Однажды послушник спросил старца: "Как спастись"?

Иеромонах Дорофей. Коневица

"Я провел в Коневице, на дальнем Севере, несколько недель в 1951 году, живя как отшельник в избушке, в лесу. Стоял конец июля. Дни были теплые и солнечные. Леса и озера, озера и леса. Монастырек был небольшой и братия малочисленная и в летах. Были среди иноков люди высокодуховные. Из них я помню лучше всех отца Дорофея. Я спросил его раз:

– Как достичь мира духовного?

– Нужно угомониться, – ответил отец Дорофей, улыбаясь.

– Что значит «угомониться»? – переспросил я.

– А вот что. Когда я был молодым послушником на Валааме, Старец мой, которому я прислуживал, сказал мне раз: «Димитрий, трудно тебе будет угомониться. Больно у тебя нрав веселый и подвижный. А не угомонишься, не достигнешь чистой молитвы, ни к чему будет тебе и монашество». Вот я и спросил его, как вы теперь меня: «Что значит «угомониться?» Старец мне ответил: «Это очень просто. Сейчас вот лето, а ты, поди, ждешь осени, когда работы на полях будет меньше». – «Верно, батюшка...» – «Ну, а осень придет, будешь ждать зимы, первопутка, Святок, а они придут, будешь ждать весны; а там – Пасхи – Светлого Христова Воскресения?» – «Правда, отче». – «Вот ты сейчас послушник, а, поди, ждешь того времени, когда будешь рясофором?» – «Да, батюшка». – «Ну, а там, поди, и мантии будешь ждать, а там иеромонашества. Вот это и значит, что ты не угомонился. А вот когда тебе будет все едино: весна или осень, лето или зима, Святки или Пасха, послушник ты или схимник, а будешь ты жить сегодняшним днем, ибо довлеет дневи злоба его (Мф. 6, 34), не будешь помышлять и ждать, а всецело предашь себя воле Божией, – вот ты и угомонишься». Много лет прошло, принял я мантию, получил иеромонашество и все ждал чего-то. Перевели на кошевара. Не хотел, а пришлось подчиниться. Ну, а уж как сюда перевели, то шел весело, а иные плакали. На все воля Божия. Если будешь принимать волю Божию благодушно и с любовию, а своего чудачества не ждать, вот ты и угомонишься. Только вам еще далеко это, Сергей Николаевич. Вы еще «своего ищете». Только без угомонения не достичь чистой молитвы!

– А как стяжается чистая молитва?

– Трудом, конечно. О молитве Иисусовой слыхали?

– Да, слыхал.

– И упражняться пытались?

– Пытался.

– И что?

– Плохо.

– Вы не отчаивайтесь. Твердите себе, и в свое время придет.

– А как знать, что достиг чистой молитвы?

Отец Дорофей посмотрел на меня испытующе и спросил:

– О Старце Молдавском слыхали?

– Нет.

– О нем пишет инок Парфений в своих Странствиях. Поди, и его не читали?

– Нет.

– Прочтите, очень поучительно и полезно. Его раз Парфений и спросил о чистой молитве. Ну, Старец Иоанн и ответил, что как стал он подвизаться в молитве Иисусовой, сначала с принуждением великим, а потом легче и легче. А потом у него навязалось и потекло как ручеек, молитва самодвижной стала: журчит и журчит и сердце умиляет. Ну и стал он от людей уединяться, на пустыньку ушел, не только мирянок, но и мирян перестал принимать, да и монахов редко. И появилась у него тяга к молитве непреодолимая. Когда Парфений спросил Старца: «А что же есть молитва непреодолимая?» – то отец Иоанн и отвечает: «А вот что есть молитва непреодолимая. Стану, говорит, я на молитву до захода солнца, а когда очнусь, то уже высоко солнце на небе, а я не приметил». – Вот это и есть чистая молитва.

– А скажите, отец Дорофей, сколь нужна молитва чистая для жизни деятельной, ну, например, миссионерской?

– Очень полезна. Когда подвизается человек в молитве Иисусовой, то уподобляется он, скажем, липе в цвету. Когда нет цветов на липе, то и пчелы не прилетают. А как начала липа цвести, то аромат цветов ее привлекает пчел отовсюду. То же и с подвижником, утвердившимся в молитве Иисусовой. Аромат молитвы, добродетели, ею доставляемые, привлекают отовсюду добрых людей, которые ищут, где поучиться. Кто живет во Христе, того Бог на руках Своих носит. Ни о чем не надо ему заботиться. Со всех сторон стекаются к нему добрые люди и хранят его как зрак очей своих. Подвизающийся в молитве истинной под тенью Господней успокаивается. И ни о чем он не заботится. Все само приходит.

– А скорби бывают?

– Как не бывать, но и они обращаются в радости. Впрочем, вам этого еще не понять. Далеконько. Но придет в свое время.

– Скажите, отец Дорофей, в миру можно спастись?

– А почему нельзя? Царствие Божие внутри нас есть, когда мы в сердце нашем повергаемся пред Господом и возносим Ему курение благовонное чистой молитвы. Рассказы Странника читали?

– Читал.

– Ну и вы так же действовать можете. Немытов Орловский богатый купец был, а Оптинского Старца Макария молитвенностью своей удивлял. Впрочем, и он, как вошел в силу в своем собственном доме, затворником стал. Кто с Богом жить стал и величие духовного увидел, тому трудно остаться в миру. Как орел, он парит высоко в небе и не может уподобиться курице, которая копошится на дороге.

Мы сидели на скамеечке, на берегу тихого озера. По голубому небу плыли белые, перистые облачка. Солнце садилось. Стволы высоких корабельных сосен горели, как золотые свечи, в лучах заката. Озеро, все золотое, в зеленой рамке лесов, было как зеркало. Всюду царила тишина далекого Севера.

– Вот друг, – заметил отец Дорофей, – когда сердце ваше уподобится сегодняшнему вечеру, его тишине и миру, тогда и озарит его свет незаходимого Солнца – и уразумеете вы тогда на опыте, что есть чистая молитва.

– Скажите, отец Дорофей, – спросил я его после некоторого молчания, – как узнать волю Божию о нас?

– Духовные отцы говорят, что самые обстоятельства жизни нам сие указывают, затем можно вопросить с верой, что делать, Старца или вообще мудрого человека, а затем – по преклонению сердца. Помолись трижды Господу указать волю Его, вот как в саду Гефсиманском молился Спаситель, и куда преклонится, так и поступай".

Автор С. Большаков "На высотах Духа" https://azbyka.ru/otechnik/molitva/na-vysotah-duha/#0_2