2 сентября. Пророка Самуила. Мучеников Севи́ра и Ме́мнона и с ними 37-ми мучеников.

20 августа по старому стилю / 2 сентября по новому стилю
пятница

Прор. Самуила (XI в. до Р. Х.).
Мчч. Севи́ра и Ме́мнона и с ними 37-ми мучеников (304).
Сщмчч. Александра Малиновского, Льва Ершова, Владимира Четверина пресвитеров (1918); сщмч. Николая Бирюкова пресвитера (1919). Обре́тение мощей сщмч. Гермогена, еп. Тобольского (2005).

2 Кор., 177 зач., IV, 13–18. Мф., 100 зач., XXIV, 27–33, 42–51.

Тропарь пророка Самуила, глас 2:
Дар многоче́стен дан бысть непло́дней утро́бе/ и принесе́н в же́ртву, я́ко всесожже́ние благоприя́тно, Го́сподеви своему́,/ послужи́в Тому́ в преподо́бии и пра́вде,/ тем тя почита́ем, проро́че Бо́жий Саму́иле,// я́ко моли́твенника о душа́х на́ших.

Кондак пророка Самуила, глас 8:
Я́ко многоче́стный дар, пре́жде зача́тия вдан Бо́гу,/ и измла́да Тому́, я́ко А́нгел, послужи́л еси́, всеблаже́нне,/ и сподо́бился еси́ предбу́дущая веща́ти.// Те́мже вопие́м ти: ра́дуйся, проро́че Бо́жий Саму́иле, архиере́ю вели́кий.


Пророк Самуил был пятнадцатый и последний судия Израильский, живший за 1146 лет до Рождества Христова. Он происходил от колена Левиина, был сыном Елканы из Рамафаим-Цофима, с горы Ефремовой. Родился испрошенный у Господа молитвами своей матери Анны (почему и получил имя Самуил, что значит «испрошенный») и еще до рождения был посвящен Богу. Когда мальчику исполнилось 3 года, мать пошла с ним в Силом и по обету отдала его в скинию на попечение первосвященника Илия, который в то же время был и судьей над народом Израильским. Пророк возрастал в страхе Божием, и уже в 12 лет ему было откровение о том, что Бог покарает весь дом первосвященника Илия за то, что он не обуздывает своих нечестивых сыновей.

Пророчество сбылось, когда филистимляне, убив 30000 израильтян (среди них были и сыновья первосвященника Офни и Финеес), одержали победу и взяли Ковчег Божий. Услышав об этом, первосвященник Илий упал с седалища навзничь у ворот и, сломав хребет, умер. Жена Финееса, до которой слух о происшедшем дошел в тот час, когда рождался младенец, умерла со словами: «Отошла слава от Израиля, ибо взят Ковчег Божий» (1 Цар. 4, 22).

По смерти Илия Самуил сделался судьей народа Израильского. При нем Ковчег Божий был возвращен из плена самими филистимлянами, а после обращения израильтян к Богу они вернули себе и все города, которые взяли филистимляне. Состарившись, пророк Самуил поставил своих сыновей – Иоиля и Авию – судьями над Израилем, но они не наследовали честности и правосудия отца, так как были корыстолюбивы. Тогда старейшины Израиля, желая, чтобы народ Божий был «как прочие народы» (1 Цар. 8, 20), потребовали у пророка Самуила поставить им царя. Пророк Самуил увидел в этом глубокое падение народа, которым до того времени управлял Сам Бог, возвещая волю через святых избранников. Оставляя должность судии, пророк Самуил спрашивал народ, не обидел ли он кого в продолжение своего правления, но никто не нашел за ним ничего. После обличения первого царя Саула в непослушании Богу, пророк Самуил помазал на царство святого Давида, который находил у него прибежище, спасаясь от преследований царя Саула. Пророк Самуил скончался, достигнув глубокой старости. Жизнь его описана в Библии (1 Цар.; Сир. 46, 16–23). В 406 году мощи пророка Самуила были перенесены из Иудеи в Константинополь.


Мученики Севир, Мемнон и с ними 37 мучеников пострадали в Филиппополе фракийском от императора Диоклитиана (284–305). За твердое и бесстрашное исповедание веры во Христа святого Севира строгали железными крючьями. Затем на пальцы его рук надели раскаленные перстни и опоясали раскаленным железным поясом. После этих мучений святого обезглавили. Когда правитель узнал, что мученик Севир обратил ко Христу сотника Мемнона, то повелел и его предать истязаниям. Мученика Мемнона растянули и вырезали из кожи на его спине 3 ремня. Вместе с ним пострадали еще 37 мучеников. Всем им отрубили руки и ноги и бросили в горящую печь (304 год).


Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сандр Ма­ли­нов­ский ро­дил­ся 12 ап­ре­ля 1892 го­да в го­ро­де Пет­ров­ске Са­ра­тов­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Иоан­на Ма­ли­нов­ско­го. Дед его так­же был свя­щен­но­слу­жи­те­лем. Алек­сандр по­лу­чил об­ра­зо­ва­ние в го­род­ском двух­класс­ном учи­ли­ще, а по­сле пе­ре­ез­да се­мьи в го­род Вольск про­дол­жил обу­че­ние в ду­хов­ном учи­ли­ще. По окон­ча­нии его он по­сту­пил в Перм­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию. В это вре­мя он по­зна­ко­мил­ся с до­че­рью свя­щен­ни­ка Ди­мит­рия Алек­сан­дро­ви­ча За­топ­ля­е­ва Ве­рой; они по­же­ни­лись. У от­ца Алек­сандра и ма­туш­ки Ве­ры ро­ди­лось два сы­на: Ми­ха­ил и Ва­ле­ри­ан.
В 1913 го­ду Алек­сандр Ива­но­вич за­кон­чил се­ми­на­рию по пер­во­му раз­ря­ду и был ру­ко­по­ло­жен в сан свя­щен­ни­ка. Ука­зом Прео­свя­щен­но­го Пал­ла­дия, епи­ско­па Перм­ско­го и Со­ли­кам­ско­го, он был на­зна­чен для слу­же­ния в Спа­со-Пре­об­ра­жен­скую цер­ковь се­ла Га­мо­ва Перм­ско­го уез­да. Вме­сте с ис­пол­не­ни­ем сво­их пас­тыр­ских обя­зан­но­стей ба­тюш­ка на­чал за­ве­до­вать Га­мов­ской и Ко­ста­рев­ской цер­ков­но-при­ход­ски­ми шко­ла­ми, од­новре­мен­но пре­по­да­вая в шко­ле се­ла Га­мо­ва За­кон Бо­жий. В 1915 го­ду он был так­же за­ко­но­учи­те­лем в Осен­цов­ском зем­ском на­род­ном учи­ли­ще Верхне-Мул­лин­ско­го при­хо­да.
Став пред­се­да­те­лем цер­ков­но-при­ход­ско­го по­пе­чи­тель­ства и об­ще­ства «Трез­ве­ние», отец Алек­сандр на­чал ак­тив­ную борь­бу с рас­про­стра­нен­ным в се­ле неду­гом – пьян­ством. За свою де­я­тель­ность на этом по­при­ще он был на­граж­ден в 1914 го­ду на­бед­рен­ни­ком.
В го­ды пер­вой ми­ро­вой вой­ны мо­ло­дой рев­ност­ный свя­щен­ник ста­рал­ся по­мо­гать фрон­ту де­неж­ны­ми сред­ства­ми. «Весь­ма ра­чи­те­лен в изыс­ка­нии средств и сбо­ре по­жерт­во­ва­ний на во­ен­ные нуж­ды», – го­во­ри­лось в его по­служ­ном спис­ке за 1915 год . Его тру­ды не оста­лись неза­ме­чен­ны­ми свя­щен­но­на­ча­ли­ем: в 1915 го­ду ко дню Свя­той Пас­хи «за при­ход­ское бла­го­устрой­ство» он по­лу­чил еще од­ну на­гра­ду – ску­фью, а в 1916 го­ду удо­сто­ил­ся Ар­хи­пас­тыр­ско­го бла­го­сло­ве­ния. Он об­ла­дал весь­ма пред­ста­ви­тель­ной внеш­но­стью: вы­со­кий ро­стом, креп­ко­го те­ло­сло­же­ния, с бла­го­род­ны­ми чер­та­ми ли­ца и пыш­ны­ми, вью­щи­ми­ся во­ло­са­ми, об­рам­ляв­ши­ми вы­со­кий лоб. Бу­дучи хо­ро­шим про­по­вед­ни­ком, он на­став­лял и под­дер­жи­вал в то труд­ное пред­ре­во­лю­ци­он­ное вре­мя не толь­ко при­хо­жан сво­е­го хра­ма, но и жи­те­лей Пер­ми, неред­ко про­из­но­ся про­по­ве­ди в ча­совне свя­ти­те­ля Сте­фа­на. «За усерд­ное про­по­ве­до­ва­ние Сло­ва Бо­жия в ча­совне бр[ат­ства] Св[ято­го] Сте­фа­на» слу­ша­те­ля­ми бы­ли под­не­се­ны ему два свя­щен­ни­че­ских об­ла­че­ния и ря­са. «По­ве­де­ния от­лич­но­го; в про­по­ве­до­ва­нии сло­ва Бо­жия усер­ден и ис­пра­вен; ка­те­хи­за­цию по про­грам­мам ве­дет неопу­сти­тель­но», – го­во­ри­лось в его по­служ­ном спис­ке.
В сен­тяб­ре 1916 го­да отец Алек­сандр по­сту­пил в Ка­зан­скую ду­хов­ную ака­де­мию. В 1917 го­ду, со­глас­но соб­ствен­но­му про­ше­нию, он был пе­ре­ве­ден для слу­же­ния к Вве­ден­ской церк­ви се­ла Верх-Сук­сун­ско­го Крас­но­у­фим­ско­го уез­да.
Здесь его и за­ста­ли ре­во­лю­ци­он­ные со­бы­тия.
Ле­том 1918 го­да в Крас­но­у­фим­ском уез­де на­ча­лись мас­со­вые кре­стьян­ские вол­не­ния, охва­тив­шие мно­же­ство во­ло­стей. Это бы­ло тре­вож­ное, страш­ное вре­мя для от­ца Алек­сандра Ма­ли­нов­ско­го: бои шли по­чти у са­мо­го Верх-Сук­сун­ско­го, где он то­гда слу­жил.
По­сле по­дав­ле­ния вос­ста­ний по все­му Крас­но­у­фим­ско­му уез­ду про­шли рас­пра­вы. Од­на­ко отец Алек­сандр, 26-лет­ний свя­щен­ник, и в то слож­ное вре­мя про­дол­жал без­бо­яз­нен­но про­по­ве­до­вать в хра­ме. Со­хра­ни­лись за­пи­си фраг­мен­тов од­ной из его про­по­ве­дей, в ко­то­рой он при­зы­вал не до­пус­кать раз­граб­ле­ния церк­ви боль­ше­ви­ка­ми. «Ми­ряне, – го­во­рил отец Алек­сандр с ам­во­на, – зна­е­те ли вы, что де­ла­ет­ся сей­час в Пет­ро­гра­де и Москве? Там боль­ше­ви­ки в церк­вах и со­бо­рах ста­вят ло­ша­дей, ру­га­ют­ся над ве­рой пра­во­слав­ной. Пра­во­слав­ные! Не до­пу­стим над­ру­га­тель­ства над на­шей свя­ты­ней, по­сто­им за ве­ру пра­во­слав­ную. Ско­ро опять нач­нет­ся вой­на, вновь за­тре­щат пу­ле­ме­ты, за­гре­мят пуш­ки, не до­пу­стим ко­щун­ства над пра­во­слав­ной ве­рой!».
По до­но­су двух во­лост­ных ми­ли­ци­о­не­ров, слы­шав­ших его про­по­ве­ди о бес­чин­ствах боль­ше­ви­ков, отец Алек­сандр был аре­сто­ван. Про­изо­шло это при сле­ду­ю­щих об­сто­я­тель­ствах. Из Крас­но­у­фим­ска в се­ло Верх-Сук­сун­ское был на­прав­лен от­ряд крас­но­ар­мей­цев. Ве­ру­ю­щие, еще из­да­ли за­ме­тив их, уда­ри­ли в на­бат. Отец Алек­сандр на­хо­дил­ся в то вре­мя в церк­ви, его за­кры­ли, по­ве­сив сна­ру­жи на две­рях за­мок. Подъ­е­хав к хра­му, ко­ман­дир от­ря­да с тру­дом про­шел сквозь тол­пу к цер­ков­ным две­рям, взло­мал за­мок и во­шел внутрь, рас­тал­ки­вая устре­мив­ших­ся за ним при­хо­жан. Отец Алек­сандр сто­ял в ал­та­ре с кре­стом в ру­ках, воз­но­ся в по­след­ний раз мо­лит­вы пред пре­сто­лом Бо­жи­им. Бла­го­сло­вив свою паст­ву, он по­шел к вы­хо­ду...
При­хо­жане за­пол­ни­ли всю пло­щадь, не да­вая крас­но­ар­мей­цам прой­ти и не от­пус­кая ба­тюш­ку. Но при­кла­да­ми вин­то­вок тол­пу от­тес­ни­ли, а от­ца Алек­сандра по­са­ди­ли на под­во­ду и по­вез­ли в Крас­но­у­фимск. По вос­по­ми­на­ни­ям оче­вид­цев, мно­гие из при­хо­жан еще дол­го бе­жа­ли за уда­ляв­ши­ми­ся под­во­да­ми.
От­ца Алек­сандра по­вез­ли в Крас­но­у­фим­скую уезд­ную тюрь­му; по до­ро­ге крас­но­ар­мей­цы аре­сто­ва­ли в го­род­ском хра­ме от­ца Льва Ер­шо­ва. В тюрь­ме их по­ме­сти­ли в од­ну ка­ме­ру.
В ночь на 2 сен­тяб­ря свя­щен­ни­ки бы­ли свя­за­ны друг с дру­гом ко­лю­чей про­во­ло­кой и, по сви­де­тель­ству их со­ка­мер­ни­ка, рас­стре­ля­ны «за го­ро­дом в так на­зы­ва­е­мом Хо­лод­ном ло­гу».
Вско­ре по­сле этих со­бы­тий в Крас­но­у­фимск всту­пи­ли ча­сти Бе­лой ар­мии. Те­ла двух уби­ен­ных иере­ев и дру­гих жертв крас­но­го тер­ро­ра бы­ли об­на­ру­же­ны в ле­су, за Ин­но­кен­тьев­ским го­род­ским клад­би­щем. 24 сен­тяб­ря невин­ные стра­даль­цы бы­ли с че­стью от­пе­ты в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре Крас­но­у­фим­ска и по­гре­бе­ны в цер­ков­ной огра­де со­бо­ра, ря­дом с мо­ги­лой про­то­и­е­рея Алек­сия Буд­ри­на, так­же при­няв­ше­го му­че­ни­че­скую кон­чи­ну от рук крас­ных.
В 1935 го­ду Свя­то-Тро­иц­кий со­бор был за­крыт, мо­ги­лы по­гиб­ших свя­щен­но­слу­жи­те­лей сров­ня­ли с зем­лей, а поз­же на их ме­сте был устро­ен ав­то­дром.
В 2000 го­ду ре­ше­ни­ем Ар­хи­ерей­ско­го Со­бо­ра Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви иерей Алек­сандр Ма­ли­нов­ский был про­слав­лен в Со­бо­ре но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских от Перм­ской епар­хии, а 21 июля 2002 го­да, в день Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, по­сле празд­нич­ной Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии и Крест­но­го хо­да бы­ли об­ре­те­ны чест­ные мо­щи свя­щен­но­му­че­ни­ков.
От­кры­лась кир­пич­ная клад­ка скле­па, был об­на­ру­жен ши­ро­кий гроб, в ко­то­ром по­ко­и­лись остан­ки двух свя­щен­но­слу­жи­те­лей. Мо­щи свя­щен­но­му­че­ни­ка Алек­сандра на­хо­ди­лись у юж­ной сте­ны скле­па. Свя­щен­ник был об­ла­чен в ри­зу из пар­чи с мед­ны­ми ни­тя­ми, укра­шен­ную ор­на­мен­том из ши­тья и би­се­ра и мед­ны­ми ажур­ны­ми пу­го­ви­ца­ми. В гро­бу бы­ли най­де­ны Еван­ге­лие с изо­бра­же­ни­ем на мед­ной на­клад­ке Гос­по­да Иису­са Хри­ста и свя­тых еван­ге­ли­стов, а так­же два кре­ста: на­перс­ный и на­пре­столь­ный брон­зо­вый. Го­ло­ва свя­щен­но­му­че­ни­ка бы­ла по­кры­та по­кров­цом. Со­хра­ни­лись пря­ди вью­щих­ся длин­ных во­лос, ча­стич­но – ко­жа и мыш­цы. Го­ло­ва от­ца Алек­сандра бы­ла на­кло­не­на к пра­во­му пле­чу, под ле­вой глаз­ни­цей зи­я­ло пуле­вое от­вер­стие. Шей­ные по­звон­ки бы­ли по­вре­жде­ны, ле­вая бед­рен­ная кость сло­ма­на – ви­ди­мо, ба­тюш­ку под­вер­га­ли пе­ред убий­ством из­би­е­ни­ям. По остан­кам уда­лось точ­но уста­но­вить рост от­ца Алек­сандра – 1 метр 90 сан­ти­мет­ров.
Рас­коп­ки про­из­во­ди­лись под пе­ние ака­фи­стов; по сви­де­тель­ству оче­вид­цев, неко­то­рые из при­сут­ство­вав­ших ощу­ща­ли бла­го­уха­ние.
30 июля 2002 го­да остан­ки свя­щен­но­му­че­ни­ков бы­ли от­прав­ле­ны на экс­пер­ти­зу в Об­ласт­ное бю­ро су­деб­но-ме­ди­цин­ской экс­пер­ти­зы Ека­те­рин­бур­га, где бы­ло со­став­ле­но по­дроб­ное за­клю­че­ние. В част­но­сти, иден­ти­фи­ка­ци­он­ным ис­сле­до­ва­ни­ем бы­ло уста­нов­ле­но порт­рет­ное сход­ство меж­ду при­жиз­нен­ным изо­бра­же­ни­ем от­ца Алек­сандра и его чест­ны­ми мо­ща­ми. Из че­ре­па но­во­му­че­ни­ка бы­ла из­вле­че­на ре­воль­вер­ная пу­ля ка­либ­ра 7,62 мил­ли­мет­ра си­сте­мы «На­ган». В хо­де экс­пер­ти­зы был об­на­ру­жен на­тель­ный мед­ный по­зо­ло­чен­ный кре­стик с над­пи­сью: «Вер­хо­тур».
5 де­каб­ря 2002 го­да мо­щи от­ца Льва и от­ца Алек­сандра бы­ли пе­ре­не­се­ны для по­кло­не­ния в Свя­то-Тро­иц­кий со­бор го­ро­да Крас­но­у­фим­ска.


Свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир Чет­ве­рин ро­дил­ся в 1894 го­ду, в се­ле Ба­рах­ман-Гарт Ар­да­тов­ско­го уез­да Сим­бир­ской гу­бер­нии в про­стой, бла­го­че­сти­вой се­мье. С юно­сти воз­лю­бил он путь учи­тель­ства и воз­же­лал всем серд­цем нести лю­дям свет Хри­сто­вой ве­ры.
Пер­во­на­чаль­но он со­сто­ял учи­те­лем шко­лы гра­мо­ты, за­тем семь лет про­был учи­те­лем цер­ков­но-при­ход­ской шко­лы в се­ле Ку­тье­ве Кар­сун­ско­го уез­да, а по до­сти­же­нии 29 лет, пла­ме­нея лю­бо­вью ко Гос­по­ду и же­лая все си­лы свои по­ло­жить на слу­же­ние Ему, по­дал про­ше­ние о ру­ко­по­ло­же­нии в свя­щен­ный сан в Сим­бир­скую ис­пы­та­тель­ную ко­мис­сию. От­ме­тив сми­ре­ние и кре­пость ве­ры мо­ло­до­го по­движ­ни­ка, епар­хи­аль­ное на­чаль­ство опре­де­ли­ло Вла­ди­ми­ра Чет­ве­ри­на на долж­ность пса­лом­щи­ка по­на­ча­лу в се­ле Юле­ве Кар­сун­ско­го уез­да, а за­тем в Боль­шой Ря­за­ни, Вы­ры­па­ев­ке и Сур­ском Остро­ге.
Же­лая быть при­ме­ром сво­им уче­ни­кам в зна­нии и ис­пол­не­нии Хри­сто­вых за­по­ве­дей и чув­ствуя без­гра­нич­ную от­вет­ствен­ность за них пред Гос­по­дом, Вла­ди­мир Чет­ве­рин по­сту­пил на мис­си­о­нер­ские кур­сы в Ка­зан­скую Ду­хов­ную Ака­де­мию. Успеш­но окон­чив кур­сы, Вла­ди­мир в воз­расте 36 лет был ру­ко­по­ло­жен в сан свя­щен­ни­ка к церк­ви се­ла Сы­ря­ти­но Ар­да­тов­ско­го уез­да и успе­вал не толь­ко ис­прав­но слу­жить Гос­по­ду, со­вер­шая цер­ков­ные та­ин­ства и ис­прав­ляя необ­хо­ди­мые лю­дям тре­бы, но и учи­тель­ство­вать в мест­ной цер­ков­но­при­ход­ской шко­ле, бу­дучи так­же за­ко­но­учи­те­лем в шко­ле со­сед­не­го се­ла.
Бо­жия бла­го­дать со­хра­ня­ла и пи­та­ла свя­щен­ни­ка, по­да­вая си­лы для несе­ния мно­го­чис­лен­ных по­слу­ша­ний и обя­зан­но­стей. Вез­де он был при­ме­ром «сло­вом, жи­ти­ем, лю­бо­вию, ду­хом, ве­рою, чи­сто­тою» (1Тим.4:12). Сло­ва эти, изо­бра­жен­ные на иерей­ском кре­сте, слов­но от­пе­ча­та­лись на скри­жа­лях серд­ца свя­то­го Вла­ди­ми­ра . Окорм­ляя сво­их при­хо­жан, не за­бы­вал он и о се­мье. К 1915 го­ду у от­ца Вла­ди­ми­ра с ма­туш­кой Ма­ри­ей бы­ло 11 де­тей, трое из ко­то­рых умер­ли в мла­ден­че­ском воз­расте. Про­чих же де­тей ба­тюш­ка с ма­туш­кой вос­пи­та­ли до­стой­но: про­дол­жая путь от­ца, мно­гие из них под­ви­за­лись на ни­ве учи­тель­ства, а трое его сы­но­вей так­же при­ня­ли му­че­ни­че­скую кон­чи­ну, бу­дучи рас­стре­лян­ны­ми.
По­сле с. Сы­ря­ти­но отец Вла­ди­мир слу­жил в Хри­сто-Рож­де­ствен­ской церк­ви се­ла Ба­рах­ман-Гарт. Са­мой по­чи­та­е­мой ико­ной в этой церк­ви бы­ла Ка­зан­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, пе­ред ко­то­рой пас­тырь усерд­но и слез­но мо­лил­ся о всей сво­ей пастве.
Тер­пя жи­тей­ские скор­би, сла­вя Гос­по­да за ра­до­сти, по­да­ва­е­мые за неуто­ми­мое ра­де­ние в стя­жа­нии доб­ро­де­те­лей, укреп­ляя страж­ду­щих, по­мо­гая ни­щим, про­хо­дил слав­ный путь сво­ей зем­ной жиз­ни иерей Вла­ди­мир.
Но на­сту­пи­ла го­ди­на ве­ли­кой сму­ты на Ру­си. Не вид­но бы­ло ни кон­ца, ни края непра­вед­ным де­я­ни­ям: без­бож­ни­ки раз­ру­ша­ли церк­ви, рас­хи­ща­ли цер­ков­ное иму­ще­ство, упо­треб­ля­ли ико­ны и свя­щен­ные пред­ме­ты для свет­ских нужд. Брат вос­стал на бра­та, и мно­же­ство му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Хри­сто­вых му­че­ни­ем и да­же смер­тью сво­ей за­сви­де­тель­ство­ва­ли вер­ность ко Гос­по­ду.
По­стра­дал за Хри­ста и отец Вла­ди­мир, по­ка­зав нам, греш­ным, си­лу ве­ры Бо­жи­их угод­ни­ков, ко­то­рая во дни го­не­ний не оску­де­ва­ет, но бо­лее воз­ве­ли­чи­ва­ет­ся, пи­та­е­мая лю­бо­вью и рев­но­стью о Гос­по­де.
В то вре­мя у лю­дей без су­да и след­ствия от­би­ра­ли хлеб, об­ре­кая их на го­лод­ную смерть, по­это­му при­хо­жане Хри­сто-Рож­де­ствен­ской церк­ви без со­мне­ния до­ве­ри­ли хра­не­ние зер­на сво­е­му лю­би­мо­му ба­тюш­ке Вла­ди­ми­ру. Он же, воз­лю­бя ближ­них сво­их, как се­бя, по за­по­ве­ди Гос­под­ней и по стрем­ле­нию чи­сто­го сво­е­го серд­ца, от­нес­ся к се­му по­ру­че­нию со всею от­вет­ствен­но­стью и тща­ни­ем. Ко­гда же неко­то­рые из сель­чан за­хо­те­ли изъ­ять весь хлеб в об­мен на фаль­ши­вые день­ги, отец Вла­ди­мир раз­га­дал этот лу­ка­вый за­го­вор и встал на за­щи­ту при­хо­жан, не по­бо­яв­шись обид­чи­ков.
То­гда го­ни­те­ли, по­те­ряв стыд и со­весть, по­тре­бо­ва­ли от свя­то­го на­ру­шить тай­ну ис­по­ве­ди и вы­дать мет­ри­че­ские кни­ги. Од­на­ко бес­страш­ный иерей пред­по­чел пре­тер­петь му­ки, неже­ли на­ру­шить свя­щен­ни­че­скую при­ся­гу и вы­дать цер­ков­ное до­сто­я­ние. То­гда по­яви­лись лже­сви­де­те­ли, ко­то­рые не по­сты­ди­лись сви­де­тель­ство­вать про­тив сво­е­го свя­щен­ни­ка. Об­ви­ни­ли ба­тюш­ку «в неис­пол­не­нии пред­пи­са­ния со­вет­ской вла­сти о пе­ре­да­че мет­ри­че­ских книг, в раз­ру­хе финан­со­во­го со­сто­я­ния в стране и в не сда­че име­ю­ще­го­ся ог­не­стрель­но­го ору­жия», а жи­те­лей се­ла об­ма­ном вы­ну­ди­ли ис­кать се­бе дру­го­го свя­щен­ни­ка.
19 ав­гу­ста 1918 го­да иерей Вла­ди­мир в по­след­ний раз от­слу­жил Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию, по­сле че­го го­ни­те­ли ве­ры Хри­сто­вой аре­сто­ва­ли невин­но­го свя­щен­ни­ка, не предъ­явив ему ка­ко­го-ли­бо об­ви­не­ния. Нена­вист­ни­кам Име­ни Хри­сто­ва не нуж­но бы­ло ни­ка­ких по­во­дов, кро­ме вер­но­сти Бо­гу, чтобы осу­дить хри­сти­а­ни­на на стра­да­ния и да­же на смерть.
С это­го дня на­ча­лись чест­ные стра­да­ния свя­щен­ни­ка: его из­ну­ря­ли до­про­са­ми, пы­та­ясь за­ста­вить от­речь­ся от ве­ры Хри­сто­вой, об­ви­ня­ли в «про­па­ган­де про­тив со­вет­ской вла­сти». Но стра­сто­тер­пец, чуж­дый вся­кой по­ли­ти­ке, с че­стью от­ве­чал кле­вет­ни­кам, что слу­же­ние свя­щен­ни­ка за­клю­ча­ет­ся не в про­тив­ле­нии зем­ной вла­сти, а в том, чтобы во­ля Бо­жия бы­ла «яко на небе­си и на зем­ли».
Кле­ве­ту и арест ба­тюш­ка, по сми­ре­нию сво­е­му, при­нял без­ро­пот­но и да­же с ра­до­стью, а жи­те­ли Ба­рах­ман-Гар­та, остав­ши­е­ся без пас­тыр­ско­го по­пе­че­ния, па­мя­туя о том, что Бо­гу все воз­мож­но, укреп­ля­ли от­ца Вла­ди­ми­ра сво­и­ми непре­стан­ны­ми мо­лит­ва­ми и про­си­ли снять арест с при­ход­ско­го свя­щен­ни­ка. Всту­пил­ся за невин­но­го стра­даль­ца и бла­го­чин­ный Ар­да­тов­ско­го уез­да отец Кон­стан­тин Бе­не­во­лен­ский.
Од­на­ко го­ни­те­ли бы­ли неумо­ли­мы, и до­стой­ный пас­тырь был осуж­ден на смерть. В час но­чи 1 сен­тяб­ря ст. ст. 1918 го­да отец Вла­ди­мир был вы­ве­ден на рас­стрел. Обод­ря­е­мый и укреп­ля­е­мый Свя­тым Ду­хом Уте­ши­те­лем, он как сми­рен­ный аг­нец пре­тер­пел все стра­да­ния без ро­по­та и спо­до­бил­ся му­че­ни­че­ской кон­чи­ны.
За свои чест­ные стра­да­ния свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир спо­до­бил­ся сто­я­ния одес­ную пре­сто­ла Гос­под­ня, яв­ное сви­де­тель­ство че­му его пре­чест­ные мо­щи, чу­дес­ным об­ра­зом со­хра­нив­ши­е­ся нетлен­ны­ми в мо­ги­ле, сквозь ко­то­рую про­те­кал хо­лод­ный ключ. Нетлен­ны­ми оста­лись и на­тель­ный кре­стик, и Свя­тое Еван­ге­лие, вло­жен­ное в ру­ку свя­то­го.
Учи­тель­ствуя и на­прав­ляя лю­дей на путь Ис­ти­ны при жиз­ни, свя­той свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир и по­ныне не за­бы­ва­ет о сво­ей зем­ной пастве. Зем­ля же Мор­дов­ская, об­ре­ла неусып­но­го мо­лит­вен­ни­ка и сми­рен­но­го за­ступ­ни­ка за нас, греш­ных.