1
Отец Паисий говорил: «Чем более духовен человек, тем меньше он приводит оправданий в этой жизни. Он должен проявлять терпение, сносить несправедливости и даже принимать поругание от другого. Кривое полено (т.е. человек своенравный), которое далеко от Бога, имеет множество оправданий. Оправданий и тому, что он кого-либо укоряет, и тому, что он ругается, и тому, что наносит обиды. Наши оправдания Бог приберегает для иной жизни. Мы, однако, очень часто по неразумию стремимся оправдаться здесь, чтобы нас вообще не наказывали. Если нам что-нибудь скажут, мы тут же оправдываемся. И после этого мы полагаем, что верим Богу. Это просто насмешка. Человеческая правда ничего не значит для духовного человека. И своенравным она особенно вредит».
2
Старец говорил: «Люди, имеющие тонкое душевное устроение, большое честолюбие и тонкость, горюют и страдают от меланхолии, или вообще кончают самоубийством. Они и сами чувствительны, и диавол делает их еще более чувствительными. Подобно тому, и грубых он делает еще грубее. Ибо диавол потакает их наклонностям». И добавил: «С этими состояниями человек не может бороться в одиночку. Он не должен говорить, что у него уныние, и что он хочет употребить его себе на пользу, чтобы вышло что-то духовное. Если кто-либо ходит с таким помыслом, то диавол будет примерно ему служить. На какой-то миг он ему поможет, но потом откроет ему это состояние сполна. Или, например, другой говорит, что будет молчать, ставит себе это за правило, и когда его кто-нибудь бранит, некоторое время не отвечает. Но затем он всецело впадает в прежнее состояние. Никогда человеку не должно самому устанавливать себе правила. Это опасно».
3
В одной из бесед на духовные темы, после того, как некоторые согласились, что идут греховным путем, о. Паисий сказал следующее: «Да и я, сколько уж проходит лет, не могу совершать духовный подвиг и потому говорю: когда же приберет меня Бог, чтобы уйти мне пораньше. Мы многократно отклоняемся с пути, потому что полагаем, что можем что-то сделать сами. Нам помогает Бог, а мы этого не понимаем. Мы считаем, что продвигаемся вперед. Вначале, естественно, Он дает нам конфетку, и мы думаем, что потрудились. Но Бог нам ее дал, чтобы показать, какая там наверху кондитерская, и чтобы мы шли сами. У нас тогда, конечно, в начале возбуждается аппетит, а затем мы устаем.
Еще знайте, что и когда мы отклоняемся по немощи, это тоже нам некоторым образом помогает, потому что благодать Божия оставляет нас на малое время для нашего же смирения. Вот так человек смиряется. Затем благодать Бога возвращается, и человек познает Бога. Тогда он и понимает, как помогает Бог. Давайте, приведу вам пример: когда неразумный младенец чуть подрастет, то мать берет его за руки, и он делает большие шаги, и думает, что идет хорошо и не спотыкается. Если же затем мать продолжит это занятие, то не атрофируются ли способности младенца? Если она постоянно будет держать его за руку, у ребенка создастся ложное чувство, и как только он захочет пойти вперед один, он упадет. Понимаете, эти шаги ему не принадлежит».
4
Старец сказал: «Я не занимался многими вещами. Знаю немного Святых Отцов и стараюсь... Я понял, что для человека нет яда. Яд становиться сладким, когда с ним борешься духовно. Мы часто видим грешащего человека. Он, конечно, и вправду огорчается, кается переживает скорбь, исповедуется и получает Божественное утешение. Но если он не чувствует этого утешения, он должен понять, его искушает нечто внутри его самого. Его искушает помысел, и надо пойти и сказать о нем, и тогда придет утешение. То же происходит и когда он проявляет участие к скорбям какого-нибудь брата, который страдает. Он творит молитву, оказывает помощь, и Бог помогает ему».
5
Старец сказал: «Часто я вижу странную вещь, которая происходит с верующими людьми. Это напоминает мне овощной рынок. Там все кричат. Один – «Берите апельсины», другой – «Берите свеклу», и так далее. Каждый хочет продать свой товар. Heчтo подобное происходит и с христианами. Некоторые говорят: если вступишь в эту общину – спасешься, если вступишь туда-то – спасешься, в то время, как многие люди не подходят ни туда, ни сюда, им нужно нечто другое. Господи помилуй! Помочь может человек Божий. Помочь, но не принудить. Представим себе, чтo я прихожу в какой-нибудь военный лагерь, чтобы сказать там несколько слов о монашестве. Я не буду их обманывать. Я скажу им то, что есть в действительности. И что будет потом? Разве они все готовы стать монахами? Я, естественно, только причиню зло, потому что, некоторые, может быть, и пойдут в монахи, но потом будут мучиться и ста нут несчастными. Мне надо найти чистую душу, чтобы помочь ее склонности».
6
Опять, старец говорил на ту же тему: «Кто-то хочет заняться иконописью, имеет склонность писать иконы, и они будут творить чудеса. Пусть станет. Другой хочет стать женатым священником. Вот радость! Пусть станет женатым священником, и ему будет помощь. Хочет неженатым? Пусть будет неженатым. Хочет монахом? Также получит помощь. Нельзя всех мерить по одной мерке. Некоторые мучают других людей, желая, чтобы они делали противоположное тому, что они могут делать».
7
Сказал старец: «Нехорошо менять духовников. Посмотрите на здание, в строительстве которого непрерывно менялись архитекторы и инженеры. Разве может оно быть в порядке?»
8
Сказал о. Паисий: «Духовный человек должен быть свободен и соответственно действовать. Пусть не следует предписаниям человеков».
9
Сказал о. Паисий: «Я не даю рецептов издалека. Не бывает врача, лечащего издалека. Я только молюсь».
10
Сказал старец: «Чем выше ты взлетишь в каком-то делании, тем с большей силой упадешь вниз, и останутся только осколки. Часто мы видим, что кто-то много мнит о себе, а с внешней стороны ничто не содействует его смиренно. И это опасно. Он приобретает гордыню денницы и, Боже сохрани, в этом чине уравнивается с сатаной».
11
Спросили старца, есть ли на Святой Горе отцы, которые достигли такой любви, что каждого человека считают своим братом? И он ответил: «Их должно бы быть много. Но увы! Мало их, немногие души. Мы, святогорцы, претерпеваем большое зло из-за календаря. Это погубит Святую Гору. Это уже погубило повсюду весь мир. Произошло полное падение».
12
Снова сказал старец: «Люди в миру заняты сейчас любыми проблемами, кроме своих собственных. Я полагаю, что, если хоть кто-то займется собой, все придет в правильный ритм. Это мы и должны сделать. Диавол, вы видите, надсмехается и каждому задает работу».
13
Сказал старец: «Когда я исправлю себя, то исправится и частичка Церкви, так что мы сможем быть в единомыслии. Святой Дух Един. А люди теперь создают много духов. Я этого не могу понять».
14
Сказал старец: «Бог не взыщет ото всех людей одного и того же. Вы не можете убежать от мира. Можете? Не можете. Будете пребывать в миру. Направьте все силы на те дела благочестия, которые можете сделать здесь. И это уже много».
15
Сказал старец: «Человек дает плоть своему сыну. Бог дает душу. Когда ребенок вырастает, то родители слагают с себя ответственность. Бог дает каждому человеку Ангела Хранителя. Он помогает человеку всю жизнь. Почему же мы боимся вверить себя Богу?
16
Кто-то спросил старца, не утомляют ли его ежедневные посетители, и тот ответил: «Вот что скажу тебе». Когда беседа духовна, то – нет. Плохо, когда задают совершенно бессмысленные вопросы. Если люди не образованы и задают такие вопросы, то имеют оправдание. Но приходят ученые, математики, и спрашивают тебя, например, какое отношение имеет космос к человеческой совести. Давай теперь сделаем заключение. Я им обычно говорю так: «У меня есть кофе. Посидите пока в тени, а потом мы потихонечку разрешим ваши вопросы». Видите, вам нужно, чтобы у нас был кофе. У меня же не было даже трех вечеров подряд, когда бы я вообще спал. Мне очень хотелось этих трех вечеров, когда бы я спал хоть по три часа подряд. И все же я не устал. И когда внешние люди кружат мне голову своими пятьюстами вопросами у меня болит голова. Это единственное, что меня утомляет».
17
Я как-то спросил старца, как не принимать похвалы, и он мне ответил: «Имейте смирение и хорошо познайте себя. Вот вам пример: когда я закончу вырезать из дерева образ какого-либо святого, думаю, что получилось хорошо. Через малое время смотрю на него снова, и вижу недостатки. Я же не буду брать лупу, чтобы увидеть, что нет серьезных недостатков? То же самое, когда мы смотрим на руки. Мы видим, что они чистые. Разве мы смотрим в лупу, чтобы увидеть грязь и множество микробов? То же самое, когда мы напряженно всматриваемся в нашу душу. Мы видим, что мы вовсе не то, что говорит о нас мир».
18
Сказал старец: «Иногда мы говорим, что имеем любовь. Но в какой мере? Тогда преуспеет человек в духовной любви, когда он будет созерцать весь мир, как своих братий. Пусть всякий знает, что идолопоклонник или иеговист все равно по плоти нам брат. Но, естественно, не по Духу, в Котором мы – православные. Нам надлежит плакать о нем. И опять же, если православный сделался иеговистом или папистом, надлежит о нем плакать. Теперь столько миллионов неправославных. И разве я сколько-нибудь плакал? Следовательно, я нахожусь очень далеко от истинной любви».
19
Сказал старец: «Все мы должны иметь терпение, будем всегда в некотором напряжении. Каждый – более или менее эгоист. И всякий раз, когда нами руководит эгоизм, маленький повод приводит к большой ссоре. Итак, начинается с того, что в семью приходит искушение. И вы, даже если уловили этот момент, не остерегаетесь, и не получаете никакой помощи. Имейте хотя бы немного терпения и молитесь, затем, когда один успокоится, тогда и другой может прийти к взаимопониманию. Посмотрите на рыбаков. Что бы они могли поймать, если бы не бывало штиля? Имейте терпение, и вы будете иметь великую веру в Бога. Мы еще не осознали, насколько Бог присутствует в нашей жизни. Этого мы еще не поняли. Если люди это поймут, они будут в большой безопасности и предадут и душу свою, и всех себя Богу».
20
Знакомому иеромонаху о. Паисий рассказывал следующее: «Когда приходит великая благодать, человек никогда не предвидит этого заранее. Все его существо испытывает потрясение. Тело сотрясается, как от электрического тока. Он не ожидает такого блаженства. Тогда бывают слезы, блаженство, радость невыразимая, изменение, Божественная любовь. Вспоминаю, что со мной случилось, уже давно. Всю ночь на моей постели находились мощи святого Арсения, и я бодрствовал и молился. Внезапно появился диавол, схватил меня и швырнул вниз с воплем: «Чья это голова?!» Тогда я закричал: «Святый Божий, помози ми!» Тотчас диавол сделался невидим, а душа моя исполнилась невыразимого блаженства. Утром пришел один мой знакомый и был поражен тем, как благодать преобразила мое лицо».
21
Сказал старец: «Первые слезы, слезы покаяния, изнуряют. Вторые – от умозрения – не изнуряют. Слезы же любви от Божественной любви и милосердия – радуют сердце».
22
Сказал старец: «Слезы монаха имеют очистительную силу для души, когда смешиваются с его потом».
23
Опять сказал старец: «Первый плач – от Божественного утешения. Плачет и бьет себя в грудь тот, кто творит молитву. Второй плач вызывается славословием и совершается в ином мире. Первый плач усмиряет тело, тогда как второй дает все необходимые жизненные силы и телу, и душе. Он – от ликования и славословия. И отсюда каждому видно различие».
24
Сказал старец: «Мы похожи на заросли крапивы. Издалека они кажутся зелеными, свежими, будто луг или сад, но когда ты приблизишься и коснешься их, тогда увидишь их зловредность и почувствуешь жала».
25
Сказал старец некоему юноше: «Не полагайся на твои познания. Чтобы получить внутреннее божественное знание, надо упразднить знание мирское. Будь прост, как дитя. He кичись своим знанием. Знание надмевает».
26
Сказал старец: «Нынче мы все хотим очиститься от грехов небольшим трудом. Мы уходим от Предания. Видим не первых на попршце, а только последних».
27
Сказал опять старец: «Чем больше стеснишь себя, тем больше получишь благодати и радости».
28
Сказал старец: «Бог может наполнить сердце наше таким блаженством и любовью, не испытав которых прежде, мы пали бы при первом же соблазне. Но, если бы это блаженство нам было оставлено, мы покидали б монастыри и затворялись в пещерах. А мирские бросали бы свои дела и семьи. Поэтому Бог, Который есть Любовь, не наполняет нас таким блаженством».
29
Сказал старец: «Свои суждения всегда оставляйте под вопросом. Мы не знаем, что может произойти».
30
Сказал старец: «Гнев нужен, когда нам надлежит защищать нашу веру, а не физически защищать самих себя. Когда видим, что хулится наша вера, надо гневатъся. Если обвинят меня, я обязан принять это с кротосью. Однако, если обвиняют и хулят Православие, мне следует гневаться».
31
Сказал старец: «Духовная жизнь должна начинаться с сердца. Тогда все идет хорошо. Пусть всякий поймет, что все, что он пережил до того, как это произойдет – ничто».
32
Сказал старец: «Когда у нас кто-нибудь в гостях, а день постный, будем внимательны относительно пищи. Если гость хочет скоромного, попросим его прийти в другой день, чтобы мы угостили его, и скажем, что мы его должники. Мы, христиане, должны быть осмотрительными, дабы имя Божие не хулилось у других людей».
33
«Чтобы пережить праздник, надо погружать свой ум в святые дни, а не в дела, которые ради них нам нужно делать, размышлять о событиях этих дней, будь то Рождество Христово или Пасха, или другой праздник, творить Иисусову молитву, славословя Бога».
34
Сказал старец: «В духовной жизни иногда нужно принуждать себя. Мы часто теряем духовный аппетит. Надо заставить себя съесть один кусочек, и аппетит появится. Так бывает, например, с вывихнутой рукой. Если мы ее только поглаживаем, толку не будет. Требуется резкое движение, чтобы сустав встал на место. He будем походить на черепаху, которая отправилась на свадьбу, а прибыла к крестинам».
35
Сказал старец: «Когда кто-нибудь освободился от скорби, тогда рядом с ним отдыхает всякий человек».
36
Отец Паисий сказал посетителю, который интересовался духовными вопросами: «Посмотри на змею, которая всю зиму лежала под камнем и весной собралась выползти на солнышко, а тут мы ее убили. Подумай, если бы создал тебя Бог ослом – Он Хозяин, делает что хочет, – на тебя нагрузили бы поклажу, хозяин сел бы тебе на спину и погнал к какому-нибудь оврагу, и били бы тебя. Ты хотел бы этого? Если ты обдумаешь все это, тогда перенесешь даже страдания осла. Тогда ты прославишь Бога, сотворившего тебя человеком, который может обрести рай, ибо для человека существует рай и муки, а для животных – нет».
37
Сказал опять старец: «Когда любишь животных, они это чувствуют и смотрят на тебя по-другому, как на друга. В раю, до грехопадения, животные и были друзьями человека. Адам обладал благодатным даром проницательности – духовным зрением – и видел нужды каждого животного, и помогал. Все животные были кроткими и одичали только после грехопадения».
38
Сказал старец: «Сначала человек отдает всего себя Богу, а потом Бог его очищает и отдает людям. Когда человек верит, что он хуже всех, тогда единственное «Господи, помилуй», которое он произнесет о мире, будет стоить тысяч «Господи, помилуй» другого».
39
Двое афонских паломников пришли к о. Паисию за духовным утешением, и он, желая удовлетворить их духовную жажду, сказал: «Что вам поведать? Расскажу об одном человеке, келья которого несколько дней назад наполнилась Божественным светом, и он не знал, находится ли в теле. Он был восхищен Духом. Когда же он пришел в себя и ушел этот нетварный небесный свет, и проник снаружи естественный свет солнца, этот человек увидел ужасающую разницу. Он подумал, что снаружи наступило солнечное затмение – такая была разница. Он чувствовал, как тяжело его тело. Тогда он начал горько плакать, ища сладости и сияния того Божественного Света».
40
Сказал старец: «Давайте не будем ставить Бога в трудное положение. Он весь – Любовь. Он не хочет видеть нас несчастными. Что же, однако, мы делаем? Если Он даст нам обильную благодать, мы превознесемся. Если не даст, будем несчастными и потеряем надежду».
41
Около 17 месяцев (1972–73 гг.) я служил в армии при военной тюрьме Боятиос (св. Стефана) в Аттике. Там было много заключенных иеговистов с большими сроками. По характеру моей службы в различных отделах тюремного Управления, со многими из них я общался и с горечью убедился в психической ненормальности этих людей. Достойны жалости были также и заключенные наркоманы, которые резали себе вены бритвами и принимали различные препараты.
Итак, живя в таком обществе, я, естественно, еще больше стремился на Святую Гору к старцу. Это сильное желание придавало мне таинственную силу, и я мог безмолвствовать, часами гуляя в тени деревьев или в кабинете, а нередко и в караульной будке. Я не замечал, как проходило время. Меня не интересовали увольнительные. Я жил Святоотеческими творениями и каждое воскресение ходил в церковь св. Стефана и причащался. Время от времени я получал письма от о. Паисия, которые доставляли мне неописуемую духовную радость и помогали выходить из многих затруднений. Приведу здесь одно из них.
«Честной Крест, 4 декабря 1972.
Здравствуй, возлюбленный брат Дионисий! Получил твое письмо и увидел, что ты в великой борьбе. По поводу иеговистов: не борись и не возмущайся. Заботься, сколько есть сил, жить Православием, и тем поможешь им больше, чем назойливыми убеждениями. Благодать Божия споспешествует тебе. Если случится встретиться с каким иеговистом не по собственной воле, сотвори молитву и, как Бог просветит тебя, так и действуй.
Также поступай и с наркоманами. Если кто-то хочет получить помощь, то должен так настроить приемник сердца, чтобы принимать сигналы другого. А если у кого-то сердечный приемник не настроен, нам надо просить Бога, чтобы Он настроил им его, а уж после посылать им Божественные Его слова.
По поводу Божественной Евхаристии, как ты пишешь, это конечно, вопрос для духовника. Если нет духовных препятствий, то причащайся часто, да попостись немного, хотя не от тебя здесь зависит строгость поста, а от начальника столовой и от повара. Причащайся хоть и два раза в неделю, если нет препятствия, ибо Причащение Святых Таин укрепит тебя в твоих нынешних жизненных обстоятельствах, и в этом достойном плача обществе, где все – сплошное искушение.
Больше ничего не имею сказать, брат мой. Да будут Христос и Пречистая с тобой. Прости меня, что пишу тебе наскоро.
С любовию о Христе,
брат монах Паисий».
42
Нa вопрос, является ли болезнь крестом, старец ответил: «Когда во время болезни приходит славословие, все меняется».
43
Сказал старец: «Часто молодые начинают подвиг, молят Бога, чтобы отвратил их от страстей, живут чистой жизнью, постятся, бодрствуют, но не видят преуспеяния. Может быть, надо не плоть исправлять, а помысел: осуждение, превозношение и т.п.»
44
Сказал старец: «Как-то у меня возникла мысль, что, может быть, я нечто значу. Диавол возмутил меня, и я лишился покоя. Я применил духовные средства: посты, бдения, но он не уступал. Я сделался скелетом. Тогда я пошел к одному опытному духовнику и говорю ему, мол, так-то и так-то. А он обнял меня и говорит: ешь, пей и спи. Ведь было непонятно: я пребывал в уединении, так подвизался, а диавол не прекращал брани. Старец сказал, что у меня есть помысел превозношения. Я заглянул в себя и нашел его, и увидел те крайности, к которым он привел. Я счел себя, хоть малюсеньким, но святым! И я понял теперь, что диавол не показывает то, что подлинно высоко, но сравнивает тебя с низшим. После этого открытия все закончилось. Видите, сколько бед может принести человеку один только помысел».
45
Особенный духовный интерес представляет собой следующее письмо старца:
«Святая Ставроникитскал обитель,
18 ноября 1968.
Брат мой во Христе Георгий, радуйся о Господе всегда и веселися о Нем!
Получил и второе твое письмо, которое удвоило мою радость. Прошу прощения, что, к сожалению, не могу с тобой встретится. Слава Богу, я здоров. Не хочу утомлять тебя многословием, так как ты, конечно, беседовал с отцом Василием. Потому я хочу прямо изложить свое мнение по твоему вопросу.
Так как никто не может избежать прилога, надо прежде всего, насколько можно, избегать расслабленности. И так как никто не избежит встреч с людьми, надо прилепляться к небесному и невещественному. Этому много помогает удаление, насколько возможно, от вещественного. Материальные вещи вызывают всегда и материальные потребности.
Наша телесная жизнь не согласуется с жизнью духовной, поэтому духовный человек, если вдруг захочет пожить жизнью телесной, хотя бы в отношении того, что он считает безвредным для души, в один прекрасный день, сам того не замечая, кончит падением. Поэтому жизнь духовных людей должна быть выше естественной, чтобы они могли освободиться от мирского духа и преуспевать в духовной жизни. Они должны ясно ощущать присутствие Бога, воспламеняться от Божественной любви и спрашивать себя, разве есть что-нибудь лучше рая. К сожалению, я знаю это только умозрительно и пишу тебе по любви.
Благой Бог первым делом исследует, сколь велика способность сердца к восприятию, а потом соответственно этому уделяет от Своей любви. Это человек может получить, совершив посильный подвиг, и в той мере, в какой он преуспел в познании себя. И, когда человек познает себя, тогда происходит «взрыв личности», и он вырывается в духовное пространство. Ибо, когда он познает себя, то, хочет он того или не хочет, он смирится, а когда смирится, то непременно благодать Бога сойдет на Его творение. Тогда человек будет светить, даже не зная о том и не чувствуя того, и так прославится Бог.
Простите меня за многословие, вызванное исключительно любовью. Наши отцы о Вас молятся.
С любовью о Христе,
монах Паисий».
46
Сказал старец: «Кто имеет благодать Божию, тому прибавится и другая. У того, кто имеет малую и пренебрежет ею, и та отнимется. Благодать Божия не почиет на нынешних людях, потому что они отвергли и ту малую, что имели. И когда отходит благодать, все бесовские силы ополчаются на человека».
47
Сказал старец: «Освящайте вашу жизнь. Когда хозяйка творит молитву, занимаясь домашней работой, все освящается: не только сама пища, но и те, кто ее ест, тоже освящаются».
48
Один из посетителей сказал старцу, что современные люди боятся смерти, и старец добавил: «Потому и посещает их смерть, что они ее боятся. Если бы не боялись смерти, их боялась бы смерть».
49
Сказал старец: «Когда человек живет Христом, он чувствует радость».
50
Сказал старец: «Мир пробовал только обычное вино. Однако есть и духовное вино».
51
Сказал старец: «Тело испытывает приятные ощущения. Нужно, чтобы мы его распяли. И вот как: если кто склонен к болезням и распинает тело, то в этом нет смысла. Когда же тело здорово и бесчинствует, тогда оно нуждается в том, чтобы ты его распял и подчинил духу. Например, хочет плоть, чтобы пища на блюде возвышалась, как вершина Афона, или хочет вина, тогда-то и отсеки эти по хотения. Вот так и распнешь свое тело».
52
Сказал старец: «Посмотрите, как много теряют женщины. Бог одарил их большим сердцем, тогда как мужчинам он дал большую рассудительность. Женщины с их большим сердцем имеют большую ревность к духовному. Они много не раздумывают. Верят и идут дальше. Что же делает диавол? В то время, как они, имея такое сердце, могли бы много преуспеть, диавол в конце концов похищает его у них. Они идут, например, в лавку купить в дом поднос для того, чтобы на нем были цветы. Когда они находят поднос, радуются, а сами цветы им уже ни к чему. Таким образом, сердце их обращено то к цветам, то к вышивке, и всякий раз диавол оказывается в выигрыше.
53
Сказал старец о мирских попечениях: «Что такое мир? – Побрякушки, суетность. Диавол правит суетностью, мирскими делами. Тот, кто отдал сердце свое суете, находится во власти диавола и даже не понимает этого. Диавол не имеет власти над миром: он управляет теми, кто занят мирскими заботами. Человек должен отвратить свое сердце от мирского и суетного, и тогда сердце его само без труда приходит ко Христу».
54
Старец рассказал: «Как-то одна женщина прислала мне одеяло. Оно было все изукрашено. Она там сделала вышивочку, вышивочку, вышивочку, а потом еще нашила кружева, кружева, кружева. Бедненькая! Сколько радости она испытала, когда делала все эти вышивки и кружева, тогда как я радовался, когда обрезал ножницами все эти украшения и выбросил. Эта женщина не чувствовала радости о Христе, но находила ее в вышивке. Это одеяло пробыло у меня немного времени, и я отдал его тому, кто в нем больше нуждался».
55
Один посетитель сказал старцу, что люди ждут чудес, чтобы обрести веру и изменить жизнь. Старец внимательно его выслушал и разъяснил: «Но дело обстоит иначе. Бог может обратить к вере весь мир за полсекунды. Стоит Ему один раз воскликнуть громовым голосом: «Или покайтесь, или сейчас Я устрою вам землетрясение в 12 баллов по шкале Рихтера! – да и начнется потихонечку… да только это без толку. Миру свойственны пороки, и он создаст проблемы даже в раю. В этой жизни мы проходим испытания. Мы отсекаем пороки и двигаемся к небу. И какое благо для человека, что Бог являет к нему любовь! Нет таких учителей, которым бы ты сдавал экзамены один, два, три, пять раз, и они, наконец, не прогнали бы тебя. Здесь же ты имеешь право сдавать экзамены до самой смерти».
56
Некто спросил старца, будет ли грехом, если кто стремится достичь высоты святых древней эпохи, и старец ответил: «Нужно внимание. Если такой человек, предположим, подвизается просто и смиренно, то это хорошо. Если подвизается с усердием и исправляет свою жизнь, и освящает, то это благо и угодно Богу. Чем больше исправит человек свою жизнь, тем больше радуется о нем Бог».
57
Сказал старец: «Настоящая любовь не ищет выгоды и рождается от горячей веры. Любовь хочет безмолвия».
58
Духовная борьба христианина не должна быть корыстной. Относительно этого старец заметил: «Мы будем избавлены от ада за усердие. He достаточно, если нас удерживает от греха только геенский огонь. Конечно, это хорошо, но в этом нет благородства, духовного благородства. Если я даю стакан воды для того, чтобы, например, ко мне пришли в Кавалу и дали бутылку лимонада и две кока-колы – это дешевка. Я не говорю, что здесь что-то дурное, но, если я так думаю, это дешевка. Тогда мы говорим просто об услуге».
59
На вопрос, плохо ли, если человек стремится стать святым, чтобы помогать своим ближним, старец ответил: «Это дело содержит в себе яды. Ты можешь сделать несуетное дело для самого себя? Вот это и есть то, что нужно. Затем благодать Божия, хочешь ты того или не хочешь, будет тебе содействовать. Таким образом, ты и вправду поможешь. Работа для самого себя не является пустой тратой времени».
60
Сказал старец: «Бог открывает и того, кто достиг высокой степени добродетели и пытается скрыть себя, становясь во Христе юродивым. Тогда как сами эти люди скрывают свое сокровище, Бог их открывает, а мы, чада Православной Церкви, находим их сокровище, собранное целиком в одном месте».
61
Сказал старец: «Те, кто творят благие дела и чувствуют пустоту в душе, побуждаются тщеславием. Когда же делаешь это не из тщеславия, чувствуешь радость».
62
Сказал старец: «Бог благ, Он – Любовь. Когда кто-нибудь преуспевает духовно, он Его ощущает».
63
Сказал старец: «Если ты потерял дорогу, никогда не придешь в город».
64
Сказал старец одному посетителю: «Найдите опытного духовника, чтобы он дал Вам направление. Затем пребывайте в послушании и исполняйте то, что вам говорят. Усердствуйте, но не истолковывайте сами то, что читаете. Спрашивайте своего духовника».
65
Сказал старец: «Чтобы получать помощь, мы всегда должны с благоговением праздновать память святых, проливших ради Христовой любви кровь, или пот, или слезы. И слушать чтение синаксария: «В сей день память святого...» – мы должны стоя, подобно тому как стоят по стойке «смирно» солдаты, когда зачитывают имена их геройски погибших однополчан: «Такого-то числа и месяца солдат такой- то пал смертью храбрых на таком-то фронте».
66
Сказал старец: «Великое дело – воспринимать другого человека, как своего брата».
67
Изречения о. Паисия:
«Бог даже все наши отклонения с пути употребляет во благо, и таким образом диавол не может творить зла».
«Наибольшая радость происходит от жертвы».
«Бог до определенного момента оставляет дурных людей свободными».
«Дух религиозности угасает, К счастью, имеется закваска».
«Те, кто живут мирской жизнью, откладывают на депозит скорбь».
«Когда человек живет духовно, он радуется».
«Мирские люди сравняли жизнь с землей, и сами были сравнены с землей».
«Грех вошел в моду».
«Насколько каждому из нас нужно стать лучше, чтобы умножилось добро вокруг нас!»
«Когда кто-либо боится смерти, то смерть на него охотится».
«Не следует нам вести брань ради зла».
«Если мы не будем стараться обращать других к добру, как 6ы не испортились наши сердца».
«О, как естественно нам, человекам, вверяться Богу, но себялюбие – причина того, что мы упорствуем!»
68
Сказал старец: «Я чувствую в себе такую радость, что наступает момент, когда я говорю: «Боже мой, если возможно, ограничь эту радость. Пусть она будет, как батарейка, чтобы я черпал, сколько мне нужно, чтобы не случилось мне пасть».
69
Сказал старец знакомому монаху: «Когда нисходит великая благодать, человек не ожидает ее. Она потрясает все его существо. В ней никогда нет ни капли горечи. Человек не ожидает такого блаженства, как будто проходит через его тело электрический ток. Тогда у него – слезы, невыразимая радость, изменение и Божественная любовь. Эго случалось со мной дважды и потрясало до глубины души. Именно, когда было настоящее нападение диавола и я призвал святого Арсения, и когда святой Арсений явился мне сам».
70
Сказал старец: «Когда кто-нибудь созерцает видение – от Бога оно или от диавола – он видит его очами своей души».
71
Сказал старец: «Когда человек умирает в покаянии и идет в рай, он как бы находится в автобусе, а снаружи бегут собаки (т.е. нечистые духи) и гавкают. Они не мешают его путешествию и не могут воспрепятствовать ему».
72
Сказал старец: «Человек Христов, когда живет со Христом, где бы он ни был, чувствует себя в раю. Представьте еще, что и в аду со Христом, как в раю. Человек Христов молится, чтобы Бог изгнал его из рая и на его место взял кого-нибудь из ада. Диавола же, если и в рай поместишь, тотчас почувствуется ад».
73
О душах, преуспевающих в духовном делании, старец говорил, что они «как радар, улавливают божественные события».
74
Сказал старец: «Все мы ведем состязания. Одни играют и состязаются на стадионах и площадках, бьют по мячу и получают кубки и награды. Надо, чтобы каждый из нас наполнял кубок своего состязания добродетелями и хорошими поступками и был всегда готов поднести его полным Богу».
75
Одному знакомому старец написал о духовной жизни следующее: «Не знаю, купил ли ты авву Исаака Сирина («Аскетические поучения»). Эта книга очень тебе поможет, но нужно, чтобы ты изучал ее тихо, понемножку, чтобы усваивать пищу. Равно и вся атмосфера монастыря много бы тебе помогала, чтобы ты привык к духовной жизни, и более всего – к личной молитве, ибо это дало 6ы тебе духовное спокойствие, которого ты пытаешься достичь в беготне. Также твори непрестанную молитву и потихоньку переходи к умной, которая соединяет чадо с Отцом».
76
Старец написал одному знакомому: «Я от тебя хочу только одного: чтобы ты вверил Богу то, что с человеческой точки зрения трудно исполнимо, и ты избавишься от горя и страданий. Доверие же Богу выражается в непрестанной молитве. Тогда будешь иметь и внутренний, и внешний покой».
77
Как-то один юноша попросил старца сказать, где счастье: со Христом или в мире с его удовольствиями, и старец ответил: «Знаешь, что это такое, когда ты не посмотрел, какого святого память на следующий день, и он является тебе ночью и говорит с тобой, а на другой день ты читаешь его житие в церковных книгах?»
78
Сказал старец: «Когда Христос видит, что кто-то подвизается, но не получает человеческой помощи, тогда Он приходит Сам и помогает».
79
Сказал старец: «Христос стучится в сердце, а диавол – в мозги».
80
Сказал старец: «Христос имеет тайные способы воздать людям, когда они исполняют Его волю».
81
Сказал старец: «Без терпения ничего не бывает. Некоторые так нетерпеливы, как человек, который хочет, едва посадив виноградник, на следующий день пить вино. Это конечно, невозможно. Тот, кто не имеет терпения, много мучается. Мороз ему кажется вдвойне морозом, а жара вдвойне жарой. Как солдат, которому кажется, что последний месяц его службы длиннее всей службы. Во всем необходимо большое терпение, а особенно – в вещах духовных».
82
Сказал старец одной старушке, которая боялась смерти: «Ты прожила столько лет, а теперь – какая тебе честь! Ведь тебя заберет Ангел!»
83
Сказал старец: «Человек потихоньку меняется, он не следит за своей жизнью и начинает придумывать оправдания. Он и слышать не хочет о втором пришествии, ибо он развлекается и бежит от всяких огорчений. Он и слышать не хочет о кометах и прочих страшных знамениях. А это ведь все полезно, ибо напоминает человеку, что он смертен и надо к смерти готовиться».
84
Сказал старец: «Одна женщина не хотела и слышать о том, что кто-то умер. Она говорила: «Нет, нет! He хочу ничего подобного слышать, только о крестинах и о радостях мне говорите!» Она забыла, что все умрут, один раньше, другой позже. Цель наша вовсе не в том, чтобы пустить корни здесь. Бог насадил земной рай, чтобы мы подготовились и стяжали рай небесный».
85
Сказал старец: «У нас есть много духовных книг, но, к сожалению, большинство читает их и восхищается ими, нисколько не преуспевая в подвиге. Эти люди похожи на того, кто смотрит хороший фильм, восхищается героями, аплодирует им, но продолжает сидеть в удобных креслах. А без труда и подвига не приходит освящение».
86
Сказал старец христианам, которые собрались его послушать: «Приучайтесь постепенно к закалке. Приносите покаяние. Предпочитайте суровость расслабленности, ибо придут суровые времена. Мир сегодня мучается от расслабленности. Бывало, я приходил в какой-либо монастырь, и меня укладывали на постели, расстеленной вот отсюда и досюда. Я сильно съеживался, подбирал бока и страдал. Меня очень мучает мягкая кровать».
87
Сказал старец: «Изнеженная жизнь приведет людей в негодность».
/Когда чужая боль становится своей : жизнеописание и наставления схимонаха Паисия Афонского : [перевод с греческого] / свящ. Дионисий Тацис./