Из Устава прп Пахомия ,главное дано святым Ангелом на дощечке


ИЗ УСТАВА ПРЕПОДОБНОГО ПАХОМИЯ
В Фиваиде есть место, называемое Тавенна; там был монах Пахомий, один из великих подвижников,
удостоившийся дара пророческого и видений ангельских. Он был весьма нищелюбив и человеколюбив.
Однажды, когда он сидел в своей пещере, явился ему Ангел Господень и сказал:
«Пахомий! Ты сделал свое дело, посему теперь не должно тебе оставаться в этой пещере.
Пойди собери всех молодых монахов, живи с ними и управляй ими по уставу, какой дам тебе».
Потом он дал ему медную доску, на которой написано было следующее:



Сотница первая


В уставе Тавеннисиотского общежития главное дано святым Ангелом на дощечке.
Последующее собрание правил благочестия сделано прп. Пахомием по внушению свыше. Вообще, весь устав был в прп. Пахомии и действовал на практике сначала, а писанный устав правил иноческого общежития появился уже после смерти великого аввы.


1. Сам прп. Пахомий устроил девять монастырей; к ним прп. Феодор прибавил еще четыре, стало тринадцать. Это мужские. Были еще два женских, из них один устроен прп. Пахомием, а другой – прп. Феодором. Итак всего было 14 монастырей.

2. Каждый монастырь состоял из 30 или 40 отдельных домов в 12 или 13 келлий,рых в каждой помешалось по три брата, как повелел Ангел.

3. Для молитвенных собраний была церковь; для трапезования – общая трапеза; для приготовления пищи и хлеба – кухня и поварня; для больных – больница; для принятия странных – гостиница. Были особые здания для провизии, для одежд, для рабочих орудий и материалов. При монастырях были сады, огороды и поля для возделывания хлеба.
.
4.Иноки всех монастырей составляли одно братство, связанное единством духа, управления и хозяйства.

5 Всеми заведовал один главный авва, хотя в каждом монастыре был свой авва, подчиненный главному. Преподобный Пахомий был не-посредственно Богом поставленный – авва всего братства.

6Главный авва лично посещал обители, входя во все подробности. Срока для посещений определенного не назначалось; они могли быть во всякое время; могли быть предприняты для одного только монастыря и далее для одного какого брата.

7.Аввы монастырей должны были извещать главного авву о всех неисправностях (из ряда вон выходящих).

8 Преподобный Пахомий часто вместо личного посещения или посылки кого-либо, писал послания к настоятелям, давая нужные указания.

98Главный авва дважды в год собирал общие собрания у себя.Первое – пасхальное, чтобы вместе отпраздновать Светлое Христово Воскресение. Второе – ревизия общей экономики и решение нерешенного по монастырям. Давался отчет главному эконому в работах и расходах по каждому монастырю, а тот главному собранию.

10.В деле руководства в духовной жизни главный авва, блюдя порядки, ведет всех к созиданию в духе. Сюда относится долг вести беседы, на которых решались недоумения. Кроме общего руководства, даваемо было частное каждому лицу, или по запросу брата, или по усмотрению аввы.
Это наиважнейший способ руководства, и прп. Пахомий учил Феодора Александрийского делать эти внушения со всею осторожностью, чтобы крайнею настойчивостью не привести к худшему, и советовал выждать удобное время, больше же молиться о таковых немощных, как и сам он делал.

11.Подобно пишет и авва Орсисий в своем наставлении инокам: «Аввы, вожди монастырей! Каждый из вас с полком своим, ожидая пришествия Спасителя, должен стараться приготовить к смотру Его воинство. Не делайте братьям прохлаждения в плотском, оставив питание духовное. И наоборот – не усиливайте обучения в духовном с крайним стеснением в пище и одеянии. Всех, вверенных вам до единой души, не переставайте назидать, уча тому, что свято, и в самих себе представляйте образец добрых дел».

12.В каждом доме был смотритель, который должен быть исполнен страха Божия и благоговения, ходя в свете Божиих заповедей и не позволяя себе никогда обходить истины Божии и правду, но должен преступать то, что заповедано отцами.

13.Он должен быть смиренномудр, истиннолюбив и правдолюбив, милосерд и сострадателен, простосердечен и чужд лукавства, строг к себе и во всем воздержан, постоянен и тверд, как в суждениях своих, так и в делах.
.
14.Как начальник, он должен являть некоторую важность, но она должна состоять наиболее в том, чтобы избегать всего низкого и унизительного, не бывать в местах непочетных, не предаваться смеху, шуткам, пустословию и детским приемам.
.
15. Как смотритель, он, не спуская глаз, должен смотреть за своими братиями: с ними он дома, с ними в церкви и на трапезе, с ними на работе вне монастыря; и никто ничего не может делать без его позволения. Когда идут на поле, на работу, он впереди, а все за ним. Также и по возвращении.
Когда кто заболеет, на нем лежит попечение о больном, пока не определит в больницу. Ни за монастырь выйти, ни по монастырю ходить никто не может без его позволения. Никто не может пойти к кому без спроса у него.

16.Это внешняя дисциплина, но на ней и созидание духа братии. Смотритель должен научить их, как жить свято; для этого не раз в не-делю ведет беседы с братиями, решает все их недоумения.

17.При таких полномочиях смотритель, однако, ничего по своей воле не полагает. Все определено уставом. Он со своим помощником смотрит только, чтобы все было исполняемо.

18.Если смотритель нехорошо обходится с братиями, или работами их обременяет, или неправо судит, братия жалуются авве, и он может быть заменен, если окажется неправым.

19.Вторствующий (или заместитель) заступает место смотрителя, когда тот в отлучке. На нем лежат обязанности: собирать орудия у братии после работы; ему сдают на руки платье выстиранное, которое он, когда требуется, выдает, ему сдают каждый день вечером книги, бывшие в употреблении днем

20.В каждом монастыре был эконом, заведовавший всем хозяйством монастыря, и расходчик, исправлявший хозяйственные потребности вне монастыря. Закупив нужное, расходчик давал во всем отчет эконому и возвращал оставшиеся деньги, не смея держать их у себя в келлии ни одной ночи

21.Продажа монастырских изделий и закупка всего нужного для обителей, и на содержание, и для работ производилась одним главным экономом и расходчиком.

22Главный эконом вел валовую запись всех расходов и приходов.

23.В распоряжении главного эконома и расходчика были два судна, на которых были отправляемы монастырские товары для продажи в Александрию и другие места и привозилось необходимое для монастырей.

24.Учреждая общую экономию, прп. Пахомий имел цель: чтобы как можно меньше лиц было озабочено житейским, чтобы не только от-дельные иноки, но и обители в целом, ни в чем вещественном не имели попечения, посвящая все свои труды преимущественно на созидание духа.

25.Для послушаний по столовой и кухне отряжался особый дом. Для хождения за больными тоже был особый дом, смотрителем которого был больничник. Для привратников и гостинников тоже был особый дом, смотритель его – гостинник.

26.Братия для этих домов выбирались испытанные, но в помощь им отряжались недельные из других домов, которые вели свою чреду.

27.Когда одна смена заменялась очередной, то к этому времени сдаваемы были все вещи, разошедшиеся по рукам, сдаваемы были и книги.

28..Все недельные исправляли свое послушание не только в монастыре, но и за пределами его. Когда братия отправлялись куда целым домом или целым монастырем, с ними были недельные, больничный, столовый, привратник, каждый исполнял свое послушание.

29.Если кто желал поступить в обитель, то подвергался испытанию. Святой Кассиан замечает, что его не только оставляли без внимания, но и относились к нему с холодностью, укоряли на словах, отталкивали, чтобы испытать его намерение: твердое ли оно, готов ли он на все искушения

30.После этого он принимался в гостиницу, в распоряжение гостинника. Его заставляли изучить молитву Господню, если не знал, и несколько псалмов. Это обнаруживало, на сколько усерден он к занятию Божественными вещами. Между тем испытывали его, для чего оставил он мир; не сделал ли чего худого и, гонимый страхом, укрывается в обители; готов ли он отрешиться от всех родственных чувств, не имеет ли пристрастия к чему-либо

31Убедившись, что намерение его решительно и нет никаких препятствий для принятия в обитель, ему рассказывали о всех монастырских порядках, как держать себя в доме, в церкви, в трапезе и какие несут послушания, чтобы знал наперед, что встретит внутри. При этом интересовались, знает ли он какое мастерство на пользу обители

32.Потом облекали его в иноческие одежды, и вратарь вводил его в собрание братии во время молитвы и ставил его в определенном месте.
В собрании братии смотритель дома определял ему место, где он должен был жить.
Блаженный Иероним отмечает, что кто первый поступал в обитель, тому определялось и первое место в троице дома, в собрании. Кто поступал последним, тот и стоял всегда послед-ним. Здесь не бралось во внимание ни годы, ни звание (мирское).

33. Мирские одежды поступившего вносились в рухлядную и берегли до тех пор, пока принятый не утвердится в иноческой жизни; после чего отдавали их бедным

34. Новопоступивший не мог ничего удержать у себя из прежней собственности. И в монастырь от него ничего не брали, чтобы не гордился, а также, если придется выгнать его, не стал требовать судом внесенное имущество. Новичка приучали к отречению от своей воли и своего мудрования. Вообще заповедовалось ни в чем не верить своему уму и рассуждению.

35. Чтобы не прокралась в голову и не засела в сердце что-либо суетное и грешное, заповедовалось (как и всем) открывать свои помыслы старцам

36. В данном от Ангела правиле говорится: «К высшим подвигам прежде трех лет испыта-ния не допускай новичка, пока он не пройдет все рабочие послушания». Первый жар ревно-сти меры не знает, не будучи направляем как должно, он силы истощит, а пользы не прине-сет. В воспитании новичков соблюдалась по-степенность. Всему свое время.

37.По облачении в иноческое одеяние, новичок год проходил послушание в странноприимнице.
Потом вверялся старцу-десятнику внутри обители. Поступившего в среду из новых братии пример других учил более слова. Жизнь у них была проста и не требовала по внешней форме долгого обучения. Внутреннему же совершенствованию не было конца: здесь всякий считал себя новичком.

38.Одежда, употреблявшаяся тавеннисиотами: левитон, пояс, нарамник, кукулий, милоть, мантия, сандали; в дорогу брали посох.

39.Нижнего белья не было, следовал прямо левитон, который заменял собой и рубашку, и наш подрясник. Был он в виде мешка с рукавами до локтей, в длину простирался до колон.

40.Пояс холщовый. Им опоясывали чресла и, если была нужда (при стирке, например), на него поддергивали левитон.

41.Нарамник – широкая лента из холстины, обходящая шею, сходящая на грудь и, здесь сделав крест, проходила по плечи, и затем окружала все тело на высоте груди. Это наш параман.

42.Кукулий, или наглавник, похожий на детскую шапочку, кверху заостренный, книзу сходящий до конца шеи и до плеч, на нем нашивалось изображение пурпурного креста. Это наша камилавка с клобуком или наметкой.

43Милоть (козья кожа), спускавшаяся на уровне с левитоном. У нас ей соответствует ряса.

44.Мантийца из широкой холстины, застегивавшейся на шее и покрывавшая плечи. У нас ей соответствует длинная мантия.

45Сандали и посох употреблялись не всегда. Сандали защищали только подошву и привязывались ремнями к ноге.

46Поясом опоясывали они чресла свои (Лк. 12, 35) в подражание основоположникам иночества в Ветхом Завете Илии и Елисею, а в Новом – св. Иоанну Предтече, в ознаменование постоянной готовности на мысленную брань.

47 Все одежды были полотняные и летом, и зимой.

48.Стирали одежду братия сами, всякий свою. Никто не смел стирать в воскресенье. Одежда переменялась в субботу, но мылась после воскресенья.

49Высушенное собирали и отдавали вторствующему до субботы, когда происходила смена одежд.

50.Количество одежд небольшое: два левитона, третий поношенный (спать, работать), два кукулия.

51.Ангел заповедал совершать 12 молитв днем, столько же вечером и ночью, и три молитвы в 9 часу.
Дневное совершалось в полдень, вечернее – перед заходом солнца; ночное – в полночь;
девятичасовое – в 9 часу (по нашему в 3 часа по полудню).

52.Кроме того, совершалось шесть вечерних молитв по чину большего собрания (как в Церкви) в каждом доме и утреннее молитвословие в час рассвета.
Эти два домашних молитвословия, вероятно, были присоединены к назначенным от Ангела впоследствии великими аввами

53Был даваем знак в било как на церковное молитвенное собрание, так и на молитву по домам

54 Никто но смел нарушить требования благочиния

55.Как только услышан знак в било, тотчас нужно было выходить из келлии и направляться к храму.
Войдя в церковь, нужно пройти к своему месту чинно, чтобы не подать кому соблазна.

56.В том порядке, в каком идут на работу – в том же порядке должны стоять и в церкви.

57. Опоздавший в церковь подвергался епитимии.

58 Состав молитвословий был прост. Петы были псалмы и между ними были вставляемы неустные молитвы, которые умно всякий совершал сам в себе. Во время пения все сидели, по окончании псалма вставали и умно молились стоя.
Потом на короткое время падали ниц, преклонив колена. Встав, опять молились стоя. Так повторялось 12 раз; и это – 12 молитв заповедал Ангел.
После пения последнего 12 псалма полагалось: Аллилуиа.

59.Чтобы все делалось одновременно, то есть вставать, садиться, преклонять колена, авва монастыря давал знак ударом руки о что-нибудь.

60.При пении и молитве соблюдалась разумная мера: чтобы не растягивать и не спешить. От растягивания пения может возникнуть скука, а от протяжении молитвы – охлаждение молитвенного жара. Вся забота была в том, чтобы и пение было разумно, и молитва сердечна. Молитве умной, впрочем, давалось больше внимания и времени.

61.Сколько бы человек ни собралось в церковь, более четырех братии не назначалось для пения псалмов в собрании.

62.Псалтирь обязательно знали все на память.

63.К псалмопению прилагалось два чтения из Писаний: в простые дни, одно из Ветхого, другое из Нового Завета; а в субботу и воскресенье – оба чтения из Нового Завета: Апостол и Евангелие.
По требованию недельных церковных доставлялись книги для чтения: Евангелие, Апостол и Ветхозаветные писания.

64.Во время молитвословия соблюдалась глубокая тишина. Не только смеяться, но и говорить, шептать, кашлять, зевать – запрещалось. Виновные подвергались епитимии. Прп. Кассиан говорит, что несмотря на то, что на молитву собирались сотни и тысячи, в церкви было так тихо, что будто, кроме того, кто поет псалмы, никого в ней нет.

65Всем заповедовалось держать себя в церкви благочинно, внимая лишь себе и пению, и не позволялось взглянуть на других, чтобы подсмотреть, как кто молится.

66.Если какая крайность заставляла иного выйти из церкви, он должен сначала спросить разрешения у смотрителя и аввы.

67. После окончания церковного мо-литвословия направлялись в трапезу, повторяя на память что-либо из Писания с размышлением. Останавливаться, заводить разговоры запрещалось.
68.Порядок молитвословия в продолжение дня: в полночь, собравшись в церковь, пели 12 псалмов и возвращались в свои келлии далеко до рассвета; но спать не ложились, а продолжали бдеть в молитве и богомыслии. Чтобы не одолевал сон, брали в руки работу, например, плетение веревок, что можно совершать и в темноте.
Утром собирались на молитву, после которой смотритель говорил поучение (иногда три раза в неделю). После братия расходились по келлиям, садились за урочную работу, которую совершали молча, мысленно но понуждали себя весь день пребывать в умной молитве и богомыслии.

69.Если инок будет на каком-нибудь послушании вне обители: в дороге, в поле и т. д., часов псалмопения и молитвы пропускать не должен. Например, выходя на несколько дней для сбора дров, у иноков псалмопение и молитва шли обычным порядком.
Так поступали всегда, находясь вне обители, случись то одному иноку или нескольким.

70.В воскресенье и субботу на дневную молитву иноки собирались несколько раньше, совершали приношение Бескровной Жертвы и все причащались Святых Христовых Таин. Так повелел Ангел.

71.Литургию совершали сначала приглашенные из сел иереи или иеромонахи других монастырей, потом появились свои.

72.В эти дни пение начинали наибольшие в монастыре – авва, смотрители, а им отвечали недельные братия.

73.В ночь на субботу совершалось всенощное бдение, начиная с вечера и кончая к четвертому пению петухов. Впоследствии, установился обычай совершать бдение под воскресенье и большие праздники.

74. Братия одного ремесла (специальности) помещались в одном доме, под одним смотрителем. Например, ткачи в одном, сапожники в другом, плотники в третьем. И все под особыми смотрителями, которые раз в неделю дают отчет о работе авве монастыря.

75.Была назначена мера изделиям, меньше или больше которой сделать считалось нехорошим долом, – первое по нерадению, второе – по тщеславию.
76.Самое обширное рукоделие – приготовление рогож, кошелей, веревок.

77.Заготавливались пальмовые ветви, намачивались; из них и вились веревки, делались кошели, плелись рогожи.
Накануне вечером недельный узнавал от смотрителей, сколько куда нужно ветвей, намачивал, а утром раздавал в каждый дом по потребности.

78.Брать намоченных ветвей сам собой никто не мог, их раздавал недельный.

79.Мера для рогожников: каждый должен приготовить в день одну рогожу.

81.Все лица в монастыре, имевшие другие послушания, в свободное время делали рогожи или вили веревки. Так, например, после ночной молитвы спать не ложились, но проводили время в богомыслии и молитве, а чтобы удобней бороться со сном, брали в руки работу.

82.В конце недели авва монастыря проверял сколько чего сделано в неделю. Рогожи слагались на паперти храма, пересчитывались, пересчитывались и приготовленные веревки.
Когда дан знак на работу, выходят все. Смотритель дома идет впереди. Никто не должен спрашивать, куда и для чего идут. Дома остаются те, кому велит авва.

83.Идя на работу, при встрече с кем-либо переговоры (если нужно) ведет привратник монастыря. Если привратника почему-либо не оказалось, ответы дает смотритель или тот, кому поручено

85.Начав работу, братья не должны говорить ни о чем мирском, но каждый пусть молча рассуждает об известных ему местах Писания.

86.Во время работы никто не может присесть без позволения старшего.

87.Когда придет время принятия пищи, ее раздавал недельный столовщик, следовавший с ними. Пища без варева, полагались также овощи, приправленные солью и уксусом, приготовленные с расчетом на несколько дней. Столовщик сам обносил всех водой по ряду

88.По окончании работ возвращались тем же порядком в молчании и богомыслии. У возвратившихся с работы помощник смотрителя собирал рабочий инструмент, санда-ли и складывал их в особом месте.

89.Если кто занозит ногу, назначенный для этого человек помогал удалить занозу специальным инструментом, висевшим в каждом доме.

90.Для сбора фиников тоже выходили всем домом под надзором смотрителя. Поведение при сборе такое же, то есть собирали молча, в богомыслии

91.Работающие в пекарне тоже все делают молча, в богомыслии.

92.Братия не должны работать слишком много, иначе неумеренный труд не будет располагать к работе, а отталкивать от нее. Ангел повелел прп. Пахомию: назначай труд соразмерно с силами каждого

93.Лености поблажки не давалось. Если брат ленился и не желал исправляться, то его считали одним из больных, отводили в больницу и там кормили, оставляя праздным, пока не устыдится своего бездействия и не возвратится к истине.

94.Смотритель дома подлежит обвинению и выговору, если до трех дней не донесет авве, когда что пропало: в дороге, в поле, в монастыре. Понесет он епитимию публично, установленным порядком.

95.Если убежит кто, и смотритель раньше трех часов не донесет авве, то будет виновен в погибели брата, разве опять найдет его.

96Если смотритель, увидев какой грех в доме своем, не тотчас обличит согрешающего и не донесет авве, то сам понесет установленную за тот грех епитимию.

97.Если братия одного дома увидят, что смотритель слишком небрежен или несправедлив, и донесут о том авве, – тот сделает ему выговор

98.Если кто из братии будет печалиться на смотрителя, или смотритель будет иметь на кого-нибудь жалобу, их должны выслушать братия испытанной жизни и веры и рассудить между ними, если авва монастыря отсутствует. И смотритель, и подчиненный ему брат, и выслушивающие их все делают по страха Божию и ничем да не подают повода к усилению несогласия.


99.Если окажется, что смотритель по гордости или лицеприятию стеснял брата, низвести его с места пока не очистится от скверны неправды.

100. Когда авва монастыря подлежал суду за что-либо, то разбор делал главный авва. По-водом к тому могла служить жалоба от монастыря.

==================
Сотница вторая

1. Пища была простая, одинаковая для всех, кроме больных. Особого повара не было: ее го-товили по очереди недельные.

2. Обычно на трапезе были хлеб, соль, ово-щи, какое-либо варево.

3. Вина и ухи никто не должен касаться, кро-ме больных.

4. Трапезовать Ангел заповедал всем вместе. Некоторым только, по усмотрению аввы, разрешалось принимать пищу в келлии ввиду
большого воздержания. У больных была своя трапеза.

5. Пищу вкушали после полудня в непостные дни. В среду и пятницу пищу принимают в 15 часов. Вечером для несущих тяжелые по-слушания, для старых и детей также накрывалась трапеза. Из других братии иные и второй раз немного вкушали, а другие довольствовались однократным питанием в полдень или вечером. И Ангел заповедал прп. Пахомию: «Позволяй каждому есть и пить по потребности; не возбраняй ни поститься, ни есть».

6. Кто бьет в било для сбора братии на трапезу, пусть бьет с размышлением, читая на память что-либо из Писания.

7. По знаку братия собираются на трапезу, молча, с размышлением о Писании. Войдя, занимают места по порядку домов и братии. У всех головы покрыты кукулем и милоти на плечах.

8. Говорить и смеяться не разрешалось; иначе – епитимия.

9 Никто не должен был подсматривать за другим, кто как ест; и всякий имел полную свободу воздерживаться по своему желанию.

10. Кому разрешено было принимать пищу в келлии, принимали только хлеб, воду и соль. Хлеб брал для них смотритель на два или три дня.

11. Выйдя из трапезы, братия получали в определенные дни от недельного плоды и сласти (яблоки, финики, виноград), которые вкушали по приходе в келлию.

12. Раздающий сладости, раздавал всем поровну, читая что-либо из Писания; свою часть получал он от смотрителя. Это давалось на три дня.

13. По выходе из трапезы никто не мог останавливаться с другим для разговора, а молча направлялись в свою келлию.

14. Недельные столовщики ничего себе особого не готовили. Они вкушали пищу после других, и сами себе прислуживали.

15. Совершив дома шесть вечерних молитв, братья ложились спать.
В полночь недельный будил их на ночное молитвословие, после которого они уже не да-вали себе спать.

16. В полночь недельный будил их на ночное молитвословие, после которого они уже не да-вали себе спать. Таким образом, половина ночи отдавалась сну, а половина посвящалась бде-нию в молитве и богомыслии и в труде.

17. Ангел заповедал: спать братиям не ложась, а пусть устроят себе седалища с отлогими задниками и спят на них сидя, постлав постель свою.

18. Ангел заповедал: «На ночь братия должны оставаться в левитонах, препоясанные, без милоти не должны спать». Вероятно оставался на них кукулий, никогда не снимавшийся.

19. В келлиях помешалось по три брата, им предписывалось, отойдя ко сну, не заводить ре-чей друг с другом.

20. Если кто проснулся раньше времени пусть молится, если чувствует жажду, а наступает пост, пусть воздержится.

21. Вступающий в обитель заучивал несколько псалмов. По вступлении прилагалось заучить некоторые части Писания. Затем полагалось выучить, по крайней мере, Псалтирь и весь Новый Завет.

22. Иноки, что бы ни делали, должны были ум свой постоянно занимать богомыслием: в церковь ли идут или из церкви, в трапезу или из трапезы, работают ли – во всех обстоятельствах ум должен быть занят каким-либо местом из Писания.

23. Мысленное занятие состояло в следующем. Приведенное на память место Писания обдумывалось, извлекалась истина для умножения познания и в руководство для жизни. Переходить от одного места к другому не торопились пока не исчерпают всего содержащегося, подобно пчеле, которая не слетает с цветка, пока не извлечет из него всего нектара. Иное место могло занимать целые дни и недели.

24. Если встречали недоумение, то в молитве испрашивали просвещения выше и вопрошали старших.

25. Богомыслие есть ближайшее и могущественнейшее средство для воспитания ума в ведении Бога и Божественных вещей, но при этом
нужно руководство. У тавеннисиотов таким руководством были, во-первых, беседы аввы и смотрителей домов. Беседы были три раза в неделю по утрам, в дни поста (среду и пятницу) по два поучения, утром и вечером. Поучения говорились после домашних молитв. Отсутствовать никто не должен, все должны слушать со вниманием стоя или сидя в своем порядке. Преподобный Пахомий говорил поучения каждый ве-чер, а иногда и после ночной молитвы.Во-вторых, руководством являлось свое личное размышление, получаемое через чтение книг. В каждой обители была своя библиотека. Желающий читать книги получал их утром, а вечером сдавал ответственному, который их пересчитывал и закрывал. Когда ответственный (недельный) менялся в субботу, то были сдаваемы и все книги, потому что один сдавал, а другой принимал. Каждый инок соразмерял чтение с работой.
. При монастырях были особые писцы, послушание которых состояло в том, чтобы переписывать книги, какие приказывал авва, этим способом библиотека непрерывно уве-личивалась.
Кроме Священного Писания имелись книги отцов и учителей Церкви.


28. Такими путями братия обогащались ведением всякой истины, и неудивительно, что между ними воспитывались многосведущие аввы и смотрители, которые могли устно предлагать частые назидательные беседы для братии.

29. Ведение истины есть путеводительный для жизни свет. Устав тавеннисиотов, обильно питая дух молитвой, словом Божиим, богомыслием, поучением старших, взаимным собеседованием, требовал наиболее строгого отноше-ния к себе для утверждения в духовной жизни.

30. Молчание хранит богомыслие. Иноки должны держать себя так, чтобы руки работали, а ум занят был Божественным. Беседа должна быть только о том, что слышали в поучении от старших. О мирском не должно быть и речи. Пусть лучше передают друг другу то, что кто удержал в памяти из слышанного. Кроме этого разрешенного собеседования иноки должны, по уставу, всегда молчать.
. Молчать нужно было везде: и в церкви, и в трапезе, и за работой, и в пути.

32. Чтобы не вызывать разговоров, запрещено было передавать братиям какие-либо новости. Находившиеся вне монастыря, работавшие на стороне, ходившие к родным не должны были рассказывать ни о чем виденном и слышанном.

33. Строго наблюдалось, чтобы не переносились новости из дома в дом, из монастыря в монастырь.

34. Такое молчание, хранившее внимание неразвлеченным, давало возможность без помех заниматься внутренним богомыслием. Молчание способствовало тому, что всякий инок и среди многолюдного братства чувствовал себя одним.

35. Было послушание или неимение своей воли. Каждый должен соблюдать правила, составленные отцами, как перед Богом.

36. Другой способ неимения своей воли – всестороннее подначальство. Каждую минуту всякий должен быть под начальством. Не только отлучаться из монастыря, но и ходить по монастырю, в келлию другого нужно было с разрешения. Если посылались куда несколько братии, над ними был наибольший с правами смотрителя. Смотритель сам был только исполнителем устава и подчинялся авве. Авва монастыря в свою очередь зависел от главного аввы. Все были связаны узами послушания. Например, не-дельному столовому нужны были овощи, он их берет не сам, но получает от огородника, или недельному работ нужны были финиковые ветви, чтобы намочить их для братии, ветви он берет не сам, но их выдает ему тот, у кого они на руках. Смотритель по собрании фиников раздает собиравшим братиям по несколько, а свою часть (равную) он получает из рук другого.

37. Все нужное иноку: одежды и орудия – выдавались по распоряжению аввы не в неприкосновенную собственность, а для пользования. Даваемое удовлетворяло нужде, но было самое простое и скудное. Каждому выдавалось: два левитона и третий потертый, два кукулия, милоть, нарамник, мантийца, пара сандалий, посох, рабочие орудия, седалище с отлогой спинкой для сна, рогожа для подстилки на нем.
Вот и все имущество, часть из него хранилась в кладовой.

38. Если принесено было что родными, то инок не должен был касаться этого, но призывал привратника, и тот относил в больницу, выдав немножко брату, если можно было.

39. Это ничего неимение и скудость учи-ли смирению, располагали каждого смотреть на себя как на нищего и держали всех в беспо-печительности. Об завтрашнем дне никто не заботился; заботу о всех нес авва с помощниками. Все все имели одинаковое и поровну. Никто ничем не был обделен и лишнего не получал.

40. Было постничество и воздержание. Стол вообще был скуден: хлеб с солью, некоторые овощи и одно варево. И если бы все предлага-емое употреблялось, и то нельзя было бы дойти до пресыщения; но братия и при этом лиша-ли себя всякого довольства. Иные и на трапезу приходили с тем, чтобы скрыть свое воздержание, вкусив от всего предлагаемого понемногу, тем ограничивались. Многие вкушали хлеб дома, любя при том безмолвие. Иные вкушали через день, два не было празднословия), ходить праздно по монастырю.

47. Чтобы не вкралось в братское дружелюбие что-либо плотское, не позволялось никому говорить с другим в потемках, ни держать кого за руку. Но предписывалось, находясь с другим, держать себя на один локоть расстояния от него.

48. Женщинам, хотя и принимаемым в гостиницу, не позволялось взглянуть внутрь монастыря, чтобы братия могли невозмутимо заниматься своим делом. Братия, никогда не выходившие наружу, никогда и не видели противоположного пола.

49. Если братия отправлялись куда-либо в своей лодке, в нее не позволялось принимать жен. В монастыре строго запрещалось заводить дружбу с детьми.

50. О больных у тавеннисиотов было самое нежное попечение; и пищи им давалось вдоволь, какой пожелают.

51. Если кто получал незначительную рану или ушиб или занемог немного, но однако не ложился в постель, а двигался, то смотритель дома должен был сходить к больничникам и взять не-обходимое для него.

52. Если заболевал значительно, то поступал в больницу, и с этой минуты на больничниках лежала забота обеспечивать заболевшего во всех его нуждах.

53. Больным позволительно было давать вино и готовить уху.54. Если заболевал кто в пути, то наиболь-ший в пути должен был обеспечить занемог-шего брата всем вдоволь, чтобы больной брат ничем не был опечаливаем.

55. В больницу никто не должен входить, кроме заболевших. Посещать больных могли и братия, и родственники с позволения старших.

56. При каждом монастыре была гостиница, в которой были принимаемы все прихо-дившие без различия пола, веры и состояния, внутрь монастыря никто не был пускаем. Исключение делалось, по усмотрению аввы, только инокам и иереям.
Если иноки и клирики (одной веры) захотят присутствовать в церковном собрании бра-тии, то смотритель странноприимницы с позволения аввы введет их в церковь.

58. Но на трапезу не вводили их, а предла-гали им пищу в гостинице.

59. Относительно мирян устав повелевал принимать их в отдельных помещениях и забо-титься о них, особенно о женщинах со всяким вниманием, осторожностью и страхом Божиим.

60. Никто из пребывающих в монастыре не имел власть принять кого, накормить, но дол-жен был отсылать в странноприимницу.

61. Если нужно было посетить кого-либо из родственников, пришедших к монастырю, смотритель с ведома аввы давал брату в спут-ники другого испытанного брата и отпускал за ворота.

62. Таким же образом увольняем был брат для посещения больного родственника или знакомого, также отпускался с ним испытанный брат; на дорогу им давали столько, сколько опре-делял смотритель.

63. Если по нужде они замедлят там, то не должны пребывать в доме родственников, а пробыть в доме при церкви или в каком-ни-будь монастыре (православном).

64. Если родственники или знакомые предложат им пищу, ничего они не должны есть, кроме разрешенного уставом их монастыря.

65. Если получат что-либо съедобное от родственников, пусть употребят сколько требуется в дороге, а остальное, по приходе в монастырь, отдадут смотрителю и тот отнесет больным.

66. Если умрет родственник какого-нибудь брата, то он участвовать в похоронах не может, если не получит разрешения от аввы.

67. Умершего провожают вся братия, поя положенные псалмы и храня во всем благоговейный чин и порядок. Хоронили на одном определенном месте, на горе.

В монастыре воспитывались круглые сироты. Но воспитывались и дети, у которых были родители по просьбе родителей.

69. Цель воспитания: воспитать в страхе Божием и благочестии, научить грамоте, письму и рукоделиям.

70. Они жили в особом доме, в столовую ходили вместе с иноками, но в общих молитвах участвовали не во всех.

71. В пище им делалось снисхождение: кушали они всегда два раза в день, но отдельное им не готовили.

72. Если дети шалили и, несмотря на замечания о суде Божием, не исправлялись, то подвергались телесному наказанию.

73. В женских обителях были настоятельницы, которые под руководством избранных старцев содержали внутренние заведенные порядки. Контролировал главный авва.

74. Никто не должен ходить к инокиням для посещения. Если кому будет крайняя нужда видеть их (мать, сестру), то с ним посылался старец, приставленный для этого, и вместе возвращались.

75. Если с иноком случалось падение и оно сопровождалось раскаянием и желанием исправиться или ожидалось исправление впереди, то его не тотчас изгоняли, а употребляли надлежащие меры по исправлению и вразумлению.

76. Исправительные меры были различные. Стоять на своем месте, когда другие сидят; стоять, отрешив пояс, опустив голову и руки в церкви перед жертвенником; стоять посреди трапезы. Иной раз виновный оставлялся голодным или терял место и даже должность. Кто оставался неисправимым или упорствовал, того изгоняли из обители. Одного прп. Пахомий лишил обычного погребения, в устрашение живых.

77. На смотрителе и вторствующем лежала обязанность исправлять, делать увещания погрешающим от трех до десяти раз; вообще до-носить об их деле авве, чего если они не исполняли, сами подвергались взысканию.
Если случится, что во время пения или молитвословия кто-нибудь заговорит, то он должен тотчас отрешить пояс и, наклонив голову и руки прижав к нижним членам, стать перед алтарем, и авва монастыря сделает ему наказ.

79. Пришедший позже на одну церковную молитву получает епитимию от аввы в церкви и стоит в трапезе.Кто на одну вечернюю молитву опоздает или во время молитвословия зашепчет, заговорит, засмеется несет епитимию.


80. Кто во время домашней молитвы, поя очередную молитву, замешкается, то несет епитимию за забвение и нерадение.

81. Если в воскресный день во время пения антифона не окажется кого-нибудь из церков-ников на своем месте, то он несет епитимию.

82. Кто во время приношения Бескровной Жертвы выйдет без позволения старшего из церкви, несет епитимию. Выходить из церк-ви без крайней нужды не позволялось.
Если кто во время поучения задремлет сидя, то заставить встать и пусть стоит, пока не прикажут ему сесть.

84. Кто останется в келлии, когда позовут на слушание поучения, надлежит вышеизложенной епитимии.

85. Если кто во время трапезы заговорит, рассмеется, должен нести епитимию (прежде испросив прошения): стоять пока не кончится трапеза. Если кто поздно придет на трапезу, несет ту же епитимию и возвратится домой голодный.

86. Если кто нарушит установленные боль-ничные правила или пренебрежет ими, подлежит епитимии.

87. Кто небрежно отнесется к своей одежде получает выговор. Если чью-нибудь одежду третий день застанут повешенной на солнце, то виновный несет публичную епитимию.

88. Если кто разобьет какой сосуд или испортит какую вещь, тот на вечерних молитвах несет епитимию

89. Если кто потеряет что, несет епитимию. Если потерянное будет из принадлежащих ему вещей, то в продолжении трех недель он не получает другой, а в четвертую уже, по понесении епитимии, дается ему то, что затерял. Потерявший милоть, сандали или пояс получает выговор.

90. Кто возьмет не свою вещь (с намерением оставить худшее другому), – возложить ему ее на плечи и пусть так несет епитимию в собрании церковном и стоит в трапезе.

91. Если по небрежности пропадет какое либо изделие братское, авва сделает выговор смотрителю работ, а тот провинившемуся.

92. Поступающему против заповедей и устава монастырского да воздаст авва по мере и делу греха его
.

93. Гневливый и раздражительный без причины, если не исправится, пусть будет низведен со своего места и пребывает между последними, пока не исправится.
Утесняющего невиновного до трех раз увещать, потом, признав его виновным в напраслине, подвергнуть епитимии.

95. Кто непослушен, любит спорить, поперечлив или лжив, а возраста совершенного, увещать до десяти раз, если не отстанет от своих пороков, подвергнуть исправительным мерам.

96. Кто смущает души братии, сеет раздоры, того до десяти раз увещать. Если не исправится, подвергнуть наказанию

.97. Если кто из братии смеется или играет с детьми, увещать до трех раз. Если не перестанет, наказать по уставу монастырскому.

98. Кто имеет злой обычай раздражать других словом и развращать души простецов, до трех раз увещать, если не исправится, подвергнуть строжайшему наказанию.

99. Если кто замечен будет в воровстве, дать ему 39 ударов, есть ему только хлеб и воду вне общей трапезы и покрытого вретищем и пеплом заставлять нести покаяние во все времена молитв.

100. Кто потакает согрешившим и неправо защищает впавших в проступки, проклят да будет пред Богом и людьми и да подвергнется же-сточайшему наказанию. Кто грешит по неведению прощать. Кто же грешит зная, тот пусть несет наказание по мере дела своего

Святая Гора Афон 2018 год
Келия свт Модеста
Дав сей устав и тем исполнив свое служение, Ангел удалился от Великого Пахомия. Правило это приняли весьма многие монастыри, в которых число братий простирается до семи тысяч человек. Первый и великий монастырь, в котором жил сам блаженный Пахомий и который был рассадником других монастырей, имеет братии около тысячи трехсот человек.

(Епископ Еленопольский Палладий. Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов. Часть 2).

Комментарии (1)

Всего: 1 комментарий
#1 | С. Александра »» | 11.03.2021 19:24
  
2
…Изучение истории монашества показывает, что бывали периоды, когда оно приходило в упадок, но потом Промыслом Божиим переживало расцвет и возрождение. Книга судеб Божиих для нас, смертных, покрыта непроницаемым мраком, но отчасти причины этого явления Господь открыл основателю общежительного монашества преп. Пахомию Великому (IV в.) в следующем видении:
«Видел он великое множество иноков, совершавших путь во рву, крайне глубоком и стремнистом. Одни из них, желая выбраться оттуда, встречали преграды и стояли в нерешимости; другие, блуждая туда и сюда, ударялись друг о друга лбами, потому что место то было покрыто густою тьмою; третьи, выбившись из сил, падали в изнеможении; четвёртые, не зная, как быть, испускали лишь плачевные вопли; и разве очень редкие, после страшных усилий, успевали выбраться на свет Божий из этой мрачной бездны, выражая великую свою о том радость живыми чувствами благодарения Богу.
В то же время дано было ему уразуметь и значение всего виденного. Он понял, что число иноков, держащихся его устава, увеличится до чрезмерности, но что вместе с тем внутренняя жизнь среди них крайне ослабеет; что нерадивые возьмут верх над ревностными и станут утеснять их; что невежество, нечувствие и разленение заступят место совершенств духовных, какими теперь украшаются все иноки; что большая часть зла произойдёт от недостатка хороших настоятелей, места которых будут занимаемы лицами честолюбивыми, неспособными вести других к совершенству по недостатку опытности и нехотению самим проходить путь, который должны бы указывать другим; что они будут добиваться сих мест непрямыми путями, споря друг с другом и внося смуты в обители; что при этой борьбе честолюбцев злые будут преследовать добрых, которым, наконец, едва можно будет жить в монастыре, и они должны будут умолкнуть.
Преподобный Пахомий, узнав, какое в последние дни будет среди иноков небрежение, леность и помрачение, и падения, и что наружность только в них будет иночества, рыдал о том горько. Он воззвал тогда ко Господу:
«Увы, Господи! Если такова будет участь устроенного мною чина иноческого, то для чего и повелевал Ты мне учреждать его? Если настоятели будут так худы, каковы же будут те, которые будут состоять под их управлением? Когда слепец поведёт слепца, не впадут ли они оба в яму? Выходит, я напрасно трудился. Помяни, Господи, труды мои и труды братий моих, с таким усердием и верностию живущих по моему уставу. Помяни, Господи, обетование Твое, в коем обещал Ты до конца веков сохранить духовное потомство мое. Ты ведаешь, Боже мой, что, с тех пор, как облекся я иноческий образ, никогда не давал себе вдоволь ни хлеба, ни воды, ни сна».
Услышал он глас, сказавший ему: «Пахомий! Ты хвалишься слишком много, тогда как и ты — то же, что и всякий человек. Проси милости для себя самого, и не забывай, что, если бывает что, бывает по милости Моей». Тогда преп. Пахомий, простёршись на земле, воззвал: «Праведен еси, Господи! Умоляю смиренно благость Твою помиловать меня и никогда не отвращать от меня лица Твоего! Верую, что никто не может постоять, если Ты не благоволишь поддержать его».
Явился ему Господь Иисус Христос и сказал: «Дерзай, Пахомий, и крепись, ибо семя твое духовное не оскудеет до скончания века, и многие из тех, кто придут после тебя, из глубины того мрачного рва Моею помощью спасутся и явятся выше нынешних добродетельных иноков. Ибо нынешние наставляются примером твоего жития и просвещаются добродетелями, а те, кто будут после тебя, виденные тобой во мрачном рве, не имеющие наставников, способных вывести их из мрака, собственным своим произволением отскочив от тьмы, усердно пойдут светлым путём Моих заповедей и угодными Мне явятся. Иные же напастями и бедами спасутся и сравняются великим святым. Истинно, говорю тебе: они получат то же спасение, что и нынешние иноки, совершенно и непорочно жительствующие». Господь обещал, что, несмотря на нравственный упадок среди иноков преп. Пахомия, который дано было ему провидеть, Он навсегда сохранит святый род истинных чад его духовных, что в обителях общежительных, которых родоначальником был преп. Пахомий, исполнялось во все времена и исполняется доселе».

(Древние иноческие уставы. Житие преп. Пахомия М. 1994.)
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU