Советы старца Иустина (Пырву; † 16 июня 2013 года)



Советы старца Иустина (Пырву; † 16 июня 2013 года)


16 июня 2013 года в 22 часа 40 минут после нескольких недель страданий и мучительных болей, обострившихся в последние часы его жизни, архимандрит Иустин (Пырву) ушел из сей преходящей жизни и преселился на небеса к святым мученикам и исповедникам, которых он так любил и с которыми так жаждал воссоединиться.


Отец Иустин (Пырву) родился в селе Петру Водэ 10 февраля 1919 года, поступил в монастырь Дурэу в 1936 году, в качестве полкового священника служил на Восточном фронте во Вторую мировую войну, затем был политзаключенным с 1948 по 1964 год. В 1966 году был снова принят в монастырь и стал насельником монастыря Секу Нямецкого уезда, в 1975 году перешел в монастырь Бистрица. Осенью 1991 года положил закладной камень в основание мужского монастыря Петру Водэ, а в 1999 года начал восстановление женского монастыря Палтин.

С конца марта 2013 года рак желудка, которым он втайне болел несколько лет, дал метастазы, вызвавшие осложнения, вследствие которых после мученических страданий архимандрит Иустин преселился из мира сего в мир иной, лучший. Да упокоит Господь душу его!

Советы старца Иустина (Пырву)

Архимандрит Иустин (Пырву)
Архимандрит Иустин (Пырву)
Люби нищих и сострадай им, чтобы и тебе быть помилованным Богом.

Не обличай скорбящих сердцем, чтобы не быть наказанным тем же жезлом и, когда станешь искать того, кто бы помиловал тебя, не оказалось, что его нет!

Помни, что ты тоже носишь бренное тело, и делай добро всем без исключения.

Выше всех добродетелей рассудительность.

Не укоряй никого за его прегрешение, но считай себя ответственным за всё, даже за прегрешение ближнего.

Лучше быть презираемым, чем презирать самому. Лучше быть обижаемым, чем обижать самому.

Не живи вместе с гордым человеком, чтобы душа твоя не лишилась благодати Святого Духа и таким образом не стала обиталищем лукавых страстей.

Избегающий суетной славы мира сего ощущает в душе своей славу будущего века.

Ненавидь покой и благополучное бытие, чтобы сохранить помыслы свои безмятежными.

Остерегайся множества встреч и пекись о душе своей, чтобы сохранить душевное спокойствие.

Остерегайся малых грехов, чтобы не впасть в большие.

Полезней воскресить душу свою из страстей, помышляя о Божественном, чем воскрешать мертвых.

Многие совершали удивительные дела, воскрешали мертвых, подвизались, чтобы привести заблудших на путь спасения, творили великие чудеса. Многие были приведены с их помощью к ведению Бога. Впоследствии, однако, те, кто воскрешал мертвых, впали в постыдные страсти. И тем самым, своими греховными делами, которые стали явными, они ввели в соблазн многих. В действительности же они сами были больны, но вместо того, чтобы печься о своем душевном здоровье, бросились в открытое море мира сего, чтобы лечить и спасать души других, погубив таким образом и надежду свою, и душу.

Кому ненавистно прельщение и рассеяние ума в мирских вещах, тот видит внутри сердца своего Владыку и Господа своего.

Чтобы Бог принял во внимание наши добродетели, они должны сопровождаться телесным воздержанием и чистой совестью.

Лучше жить с орлами, чем с алчным и ненасытным.

Лучше жить с увечным и отверженным человеком, чем с гордым.

Лучше быть гонимым, чем гнать; лучше быть распятым, чем распинать; лучше быть оскорбляемым, чем оскорблять; лучше быть оклеветанным, чем клеветать.

Самооправдание не имеет места в жизни христианина и нигде не обретается в учении Христовом.

Если любишь кротость, то увидишь мир в душе своей. А если удостоишься стяжать мир, то будешь радоваться во всяком искушении.

Бог терпит все наши немощи, но не выносит того, кто все время ропщет, и наказывает его, чтобы исправить.

Уста и сердце, во всяком искушении благодарящие Бога, получают Его благословение и Божественную благодать.

Божией благодати предшествует смиренномудрие, а Божию наказанию — высокомудрие.

Когда жизнь твоя по Богу, не печалься из-за скорбей и своих лютых страстей, ибо Бог отнимет их у тебя в один прекрасный день. Не бойся также и смерти, потому что Бог приготовил будущие блага, чтобы сделать тебя превыше смерти.
Советы старца Иустина (Пырву)
перевела с румынского Зинаида Пейкова
Graiul Ortodox

18 июня 2013 года

http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/62209.htm

Комментарии (3)

Всего: 3 комментария
#1 | Лидия Новикова »» | 20.06.2013 15:07
  
8

Без исповеди нет спасения


Архимандрит Иустин (Пырву)


Старейшему румынскому духовнику архимандриту Иустину (Пырву) 10 февраля 2013 года исполнилось 94 года. Он является одним из самых любимых в Румынии батюшек. 16 лет провел в тюрьмах за религиозные убеждения, 25 лет находился под пристальным надзором румынской «секуритате», но это не погасило его ревность по Богу. Отец Иустин всегда отстаивал чистоту святой веры православной: и в годы социалистического атеизма, и после его крушения, когда над Румынией нависли новые угрозы. Мужество и героизм этого исповедника Христова, готового пойти на любые жертвы ради Истины, служат для всех нас, современных христиан, образцом стояния в вере.

Отец Иустин (Пырву) давно уже измеряет время своей жизни не годами: главное для него – дела и добрые слова. Он беседует с каждым переступающим порог его кельи, и его именуют старцем. Стоит отцу Иустину взглянуть на тебя синими, как небо, глазами, и в тебя входит радость, ты начинаешь сиять улыбкой. Он говорит, чего тебе недостает, чтобы начать преуспевать, и вселяет надежду… Не важно, что иногда ты не сразу понимаешь его слова, – ты чувствуешь, что им руководит Бог.

Рядом со старцем забываешь о голоде, холоде и суете мира сего. Он пленяет сердце своей всепоглощающей добротой, и хочется приходить сюда снова и снова, чтобы, смиренно опустившись на колени, припасть к этому источнику добра, мудрости и любви к людям.

И вот на исходе зимы я снова прихожу в келью отца Иустина в монастыре Петру Водэ. В его комнатке стоит запах смирны и настоящего ладана. Монахиня приносит ему с кухни румынский пирог с брынзой. Он угощает и меня… Затем начинает говорить о… покаянии, исповеди и молитве.

Архимандрит Иустин (Пырву) среди верующих
Архимандрит Иустин (Пырву) среди верующих
Отец Иустин (Пырву):

– Ключом к нашему спасению является таинство святой исповеди. Это одно из семи святых таинств нашей Православной христианской Церкви. Без этого таинства нет спасения. Мы можем совершать всевозможные подвиги, пост, молитву, бдения, милостыню, пожертвования, но без исповеди никак нельзя.

Какая молитва о прощении грехов была самой краткой? Молитва разбойника на кресте: «Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем»[1]. А кем связывается и кем разрешается христианин в таинстве исповеди? Он связывается и разрешается через таинство священства. Иногда слышишь, как сектанты, отпавшие от нашей христианской Церкви, говорят: «Мы исповедуемся друг перед другом и не нуждаемся в благодати Божией». Итак, что самое главное в таинстве исповеди, в таинстве священства? Благодать Божия. Ею мы связываем, ею разрешаем. Священник – только инструмент, посредством которого действует благодать Божия, и к ней не примешиваются грехи священника. Грехи священника – он сам за них даст отчет, а благодать Божия действует независимо от его добродетелей и его жизни.

Поэтому неправильно, когда кто-нибудь из христиан говорит: «Пойду исповедаться к батюшке такому-то, чтобы он отпустил мне грехи». Да, это верно, каждый хочет попасть к врачу получше, но священство – это благодатная сила, и она одинакова как у батюшки из самого дальнего сельца, так и у служащих в наших знаменитых румынских монастырях: везде действует благодать.

Да, конечно, очень многие неверующие отказываются идти на таинство исповеди, говоря: «Зачем мне это? Я еще молод, у меня еще столько времени впереди. Успею исповедаться и покаяться на старости лет». Но с нами может случиться все что угодно – Боже упаси! – какая-нибудь авария, паралич, потеря зрения, еще что-нибудь. И ты уже не можешь положить ни одного земного поклона, тебе даже в пояс поклониться тяжело, и ты вздыхаешь: «Ой, у меня болят колени, ой, мне нужно отдышаться», – и вот так враг ставит нам препоны, а мы всё откладываем нашу исповедь и в конце концов уходим на тот свет не подготовившись.

Когда ты молод, когда ты еще дитя, родители говорят: «Оставь ребенка, пусть он живет своей жизнью, еще успеет сделать это». Но на бедного ребенка обрушивается болезнь, начинается какая-нибудь лейкемия, и он становится неспособным принести никакого покаяния. Его разбивает паралич, отнимается язык, он не может двинуть рукой, чтобы хотя бы на бумаге написать свой грех, – вот как враг-диавол отвел его от покаяния.

Мы должны иметь великое попечение о своих детях, водить их в храм, чтобы они привыкли к таинству покаяния. Тогда ребенок и дома будет послушным, искренним, он с полным правом будет следовать нравам и жизни родителей. Семейную жизнь ничто так не скрепляет, как это таинство исповеди. Муж уважает жену благодаря таинству исповеди, жена уважает мужа благодаря таинству исповеди, дети уважают детей благодаря таинству исповеди, а священник, являющий собой единство всех в благодати Божией, вносит мир и покой в дом – и в нем, благодаря этой душевной чистоте, царит Христос и естественны преданность, любовь и искренность. Семья держится на любви, искренности и преданности друг другу.

Таинство венчания – это взаимное спасение, с таинством венчания связаны и деторождение, и материальная взаимопомощь. Муж не прячет своего кошелька в одном углу, и жена не прячет своего в другом, потому что тогда это уже было бы не единство, уже не любовь, уже не доверие.

Некоторые говорят: «И зачем мне работать для тебя, когда у тебя зарплата больше моей?» – «Да, она больше, и меня ноги кормят. Я вот поеду в Испанию, поеду в Англию, во Францию – и до свидания». На этом всё. Они покончили с таинством венчания и таинством исповеди.

Или еще приходит на ум такое: «А зачем мне работать за них? Пусть сами работают. Что, чтобы я работал за них? Поживу-ка для себя, мне ведь всего несколько лет до пенсии. И что мне теперь делать? Работать за своих детей и жену? Да пусть сами идут и трудятся».

Всё это нехорошо. Когда-то жена была привязана к мужу, потому что это не в наших традициях было, чтобы жена ходила на работу. Когда мужчина женился, он знал, что будет содержать семью, потому что семья зависела от его труда (конечно, те зарплаты были несравнимы с нынешними), а жена смотрела дома за всем хозяйством и детьми, готовила детей к школе, стирала, готовила еду. Жена была привязана к мужу, и послушание мужу соблюдалось свято.

Помню, мама вязала шерстяные носки, и мы их носили по два года, они не рвались. Она сама пряла, шила, ткала, вязала, делала всё по хозяйству. А сейчас то и дело слышишь: «Дорогая, не надо этого делать, пойдем и купим всё это, пойдем в магазин». А раз так, тогда мужику нужно везти уйму денег из Испании и Израиля, доллары и евро и так далее.

Каноны – это каноны. Ну, если сегодня назначишь человеку 20 земных поклонов, то он тут же скажет: «Ой, а как же я сделаю двадцать?» А если я запрещу ему причащаться два года, то он сразу же скажет: «Ой, а как же я буду без Причастия?» А грехи? Мы им попустительствуем и не думаем о том, что если немного не добавить порядка с этими канонами, то потеряем верующего, и он больше не придет на исповедь. Современный человек дошел до крайне тяжелой стадии. Бог накажет и священника, с легкостью отпускающего грехи, и верующего, который радуется этому отпущению. Они оба попадут в один котел. Причастить кого-то недостойно?!

Сегодня стало модно причащаться очень часто, и чем чаще мы причащаемся (если причащаемся недостойно), тем сильнее заболеваем душевно. Сначала нужно очиститься, омыться. Жизнь – это не столько причащение, сколько само приготовление к этому святому таинству Причастия Крови, которую Христос пролил за грехи наши. А если мы принимаем ее так… как в столовой, у дверей исповедуемся и в алтаре причащаемся…

Когда я учился в начальной школе, мы ходили на исповедь в начале поста, вся школа во главе с учителем. Исповедь начиналась с учителя, затем входили мы, человек 60–70 детей, приносили яйца из дома (плата за исповедь), складывали их в корзину и шли на исповедь. Священник спрашивал нас:

– Сколько тебе лет? В каком ты классе?

– В третьем, в четвертом.

– Тебе 500 земных поклонов.

В конце поста нас снова вели на исповедь, и он спрашивал:

– Сколько поклонов я тебе назначил?

– 500.

– Ты сделал их?

– Да.

– Хорошо. Иди к причастию.

Так совершалось наше воспитание и душевное врачевание. Туда приходили и родители, исповедовались и они тоже. Там, в храме, наш же учитель читал синаксарь, читал Апостол. А где ты сегодня увидишь преподавателей в церкви? Где ты сегодня увидишь образец для крестьянина, который стоял бы в храме в дни праздников, в воскресенье, на Пасху, Рождество, Крещение? Учитель стал большим господином. Он забыл, как мама за руку привела его в храм, забыл, как она с котомкой вела его в лицей и отрывала от себя последний кусок хлеба, чтобы сделать его образованным человеком.

Он отучился и от исповеди и причастия и ходит теперь на дискотеку, сидит перед телевизором, простите, со всей этой сверхтехникой, которая наводнила и разрушила наши села и города. Чем больше он разодет, тем он чужее. Чем большим безбожником, вольнодумцем он будет, тем лучше его примет мир сей.

Но тебя видно насквозь по походке. Видно, чего ты стоишь и где ты, со всем твоим современным высокомерием, сломаешь себе шею в какой-то момент. Ибо так и случаются засуха и лихолетье. Земля истощена, и всевозможное зло обрушивается на нашу голову. Появляются всё новые болезни, появляются всякие тяготы, неисцельные, неотвратимые.

Архимандрит Иустин (Пырву)
Архимандрит Иустин (Пырву)
…Таков «современный человек», лишенный благодати Божией, лишенный этих таинств исповеди и причастия и всех благ небесных и земных. Мы все время бежим от хорошего, отгоняем его и дошли до того, что нам неприятен запах ладана, базилика[2]… Мы говорим: «Мне это не нравится!», «Меня это напрягает, у меня болит голова от этого дыма и чада свечей, я не могу тут долго находиться!» И приходит на нас всякое зло.

Я ведь не против модернизации, не против прогресса. Прогресс очень хорош, но всё должно быть на своем месте.

Чем цивилизованнее человек, чем он культурнее, информированнее, тем он лучше как христианин. Ценность народа, как и человека, тем выше, чем больше он знает Евангелие и живет по нему.

Если бы человек внимательно читал только вторую вечернюю молитву, то и там он нашел бы всю философию христианина в двух-трех фразах: «Даждь, Господи, и мне, недостойному рабу Твоему, спасение Твое на ложи моем. Просвети ум мой светом разума Святаго Евангелия Твоего» – то есть человек должен весь день проживать со словом Евангелия.

«Душу любовию Креста Твоего» – то есть речь идет о страдании за ближнего, о жертвенности, ибо напрасной была твоя жизнь, если она прожита в одиночестве и эгоизме! Нет, в душе должна быть любовь Креста Твоего. Христос для чего взошел на Крест? Он взошел на Крест из любви к человеку падшему, человеку погибшему.

«Сердце чистотою словесе Твоего» – то есть вот где исходный центр жизни человеческой – в сердце. Сыне, дай Мне твое сердце![3] Ничего другого Христос не хочет, кроме сердца человеческого. Почему Христос стучит в дверь?[4] Он стучит, чтобы ты открыл Ему свое сердце.

«Тело мое Твоею страстию безстрастною» – то есть всегда надо иметь в виду, что только страдание ведет тебя по пути совершенства.

«Мысль мою Твоим смирением сохрани» – другой вопрос: а что такое смирение? Оно – риза Божества.

И вот так мы будем стараться исправить всю жизнь нашу. Вечерние молитвы – как исповедь перед духовником. Так было установлено, что ты должен исповедоваться перед духовником 4–5 раз в году. Заданы этакие вехи – исповедоваться в посты, чтобы человек знал. Но в общем исповедь – это как при зубной боли. Если у тебя начинает болеть зуб, ты уже не ждешь следующей недели, не ждешь, когда стоматолог приедет к вам в село, но едешь прямиком в Пятра-Нямц или Яссы и вырываешь зуб, потому что не можешь спать, не можешь работать, не можешь делать ничего. Вот то же самое происходит и с «зубом души». Начал грех грызть твою душу – иди к «врачу» и вырви свои грехи! И там ты уже встаешь исправленным, здоровым и продолжаешь нормальный ход своей жизни.

Поэтому чтение этих вечерних молитв очень важно как свидетельство исповеди человека в душе и перед иконой.

«Вольныя моя грехи и невольныя, ведомыя и неведомыя: яже от юности и от науки злы, и яже суть от нагльства и уныния. Аще именем Твоим кляхся, или похулих е в помышлении моем; или кого укорих; или оклеветах кого гневом моим, или опечалих, или о чем прогневахся; или солгах, или безгодно спах, или нищ прииде ко мне, и презрех его; или брата моего опечалих, или свадих, или кого осудих; или развеличахся, или разгордехся, или разгневахся; или стоящу ми на молитве, ум мой о лукавстве мира сего подвижеся, или развращение помыслих, или опихся, или без ума смеяхся; или лукавое помыслих, или доброту чуждую видев, и тою уязвлен бых сердцем; или неподобная глаголах, или греху брата моего посмеяхся, моя же суть безчисленная согрешения; или о молитве не радих…» – и так далее.

Итак, вот все грехи, которые могут быть у человека и которые он называет перед судом своей совести, перед иконой и пред лицом Бога. Это исповедь, которую совершает каждый, и тогда Бог находит его приготовленным. «Затем, осенив себя крестным знамением и засыпая с молитвой на устах, подумай о Судном дне, о том, как ты предстанешь пред Богом»[5].

***

Архимандрит Иустин (Пырву)
Архимандрит Иустин (Пырву)
Время течет по-другому в присутствии отца Иустина (Пырву). Потом я буду жалеть, что не спросила у него и о других беспокоящих меня вещах, но минутам идет счет, и паломники, как всегда съехавшиеся в огромном количестве, слышны за дверью. Батюшка говорит ласково, затем благословляет меня. Тут всякая неопределенность исчезает.

Я знаю, что пора и честь знать. Но как бы хотелось остаться здесь и сидеть, как Мису, котенок батюшки, на краешке кресла, сидеть и слушать, радоваться покою вместе с небом, елями, ручейком, журчащим за монастырем, и главное – быть близ души отца Иустина, дышать святостью, которой веет даже от румынского пирога с брынзой, только что вынутого из печи.

Ухожу, спускаюсь по дороге, ведущей в село, а сердце просит: «Молитесь о нас, отец Иустин!»
Беседу архимандрита Иустина (Пырву) записала Изабелла Айванчесей
Перевела с румынского Зинаида Пейкова
Сrestinortodox.ro

11 февраля 2013 года

[1] Ср.: Лк. 23: 42.

[2] Базилик часто используется в Румынии при совершении церковных богослужений и таинств, например при окроплении святой водой, отпевании, венчании и т. д.

[3] Ср.: Притч. 23: 26.

[4] «Се, стою у двери и стучу»(Откр. 3, 20).

[5] Этим советом завершаются вечерние молитвы по румынскому молитвослову.

http://www.pravoslavie.ru/put/59364.htm
#2 | Лидия Новикова »» | 20.06.2013 15:08
  
8
«Если мы не растем духовно, то погибаем!»


Беседа с архимандритом Иустином (Пырву)
Опубликовать анонс в Livejournal

Архимандрит Иустин (Пырву) – известный румынский духовник, по милости Божией уже перешагнувший 90-летний рубеж. Родился он 10 февраля 1919 года в Нямецком уезде. В 17 лет поступил в монастырь Дурэу. Учился в трех богословских семинариях: монастыря Черника и городов Рымнику-Вылча и Роман. В 1940 году принял монашеский постриг и спустя год был рукоположен в иеромонаха. После Второй мировой войны продолжил обучение в Романской семинарии, которую закончил в 1948 году. Тогда же он был арестован коммунистическими властями и приговорен к 12 годам заключения «за политические взгляды». Свой срок отец Иустин отбывал в тюрьмах, отличавшихся крайне суровыми условиями содержания заключенных (Сучава, Вэкэрешть, Жилава, Герла, Периправа и Аюд). Когда в 1960 году срок заключения закончился, отца Иустина приговорили еще к четырем годам тюрьмы – за то, что он не отрекся от веры. Выйдя на свободу в 1964 году, батюшка вынужден был трудиться рабочим в лесничестве.

В 1966 году иеромонах Иустин был принят в братство монастыря Секу и в течение восьми лет нес здесь послушание духовника. Затем он был переведен в монастырь Бистрица – с запретом покидать стены монастыря; здесь под бдительным надзором он провел 15 лет: с 1974 года и до свержения коммунистического режима в 1989 году. В 1976 году по милости Божией отцу Иустину разрешено было посетить Святой Афон.

С падением коммунистического режима 70-летний иеромонах Иустин возвратился в монастырь Секу с желанием посвятить остаток своей жизни молитве в отшельничестве. Однако он был направлен в село Петру Водэ Нямецкого уезда, где основал монастырь во имя архангелов Михаила и Гавриила, посвященный румынским мученикам, пострадавшим в коммунистических тюрьмах.

На некотором отдалении от монастыря отец Иустин основал женский скит, преобразованный затем в монастырь Пресвятой Богородицы. Открыты были также приют для престарелых, детский дом и больница, составившие впоследствии благотворительный комплекс «Петру Водэ». В 2003 году батюшкой был основан журнал «Голос монахов» («Glasul Monahilor»), а в 2008 году по его благословению начал выходить журнал «Позиции» («Аtitudini»). Отец Иустин руководил также и духовной жизнью нескольких скитов.

В 2006 году настоятелем монастыря был назначен иеромонах Лаврентий Карп (Лучиан), а отец Иустин стал главным духовником обители. В 2008 году отец Иустин (Пырву) был возведен в сан архимандрита. Он пользуется огромной любовью и почитаем во всей Румынии.

Предлагаем вниманию читателей беседу отца Иустина с корреспондентом румынского издания «Сrestinortodox».

***

На закате ласкового солнца, словно пропитанного ароматом смирны и еловой хвои, Бог привел меня в монастырь Петру Водэ, в келью великого духовника – отца Иустина (Пырву). Обратив ко мне свое лицо – лицо святого человека, излучающее удивительный свет, старец слушал и при этом невидимым образом утешал меня. Затем стал рассказывать о детях, которых духовно и материально опекает обитель Петру Водэ. У батюшки есть что сказать нам и о спасении, и своим мыслями он любезно поделился с нами.

– Величие Божественной благодати не выразить словами. И все же мне бы хотелось услышать от вас, батюшка, каким вы видите человечество, какой видите семью в эти смутные времена, в которые мы ныне ввергнуты.

– Если у нас нет корней, прочно держащихся за алтарь веры, мы, конечно, можем сбиться с пути, однако сила молитвы и надежда на утешение Духа Святого позволят нам четко видеть свет Святой Троицы. Времена, которые мы переживаем, очень неспокойны, как вы хорошо сказали, но мы должны указывать всем путь ко спасению, даже если не всем до него рукой подать. Я всегда говорил, что мы живем в век лжи и прельщения, и с течением времени лишь подтверждается: уже ничего подлинного не осталось. Мы переживаем тотальное обезличивание человеческого бытия. К нам сюда приходят люди отовсюду, и я вижу, как сильно они отличаются друг от друга; и я удивляюсь, как это, при всех тех искушениях, которые обрушиваются на нас, у этих бедных людей еще достает сил. Но они верят, и вера их утешает и покрывает. В любом случае, знайте: каковы бы ни были различия между людьми, если мы не растем духовно, то мы погибаем, мы не укоренены как следует.

Многие спрашивают меня: не устаю ли я? Нет, не устаю, потому что очень люблю это всегдашнее и сладкое ожидание на поприще духовничества. Это правда, что не все хотят подниматься по ступеням спасения; многие из тех, кого вы видите, приходят только за благословением, но один только Бог знает, сколько взлетов и падений ожидает каждого на пути к прощению и спасению.

– Насколько важна для духовного восхождения близость клириков и мирян? И как мы можем достичь совершенного исцеления души?

– Мы должны во всякое время быть подготовленными к тому дню, в который будем давать отчет перед Спасителем обо всех наших беззакониях. А для этого нам нужно как можно скорее приняться за духовные поиски и найти свой путь духовного восхождения. Вот учительница вводит малыша за ручку в школу, а потом учит азбуке. Так и священники в церкви. Им обязанность – низводить благодать на всех, кто сбился с пути истинного. Вот, верующие тысячами приходят в монастыри, храмы; одни из них хотят бросить пить, другие – курить, третьи – избавиться еще от каких-то самых разных страстей; но если священник не выйдет им навстречу, чтобы научить, как им подойти к храму, они, еще не успев сделать первый шаг, снова собьются с пути. Они, бедняжки, ищут нас, а мы… – ничего!

Вы видели сегодня на вечерне, что нас, священников, было двое – и целое море верующих! Потом… они ведь остаются здесь и на ночь, и на второй день, если нужно, – рвения ведь нам не занимать… – и не уезжают, пока не получат того духовного врачевства, ради которого проделали такой путь. Духовно восходить, однако, тяжело, а здоровье – и душевное, и телесное – найдешь только в чаше, которую держит священник. Но ведь необходимо, чтобы их позвали, необходимо рвение духовника, любовь. Иначе мы так и будем оставаться кто в заблуждении, кто в оцепенении, кто в смерти и погибели. Бедные люди живут христианством теплохладным, и все это так и остается для них чем-то далеким. Вот и все…

– Перефразируя Марина Преду[1], можно сказать: «У времени лопнуло терпение», – и я начинаю бояться, что смерть застигнет нас неподготовленными – такими, какие мы есть. Батюшка, у нас есть еще время искать и обрести путь ко спасению?

– Кто будет всем существом своим уповать на спасение и вооружится постом, молитвой, подвигом, погрузиться в себя, тот непременно найдет этот путь. Однако, к сожалению, все большим и большим числом людей как будто овладевает дух противления, и, даже видя своими глазами и слыша своими ушами столько ужасов, мы никак не желаем поверить во всю это «чертовщину». Вот так и получается, что мы оказываемся перед лицом смерти совершенно неподготовленными. И это потому, что мы привыкли жить среди людей, окаменевших от всех этих «технических достижений» с их телевизорами, компьютерами, Интернетом и другими беззакониями, ломающими нас душевно.

Боже упаси тебя заходить в Интернет, если ты не берешь оттуда одно только хорошее, одно только знание, информацию. В противном случае это все суета. Все это служит приготовлением к аду, приготовлением к сатане. Это что-то немыслимое: дети смотрят всякие погибельные вещи: как мужчины совокупляются с мужчинами, матери с сыновьями, отцы с дочерьми, братья друг с другом – хуже животных. Это что-то страшное!

Вся эта суета дана нам для того, чтобы человечество пробудилось. Нам следовало бы плакать горькими слезами, каяться во всех этих беззакониях и страстях, приведших нас на край пропасти, и вернуться на правильный путь, изо всех сил унося ноги прочь от всей этой драмы, в которой мы живем.

С великой любовью и восхищением смотрю я на молодых, которых становится все больше и больше в наших православных храмах, и все же в них как будто не стало той скрепы, связывающей нас с традицией… С огромной болью и грустью я должен сказать, что и дети тоже, как и старики, попрали традицию. Чувствую, как дрожь бежит по спине, когда вижу, что все, что есть прекрасного и богоугодного, отбрасывается, портится, а затем полностью забывается.

А мы – нас всех как будто осатанили, нам внушили, что мы должны принимать весь этот мусор быта. Эх… если бы вы знали, как опасно это состояние для нашего спасения…

Вы спрашиваете меня о беззакониях детей и молодежи, а стариков вы куда подевали? Или вы думаете, что все пожилые люди проводят такую же жизнь, что и эти старики из Центра в Петру Водэ? Да что тут говорить! Мне рассказывал один верующий из Дорны, мой ровесник, что почти все его соседи, уже старые люди, день и ночь сидят, разинув рот, перед телевизором и так даже и едят, впадают в искушение зрением, так же пьют и засыпают, подложив бутылку под голову вместо подушки. А о молитве – и помину нет.

Что тут еще говорить! Так мы не можем подготовиться к концу. Если наш христианин так принимает тот благодатный трепет, который посылает нам Бог, то что и говорить о спасении… Если мы не возродим традицию, то будут рождаться поколения, для которых наша маленькая страна будет все более чужой. И знаете, какими будут эти поколения? Они будут выдрессированы так, чтобы не задавать никаких вопросов и соглашаться со всем, что им ни скажут!

– Огромную радость доставляют нам посещения приютов для детей и престарелых в Петру Водэ. Батюшка, скажите о душевном состоянии ваших подопечных.

– Действительно, каждый раз, когда вы приходите к нашим детям, у нас появляется еще один повод для радости… Великую радость вы доставляете нам, приезжая со всех уголков страны с добрым желанием утешить детей; вы даже не знаете, сколько света приносите с собой в эту святую обитель. И знаете, что вдохновляет? Что вы приходите к детям и старикам – горемычным существам, так сильно нуждающимся в любви. Здесь у нас есть все, потому что люди приносят намного больше того, что нужно для всех живущих на иждивении монастыря. Но вы знаете, чего не понимают посторонние? Того, что здесь, как и везде среди православных, имеется великая нужда в большой любви. Вот вы пришли, помогли, наложили пластырь на рану, успокоили… и девочка эта, Иоанна, прониклась к вам чувством. Она даже хотела пойти провожать вас домой. Это неписаное правило – любовь – чувствуют только люди, приблизившиеся к небесной милости.

Тот факт, что мы должны остановиться, увидев, что люди, подобные нам, пребывают в беде, не случаен. Время открывает перед нами добро и зло в мире, давая нам возможность остановиться там, где в нас нуждаются. Вы видели, как они радуются и как чувствуют людей с открытой душой, любящих себе подобных? И это потому, что фундаментом общества всегда была семья. Всем детям в мире следовало бы расти и вставать на ноги в той традиционной семье, которая известна всем нам. Наш детский центр – это только восполнение христианской семьи. У наших детей есть мамы, папы, бабушки, но бедность привела их сюда, чтобы они научились жизни как непрестанной молитве.

– Батюшка, вы сказали, что в святую обитель приходит очень много мирян. Я понимаю это так: думающих о спасении у нас все-таки больше, чем пропащих, о которых вы говорили выше. А если так, то какими могли бы быть ступени молитвы в нашем каждодневном духовном восхождении?

– Приступать к святыне можно только после основательной подготовки души. Нельзя допускать, чтобы прошел хоть один день, в который ты не спросил бы себя: «А что я должен сделать сегодня?» И вот так начинается день: прежде всего, нужно совершить утренние молитвы, за ними всегда следует Канон молебный ко Пресвятой Богородице[2], в котором находится столько прекрасных мест, действующих во многое наше утешение, здоровье и пробуждение человека к покаянию. Этот молебен – самое красивое моление к Матери Божией. Я советую всем прочитывать по силам также и по две-три кафизмы с несколькими земными поклонами.

Вечером каждый добрый христианин совершает свое правило, после чего прочитывает акафист, кладет несколько земных поклонов. А чудесней всего – когда вся семья собирается вместе на молитву. Понимаете, если дети будут видеть, что родители с благоговением совершают молитву, тогда и они сами положат где поясной, где земной поклончик и так научатся молитвенному восхождению. Знайте, что самый хороший учитель – не ухо, а глаз. Ребенок что видит, то и делает!

Да поможет нам Благий Бог и да защитит от всех этих страшных опасностей, чтобы вся эта техника не столкнула нас на дно пропасти, потому что вокруг уже слишком сильно веет горем и запустением, слишком глубоко мы погружаемся в бесконечное духовное убожество. Я остаюсь при том мнении, что кто-то очень сильно заинтересован в том, чтобы довести нас до состояния брожения – к нашей окончательной душевной погибели. Молю Бога, чтобы Он прибавил нам всем напоследок разума и мы обрели душевное здоровье у тех немногочисленных настоящих духовников, которых нам еще дает Бог.

– Батюшка, что вы посоветуете тем, кто думает, что можно поставить себя между добром и злом, между светом и тьмой, или, иначе говоря, что мы можем быть истинными христианами, наслаждаясь в то же время всеми радостями жизни и будучи далеки от терпения и молитвы?

– С Богом невозможно торговаться! Кто не преклоняет своих колен на молитве, тот нимало не преуспеет. Если же мы будем усердно молиться, если потрудимся в молитве, то Бог сделает так, чтобы все для нас было возможно. Это мы должны делать все: молиться Благому Богу, чтобы Он помог нам перетерпеть все беды и несчастья, которые обрушиваются на нас. Если мы хотим отвести от себя беду, наш единственный путь – научиться терпению и непрестанной молитве. Мы все обретем Бога и тех, кто в вечности живет в Духе и Истине.

Слово, которое должно быть слышно в Церкви, таково: назад к учению подвижников-христоносцев, назад к святым отцам Церкви… И да благословит вас Бог и да осветит ваш путь! Аминь.
С архимандритом Иустином (Пырву) беседовала Марианна Борловяну
Перевела с румынского Зинаида Пейкова
Сrestinortodox.ro

7 ноября 2011 года

[1] Марин Преда (1922–1980) – румынский писатель. Им, совместно с Николае Гане, осуществлен перевод на румынский язык романа Ф.М. Достоевского «Бесы».

[2] Начало канона таково: «К Богородице прилежно ныне притецем…»

http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/49710.htm
#3 | Лидия Новикова »» | 20.06.2013 15:09
  
8

Старец Иустин: «Свидетельствующие об истине в защиту веры подобны апологетам прошлых времен»



Старец Иустин (Пырву) глубоко почитаем в Румынии. За духовными наставлениями, укрепиться в вере, получить совет, поучиться стойкости к нему в обитель Петру-Водэ приходят не только православные Румынии. Сам угодник Божий много претерпел за веру, проведя 16 лет в коммунистических застенках.

– Церковь в наши дни сотрясают различные нестроения. Как к ним следует относиться?

– Те люди, которые свидетельствуют об истине в защиту веры, подобны апологетам прошлых времен. Это доказательство смелости и самопожертвования тех, кто свидетельствует. Потому что в наше время, когда истину все время норовят скрыть с помощью различных ухищрений, риск весьма велик: можно потерять работу, оказаться выброшенным на улицу, попасть в тюрьму, быть расстриженным…

– Речь, возможно, идет о героизме особого рода?

– Это совсем не героизм, а боязнь продать свою душу. Это обязанность. Не свидетельствовать – вот поступок особого рода: молчать гораздо тяжелей.

– А когда нужно промолчать?

– Когда для этого придет время. Должно знать, когда следует промолчать, а когда свидетельствовать. Но во многих случаях молчание есть сокрытие существующей реальности, измена истине. Мы знаем, что ученик святого Паисия промолчал в ответ на слова некоего иудея, хулившего его веру и называвшего ее неправой. А потом, когда он вернулся в монастырь, то святой не признал его своим учеником, видя, что благодать крещения покинула того: он согласился (с иудеем) и отпал от Божией благодати.

Не имеет оправдания позиция стороннего наблюдателя. Такое случается, когда ты находишься в незавидном положении, когда не на кого опереться. Но если ты имеешь достаточно сильную поддержку, у тебя появляется дерзновение свидетельствовать, идти безбоязненно вперед; это подобно тому, как ощущает себя ребенок, чувствующий рядом присутствие отца. Но разве нас не поддерживают Христос и его святые и истина, которая налагает на нас обязанности? Вера наша не пустяк, святые отцы свидетельствовали о ней своей жизнью, своим словом и даже собственной смертью. Мы стоим на непоколебимом основании, которого другие не имеют. Наша Православная Церковь не изобретение человеческое, она пребывает вовек; Церковь не земное учреждение, а Божественное. Нам необходимо следовать путем святых отцов. Они ко всему относились с вниманием, а когда речь шла о ереси, они ее порицали, обращаясь с наставлениями и поучением к людям.

– Но то были святые. Мы, будучи грешными, можем ли свидетельствовать так же, как и они?

– Конечно, можем. В любое время мы можем так поступать. Божественная благодать действует постоянно, ведь благодать всегда одна и та же, вчера, ныне и во веки. Мы существа недостойные и становимся еще более недостойными, если пребываем теплохладными – когда мы ни холодны, ни горячи.

– Кто имеет право свидетельствовать?

– Тот, кто имеет убеждения, тот о них и свидетельствует. Любой человек. Но не стоит заниматься теми вопросами, в которых не разбираемся, но только тем, что нам хорошо известно и что мы готовы хранить и защищать. Если хочешь заняться апологией более серьезно, нужно иметь духовное знание, особый дар от Бога заниматься этим, как то было у святых отцов. Если этого нет, то нужно обладать обширными познаниями, которые находятся в согласии с учением святых отцов Церкви.

– Насколько оправдано вмешательство в дела других вер, других церквей?

– Православная Церковь вечна присутствием Господа Иисуса Христа, она непреходяща, ей нет необходимости ни во что вмешиваться. Она сближается с другими, но не вмешивается. Даже не может быть зависима.

Ко мне приходит много людей с вопросом, как им поступить: посещать или нет те церкви, где проводились экуменические службы? Я сказал им, что если они видят, как те и другие совместно причащаются, то больше пусть там не остаются. Мы следуем с благоговением словам святых отцов, которые запрещают находиться под одной крышей с еретиками. Ведь каноны запрещают находиться за трапезой даже с невенчанными христианами, не то что с еретиками! В данном случае это уже не Церковь.

Впрочем, согласно пророчествам, все церковные организации падут страшно и сразу, даже сама Церковь как земное учреждение. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит об этом. Церковь падет, восприняв гуманизм. Гуманизм – это поклонение идолам; опять же догмат о папской непогрешимости – это одна из сторон гуманизма; по словам святого Иустина (Поповича), это возрождение идолопоклонства.

И коммунистической партии поклонялись, почитали ее как идола. А тех, которые хотя и молчали, но приняли коммунистическую идеологию, пускай даже и по принуждению, тех тоже можно считать идолопоклонниками.

– Эти опасности не всегда понимают люди, поскольку ими легко манипулируют средства массовой информации. Как можно их пробудить?

– От незнания пасомые не имеют понятия, кого славить. Очень трудно убедить большое число людей, когда все превозносят одно и тоже. Что скажешь бедному человеку? Он поступает так со времен античности, когда обрекли на смерть одного философа. Людям тогда были розданы черепки, на которых они должны были начертать свое решение. Одна старуха написала, что философа следует убить. Кто-то спросил ее: «Знаешь ли ты его?» Та отвечала, что не знает. «Так как же ты могла осудить его?» – спросили ее. И старуха произнесла в ответ: «Если все так поступили, то и я следую за всеми».

– Если ты не живешь по православной вере, какую силу может иметь твое свидетельство?

– Если ты не живешь согласно православным канонам, не дерзай ничего говорить. Но если ты хотя бы немного веришь и боишься потерять правую веру, то тебе даст Господь и силу, и разумение свидетельствовать, и смелость, и жертвенный дух. Самое важное – быть именно там – на тесном узком пути. Как вы полагаете, христианин – это обязательно тот, кто строит церкви, и вычитывает акафисты, и верит, что делает все с превеликим послушанием, но при этом не знает об основных истинах Церкви? Послушание ведет к спасению. Значит, когда твой путь спасения в опасности, ты уже не в послушании.

– А каким образом это можно понять?

– Очень просто. Когда ты поживешь как должно совсем немного, Господь тебе откроет многое. Нужно исполнять свой долг христианина, и Он даст тебе разумение, с помощью которого ты преодолеешь все препятствия.

– Но если истину отстаивают со злобной яростью?

– Это зависит от многих обстоятельств. Откуда известно, что защитник Православия в своих действиях одержим злобным чувством? Как же не гневаться на грех и еретиков?! Я имею на это полное право. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что свята та рука, которая ударила еретика. Не могу сказать, что тот, кто констатирует и анализирует факт, делает это непременно страстно. Может быть и такое, но не всегда.

Есть еще место и для жертвы. Потому что я иду на нее не для того, чтобы добиться или каких-то прав для себя, или материального достатка, но лишь для того, чтобы уверовать. Тогда не время раздумывать. Тогда, когда отнимают мой дом, мне надо сказать: «Да будет благословенно имя Божие!» Ведь что сделал Иов, когда враг захотел посягнуть на его душу? Он не предал ее, нет.

Не заботьтесь слишком о теле, душу, прежде всего, надо хранить. Потому что если мы теряем правую веру, это значит, что мы теряем душу. Как сделать так, чтобы не продать ее? Пребудем православными.

– А как быть, если речь идет о подчинении нынешним властям?

– Мы подчиняемся в том, что не противоречит заповедям Божиим. Я подчинюсь пастырю, который входит и выходит через дверь. Но того, кто входит как тать неизвестно откуда, пускай и через алтарь, или через корчму, наркотики, гомосексуализм и прочие беззакония, того я не желаю слушать. Ведь на нас лежит ответственность, а мы что делаем?

– Ну, а если вас лишат сана?

– Лишение священнического сана – дело человеческое. Но вспомним святых, претерпевших гонения и всяческие притеснения, которых мы, вероятнее всего, недостойны? Не случилось ли подобное и со святителем Иоанном Златоустом? Но он не отступил. Это нисколько не помешало ему и в дальнейшем свидетельствовать об истине.

– Достойно быть гонимым?

– Конечно, достойно, ведь это значит, что ты еще живешь. Если бы мученики не пролили свою кровь во свидетельство правой веры перед лицом гонителей Церкви, то мы бы не обладали тем наследием, которым ныне пользуемся.

– Какая самая большая проблема стоит перед Церковью сегодня?

– Самая большая опасность состоит в том, что мы по прошествии 2000 лет подкапываем основание свято алтаря, служа неправде. Зло в нас самих.
Беседу со старцем Иустином (Пырву)
перевел с румынского Владимир Мухин
Glasul monahilor. 2005. № 4(18), aprilie

19 ноября 2009 года

http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/41586.htm
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU