III это традиционное изображение получило оформление в виде всадника, поражающего копьем змия, возможно под влиянием византийского образца. В этой композиции змий символизировал обобщенный образ врагов Русской земли.

«Ездец» на монетах появился в 1535 году в ходе осуществления денежной реформы. Летопись повествует: «При великом князе (всея Руси) Василье Ивановиче бысть знамя на денгах: князь великий на коне, а имея мечь в руце, а князь великий Иван Васильевич учини знамя на денгах: князь великий на коне, а имея копие в руце и оттоле прозваша денги копейныя». Смысл изображения на монетах оставался неизменным до начала XVIII столетия, когда в указе 1704 года о выпуске первых медных копеек говорилось, что на них будет «воображение великого государя на коне».

С принятием Иваном IV царского титула в 1547 году, по всей вероятности, следует связывать появление на голове «ездеца» короны. Обоснование этого акта содержалось в идее исторической древности права русских самодержцев на царский титул, которая с 1540-1550-х годов стала официальной доктриной.
На золотой булле 1562 года «ездец» впервые занимает место на груди двуглавого орла. Интерес представляет печать Лжедмитрия 1604 года. На ней орел впервые изображен с поднятыми крыльями, а «ездец» на груди орла вырезан по правилам геральдики, то есть повернут вправо.

В течение всего XVII века понимание смысла «ездеца» остается неизменным — это государь на коне. Лишь в официальном описании герба от 4 июня 1667 года, данном переводчику Посольского приказа при отправлении его к Бранденбургскому курфюрсту и к Курляндскому князю, говорится: « …Орел двоеглавый есть герб державы … персях изображение наследника».

«Ездецом» называют всадника русского герба и в деловых бумагах. В описи Смоленска 1671 года при упоминании медных пищалей указывалось, что на них «вылит человек на коне с копьем, колет змия». Согласно «Титулярнику» (книге, содержавшей перечень титулов русских и.иностранных царствующих лиц и государственных деятелей, а также описание их гербов и печатей), кормчая печать изображала «человека на коне с копьем, колет змия, около подпись Царскаго Величества именованье».

В некоторых случаях изображенный на гербе всадник имел даже портретное сходство с государем. На гравированном титульном листе в Московской Библии 1663 года вокруг фигуры «ездеца» в царском венце и с бородой помещены буквы: «В. Г. Ц. В. К. А. М. В. В. М. Б. Р. С.», то есть «Великий государь, царь великий князь Алексей Михайлович Веса Великия, Малыя и Белыя России Самодержец».
На гербовом знамени 1666 — 1667 годов на грудном щитке орла помещен «ездец», в старинной описи Оружейной палаты об этом сказано: «В кругу изображен двуглавый орел, коронованный двумя коронами», а на груди у него «царь на коне колет копнем змия».

Следует отметить, что на всех вышеописанных памятниках «ездец» изображен повернутым влево, то есть геральдически неправильно (по правилам геральдики фигуры должны быть повернуты вправо). И лишь на печати 1625 года, приложенной к письму царя Михаила патриарху Филарету, «ездец» в короне изображен геральдически верно.

Все приведенные факты говорят о том, что восприятие «ездеца» как изображения государя было признано официально. Русские дипломаты рассказывали о приеме в 1659 году у тосканского герцога. На украшавших стол двуглавых орлах был изображен «Великий Государь наш на аргамаке» (аргамаками в старину называли породистых верховых лошадей). Г. К. Котошихин, подьячий Посольского приказа, писал, что посылаемые в Крым грамоты «печатают печатью, вырезано: царь на коне победил змия, около подпись царская … То есть самая истинная Московского княжения печать; она же вырезана и на самой большой печати, которою печатаетца во окрестные государства, в середи самого орла …». Еще раньше, в XVI веке, послы Ивана Грозного уверяли Александрийского патриарха, что всадник на печати есть русский царь. На вопрос патриарха: «На кони де благоверный Царь на сей печати?» — «Государь на коне», — отвечали послы.

Павел Алеппский, сопровождавший Антиохийского патриарха во время путешествия в Россию в середине XVII века, отмечал, что царь Алексей Михайлович «выпустил новую монету … со своим изображением верхом на коне … когда же давали деньги с отчеканенным изображением цари, они (русские) целовали его, говоря: сударь … это деньги нашего господина царя, лучше денег еретиков франков». Дальше описывается «печать на золотых грамотах, клеймах, копейках и проч. — с одной стороны двуглавый орел, а с другой царь верхом на коне, под ногами которого что-то вроде дракона, коего он поражает копьем, как св. Георгий», и красная сургучная печать, на которой «двуглавый орел и посредине его царь верхом».

Отметим, что до начала XVIII века никто в России не воспринимал «ездеца» как образ святого Георгия. Достаточно обратить внимание на то, что ни на одном изображении на печатях, монетах, в гербах всадник не имеет нимба! Не только в официальной трактовке, но и в сознании современников «ездец» воспринимался как образ государя.

Лишь иностранцы называли всадника русского герба святым Георгием. Это основывалось на иконографическом сходстве и на том, что в отличие от России в Европе было принято изображать Георгия без нимба. Именно в таком виде встречаются изображения этого святого на государственных регалиях и наградах разных стран, например на ордене Подвязки в Великобритании.
Итак, очевидно, что в допетровское время всадник русского герба символизировал государя и лишь с 1710-х годов его стали называть святым Георгием Победоносцем. С этого же времени образ святого Георгия, побеждающего дракона, стал гербом Москвы.

Впервые всадника русского герба назвал святым Георгием Петр I в собственноручной записке, датированной 1710-ми годами.
Многие исследователи пытались дать толкование происхождению цветов российского государственного флага. Но для точного вывода нет достаточных документальных свидетельств. Одна из самых слабых версий — это предположение, что основой для выбора цветов флага послужили цвета герба Москвы, то есть образа святого Георгия, а именно: белый — цвет коня и доспехов, синий — цвет плаща, красный — цвет фона. Но этот набор цветов становится характерным для герба Москвы лишь в XIX веке. А на древнерусских иконах, как мы видели, такое цветовое сочетание не всегда обязательно. Но главное, образ святого Георгия до XVIII века не был гербом Москвы и поэтому не мог передать свои цвета русскому флагу.

С 1712 года полки Русской армии получили новые знамена, на которых помещался герб того города, чье имя носил полк. На знаменах Московских пехотного и драгунского полков было помещено изображение святого Георгия.

Дальнейшая история образа Георгия Победоносца в России тесно связана с орденом, носящим его имя. Сразу после вступления на престол Екатерина II изъявила желание учредить специальную награду за военные заслуги. Первый проект ордена и его статута, представленный императрице в 1765 году, не был утвержден требовательной заказчицей. Он долго дорабатывался.
Наконец 26 ноября 1769 года в Зимнем дворце в Санкт-Петербурге состоялась торжественная церемония, положившая начало одному из самых больших придворных праздников. Екатерина II подписала статут военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия. В дворцовой церкви отслужили Божественную литургию, были освящены знаки ордена — крест, звезда и лента. Артиллерийский салют возвестил не только о появлении нового ордена в России, но и о том, что Екатерина возложила на себя его знаки. На этой церемонии присутствовали придворные, генералитет, высшие сановники, дипломатический корпус.

Основной знак ордена представлял собой равноконечный крест с расширяющимися концами, покрытый белой эмалью. В центральном медальоне на лицевой стороне был помещен образ святого Георгия на белом коне, на оборотной монограмма — СГ, то есть «Святой Георгий». Лента двухцветная — три черные и две оранжевые чередующиеся полосы. Звезда была четырехконечной, золотой, с монограммой и девизом в центре — «За службу и храбрость».

Этот орден имел четыре степени. Крест ордена 4-й степени носился на левой стороне груди на ленточке орденских цветов, крест 3-й — большего размера, носился на шее, 2-й — крест на шее и звезда на левой стороне груди и самая высокая степень ордена — 1-я — крест на широкой ленте через правое плечо и звезда на левой стороне груди. Статутом ордена было определено «сей орден никогда не снимать». Специального орденского костюма кавалеры ордена не имели.

Император Павел I пытался ввести свою наградную систему, из которой практически был исключен орден святого Георгия. Награждение орденом не производилось, однако для георгиевских кавалеров в декабре 1797 года была введена специальная наградная одежда — супервест оранжевого цвета с золотой бахромой и прямым крестом из черного бархата, нашивавшимся спереди и сзади.

Знаком ордена Святого Георгия 4-й степени могли награждаться офицеры и за выслугу лет, за 25 лет строевой службы в сухопутных войсках, за восемнадцать не менее чем шестимесячных кампаний (то есть походов) на флоте; с 1833 года для морских офицеров, которые не участвовали в сражениях, — еще и за двадцать кампаний. С 1816 года в подобных случаях на кресте стали помещать надписи: «25 лет», «18 кампаний», позднее — «20 кампаний». В 1855 году награждение орденом Святого Георгия за выслугу лет было отменено. Заметим, что награждение орденом 3-й и 4-й степеней осуществлялось сначала по решению Военной и Морской коллегий, а с 1782 года — Кавалерской думы, состоявшей из кавалеров ордена Святого Георгия.

Орденом 1-й степени за всю историю его существования было награждено лишь двадцать пять человек. Генерал-фельдмаршал граф П. А. Румянцев был первым пожалован орденом высшей степени 27 июля 1770 года за победы, одержанные над турецкой армией в сражениях при Ларге и Кагуле. В том же году за победу в морском сражении при Чесме этой награды был удостоен генерал-аншеф граф А». Г. Орлов. Генерал-фельдмаршал князь Г. А. Потемкин получил знаки ордена высшей степени в 1788 году за взятие крепости Очаков. В следующем году, 18 октября, шестым кавалером ордена этой степени стал А. В. Суворов за разгром турецкой армии в сражениях при Фокшанах и Рымнике. В XIX веке к этому списку присоединился еще ряд выдающихся полководцев: генерал-фельдмаршал князь М. И. Голенищев-Кутузов, за победу над армией Наполеона в Отечественной войне 1812 года, генерал-фельдмаршал князь М. Б. Барклай де Толли, за окончательное сокрушение наполеоновской армии в кампаниях 1813-1814 годов и взятие Парижа. Список кавалеров ордена Святого Георгия 1-й степени закрывает великий князь Николай Николаевич (старший), возглавлявший русскую армию во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов.

Орден Святого Георгия 2-й степени был вручен сто двадцать пять раз. Первыми кавалерами его стали в 1770 году генералы П. Г. Племянников, Н. В. Репнин, Ф. В. Боур за командование войсками в битве с турками при Ларге.
Самое первое награждение орденом Святого Георгия произошло 8 декабря 1769 года. Знак ордена 3-й степени был возложен на подполковника 1-го гренадерского полка Ф. И. Фабрициана за храбрость, проявленную при взятии турецкой крепости Галац. Всего орденом 3-й степени было награждено шестьсот сорок пять человек.
Первым кавалером ордена Святого Георгия 4-й степени стал 3 февраля 1770 года премьер-майор Р. Паткуль. Впоследствии многие тысячи русских офицеров с гордостью носили белый эмалевый крестик, полученный за храбрость на поле боя при защите Отечества.

За почти 150-летнюю историю ордена Святого Георгия знаками всех четырех степеней были награждены лишь генерал-фельдмаршалы М. И. Кутузов, М. Б. Барклай де Толли, И. Ф. Паскевич и И. И. Дибич.

Кроме императрицы Екатерины II возложил на себя знаки ордена Святого Георгия 1-й степени император Александр II в день столетнего юбилея ордена. Император Александр I имел знак ордена 4-й степени за кампанию 1805 года против Наполеона. Позднее Александр I отказался от предложенных Кавалерской думой знаков ордена высшей степени. Император Николай I в 1838 году был удостоен знака ордена 4-й степени за выслугу лет. За командование Кавказской армией во время русско-турецкой войны 1877 — 1878 годов великий князь Александр Александрович, будущий император Александр III, получил орден Святого Георгия 3-й степени. Во время первой мировой войны в 1915 году император Николай II по решению Кавалерской думы был награжден знаком ордена 4-й степени за «пример истинной воинской доблести и самоотвержения» во время нахождения на передовых позициях на Юго-Западном фронте. Наследник цесаревич Алексей Николаевич был награжден Георгиевской медалью «За храбрость» 4-й степени.

Как правило, орден являлся индивидуальной наградой. Однако в истории ордена Святого Георгия есть случаи и коллективного награждения. В 1904 году за особое мужество, проявленное экипажами крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» в бою с японскими кораблями, все офицеры во главе с командиром крейсера «Варяг» капитаном 1-го ранга В. Ф. Рудневым были награждены знаками ордена Святого Георгия 4-й степени.

Орденским храмом была церковь Святого Иоанна Крестителя около Чесменской богадельни в Петербурге. В Чесменском дворце проходили заседания Георгиевской Кавалерской думы. Однако все торжественные церемонии, связанные с орденом, со времени Екатерины II проходили в Зимнем дворце. С 1811 года Кавалерская дума заседала в Георгиевском зале Зимнего дворца.

Ежегодные торжественные приемы по случаю орденского праздника проходили 26 ноября в Зимнем дворце. На них приглашались кавалеры ордена Святого Георгия. После богослужения в соборе участников праздника ждал нарядно украшенный обеденный стол. Артиллерийский салют со стен Петропавловской крепости и Адмиралтейства сопровождал тосты «при питии за здравие». Для торжественных обедов использовали фарфоровый сервиз, заказанный Екатериной II на заводе Гарднера в 1777 — 1778 годах. «Георгиевский» сервиз на восемьдесят персон состоял из тарелок, сухарниц, кремовниц и т. д. Все предметы сервиза были украшены изображениями орденских знаков и георгиевской ленты. В последующие годы неоднократно заказывались дополнительные предметы для восполнения утрат.
Последний раз георгиевские кавалеры отмечали свой орденский праздник 26 ноября 1916 года.

В 1849 году в Московском Кремле по проекту архитектора К. А. Тона был построен Большой дворец. Несколько залов получили названия российских орденов, в том числе и ордена Святого Георгия. В художественном убранстве зала были использованы изображения орденских знаков. На укрепленных по стенам беломраморных досках Золотом были выведены надписи: 11 381 фамилия кавалеров ордена, награжденных им с1869 по 885 год, и 545 названий полков, батарей, морских экипажей, получивших георгиевские награды.
Следует отметить и те награды, которые были непосредственно связаны с орденом Святого Георгия и составляли вместе с ним определенную систему военных наград. Во второй половине XVIII — начале XIX века для награждения офицеров — участников штурма Очакова (1788), Измаила (1790), Праги (1794), сражения при Прейсиш-Эйлау (1807) и взятия Базарджика (1810) были введены специальные золотые кресты, которые носились на георгиевской ленте.

В 1807 году при ордене Святого Георгия учреждается и специальная награда для нижних чинов — «Знак отличия Военного ордена», представлявший собой серебряный крест на орденской ленте. В 1856 году эта награда стала иметь четыре степени; знаки 1-й и 2-й степеней были золотыми, 3-й и 4-й — серебряными. Отличие составлял бант, которым отмечались кресты 1-й и 3-й степеней.
За храбрость в бою офицеры и генералы могли быть награждены и так называемым золотым оружием. Оно отличалось от обычного строевого холодного оружия тем, что на эфесе делалась надпись «За храбрость» и прикреплялся маленький эмалевый георгиевский крестик, к оружию полагался темляк из георгиевской ленты. С 1807 года награжденных таким оружием стали приравнивать к георгиевским кавалерам. 1 сентября 1869 года золотое оружие было причислено к институту ордена Святого Георгия, а с 1913-го. этот вид наградного оружия стал официально именоваться «Георгиевским оружием».

Существовали и особые коллективные награды для целых воинских частей, относящиеся к ордену Святого Георгия. Это особые «Георгиевские отличия» — знамена, штандарты, флаги, трубы, рожки, петлицы на воротниках мундиров нижних чинов. Они выдавались полкам и экипажам, особенно отличившимся в сражениях.
Первые Георгиевские знамена и штандарты заслужили в битве при Шенграбене в 1805 году Киевский гренадерский,

Черниговский драгунский, Павлоградский гусарский и два донских казачьих полка. Вспомним первый бой Пети Ростова и батарею капитана Тушина в романе «Война и мир», — именно Шенграбенское сражение описано Л. Н. Толстым.
Георгиевские знамена и штандарты отличались от обычных тем, что на полотнище вышивалась надпись, пояснявшая, за какой подвиг дана награда. Так, на первых была надпись: «За подвиги при Шенграбене 4 ноября 1805 г. в сражении 5000 корпуса с неприятелем, состоявшим из 30 000».
В навершия Георгиевских знамен и штандартов вместо двуглавого орла вставляли знак ордена Святого Георгия, а кисти крепились к древку на георгиевских лентах, а.не на галунной тесьме. Кроме того, на знаменах на груди двуглавого орла изображался щит со святым Георгием. Позднее к древкам стали привязывать и темляки на георгиевской ленте. Большое количество Георгиевских знамен и штандартов было пожаловано за подвиги во время Отечественной войны 1812 года. За редким исключением надпись у всех полковых знамен была одна: «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России. 1812 г.»

Первыми Георгиевскими трубами были награждены Московский гренадерский и Стародубовский драгунский полки за успешные действия в ходе русско-турецкой войны 1810 года. Впоследствии оркестры многих гвардейских и армейских полков украшались серебряным блеском и особым звучанием наградных труб и рожков.
Георгиевские-кормовые флаги, вымпелы и адмиральские флаги были введены в 1819 году как награда за подвиги русского военного флота. Отличие Георгиевского морского флага от привычного Андреевского состояло в том, что у него в центре помещался красный щит с изображением святого Георгия, поражающего дракона.
Первым среди кораблей русского флота кормовой Георгиевский флаг получил экипаж линейного корабля «Азов» за храбрость, проявленную в Наваринском сражении с турецким флотом в 1827 году.

Таким образом, постепенно в России сложилась логичная система самой популярной и желанной награды за военные подвиги — институт ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия.
Из герба России образ святого Георгия исчез после Февральской революции весной 1917 года. Временное правительство стало использовать в качестве герба изображение двуглавого орла, но без корон, скипетра, державы и щита со святым Георгием Победоносцем.

Орден Святого Георгия и все связанные с ним награды были упразднены после Октябрьской революции вместе с другими орденами России. Однако память в народе об этой почитаемой награде не исчезла. В суровые годы Великой Отечественной войны многие кавалеры Знака Отличия Военного ордена носили на груди Георгиевский крест рядом с советскими наградами. В 1943 году был учрежден солдатский орден Славы, подразделявшийся на три степени. Знак ордена — пятиконечная звезда — укреплен на георгиевской ленточке. Георгиевская лента стала и отличительным знаком гвардейских частей, она украшала бескозырки матросов гвардейских кораблей, ее изображали на гвардейских знаменах и флагах.
Когда красный флаг взвился над поверженным Берлином, победители были награждены медалью «За победу над Германией», которую носили на георгиевской ленточке.

Прошли годы. Не только не померкла память о святом Георгии, но и происходит его возвращение в нашу жизнь. Он восстановлен в качестве герба столицы Российской Федерации Москвы. Указом Президента России от 30 ноября 1993 года утвержден государственный герб нашей страны. На груди двуглавого орла помещен щит со всадником, поражающим копьем дракона.

Это возвращение исторических символов освещает путь России в XXI век.

Авторы книги: государственный герольдмейстер России, зам. директора Государственного Эрмитажа Георгий Вадимович Вилинбахов
и зав. отделом древнерусской живописи Государственного Русского музея
Татьяна Борисовна Вилинбахова.

dragons-nest

Комментарии (1)

Всего: 1 комментарий
#1 | Вера В. »» | 23.11.2011 15:49
  
4
С именем влкм Георгия Победоносца связано дарование Победы в Великой Отечественной войне.
Символично, что полный разгром фашистской Германии пришелся на праздник Георгия Победоносца, и что ее капитуляцию 8 мая 1945 г. принял маршал Георгий Жуков, который руководил победными сражениями Великой Отечественной войны: битвой под Москвой, Сталинградской битвой, сражением на Курской дуге, штурмом Берлина. Победа также пришлась на Пасху и потому некоторые воины кричали Христос Воскрес!

Храм-памятник в честь Победы в Великой Отечественной войне был заложен рядом с мемориалом на Поклонной горе 9 мая 1994 г. Строительство велось на средства города. Автор проекта - арх. А. Полянский, иконостас работы А. Чашкина. Бронзовые барельефы работы скульптора З. Анджапаридзе, мозаичные иконы Е. Ключарева. Храм освящен Святейшим Патриархом 6 мая 1995 г.
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU