"Аборт был и сейчас остается в России основным методом регулирования рождаемости. Связанная с этим смертность женщин в 20 раз больше, чем в странах Европейского Союза" Из доклада Программы развития ООН. Аборт… Что стоит за этим словом, пугающе отталкивающим и обыденно будничным одновременно? Обыденным – потому что практически 90% женщин хоть однажды в жизни делали аборт. Согласно статистике, во всем мире ежегодно производится от 36 до 53 миллионов абортов. А это значит, что каждая четвертая беременность завершается не родами, а искусственным прерыванием.
Что опасного и подчас судьбоносного несет аборт?
Речь пойдет не о психологической драме женщины, решившейся на это. Наша цель – рассмотреть осложнения и последствия аборта, которые в подавляющем большинстве случаев никак не связаны с причинами, толкнувшими мать на избавление от нежеланного ребенка. Аборт, как причина смерти беременных женщин, в России занимает одно из лидирующих мест: почти 30% умерших беременных погибли по именно по этой причине.
Само собой, непосредственной причиной смерти аборты назвать нельзя, так как женщины умирают не от самой операции, а от ее осложнений.
Безусловно, риск развития того или иного осложнения аборта зависит от возраста женщины, от состояния ее здоровья, от предыдущих беременностей и от многих других факторов. Но даже в случае, если абсолютно здоровая женщина (а таких, как известно, нет) решится на аборт, ни один, даже самый опытный профессионал, не даст 100 процентной гарантии, что все пройдет гладко, и не возникнет никаких последствий и осложнений этой операции.
А осложнений действительно масса, и возникают они у 10 - 20% женщин, перенесших искусственное прерывание беременности. Некоторые из этих осложнений возникают из-за нарушения правил и техники операции и могут возникнуть уже в момент операции, или же дадут о себе знать только через многие годы.
Другим не менее грозным осложнением аборта является перфорация матки, то есть когда в процессе прерывания беременности происходит повреждение матки хирургическими инструментами вплоть до образования в ее стенке сквозного отверстия. Это может произойти как в самом начале операции, так и в конце. Опасность такой ситуации заключается в том, что хирург через это отверстие в матке может поранить крупные сосуды, нервы и соседние с маткой органы, такие как мочевой пузырь, кишечник и другие.
От того, на каком этапе произошла перфорация, зависят дальнейшие действия врача. Иногда женщину переправляют в операционную, чтобы оценить степень повреждения, узнать, задеты ли сосуды, и возможно ли сохранить такую матку…
Безусловно, риск возникновения этого осложнения во многом определяется общим состоянием женщины, сроком беременности, наличием или отсутствием предшествующих абортов, а также профессионализмом гинеколога. Но повреждение матки может произойти даже у очень опытного специалиста, потому что аборт производится «вслепую», то есть хирург не видит стенок матки, ее полости, изменений маточных стенок, расположения плодного яйца и т.д. Именно потому что врачу приходится действовать «вслепую», практически «на ощупь», происходит и неполное удаление плода и его оболочек из полости матки, требующее повторного выскабливания - так называемые «остатки хориальной ткани».
Иногда происходит повреждение не самой матки, а ее шейки. Особенно часто это встречается у нерожавших женщин, так как расширение шеечного канала у них – процесс достаточно сложный, организм как бы сопротивляется прерыванию беременности. Травмирование шейки матки чревато в дальнейшем развитием ее патологии, начиная от «банальной» эрозии и до опухолевых заболеваний.
Кроме того, поврежденная шейка (а травмирование ее в той или иной степени во время хирургического аборта происходит всегда, так как имеет место ее насильственное раскрытие) плохо открывается в родах, что может стать показанием к операции кесарева сечения. Или же наоборот, травмированная во время аборта шейка матки становится причиной так называемой истмико-цервикальной недостаточности, когда происходит преждевременное ее раскрытие, а следовательно и потеря беременности – выкидыш.
Предшествующие аборты нарушают вынашивание уже желанной беременности, это становится весьма проблематичным и иногда беременности одна за другой заканчиваются выкидышами.
Это может привести и к появлению спаек в полости матки. Они развиваются опять-таки из-за механического повреждения стенки матки во время аборта, когда удаляется плодное яйцо вместе с внутренней маточной выстилкой – эндометрием. Повреждение же эндометрия может привести к развитию различных его изменений, что в конечном итоге обуславливает появление спаечного процесса. Спайки внутри матки снижают возможность «приклеивания» оплодотворенной яйцеклетки к маточной стенке, и могут стать причиной выкидыша или нарушения развития плода.
Опять же вследствие механического травмирования полости матки, гормонального срыва, имеющего место при любом аборте и инфекционных осложнений после него, нарушается деятельность, а иногда и строение маточных труб. Эти изменения половых органов в своей совокупности резко повышают риск развития внематочной беременности, а иногда приводят к нарушению проходимости маточных труб, и, возможно, к неспособности зачатия.
Перенесенные аборты очень часто становятся причиной бесплодия. Половина всех случаев женского бесплодия и практически треть случаев рождения мертвого ребенка обусловлены предшествующим абортом. Причин, приводящих к бесплодию у женщин, хоть однажды перенесших аборт, достаточно много. Кроме того, очень часто имеет место сочетание этих причин у одной и той же несостоявшейся мамочки.
Прежде всего, это гормональные нарушения.
У женского организма есть две заложенные в него программы, касающиеся беременности. Все начинается с момента созревания яйцеклетки, выхода ее из фолликула в середине менструального цикла. Как только это происходит, женский организм начинает вырабатывать специальные гормоны, подготавливающие матку изнутри к «приему» нескольких клеточек, дающих возможность появления новой жизни.
Внутренняя оболочка матки (эндометрий) разрастается, накапливает многочисленные питательные вещества, необходимые развивающемуся маленькому организму для его нормального развития. Увеличиваются и сосуды эндометрия, готовые сразу же после «прикрепления» оплодотворенной яйцеклетки, принести к ней кислород и необходимые для ее жизни различные химические соединения…
И если оплодотворения не произошло, это становится сигналом к прекращению выделения гормонов, подготавливающих матку к беременности. А без них происходит «отторжение» увеличенного эндометрия, что выражается в появлении месячных.
Если же яйцеклетка оплодотворилась, то это обуславливает целый каскад превращений в организме и, прежде всего, гормональных. Все силы женского существа направлены на сохранение и развитие этой беременности. И касается это не только матки, яичников и молочных желез, но и всех без исключения органов и систем организма. Головной мозг, сердце, печень и другие жизненно важные органы включаются в этот важный и ответственный процесс, все работают по предопределенной природой программе.
Но в один не очень прекрасный день происходит насильственное прерывание беременности, то есть грубое вторжение в отработанную эволюцией работу всех внутренних органов! Не важно, каким путем производился аборт - при помощи таблетки или в операционной, - генетически запланированный план деятельности организма резко и одномоментно нарушен! Подобных корректировок и вторжений природа не предусмотрела, и как поведет себя в этой ситуации тот или иной орган, система и организм в целом – никто не знает…
Именно потому что нарушена изначально заложенная в женский организм хорошо отлаженная программа, после абортов развиваются различные нарушения менструального цикла, гинекологические заболевания и возникает бесплодие.
Но так как к сохранению беременности готовилась не только одна матка, а все органы и системы, то это не может не отразиться и на их состоянии тоже. После такого «вторжения в природу» получают толчок к развитию заболеваний эндокринная и сердечно-сосудистая системы организма, страдает нервная.
Подобное нарушение генетической программы и резкое изменение гормонального фона, обусловленные абортом, повышают риск развития предраковых болезней и рака молочных желез, шейки и слизистой оболочки матки. Этому же способствует и механическое повреждение шейки матки и самой матки, и воспалительные процессы половых органов, развивающиеся примерно у 20% женщин, перенесших аборт.
Это всего лишь некоторые осложнения и последствия искусственного прерывания беременности, знать и помнить о которых нужно каждой женщине. Кого-то эти знания заставят пересмотреть свою точку зрения о «легкости» и «обыденности» аборта, кого-то настроят против нашего национального «авось», кого-то уберегут от не совсем обдуманного шага, ну и, надеюсь, кому-то еще пока очень маленькому и беззащитному спасут жизнь.
Интервью с игуменом монастыря Преображения Господня Сагмата архимандритом Нектарием (Антонопулосом)
7–9 июля 2011 года в Москве прошел второй Международный фестиваль социальных технологий в защиту семейных ценностей «За жизнь-2011», в котором приняли участие представители Русской Православной Церкви и других Поместных Церквей, религиозных и общественных организаций, благотворительных фондов, научного сообщества из России и зарубежья. Фестиваль был организован при поддержке Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению; председатель жюри – глава отдела епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон.
Президент фестиваля, руководитель направления синодального отдела по благотворительности Сергей Чесноков считает основной целью фестиваля восстановление нормальной семьи и возрождение традиционных семейных ценностей. По его словам, алкоголизм, наркомания, бездомность, массовые многомиллионные искусственные аборты, брошенные инвалиды, брошенные родители и брошенные дети – «все это результат разрушения современной семьи».
Греческий монах архимандрит Нектарий (Антонопулос), который руководит отделом по работе с молодежью Фивской и Левадийской митрополии Элладской Православной Церкви, – один из тех, кто не просто болеет душой за брошенных русских и украинских детей, но реально из года в год помогает таким детям найти дорогу к храму, понять себя и задуматься над смыслом жизни. Обсуждая с ребятами самые разные проблемы, отец Нектарий говорит с ними и о святости материнства, и о вреде аборта, и о других не менее серьезных вещах.
***
– Ваше высокопреподобие, известно, какую значимую работу вы проводите у себя на родине. Вашим педагогическим опытом заинтересовались в России. Вице-президентом Фонда Андрея Первозванного Владимиром Анатольевичем Мищенко вы были приглашены для участия в секции Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» на острове Родос, которая была посвящена Всероссийской программе «Святость материнства», но, к сожалению, не смоги приехать. Хотят пригласить вас и на третий фестиваль «За жизнь» – а только что в Москве закончил свою работу второй фестиваль. Расскажите, пожалуйста, как обстоит дело с абортами и противодействию им в вашей стране?
– В наши дни в Греции совершают до 300 тысяч абортов в год. Думаю, эта проблема актуальна и для других стран. Нужно объединять свои усилия и развивать сотрудничество. В Греции действует некоммерческая организация – Общество защиты нерожденного ребенка «Объятие». Многие делают аборт без каких-либо чувств или угрызений совести, полагая, что эмбрион – это не живой организм. Так говорят и многие ученые. Но для Церкви это уже живая душа. А врачи из-за денег сами поощряют аборты.
– Вы проводите с ребятами беседы. Чему они обычно посвящены?
– Темы самые разные – от истории Церкви и гонения на христиан-первомучеников до самых жгучих проблем современной жизни. Ребята всегда с интересом слушают и мои воспоминания о встречах со старцами Паисием и Афанасием, с отцом Николаем, другими святыми людьми (мне посчастливилось знать около 20 святых людей и подвижников нашего времени), и беседы на такие темы, как «Юность – критический возраст», которые особенно бурно обсуждаются во время бесед. Говоря о кризисе переходного возраста, который длится с 12 до 20 лет, я подчеркиваю, что юность – это движение в тумане, когда девочки и мальчики сами часто не знают, чего хотят, кто им поможет. Выслушав мой монолог, ребята начинают задавать вопросы об отношении к себе и к своим родителям, которые, на мой взгляд, не в состоянии победить в этой революции, сотрясающей все существо ребенка. Детей любого возраста интересуют отношения со сверстниками, сложные взаимоотношения полов. Мы говорим с ними о любви и влюбленности, о понятии греха, об ответственности друг за друга и за будущих детей, о том, к каким непоправимым последствиям ведет аборт. Эти беседы никого не оставляли равнодушными.
– И вы не боитесь говорить детям о таком грехе, как аборт?
– Нет, даже считаю это необходимым. Я говорю детям о том, что, делая аборт, женщина совершает убийство и в то же время подвергает опасности себя – заражается, не может впоследствии родить. Но врачи об этом не предупреждают. Во время наших бесед мы читаем детям вслух «Историю нерожденного ребенка». Он неделю за неделей описывает то, что с ним происходит в утробе матери, что он чувствует, как формируются его органы. Например, на 12-й неделе он говорит о том, что все больше становится похожим на родителей, чувствует переживания матери – ее печали и радости. Именно в этот период женщина и совершает аборт. Последняя фраза ребенка: «Мама, почему ты меня убиваешь?» – многих повергает в шок. Я видел глаза детей и уверен, что, услышав эту историю, они уже никогда не забудут ее, что она многому может научить их и уберечь от рокового шага.
– Почему ребята с таким интересом слушают вас, так доверяют вам? Такое впечатление, что с ними никто на подобные темы не говорит.
– Многие дети, которых я приглашаю в Грецию в рамках благотворительной программы «Мост любви», не могут обсуждать эти сложные проблемы со своими родителями – их либо нет (дети воспитываются в детских домах), либо они ведут беспорядочный образ жизни. Я не читаю ребятам лекции или нравоучения, а просто рассказываю им истории из собственной жизни, поэтому они мне верят. Например, я рассказываю о том, как несколько лет назад в Фивах муж одной женщины требовал, чтобы она сделала аборт, бил по животу. Я посоветовал ей сохранить ребенка. Родилась девочка – самая красивая в Фивах и очень умная. Выучилась на врача, стала гордостью отца, готовится выйти замуж. Как-то она спросила меня, почему нельзя делать аборт. Я рассказал ей ее же историю, о которой знаем только я и ее родители. Если бы я тогда не настоял на ее рождении, ее бы не было. Когда я встречаюсь с другой супружеской парой, мы всегда улыбаемся. Врачи не советовали им рожать пятого ребенка, а я уговорил оставить его. Ребенок получился замечательный, стал гордостью семьи.
– Вы проводите беседы в лагере для детей. А вне лагеря встречаетесь с молодежью?
– Да, дважды в неделю я встречаюсь со своими духовными чадами в Фивах и Афинах. Но разговариваю не только с детьми, но и со взрослыми. Родителям и педагогам я повторяю, что есть три добродетели – терпение, терпение и еще раз терпение. А детям говорю: «Помните, то, что вы делаете своим родителям, то ваши дети будут делать вам. Если нет любви в душе, есть страх – змея жалит, собака кусает».
– Особенностью вашего лагеря является благотворительность. А дети из полных и многодетных семей могут попасть в лагерь?
– Обычно мы приглашаем ребят со сложной судьбой, иногда ничего не знающих о Боге, о храме. Наша цель – предоставить социально незащищенным детям из детских домов, приютов, неполных семей возможность пожить в условиях православной христианской общины, почувствовать Бога и познать своего ближнего, иными словами – проникнуться по примеру первых христиан таинством Церкви Христовой. Но во время моих поездок по России и Украине я знакомлюсь с многодетными семьями священников и иногда приглашаю их детей, так как и благочестивые родители далеко не всегда имеют возможность отправить своих чад не только в Грецию, но и в свои местные лагеря. Например, в прошлом году из Севастополя приезжали дочери священника Олега Холюта – Мария и Ольга. Они поняли, что Греция – это их второй дом, что здесь они не гости, а свои. Из Евпатории приезжали шестеро из семерых детей протоиерея Георгия Куницина. Матушка Елена работает директором воскресной школы. Их старший сын Кирилл заканчивает Белгородскую духовную семинарию, собирается поступать в академию, 19-летняя Анна учится в Одессе в институте им. Мечникова на факультете журналистики. Остальные дети учатся и в обычной, и в музыкальной школах – 16-летний Михаил, 14-летние Анастасия и Мария, 12-летняя Лиза, 10-летняя Екатерина. Четверо детей ездили в Грецию три раза, а трое – один раз. И хотя их дорога к Богу началась еще в утробе матери, они признаются, что после посещения лагеря и православных святынь Греции их вера укрепляется.
– Знаю, что все ребята заполняют анкеты, в которых пишут о своих впечатлениях. Вам переводят написанное ими на греческий язык?
– Конечно. Например, в августе 2010 года к нам приезжали ребята из двух детских домов Севастополя. Я помню почти всех детей. 14- летний Роман Угнич из детдома № 1 был в лагере два раза, 13-летний Александр Соланик – четыре раза, 18-летняя Екатерина Онищук – три раза, а ее ровесница Диана Тирских – шесть раз. Всем понравились поездка по Босфору, путешествия на паромах, катание в пещерах на лодке, посещение городов Патры, Афины, Салоники, других мест. Ребята из детского дома № 2 впервые попали к нам в 2010 году. 14-летнему Тимуру Попову очень понравились храм святой Софии в Стамбуле и встреча с патриархом Варфоломеем. 18-летнему Валентину Афутину запомнились все святые места, храмы и особенно тот, где на крыше растут дубы. 16-летняя Татьяна Журавлева была в восторге от Греции и сожалела, что все хорошее так быстро заканчивается. Ее и еще нескольких ребят из детского дома я приглашу в Грецию получать высшее образование. За счет средств нашего монастыря в Афинах уже учатся ребята из России и Украины.
– Но ведь и их учеба, и столь обширная программа лагеря требуют больших материальных затрат. Кто финансирует ваш лагерь?
– Материальный вопрос – это наша самая насущная проблема, особенно сейчас, когда в Греции экономический кризис. До 2010 года хватало средств, собранных благочестивыми греками. А в прошлом году мы вынуждены были взять банковскую ссуду, чтобы оплатить связанные с приемом детей расходы (ежегодно они составляют около 350–400 тысяч евро), которые требуются на закупку чартерных рейсов, на проживание и питание детей, на организацию паломнических поездок. Нашу благотворительную программу финансируют епархиальное управление Фивской и Левадийской митрополии, монастырь Преображения Господня Сагмата, а также множество частных лиц, которые прониклись чувством христианского милосердия и сострадания к обездоленным, брошенным детям, терпящим насилие в современном равнодушном и ожесточенном обществе. Многие люди с достатком имеют возможность помочь, но, увы, не делают этого. К сожалению, в июне 2011 года к нам смогли приехать только дети из Крыма, а для детей из России спонсоров найти не удалось. В прошлом году благодаря фонду «Русский мир» был снят фильм «Мост любви» о нашем лагере. Но это был не профессиональный фильм, и его не показывали на телевидении. В 2011 году фонд выделил небольшие средства на новый фильм «Дети святителя Луки», но этих средств не хватает на съемку фильма в том виде, как он был задуман авторами. Остается уповать на помощь Божию. Господь не оставит наш лагерь и ваших русских детей без Своей помощи. Я очень люблю детей, имею большой опыт работы с молодежью. Несколько раз в год бываю в Крыму и, посещая приюты и детские дома, вижу в глазах несчастных детей нетерпение и трепет. Когда я слышу наиболее часто задаваемый мне вопрос: «А мы поедем в Грецию?» – мне бывает не под силу ответить «нет».
– Отец Нектарий, для греков ваше имя неразрывно связано с именем святителя Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского, о котором вы рассказываете в своей книге, документальном фильме, в беседах с паломниками и участниками лагеря.
– Бог предоставил мне честь открыть святителя Луку для Греции, где очень полюбили этого святого, где уже существует более 30 церквей, посвященных ему. На земле Греции совершается много чудес по его молитвам, везде есть его иконы. Гостеприимство, которое греки оказывают российским и украинским детям со сложной судьбой, – это подарок им от святого Луки. Именно в Симферополе, где находятся мощи святителя, я познакомился и с детьми из Сибири (из поселка Алябьевский Тюменской области), и с крымскими детьми из разных детских домов и приютов, которых я приглашаю в наш лагерь. Юные паломники обязательно посещают наш монастырь Сагмата (основателем которого считается преподобный Климент), небольшую часовню во имя святителя Луки и расположенный в ней музей. Дети участвуют в Божественной литургии, прикладываются к нашим главным святыням – кресту с частицей Честного Древа Животворящего Креста Господня, частице мощей святого Луки, к его архиерейской митре и к чудотворной иконе. Возле иконы в отдельном киоте находятся многочисленные дары, принесенные людьми, которых исцелил или которым помог святой архиепископ-хирург. И святитель Лука, и преподобный Серафим Саровский, которых очень почитают в Греции, помогают скрепить узы наших народов.
– При вашем участии о святителе Луке снят прекрасный документальный фильм (к сожалению, не переведенный пока на русский язык), изданы книги о русском профессоре – лауреате Государственной премии.
– Я проехал почти по всем местам, связанным с его именем. Побывал в Москве, Санкт-Петербурге, Ташкенте, где он был пострижен в монашество, в Пенджикенте, где над ним была совершена архиерейская хиротония, в Самарканде, Архангельске, Вологде, Великом Новгороде и Нижнем Новгороде, Вырице, Екатеринбурге, Котласе, Красноярске, Норильске, Петрозаводске, Тамбове, Тихвине, Тобольске, Тюмени, Туруханске, Сургуте, Ханты-Мансийске, Югорске, в Дивеево, на Соловках, Валааме, объехал Золотое Кольцо России и всю Украину. Очень хорошие отношения сложились у нас с митрополитом Симферопольским и Крымским Лазарем, где недавно прошли конференция и торжества, посвященные 50-летию со дня кончины святителя Луки.
– Кроме святителя Луки, которого благодаря вашим трудам так глубоко почитают греки, о каких еще святых ребята могут узнать во время лагерной смены?
– Каждый год мы посещаем с ними остров Кефалония, где находится честная стопа святого апостола Андрея Первозванного, и город Патры, где в соборе Андрея Первозванного поклоняемся честной главе первого ученика Христа и кресту, на котором он был распят. Часто ездим и на остров Керкира (Корфу), который находится в Ионическом море. Обычно мы поклоняемся здесь мощам святителя Спиридона Тримифунтского и святой царицы Феодоры – супруги византийского императора Феофила, которая боролась с иконоборцами и установила в IX веке иконопочитание в Православной Церкви на VII Вселенском Соборе. В память об этом событии Церковь установила праздник Торжества Православия.
– В 2007 и 2010 годах в Даниловом мужском монастыре мы имели счастье приложиться к деснице святителя Спиридона Тримифунтского.
– 15 сентября 2010 года эту святыню сопровождала делегация Элладской Православной Церкви во главе с митрополитом Керкирским Нектарием. Мы учились вместе с ним, а позже служили на острове Керкира, где я принял монашеский постриг. Поэтому я питаю к этому месту особенно теплые чувства. Когда 11 августа 2010 года, в день памяти святителя Спиридона Тримифунтского, владыка Нектарий увидел меня с детьми, взглядом он выразил сожаление, что я не предупредил его о нашем приезде. Я всю жизнь прожил в Греции, но всего второй раз присутствовал на потрясающе красивой литании – торжественном крестном ходе с мощами Спиридона Тримифунтского. Уверен, что дети никогда не забудут, как их благословил святой, которого в России почитают наравне со святителем Николаем Чудотворцем.
– Расскажите немного о себе и своих родителях.
– Я родился в Афинах в 1952 году. Отец – инвалид Второй мировой войны, мама работала в химчистке. В семье было четверо сыновей. С детских лет я решил посвятить себя Богу. Закончил семинарию, богословскую школу в Афинах и богословский факультет Афинского университета. Мне всегда нравилось общаться с детьми, и я всю жизнь посвятил работе с молодежью.
– Спасибо, отец Нектарий, и за ваш рассказ и за то, что вы делаете для наших детей. Хочется верить, что в России найдутся люди, которые не дадут рухнуть тому «Мосту любви», который вы столько лет возводите с помощью святителя Луки, – мосту, соединяющему Грецию и Россию.
С архимандритом Нектарием (Антонопулосом)
беседовала Ирина Ахундова
Переводили Лиля Абиева, Наталья Николау
12 июля 2011 года
Мучительное воспоминание о нерожденном ребенке живет в совести женщины, совершившей аборт, и не снесенное Богу, нередко оборачивается ее личной трагедией. Что здесь можно сделать? Записки православного психотерапевта.
Освобождение и капкан
Она говорила мне об этом много раз, и поэтому, думая о ней, я всегда вижу ее одиноко бредущей по улице и всматривающейся с глубокой печалью во встречных молодых матерей с детьми. Она, бывает, остановится, чтобы вглядеться в малыша – они, детки, все кажутся ей ангелами, чудом оказавшимися среди людей и незаметно, легко поднимающими их на свою ангельскую высоту. Ее ангел умер, не родившись, и даже не умер, а загублен – своею же матерью. Ее ангел снится ей почти каждую ночь, и каждую ночь зовет ее «Мама! Мама!» и смотрит на нее с невыразимой вопросительной жалостью. И ее сердце тоже рвется от жалости, и плачет душа от невозможности отозваться, прикоснуться, взять на руки и согреть. Уже несколько лет ей нет покоя. Она рассказывала мне, что смешанное чувство это — беспокойства, скорби, тоски и позора – пришло к ней не сразу. И было даже короткое облегчение после аборта...
«Освобождение... – говорит она с горькой иронией и добавляет, — освобождение, обернувшееся таким капканом». Это сравнение она часто использует в наших беседах. Капкан, который душит отчаянием. Удушье от одной мысли о содеянном.
Она так и не вышла замуж, хотя уже подвигается к сорока, и шансов на семейную жизнь становится все меньше и меньше. Но и в этом — отголосок аборта, может быть, главный отголосок. Самонадеянный голос, который так подло воспрял в ней после операции, твердил, что не нужна ей семья (пока), и не нужны дети (пока) — с ними все усложнится, и учеба, и работа, и личная жизнь, и есть еще время. Но время вдруг неожиданно кончилось, пролетело мгновенно, а вместе с ним потеряли свою значимость и внешние заботы. А внутреннее обнажилось, и то, внутреннее, оказалось нестерпимым одиночеством.
«Теперь все, что было важным и нужным, — говорит она, опустив голову и медленно выдавливая из себя слова, — потеряло смысл, и жизнь потеряла смысл. Как это могло произойти? Кто сыграл со мной в такую страшную игру?»
Год назад у нее развилась депрессия, появились неконтролируемые страхи, подозрительность, мысли о самоубийстве. Стало трудно продолжать работать в полную силу, она поменяла одно место, другое. Находиться в обществе людей ей бывает порой невыносимо. У нее нет близких подруг. После нескольких разочарований и мелких предательств она перестала доверять женщинам, а мужчинам — тем более, еще с тех самых пор, как первый, казавшийся таким любимым и любящим, уговорил ее на аборт, но и после того вскоре бросил.
— Никто не понимает, что со мной, — говорит она, — да, я и не могу главного рассказать никому, не могу выразить свое состояние. Разве можно выразить пустоту? Или одиночество? Словами здесь не скажешь...
— А молитвой? – спрашиваю я ее. Она задумывается и отвечает грустно:
— Молитвы не даются мне. О чем молиться, когда ничего уже поправить нельзя?
— А чтобы вы хотели поправить?
— Всю свою жизнь... И если ее нельзя поправить, то зачем продолжать?...
Татьяна К. (все настоящие имена здесь изменены) позже выбрала продолжать, выбрала бороться за надежду и прощение, пережив депрессию, и холод, и страх оставленности. А женщина, совершившая аборт, действительно, одинока и замкнута, иногда абсолютно обособлена горем от мира и ото всех. Прежде всего, потому что глубинную боль, в самом деле, рассказать трудно, и еще потому, что слушающих и понимающих мало. Упал мир до плоскости, за которой убийство женщиной вынашиваемого ребенка не считается экстраординарной проблемой.
Присутствие ребенка
Мучительное воспоминание о нерожденном ребенке живет в совести женщины, совершившей аборт, и не снесенное Богу, нередко оборачивается ее личной трагедией. Иногда и двадцать, и тридцать лет пройдет, и другие дети появятся, а слезы не кончаются, не кончается плач о том единственном чаде, которому по недоброй воли матери не довелось увидеть Божий Свет. Горечь утраты смешивается с мучительной скорбью и стыдом. Чувство вины — так и не объясненная и неразгаданная психологами (а в психологии многое гадательно и субъективно) эмоция – часто ведет к депрессии, страхам и тревогам, к утрате смысла и радости жизни. В психоланализе вина – невротическое состояние, от которого нужно излечиться, избавиться обесцениванием или перекладыванием ее на другого, на ближнего или на внешние обстоятельства. Но для православного психотерапевта, как и для любого верующего, чувство вины – это память о грехе, это зов к духовному спасению, и задача у него совершенно иная – помочь пациенту услышать этот зов как можно явственнее и, как бы ни было трудно, последовать ему.
В православной психотерапии осознание личной ответственности – необходимый шаг. Без осознания собственной вины и совершенного греха нет исповеди и, значит, нет покаяния. А без покаяния не может быть обретения надежды.
В беседах с женщинами, страдающими так называемым постабортным синдромом, необходимо, чтобы незримо присутствововал третий – убиенный ребенок, чтобы мать говорила не только о своей боли, но, прежде всего, смогла сострадать его боли и его страданиям. То, что ребенок в утробе чувствут боль, уже давно доказано.
Марина С., прервавшая свою первую, нежелательную беременность и через несколько лет решившая сохранить вторую, рассказывала, что осознание совершенного убиения пришло к ней только со второй беременностью. «Со вторым, с желанным, для меня все важно – каждое его движение, каждый стук его сердечка, любое его настроение – я все это глубоко и благоговейно ощущаю: ощущаю, что живет во мне человечек, постоянно чувствую его присутствие в себе. А с первым, — говорит Марина, и ее голос начинает дрожать, — иначе было – я воспринимала его, как нечто, что лишь мешает моему собственному существованию, воспринимала его чуть ли не как угрозу для своего благополучия. Так было. Но ведь этот и тот были моими детьми! Оба — мои дети...».
Сеансы с православным психотерапевтом, конечно, могут помочь на первом этапе, когда женщина только начинает искать выход из тяжелого эмоционального состояния. И здесь важно умение выслушать и сострадать. Но, помимо таких сеансов, есть куда более важные средства, куда более мудрые учителя и проводники к духовному прозрению, и среди них — молитва, церковь, исповедь, покаяние. «Господи, помилуй чадо мое, умершее в утробе моей, за веру и слезы мои, ради милосердия Твоего, Господи, не лиши его Света Твоего Божественного». Почему так важна молитва? Потому что в ней мать и загубленный ребенок соединяются вновь. С молитвой в сердце матери входит любовь к своему нерожденному чаду.
Почему важно посещение церкви? Мой духовник отец Алексей (Охотин), настоятель Храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Нью-Йорке, любит напоминать нам, прихожанам: «Мы так усердно моем лицо свое и руки каждый день, иногда и по нескольку раз в день, а при том забываем, что душа наша тоже загрязняется и часто смердит из-за того, что очистить и умыть ее у нас нет времени или желания. А ведь душа — вечная, не то что одежда...». В церкви, как нигде в другом месте, мы осознаем, чувствуем сердцем, как греховны и немощны.
И, конечно, исповедь. Принесенное добровольно и изреченное перед священником искреннее раскаяние скажет Богу, что мы идет к нему по воле своей, что мы сами делаем выбор быть с Ним и повиниться перед Ним. Господь сказал: «Идущего ко Мне, не отвергну». Значит, Он ждет нас – это нам решать, остаться ли наедине со своей болью (а нередко и гордостью) или снести ее Утешителю...
Самооправдание, хоть и легче дается, имеет краткий эффект, и, по сути, — враг настоящему исцелению. Как только улетучится его эйфория, оборачивается оно новой волной отчаяния. Ответственность же за совершенный грех и покаяние приведут к новой надежде. И только новая надежда придаст смысл жизни. Не самопрощение, о котором так много говорят психологи, когда пытаются от лукавого поднять самооценку пациента, а истинное прощение от Христа, которого только и может желать, — нет, не наше эго, не наше временное «я», — а наша бессмертная душа.
Время не лечит. Очень часто, к сожалению, осознание вины за содеянное детоубийство приходит не сразу, и даже не через год или два, а через много лет.
У Ирины В., больной пятидесятилетней женщины, есть двадцатилетняя дочь, а первых двоих она уничтожила в утробе. Так и жила себе годы и годы, пока не подступили тяготы возраста и болезней. А теперь вот затосковала, загоревала крепко, и все снятся ей первые двое и куда-то зовут с собой. Ирина считает, что и болезни ее нынешние, хронические от абортов, и тоска от того же, и то, что муж рано ушел из жизни, и дочь совсем от рук отбилась. Наталья, дочь Ирины, объявила на днях, что «залетела» и хочет сделать аборт, и добавила тоном, не терпящим возражениий, что, мол, нечего слезы лить. «А я на колени перед ней упала, — говорит Ирина, подавляя подступившие рыдания, — и все просила не убивать ребенка. Сама выращу, если ты не хочешь, из последних сил соберусь, а подниму, только не режь его, он же живой, такой, как и ты была когда-то! И всю правду о своем горе рассказала...».
— Ну, и что, послушалась вас дочь? – спрашиваю я.
— Не знаю. Но как-то тише стала. Дома больше сидит по вечерам. Не знаю, как к ней подступиться. Одна она у меня. Цветочек мой. А было бы три... три цветочка...
Глаза у Ирины выцветшие, почти белые от слез. Но и душа, видно, постепенно обеляется.
Постабортный синдром – это не психическое заболевание, но сдавленный, неоглашенный крик женской души, раненной смертным грехом. Поэтому и лечить эту рану нужно не только в беседах с психологом, но, прежде всего, в общении с Богом. Только перед ним мы можем встать на колени и произнести: «Помяни, Человеколюбче, Господи, души отошедших рабов Твоих младенцев, кои в утробе православных матерей умерли...».
