Сказ о том, как одному митрополиту сон приснился

Страдание святых мучеников

Почему снятся страшные сны?

В психотерапии выделяют две причины формирования и отражения мозгом страшных снов. Нужно сразу отметить, что страшные сны связаны с редкими ситуациями, которые преследуют человека. Как правило, такие ситуации вызывают большой эмоциональный отклик и переживания. Наш мозг старается отработать этот материал и снова его пережить во сне, так как в повседневной жизни у нас нет времени и сил на эти переживания. В основном страшные сны преследуют людей, переживших или переживающих переломные моменты своей жизни. Те ситуации, которые не получили своего эмоционального отражения являются к нам в виде страшных снов, от которых мы приходим в ужас. Мозг бросает человека в это состояние, чтобы правильно обработать информацию и тем самым избавиться от нее. Это жизненно необходимо. Это необходимо для целостности психики.

Но случается, что страшные сны преследуют человека постоянно и часто. Это говорит о том, что мозг попросту не может справиться с наплывом негативной информации и постоянно третирует человека. Такая ситуация чревата развитием психического заболевания. Известно, что многие события нашей жизни могут травмировать нас психологически. Из-за этого снятся страшные сны. И если не проработать проблему с психологом или самостоятельно, то информация негативного оттенка об этом событии остается у нас в голове. Таких блоков с негативной информацией может накопиться большое количество, что крайне неблагоприятно скажется на нашем самочувствии. В результате скопления негативной информации мы рискуем приобрести серьезное психическое расстройство. А это означает серьезный риск для нашей жизни.

Так думают в міру... А может в этом есть доля истины?

А тут такой повод.... может нужно вспомнить о том, что однажды уже отреклись от Христа: Собор канувший в лету... или куда исчез Собор УПЦ от 22 декабря 1998 года?!. А может и небыло никакого "Собора..."?! Может это был страшный сон митрополитов?!

* * *

Сей собирательный образ подойдет многим современным владыкам

В некотором царстве, в некотором государстве, а точнее на славной Российской земле жил-был один митрополит. И хотя крещен он был в Православной церкви и поэтому считался православным, уж очень он любил католическую веру, безмерно благоговел перед римским папой и очень скорбел по поводу того, что «глупый» православный русский народ никак не хочет пускать это светило еретического мира на святую русскую землю.

А еще, сей митрополит любил экуменические молитвы, на шабаш которых собирался весь еретический и языческий сброд со всей земли. Там он с большим удовольствием встречался и даже горячо, по-братски лобызался с иудейскими раввинами, которые лютой ненавистью ненавидят Иисуса Христа и Матерь Божию, с католическими ксендзами – непримиримыми врагами Православной церкви, любезно раскланивался с полуголыми язычниками – буддистами и всевозможными африканскими колдунами.

Его даже не смущало то, что на этих сборищах сатанинских, раскрашенные краской чернокожие шаманы в набедренных повязках носят по залу Святое Евангелие, в экстазе тряся его над головами, приплясывая при этом под звуки тамтамов, свои папуасские танцы. А потом, кривляясь, читают это Евангелие со сцены, истолковывая смысл Благой Вести по-своему.

Там владыка с удовольствием присутствовал на многочисленных еретических службах и с умилением наблюдал поклонения различным языческим идолам. И все это казалось чудовищным вымыслом, если бы не было на самом деле горькой правдой.

Но наш митрополит ничего плохого в этом не видел. Он с довольным видом сидел в первых рядах на этих бесовских сборищах, позоря Русскую Православную Церковь. А возвращаясь домой, писал доклады о плодотворности посещении этих безумных съездов, о том, что благодаря таким «диалогам любви» вносится огромный вклад в дело претворения мира во всем мире, о дружбе всех религий, об упразднении устаревших запретов общения между всеми «христианскими конфессиями» и о прочей ерунде.

Потом, отчитываясь о проделанной работе, он читал свои лукавые доклады на важных церковных советах, где его внимательно слушали другие митрополиты, одобрительно кивая головами.

И странное дело, никто из них не возмущался, не говорил, что «нельзя ходить на совет нечестивых», как сказано в первом псалме Псалтири. Никто не вспоминал Правила Святых Отцов, которые под страхом отлучения от Церкви запрещают посещать такие сатанинские сборища. Наоборот, все увлеченно обсуждали эти доклады и назначали сроки следующих поездок на шабаш «Всемирного Совета Церквей».

Ну а то, что такими прелюбодейными «экуменическими диалогами» возмущались православные церковные люди, владыку мало интересовало. Ему, эти «надоедливые верующие» уже «все уши прожужжали» про свои Церковные Правила и изрядно надоели митрополиту и его единомышленникам.

«Ведь если бы не эти зануды, – думал владыка – то мы бы уже давно молились со всеми христианскими конфессиями вместе и причащались бы из одной чаши. Ведь все эти разногласия в догматах и вероучениях устарели и никому не нужны. Сейчас, между прочим, век компьютерных технологий и дипломатических компромиссов, а не средневековье. Вот у цивилизованных католиков – римский папа, безгрешен в делах веры. И нам давно так надо! Тогда можно было бы модернизировать Церковь на более современный и цивилизованным лад. Так ведь не дают! Каждый мнит себя полноправным членом Церкви, да еще возмущается, если ему что-то не нравится! И ведь не пошлешь их открыто куда подальше. Нельзя! Ну ничего, скоро мы этих ревнителей Православия будем объявлять террористами и экстремистами, вот тогда они у нас попляшут со своими Святыми Правилами!».

Вообще-то все церковные люди, в понятии нашего митрополита, разделялись на три категории.

Первая, и самая ненавистная ему, категория – это, как он их называл, «возмутители спокойствия». Это люди, которых интересует все, что, делается в Церкви. Они активно участвуют в церковной жизни и вникают во все церковные дела – что владыке страшно не нравилось. К тому же, эти «выскочки» радеют за чистоту Православия и не дают митрополиту в полной мере развернуть его любимую экуменическую деятельность. Вот этих, «наглых и противных» возмутителей своего спокойствия он на дух не мог переносить. Приказал охране даже на порог их не пускать со своими прошениями, чтобы не нарушали его безмятежный покой.

Вторая категория самая спокойная – это бабушки прихожанки и люди, не интересующиеся и не участвующие в жизни Церкви. Они не знают ни догматов, ни церковных правил, и не лезут ни в какие дела. Они верят всему, что бы им ни сказали, лишь бы говорящий был в церковном облачении. Очень удобная категория прихожан! Они приходят в храмы, покупают свечки, пишут записки, отстоят службу и расходятся по домам, принося хоть и не большой, но очень стабильный доход.

И третья, самая любимая, категория – это богатые люди, верующие в Бога. Вот они очень интересовали митрополита, но в основном как потенциальные источники его финансового дохода. Ведь они несли в храмы, ему лично, большие деньги. К тому же, каждый храм был обязан отдавать немалую долю этих денег в его безраздельное пользование.

Поэтому, этих людей митрополит холил и лелеял. Снисходительно оправдывал все их грехи, радушно их встречал, горячо обнимал, приглашал их на свои роскошные трапезы, куда простым людям вход запрещен, сажал их там на почетные места, поднимал в их честь тосты «на многая лета», и потому жил хорошо и безбедно.

Правда, находились отдельные несознательные личности, которые пытались каким-то образом повлиять на его финансовые доходы, но владыка строго пресекал такие попытки.

Вот недавно, приходил один такой, батюшка-настоятель, хотел выпросить себе побольше денег. Говорил:

– Владыка, наши люди, работающие в церкви, получают мизерные деньги, на которые можно только с большим трудом существовать, так как продукты и одежда сейчас очень дорого стоят. Да и за жилье им надо платить. Ведь квартплата и коммунальные услуги становятся все дороже и дороже, а получка у людей в церкви очень маленькая Поэтому, преосвященнейший владыка, благословите снизить налог с нашего храма, чтобы я смог повысить людям зарплату, а то им живется очень тяжело, К тому же, с таких маленьких доходов им практически ничего не отчисляется в пенсионный фонд. А ведь нам, как пастырям, надо подумать об их будущем – как они будут жить в старости.

Но мудрый владыка сразу же перевел разговор на духовную тему:

– Не о брюхе и мамоне надо думать, а о спасении души! Если верят в Бога, поработают и за гроши. Ну а если не хотят, то пускай уходят, их никто не держит!

А «сребролюбивый» батюшка продолжал:

– Владыка, но люди хотят работать именно в церкви. Они любят наш храм и не хотят уходить. И если им прибавить зарплату, они будут просто счастливы, что, работая в церкви, не имеют нужды.

– Не в деньгах счастье! – отрезал митрополит, а сам подумал: хорошо сказал! Коротко и ясно. Да, с таким тонким умом, как у меня, трудно кому-нибудь спорить.

Так и ушел ни с чем, этот «хитрый» батюшка – экономический террорист. Подумать только, пытался подорвать экономику целой епархии! Но не тут-то было! Владыка всегда был на страже!

Вот так – смиренно и кротко, с любовью и терпением в нестяжании и милостыне – пас овец Христовых наш митрополит. Так что жизнь шла более-менее тихо и спокойно – в постоянном изобилии.

Да тут, как назло, главари «богоизбранного народа» придумали ИННэны.

Кто не знает – это такая задуманная богоубийцами всемирная инвентаризация людей, чтобы все рабы были у них на учете, каждый со своим номером.

И главное, ведь что придумали мерзавцы! Задумали эти богоборцы сделать так, что всем – и малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено будет иметь свое личное число.

И что скоро никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это число.

И в обязательном порядке каждый должен пойти и получить этот рабский компьютерный номер!

Ну и началось! Первыми забили тревогу Афонские монахи, а за ними другие монастыри, и даже некоторые Поместные Церкви. А когда нумерация людей дошла до Русской земли, то и в России восстали многие монахи и целые монастыри, а также множество батюшек и огромное количество православных церковных людей.

В общем забурлила Русская Православная Церковь.

Сначала у митрополита тоже мелькнула мысль: «Что-то тут не в порядке, что-то нехорошо!» Но спешить с выводами он не стал.

Как образцовый церковный чиновник, он умел такие подозрительно правильные мысли сразу же от себя отгонять, а в своих решениях ориентироваться не на свою ненадежную совесть или какие-то там церковные книги, а исключительно на мнение начальства. К этому его приучили сразу, в самом начале его церковной карьеры, когда взамен на стремительный взлет по церковной иерархической лестнице он дал письменное обязательство исполнять все установки своих покровителей,

«И хорошо, что не поспешил!», – подумал владыка, когда сверху пришла негласная директива о том, чтобы всех недовольных объявлять «раскольниками», по возможности гнать в три шеи из храмов и монастырей, а недовольным батюшкам просто не платить зарплату.

А для дискредитации возмущающихся приказано было упорно делать ударение на то, что якобы недовольные нумерацией утверждают, что номер – это печать антихриста, а это, мол, не так.

Владыка принял все это к сведению и рьяно взялся за работу – кого ругал, кого гнал, кого в запрет, кого за штат, а кого и с глаз долой. Топал ногами, сверкал очами, слушать ничего не хотел ни про каких афонских монахов, ни про старцев.

– Я сам старец! – кричал владыка – Пошли вон, раскольники! Что вы мне все Библию суете, это не печать антихриста!

– А никто и не говорит, что это антихристова печать, – отвечали люди. – Это начало построения общемировой системы, при которой нельзя будет ни покупать, ни продавать без какого-либо символа. Для богоборцев сейчас главное внедрить эту систему любыми путями, чтобы люди начали постепенно к ней привыкать. Вот что для них сейчас важно! А какая будет настоящая печать антихриста, еще никто не знает, хотя сейчас начинают проявляться ее основные принципы. Например, открывается то, что через компьютерную сеть можно контролировать каждого человека на земле. Вы ведь, наверное, знаете, что возможность контроля над каждым человеком – это обязательное условие для пришествия антихриста. Раньше никто и представить себе не мог, как это можно сделать. А ключевой код главного мирового компьютера, число – шестьсот шестьдесят шесть. Что весьма настораживает! Ну, а так, как это только начало построения этой системы, то сейчас проще всего остановить эту заразу. Поэтому владыка, если уж вы не хотите официально выступать против, защитите хотя бы православный народ! Ведь вы же пастырь и защитник людей Божиих, а вы их гоните из храмов и монастырей прямо в пасть к волкам.

– Да вы что, совсем обнаглели? Нас митрополитов, никто не имеет права учить, а тем более говорить, что мы делаем что-то не так! Мы самые умные и самые важные люди в Церкви, про нас даже думать плохо нельзя! Вот мы какие! – возмущался владыка. – А вы мне здесь сказки рассказываете, про какую-то систему, какого-то антихриста. Вы что, с ума все посходили? Начитались разной ерунды! Вы все в прелести! Да мне хоть десять печатей с числом 666 на лоб поставь, я не боюсь! Главное в душе от Христа не отречься! А внешние символы значения не имеют. Вообще складывается такое впечатление, что вы или зомбированы, или просто кем-то куплены!

Дело в том, что наш митрополит не был принципиальным человеком и менял свои убеждения довольно часто, в зависимости от поступающих директиву сверху, и он не понимал – как это люди могут иметь и твердо отстаивать свое мнение, отличное от мнения большого начальства. Это было выше его понятий. Поэтому он был уверен, что так твердо стоять на своем мнении можно только за деньги. Бедняга!

А тем временем, люди ему отвечали:

– Владыка, мы не куплены, а искуплены кровью Господа нашего Иисуса Христа, и являемся Его рабами. А Господь в Евангелии открыл, что в мире действует тайна беззакония, которая готовит воцарение сына погибели, то есть антихриста. И что антихрист будет клеймить своей печатью всех, кто ему поклонится. А кто не примет ту печать, будет гоним и убиваем, но спасется для Царствия Небесного. И дал Господь признаки того, как эта печать будет действовать, чтобы мы были бдительны и увидели ту сеть, которую плетет ловец душ человеческих. И сейчас, по всем этим признакам, начинается открытое построение этой печати. Итак, рассудите владыка, кого нам следует более слушать и чью волю исполнять – Иисуса Христа или вашу?

– Ну, пошло-поехало! Рабы, печать, антихрист! Очнитесь! Мы живем в двадцать первом веке. Сейчас ракеты в космос летают, весь мир объединяется, упраздняются границы, кругом компьютеры. Скоро даже деньги электронные будут, единые во всем мире. Цивилизация развивается! Надо всем жить в мире и любви, всем религиям и всем людям. А вы талдычите одно и то же. Надоело уже!

– А какая любовь может быть у Православия с язычеством и еретиками? – спрашивали люди. – Неужели, владыка, вам непонятно, что экуменизм это предтеча новой, единой, общемировой антихристианской религии. А границы упраздняются только для того, чтобы создать одно, единое государство на земле, правитель которого будет правителем всей земли. И наличные деньги во всем мире постепенно убираются из оборота для того, чтобы ускорить создание этого единого государства. К тому же, пока существуют наличные деньги, люди имеют определенную свободу, так как деньги – это средство к существованию. А при безналичной финансовой системе, человек фактически денег не имеет, он становится рабом и полностью зависимым от того, кто этими виртуальными деньгами управляет. А управление это будет у единовластного правителя всей земли, то есть, у антихриста. Так что, вы, владыка, сами назвали все признаки подготовки для пришествия сына погибели. Ибо сказано: «Когда будут говорить – мир и благоденствие, тогда и придет конец».

– Ну, мое терпение кончилось! Мне надоело слушать фантазии вашего воспаленного ума. Вы самые настоящие фанатики и раскольники, уходите прочь, я с вами не желаю больше разговаривать.

Но так как недовольных в каждой епархии было довольно много, а «фанатиками и раскольниками» надо было объявлять почти всех монахов, огромное количество батюшек и больше половины прихожан, то решили митрополиты собраться на совет, чтобы решить, что же им делать дальше. И вот, собрались первосвященники в большом, красивом зале и стали совещаться.

Первым начал самый главный из них:

– Все вы знаете, что происходят большие возмущения верующих по поводу того, что людям присваивают номера. Поэтому Церковный Народ хочет, чтобы мы – архиереи, официально объявили свое мнение об этой затее с нумерацией людей – от лукавого она или от человеков. Какие, в связи с этим, будут предложения?

Все сидели в задумчивости. Но тут наш знакомый владыка взял слово и начал рассуждать:

– Я вот что думаю – если мы скажем, что от лукавого, то нарушим договоренность с мытарями о том, что мы поможем им пронумеровать церковных людей. А если скажем от человеков, то народ совсем нам верить перестанет, потому что все знают, что это бесовская затея. Поэтому давайте ответим так: «И принять номер не грех, и отказаться тоже не грех», – то есть ни вашим, ни нашим. Получится, что и волки сыты, и овцы целы!

Все одобрительно закивали головами, а председательствующий сказал:

– Правильно, хорошее решение! Надо поручить нашим писарям, написать такое обращение к народу. Они умеют сочинять такие доклады «ни о чем». Пожурим в этом обращении и тех, и других, чтобы никому обидно не было, вставим парочку патриотических фраз, но главное – надо снять с себя ответственность с обеих сторон, чтобы мы были в этом деле не при чем. Пускай сами друг с другом разбираются.

Зал одобрительно загудел. Но тут встал один митрополит:

– Всечестные отцы, это что же получается? Таким образом, мы просто предаем народ Божий. Что это за определение такое – «и так не грех, и этак не грех». Ведь так не бывает! Я с таким определением не согласен! Как Господь в Евангелии сказал? Или «да», или «нет», а все остальное от лукавого. Вот и давайте определяться четко, по Истине – или благословляем принимать номера, или нет. Лично я – против!

Все сразу замахали на него руками:

– Что ты, что ты, отец! Не хватало нам еще из-за твоей Истины с кесарем ссорится! Мы хотим жить спокойно. Нам не нужна никакая ответственность ни за какой народ!

– Но народ-то – Божий! – воскликнул митрополит, – За каждую душу мы дадим ответ пред Господом. Мы для верующих людей должны быть пастырями добрыми! Заботливыми отцами, которые оберегают чада свои! А получается, что мы наемники, не радеющие о стаде Христовом, или, хуже того, «волки хищные в овечьей шкуре»!

Но председательствующий его перебил:

– Ты, отче, ехал бы в свою епархию, к далекому морю-океану, и устанавливал бы там свои порядки, а в столице мы сами, без тебя разберемся. Итак, отцы, голосуем! Кто за предложение – составить обращение к народу с таким определением: «принять номер не грех, и отказаться тоже не грех». Кто за? Большинство. Кто против? Один. Кто воздержался? Никого. Предложение принято. Все! Собрание первосвященников окончено!

А когда все разошлись, председатель собрания встретил в кулуарах знакомого нам митрополита и сказал:

– Необходимо как можно быстрей создать комиссию из наших, надежных людей, придать ей какой-нибудь богословский статус посолидней, и пусть они вынесут такое же решение, как и наше. Тогда можно будет говорить, что и церковные «богословы» такого же мнения, как и мы. Займись этим, отец, только проследи, чтобы туда не попали случайные люди, особенно любители правды. Ну, ты понимаешь, о ком я говорю.

И пришлось владыке вместо того, чтобы спокойно отдыхать, заниматься этой комиссией. Подыскивать нужных людей, инструктировать их, всячески намекая и подмигивая, организовывать всю административную часть, а потом еще заниматься тем, чтобы через средства массовой информации решение этой «богословской» комиссии было обнародовано и дошло до кого нужно. В общем, пришлось попотеть. Но зато удалось задушить возмущение верующих, которые не хотели иметь число вместо имени.

«Теперь-то они не смогут отказаться от номеров «по религиозным убеждениям»! – радовался владыка. – Теперь их быстро прижмут к стенке! Ведь мы дали мытарям два козыря – решение нашего архиерейского собрания и церковных «богословов». Так что пронумеруют всех как миленьких! А то вздумали меня учить, что и как мне делать, неучи необразованные, для их же пользы стараюсь».

Короче говоря, отдан был народ Божий на поругание и дальнейшее распятие.

А знакомый нам митрополит, утомившись от тяжелых «послушаний», отдыхал в своей резиденции, вполне довольный собой.

И вот однажды, на Страстной Седмице, уснув вечером в своей опочивальне, он увидел удивительный сон.

* * *
Снится ему, что очутился он в древнем Риме. Смотрит – кругом большие, красивые здания из белого камня, массивные мраморные колонны, на улицах фонтаны, в которых плещутся дети, а по улицам, не спеша, прогуливаются люди.

Идя по этому красивому городу и любуясь его древней красотой, он вышел к огромному Колизею, вокруг которого собралось множество народа. Все оживленно говорили о каком-то необычно интересном зрелище, которое должно было там произойти. Митрополит стал прислушиваться к разговорам людей, чтобы разобрать, что же это будет за зрелище, как вдруг толпа подхватила его, и он, не успев ничего понять, оказался внутри огромного амфитеатра.

Людской поток вынес его прямо к большой арене, находящейся ниже зрительских мест, от которых ее отделяли высокие каменные стены, так что с любого зрительского места было хорошо видно, что делается внизу. Митрополит устроился на каменных сиденьях недалеко от входа и стал ожидать представление.

Вдруг раздался звук духовых труб, и на арену вышел глашатай со свитком. Все зрители притихли, чтобы услышать, что он скажет.

Глашатай начал читать:

«Внимание, жители Вечного Города! По приказу великого императора, сегодня произойдет публичная казнь известных возмутителей спокойствия и хулителей наших священных богов – так называемых христиан, которые поклоняются распятому Иисусу Христу.

Вопреки нашим законам, они отказываются приносить жертвы великим богам, которых запрещено оскорблять непочитанием, потому что это вызывает их гнев. Посему, эти христиане будут живыми отданы на съедение диким львам!

Но, по гуманным римским законам, если кто-нибудь из них одумается и принесет нашим богам жертву, будет прощен!
»

Опять зазвучали трубы, и под свист и улюлюканье зрителей, стражники вывели на арену связанных людей.

Это были мужчины и женщины разных возрастов, со следами пыток и побоев на измученных телах. Некоторых из них, совсем ослабевших от ран, поддерживали их товарищи, еще сохранившие силы. Но несмотря на это, все они держались довольно спокойно и не выражали страха. Воины копьями оттеснили их на середину и окружили кольцом.

Освещенные солнцем, христиане стояли в центре арены, а со всех сторон, в их адрес, раздавались оскорбительные слова и гневные возгласы.

Вдруг с лязгом открылись ворота, и из них выкатили большую, железную клетку, в которой находилось множество огромных голодных львов. Они, почуяв запах крови, стали метаться по клетке, издавая при этом дикий рев.

Зрители завопили от восторга. Вновь раздался звук труб, призывая всех сохранить тишину, и когда сделалось тихо, в главной ложе встал император и начал говорить:

– Боги сказали мне через жрецов, что они оскорблены. Эти люди не воскурили у ног их идолов фимиам и не принесли очистительные жертвы. Из-за этого гнев богов может быть обращен против всех жителей нашего города! – и, обращаясь к христианам, сказал. – Вы можете верить своему распятому Иисусу, никто у вас Его не отнимает, но жертвы великим богам вы принести обязаны. Поэтому вы либо немедленно исполните священный ритуал, либо все будете казнены! Решайте!

От христиан вышел вперед один человек и ответил:

– Ваших «богов» придумали люди, а мы верим создателю неба и земли, Богу Истины – Пресвятой Троице! Мы не можем поклониться и Истинному Богу, и идолам одновременно. К тому же, наш Бог не требует жертвоприношений, ему нужна только наша любовь и верность. Поэтому мы готовы принять смерть, оставаясь верными Христу!

– Наглец! Ты не уважаешь ни наших богов, ни нашу веру в них! – воскликнул император, – Поэтому, в назидание остальным, чтобы они увидели, что их ждет, бросьте этого безумца ко львам в клетку!

Воины схватили христианина и, подтащив к клетке, затолкали внутрь. Дальше все произошло мгновенно. Огромный лев мощным ударом лапы сбил его с ног, а остальные вцепились кто в шею, кто в ноги, кто в бок, и крепко держали до тех пор, пока человек не затих. А потом, в одну минуту, зубами разорвали его тело в клочья и опьяненные кровью сделались еще свирепее.

Зрители закричали от восторга, а митрополит, увидев эту кровавую сцену, от страха сумел только воскликнуть:

– Ой, Господи Иисусе!

– Что ты сказал? Господи Иисусе? Здесь еще один христианин! – закричал сидевший с ним рядом какой-то человек. – Хватайте его! Стража, сюда!

– Тише, тише, не надо! Я пошутил! – взмолился митрополит. – Я не знаю никакого Иисуса! Это недоразумение!

Но было уже поздно, подбежавшие воины схватили его, скрутили руки и куда-то потащили. Его провели по каменным проходам и лестницам прямо в императорскую ложу и поставили на колени перед креслом императора.

– Расскажите, что он сделал, – приказал правитель Рима.

– Он назвал распятого Иисуса «Господом», – отвечали стражники, – значит, он один из этих упрямых безумцев и должен быть казнен вместе с ними.

– Это правда? Ты христианин? – спросил император.

– Нет, нет, это ошибка, – митрополита трясло мелкой дрожью, – я сказал просто так, я даже не знаю, как это у меня получилось. Не убивайте меня! Я принесу жертвы вашим богам!

– Так значит ты не христианин?

– Да, да! В том смысле, что конечно нет! Я экуменист! Я уважаю любые религии, то есть любых богов. Так что я ваш друг!

– Друг? А что это висит у тебя на шее? – император указал на нательный крестик, который виднелся под разорванной одеждой. – Крест? Плебей, и ты смеешь мне врать? Это христианский символ! За твою наглую ложь тебя сейчас бросят в клетку ко львам.

– Умоляю вас, не надо этого делать! Признаюсь, я крещен в христианской вере, но я не считаю, что это так принципиально. Я не такой фанатик, как эти люди на арене, я образованный человек! Так что вы можете на меня положиться, я сделаю все, что вы мне скажете.

Император посмотрел на трясущегося от страха митрополита, и его вдруг осенила мысль:

– Хорошо, я дам тебе возможность доказать то, что ты сказал. Сейчас ты пойдешь и уговоришь своих упрямых единоверцев принести нашим богам жертву. А если ты не сможешь этого сделать, то тебя вместе с ними сожрут львы. Все, иди! Но помни, у тебя мало времени!

Император махнул рукой, в знак того, что разговор окончен, и стражники повели митрополита вниз, на арену.

Когда владыку вывели на поле, он в полной мере ощутил всю серьезность происходящего. Одно дело сидеть наверху, на месте зрителя и смотреть, а совсем другое дело находиться здесь, внизу, в самом центре событии.

Весь огромный амфитеатр жаждал убийства, все хотели посмотреть, как львы будут рвать живых людей. Митрополит отчетливо понял, что все эти зрители жестоки и беспощадны, и что вести с ним «диалог любви» никто не будет, что все здесь по-настоящему – или «Да», или «Нет». Поэтому у него оставалась только одна надежда на то, что он все-таки сумеет уговорить христиан спасти свои и, конечно же, его жизни.

– У тебя есть время, пока не кончатся эти песочные часы — сказал начальник стражи, и воины толкнули владыку в середину арены. – Иди, время пошло!

Когда митрополит подошел к христианам, его встретили вопросом:

– Кто ты, друг? Ты тоже веришь в Иисуса Христа?

– Да, я тоже христианин и даже имею епископский чин!

– Слава Богу! – отвечали люди. – Господь в столь трудную минуту испытаний послал нам помощь и поддержку в лице прямого наследника апостолов! Покажи нам пример, как нужно умирать за Христа! Укрепи нас своим мужеством!

– Постойте друзья, не надо спешить! Умереть мы всегда успеем! Наша задача выбраться отсюда живыми – начал свои уговоры владыка. – Что толку, если мы умрем? Кому от этого будет хорошо? Мы же сможем сделать много добрых дел, если останемся живы. Ведь что от нас требуют? Всего лишь воскурить ладаном их идолам. Ну и что! Подумаешь! Главное, в душе от Христа не отречься, а внешние символы значения не имеют.

«Кому-то я это уже говорил!» – подумал митрополит. А вслух продолжал:

– Поймите друзья, все хорошо в меру. А фанатизм – это признак нездоровой психики. Ведь все должны жить в мире и любви, все религии и люди. Нужна только толерантность – терпимость. А своим недостойным экстремистским поведением вы только разжигаете религиозную ненависть. Ведь эти «боги» – традиционная религия данной местности, и мы должны это уважать. Так что давайте все спокойно обсудим и придем к какому-нибудь консенсусу. Проголосуем, в конце концов! Должен же быть у вас здравый смысл! К тому же, я ведь епископ, и вы должны меня слушаться.

– Ты не епископ и не христианин, а предатель и слуга антихриста! – отвечали христиане, разгневанные его лукавыми уговорами.

А одна женщина сказала ему:

– Ты, наверно, иудей. Твои хитрые речи обличают тебя! Так запомни – нас даже пытками не смогли заставить поклониться идолам! А ты, сын Иуды, хочешь лукавыми речами склонить нас к тому, чтобы мы предали Иисуса Христа. Ошибаешься! Для нас жизнь – Христос, а смерть – приобретение. И мы не боимся умереть! Ты говоришь, что ты епископ, а не знаешь того, что тот, кто верен в малом, тот верен и в большом! Поэтому мы до смерти, даже и в самом малом, будем верными Христу! Так и скажи своим хозяевам. А теперь уйди, хитрый лис, не мешай нам переходить в Вечное Царствие Отца нашего Небесного.

Митрополит, видя, что его попытки уговорить христиан, оказываются тщетными и что из-за этого его ждет неминуемая ужасная смерть, сбросил маску кротости и заговорил уже от души, своим родным языком:

– Глупые, тупые фанатики! Да таких, как вы, в наше время я даже на порог не пускаю! Как вы мне надоели! Да вас надо гнать из храмов, чтобы вы не баламутили народ! Такие, как вы, во все времена никому спокойно жить не дают! Вы вечно чем-нибудь недовольны! То вам идолы не нравятся, то экуменизм, то номера!.. Раскольники!.. Сектанты!.. Экстремисты!..

Но его уже никто не слушал.

Опять зазвучали трубы, в ложе встал император, и когда наступила тишина, он громогласно спросил:

– Решил ли, кто-нибудь из христиан, воздать почести нашим богам?

– Нет! – был громкий и твердый ответ христиан.

– А меня-то за что казнить? – закричал владыка.

После короткой паузы правитель Рима ответил:

– Христиане умрут за своего Христа, а ты за свое предательство! Все! Выпускайте львов!

Христианские мученики на арене цирка.

Воины быстро покинули арену. Все зрители застыли в ожидании. В наступившей тишине было слышно, как заскрипела дверь клетки, которую открывали веревками из-за укрытий. Львы, один за другим, начали выпрыгивать на землю.

Митрополит отбежал как можно дальше и, прижавшись к стене арены, с ужасом стал наблюдать за происходящим. Он увидел, как хищники окружили христиан и, оскалив свои огромные, страшные клыки, начали медленно сжимать кольцо. Потом они бросились на людей, и началась кошмарная, кровавая драма.

Львы рвали тела христиан зубами и полосовали когтями, вспарывали животы и перекусывали позвоночники. Кругом раздавался хруст костей и человеческие стоны, и все это под восторженный рев трибун.

У митрополита пульсировала только одна мысль: «Только бы меня не заметили!.. Только бы меня не заметили!...»

И вдруг... все остановилось как в стоп-кадре, и прыгающий лев с оскаленной пастью, и ревущий амфитеатр с бушующими зрителями, сделалась оглушительная тишина, и в этой тишине, откуда-то сверху прозвучал все пронизывающий голос, обращенный к митрополиту:

Веришь ли ты в Иисуса Христа?

– Верю, – затрепетал владыка.

– Почему же ты гонишь овец Христовых и не радеешь о стаде Моем? Или ты не боишься Меня? Или думаешь, что не будешь отвечать Мне о каждой душе, доверенной тебе? Трудно же тебе идти против рожна.

– Да они сами виноваты! Да я!..

– Отныне, хочу, чтобы ты был для овец Моих пастырем добрым, который заботится о каждой душе вверенной ему. Храни и соблюдай все Правила и Предания Церкви Моей и не смей нарушать их. А если не будет так, то верну тебя на эту арену. Помни об этом!

После этих слов митрополит проснулся! Он лежал в своей кровати весь мокрый от пота, а в голове его все звучали слова: «Помни об этом!»

«Так это был сон! – радостно подумал владыка. – Блаженство! Нет никаких львов, ни императора, ни Колизея! Приснится же такой кошмар!»

Митрополита переполняли радостные чувства.

«Нужно на ночь меньше есть, чтобы не снились такие дурные сны. А то ненароком еще станешь ревнителем Православия, вот смеху-то будет! Скажут: «У митрополита совсем крыша поехала!» Надо поскорей забыть эту ерунду, а то весь день будет плохое настроение», – размышлял владыка.

Он встал, плотно покушал и занялся обычными делами. А днем, выходя из своей резиденции, он опять вдруг вспомнил арену, львов и христиан.

«Снова эта чертовщина! – владыка перекрестился, чтобы пропало это наваждение. – Самые настоящие фанатики! Неужели нельзя было договориться? Упрямые, ужас, какие! Готовы даже на смерть идти. Одно слово – экстремисты! Гибким надо быть, гибким!.. Или хитрым?.. Да какая разница!»

Митрополит потряс головой, чтобы прогнать эти назойливые мысли, сел в свою иномарку и поехал в храм Христа Спасителя на дружескую встречу с иудейскими раввинами.

Шло время, владыка постарался как можно скорее забыть ту ужасную ночь, и менять свою жизнь из-за какого-то сна он вовсе не собирался.

Так что все оставалось по-прежнему – росли дивиденды в банках на счетах митрополита, с храмов брался такой же грабительский налог, несмотря на то, что церковные работники получали гроши за свою работу, а все, кто был недоволен экуменической деятельностью владыки, высказывал протест по поводу нумерации людей или возмущался нарушениями Церковных Правил, сразу же объявлялся «раскольником» и предавался гонениям со стороны митрополита.

Ничего не изменилось, все оставалось по-прежнему.

Глядя на такого владыку, многие православные люди даже потеряли веру церковным властям. Они не верили ни ему, ни его окружению. А он обвинял их в непочитании «священноначалия» и не желал понимать, что сам же в этом и виноват. В общем – замкнутый круг.

И вот однажды, на совещании митрополитов в Чистом переулке, когда решался вопрос о нелегальной поездке к римскому папе для закулисных переговоров, знакомый нам митрополит сам вызвался съездить на этот прием. Он уже давно там не был и очень хотел увидеть и папу, и своих давних сокурсников по учебе в католической духовной семинарии, которые сейчас были уже кардиналами и пресвитерами римской католической церкви.

Итак, обсудив на совещании предстоящую встречу и наметив ряд вопросов, которые необходимо было решить, владыка отбыл в Ватикан. Приехав в Рим, он сразу же из гостиницы направился на папский прием. Там его уже ждали.

Когда он зашел в приемный зал, то увидел трон, на котором восседал трясущийся папа, рядом с которым стояло все духовное католическое руководство. Они радушно заулыбались, когда увидели владыку.

То была встреча старых друзей.

Митрополит раскрыл свои объятия, показывая, как он рад всех видеть, пошел навстречу, чтобы обняться с главным еретиком земли, и вдруг у него потемнело в глазах, все закружилось в каком-то вихре...

...и он необъяснимым образом опять оказался в том самом страшном сне, на арене амфитеатра – перед ним стоял огромный лев с оскаленной пастью, а в центре арены под восторженный рев трибун разъяренные львы рвали зубами и когтями тела мучеников-христиан!

Митрополита объял невообразимый ужас, он и представить себе не мог, что такое может произойти!

Перед ним как раскрытая книга пронеслась вся его жизнь. Он как бы со стороны увидел, как он гнал православных людей, как хапал себе деньги, не заботясь о нуждающемся Народе Божьем, как прелюбодействовал с еретиками и язычниками, предавая Православную веру, и в конце, как итог, оказался лев с окровавленной пастью! Он понял, что зачитывать приговор ему никто не будет, приговором была вся его жизнь!

...Лев прыгнул и, впившись огромными клыками в грудь митрополита, прокусил ему сердце.

Тело владыки ватным мешком упало перед троном римского папы. Католики были в шоке – предстоял большой конфуз. Официальный архиерей Русской Православной Церкви умер в Ватикане на приеме у папы римского! Скандальней ситуации и придумать нельзя!

Вызванные врачи определили острую сердечную недостаточность. Тело митрополита без лишнего шума как можно быстрей переправили в Россию. Но все равно эту позорную смерть скрыть не удалось. Поэтому для оправдания перед православными людьми наспех придумали какую-то нелепую историю о его чуть ли не «геройской» внезапной смерти и быстренько похоронили владыку на одном из престижных кладбищ.

Потом устроили пышные поминки, на которые съехалось множество архиереев. Они говорили длинные речи о его «достойной» жизни, об «огромном вкладе», который якобы внес покойный в дело укрепления Церкви.

А в это время одной юродивой, которая жила недалеко от резиденции митрополита, сказали:

– Матушка, представляете, а здешний владыка скоропостижно умер в Риме, прямо на приеме у папы римского, в Ватикане.

На что юродивая ответила:

– Как собака жил, как собака и подох – в ногах у своего хозяина.

Вот и все! Эти слова подвижницы Божией являются грустным эпилогом к жизни митрополита, но, увы, юродивые говорят всегда только правду. Кто знает, тот поймет!

Москва. Осень. 2003 год.
Иван БЛАГО

Комментарии (4)

Всего: 4 комментария
#1 | Олга »» | 20.04.2015 07:39
  
5
Когда Благодатный огонь не сошел:
О трагических последствиях «8 го всеправославного волчьего собора» 2мин.
https://www.youtube.com/watch?v=ROYPHJEaaLk
#2 | С. Страник »» | 20.04.2015 11:58
  
-8
Читаешь бредятину, да еще и про покойного митрополита (Бог ему Судия!), и сколько здесь злобы и ненависти! Видно Пасха толкает некоторых только на воспоминание плохого!
#3 | Кирилл Д. »» | 20.04.2015 12:03 | ответ на: #2 ( С. Страник ) »»
  
6
Вам как священнику должно достойную оценку давать делам в истории, а не открещиваться как бабка на лавочке.
И не дай Бог по вашему отношению чтоб случилось с вами такое же:
Антимощи

Знать "героев" в лицо. Совместная служба с англиканами в Санкт-Петербурге

Это уже по-ближе к вам, если для вас "кто прошлое помянёт, тому глаз вон"

Протоиререй Олег!!! Что ты всё время уколоть наровишь?
> Видно Пасха толкает некоторых только на воспоминание плохого!
на это отвечу только: а кому-то Пасха не напоминает о том, что воскреснут НЕ ВСЕ!!!
#4 | С. Страник »» | 20.04.2015 12:14 | ответ на: #3 ( Кирилл Д. ) »»
  
0
Кто я такой грешный, чтобы судить, да еще и покойника?! У меня своих грехом море! На счет Пасхи, я когда встречаю иеговистов на улице с книжками всегда им кричу: Христос Воскресе! Они аж коробятся от злости! И чего же это с ними?!
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU