10 мая. Радоница. Поминовение усопших. Апостола и священномученика Симеона, сродника Господня.

27 апреля по старому стилю / 10 мая по новому стилю
вторник

Радоница. Поминовение усопших. Ап. и сщмч. Симеона, сродника Господня (107).
Прп. Стефана, игумена Печерского, еп. Владимиро-Волынского (1094). Прав. Евлогия странноприимца (IV).
Сщмчч. Павла Светозарова и Иоанна Рождественского пресвитеров, мчч. Петра Языкова, Николая Малкова, Авксентия Калашникова, Сергия Мефодиева и мц. Анастасии (1922); прмц. Марии Носовой (1938); сщмч. Иоанна Спасского пресвитера (1941).


Деян., 10 зач., IV, 1–10. Ин., 10 зач., III, 16–21. Ап.: 1 Кор., 131 зач., IV, 9–16. Мф., 56 зач., XIII, 54–58.

По Уставу – рядовая служба по Триоди и Минее. Поминовение усопших совершается на панихиде.

Тропарь апостола Симеона, глас 1:
Христо́ва тя сро́дника, Симео́не священнонача́льниче,/ и му́ченика тве́рда свяще́нно восхваля́ем,/ пре́лесть потреби́вшаго/ и ве́ру соблю́дшаго./ Те́мже, днесь всесвяту́ю твою́ па́мять пра́зднующе,// грехо́в разреше́ние моли́твами твои́ми прие́млем.

Кондак апостола Симеона, глас 4:
Я́ко звезду́ преве́лию,/ Це́рковь, иму́щи днесь богоглаго́ливаго Симео́на,/ светово́дится, зову́щи:/ ра́дуйся, му́чеников// честны́й ве́нче.

Радоница. Поминовение усопших.

Во вторник второй недели по Пасхе (в 2008-м году ― 6 мая), которая называется Неделей Фомы, Православная Церковь отмечает Радоницу ― день особого поминовения усопших, первого после праздника Пасхи.
По свидетельству святителя Иоанна Златоуста (IV в.), этот праздник отмечался на христианских кладбищах уже в древности.
Этимологически слово «радоница» восходит к словам «род» и «радость», причем особое место Радоницы в годичном круге церковных праздников ― сразу после Светлой пасхальной недели ― как бы обязывает христиан не углубляться в переживания по поводу смерти близких, а, наоборот, радоваться их рождению в другую жизнь ― жизнь вечную. Победа над смертью, одержанная смертью и воскресением Христа, вытесняет печаль о временной разлуке с родными, и поэтому мы, по слову митрополита Антония Сурожского, «с верой, надеждой и пасхальной уверенностью стоим у гроба усопших».
Именно на Радоницу существует обычай празднования Пасхи на могилах усопших, куда приносятся крашеные яйца и другие пасхальные яства, где совершается поминальная трапеза и часть приготовленного отдается нищей братии на помин души. Это реальное, живое, бытовое общение с усопшими отражает веру в то, что они и после смерти не перестают быть членами Церкви Того Бога, Который «не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22, 32).
Распространившийся же в настоящее время обычай посещать кладбища в самый день Пасхи противоречит древнейшим установлениям Церкви: вплоть до девятого дня после Пасхи поминовение усопших никогда не совершается. Если человек умирает на Пасху, то его хоронят по особому пасхальному чину. Пасха ― время особой и исключительной радости, праздник победы над смертью и над всякой скорбью и печалью.

Как поминают усопших в Дни Пасхи
Многие в праздник Пасхи посещают кладбище, где находятся могилы их близких. К сожалению, в некоторых семьях существует кощунственный обычай сопровождать эти посещения могил своих родных диким пьяным разгулом. Но даже те, кто и не делает так, часто не знают, когда в Пасхальные дни можно и нужно поминать усопших.
Первое поминовение усопших совершается на второй седмице, после Фомина воскресенья, во вторник.
Основание для этого поминовения служит, с одной стороны, воспоминание о сошествии Иисуса Христа во ад, соединяемое с Фоминым воскресением, а с другой ― разрешение Церковного Устава творить обычное поминовение усопших, начиная с Фомина понедельника. По этому разрешению верующие приходят на могилы своих ближних с радостной вестью о Воскресении Христовом, отсюда и сам день поминовения называется Радоницей.

Как вести себя на кладбище
Придя на кладбище, надо зажечь свечку, совершить литию (это слово в буквальном смысле означает усиленное моление. Для совершения чина литии при поминовении усопших надо пригласить священника. По желанию можно прочитать акафист о упокоении усопших.
Затем прибрать могилу или просто помолчать, вспомнить покойного. Не нужно есть или пить на кладбище, особенно недопустимо лить водку на могильный холм ― этим оскорбляется память мертвого. Обычай оставлять на могиле рюмку водки и кусок хлеба «для усопшего» является пережитком язычества и не должен соблюдаться в православных семьях.
Не надо оставлять на могиле еду, лучше отдать ее нищему или голодному.

Как относиться к могиле православного христианина
Кладбища ― это священные места, где покоятся тела умерших до будущего воскресения. Даже по законам языческих государств усыпальницы считали священными и неприкосновенными.
Из глубокой дохристианской древности идет обычай отмечать место погребения устройством над ним холма. Переняв этот обычай, христианская Церковь украшает могильный холм победным знамением нашего спасения ― Святым Животворящим Крестом, начертанным на надгробной плите или поставленным над надгробием.
Мы называем наших покойных усопшими, а не умершими, потому что в определенное время они встанут из гроба.
Могила ― это место будущего воскресения, и поэтому необходимо соблюдать ее в чистоте и порядке.
Крест на могиле православного христианина ― молчаливый проповедник блаженного бессмертия и воскресения. Водруженный в землю и возвышающийся к небу, он знаменует веру христиан в то, что тело умершего находится здесь, в земле, а душа ― на небе, что под крестом сокрыто семя, которое произрастает для жизни вечной в Царстве Божием.
Крест на могиле ставят у ног покойного так, чтобы Распятие было обращено к лицу покойного. Надо особо следить, чтобы крест на могиле не покосился, был всегда окрашен, чист и ухожен. Простой скромный крест из металла или дерева более приличествует могиле православного христианина, нежели дорогие монументы и надгробия из гранита и мрамора.

Как правильно поминать усопших
«Постараемся, сколько возможно, помогать усопшим, вместо слез, вместо рыданий, вместо пышных гробниц ― нашими о них молитвами, милостынями и приношениями, дабы таким образом и им, и нам получить обетованные блага», ― пишет святитель Иоанн Златоуст.
Молитва за усопших ― это самое большое и главное, что мы можем сделать для тех, кто отошел в мир иной. По большому счету, покойник не нуждается ни в гробе, ни в памятнике ― все это дань традициям, пусть и благочестивым. Но вечно живая душа почившего испытывает великую потребность в нашей постоянной молитве, потому что сама она не может творить добрых дел, которыми была бы в состоянии умилостивить Бога. Вот почему домашняя молитва за близких, молитва на кладбище у могилы усопшего ― долг всякого православного христианина.
Особенную помощь почившим оказывает поминовение в Церкви.
Прежде чем посетить кладбище, кому-либо из родственников следует прийти в храм к началу службы, подать записку с именем усопшего для поминовения в алтаре (лучше всего, если это будет поминание на проскомидии, когда за усопшего вынут из особой просфоры частичку, а затем в знак омовения его грехов опустят в Чашу со Святыми Дарами). После Литургии нужно отслужить панихиду. Молитва будет действеннее, если поминающий в этот день сам причастится Тела и Крови Христовой.

Святой апостол и священномученик Симеон

Святой апостол и священномученик Симеон, сродник Господень, был сыном Клеопы, младшего брата святого Иосифа Обручника. В зрелом возрасте он увидел чудеса Господа Иисуса Христа, уверовал в Него и стал одним из 70-ти апостолов. Святой Симеон проповедовал учение Христово, наставлял в истинах святой веры и обличал идолослужение. После убиения святого апостола Иакова († 63; память 23 октября), первого епископа Иерусалимского, на его место христиане избрали святого апостола Симеона. В правление императора Траяна (98–117) римскому правителю Аттику донесли, что святой Симеон происходит из рода царя Давида (римляне уничтожали всех потомков царя Давида) и исповедует христианскую веру. Язычники схватили святого Симеона, который в то время был уже столетним старцем и после долгих мучений распяли на кресте.


Преподобный Стефан, игумен Печерский

Преподобный Стефан, игумен Печерский, епископ Владимиро-Волынский, с молодых лет подвизался в Киево-Печерской обители под руководством преподобного Феодосия († 1074; память 3 мая) и был любимым его учеником. Преподобный Феодосий иногда поручал ему вместо себя наставлять братию словом назидания. Перед кончиной преподобного Феодосия иноки просили его назначить игуменом святого Стефана, который был тогда доместиком (главным уставщиком на клиросе). «Он вырос, – говорили они, – под твоей рукой, послужил тебе, дай его нам». И преподобный Феодосий вручил управление обителью преподобному Стефану. Во время его игуменства был в основном отстроен обширный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы, начатый еще преподобным Феодосием. Братские келлии были переведены ближе к новому храму, а на прежнем месте остались несколько келлий для иноков, которым было поручено погребение умерших и ежедневное совершение Божественной литургии с поминовением усопших.

В 1078 году преподобный Стефан вынужден был покинуть монастырь. На другой горе, недалеко от родной обители, он основал новый монастырь в честь Пресвятой Богородицы (в память положения Ее ризы во Влахерне), который был назван Кловским. Монастырь был основан в благодарность за благодеяния Матери Божией к Печерской обители. Преподобный Стефан видел, как пришли из Греции мастера-каменщики с иконой Матери Божией и рассказали видение Царицы Небесной во Влахерне. Именно поэтому святой Стефан и создал на Клове церковь в честь Влахернской иконы Матери Божией.

В 1091 году святой Стефан был поставлен епископом Владимира-Волынского и участвовал в перенесении мощей преподобного Феодосия из пещеры в монастырь (память 14 августа). Он много потрудился по обращению в христианство жителей Волыни. Скончался святитель Стефан 27 апреля 1094 года в 6-й час ночи.


Священномученики Павел Светозаров и Иоанн Рождественский, пресвитеры, мученики Петр Языков, Николай Малков, Авксентий Калашников, Сергий Мефодиев и мученица Анастасия

2 ян­ва­ря 1922 го­да со­вет­ская власть из­да­ла де­крет об изъ­я­тии му­зей­но­го иму­ще­ства – раз­граб­ле­нии куль­тур­но­го на­сле­дия, со­бран­но­го на­ро­да­ми Рос­сии за ты­ся­чу лет. Но и это­го бы­ло боль­ше­ви­кам недо­ста­точ­но. На­сту­пив­ший в стране по­сле граж­дан­ской вой­ны го­лод поз­во­лил им про­дол­жить граж­дан­скую вой­ну с ограб­ле­ни­ем хра­мов и убий­ства­ми свя­щен­но­слу­жи­те­лей. Боль­ше­ви­ки хо­те­ли бы уни­что­жить сра­зу всю Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь, но по­сколь­ку это рав­но­знач­но бы­ло бы уни­что­же­нию боль­шей ча­сти на­се­ле­ния то­гдаш­ней Рос­сии, на это они не ре­ши­лись, опа­са­ясь мас­со­вых воз­му­ще­ний кре­стьян. В 1922 го­ду на­се­ле­ние об­ла­стей, охва­чен­ных го­ло­дом, со­став­ля­ло два­дцать три мил­ли­о­на. Для боль­ше­ви­ков это зна­чи­ло, что два­дцать три мил­ли­о­на по­тен­ци­аль­ных вра­гов вы­ве­де­ны го­ло­дом из борь­бы и не смо­гут встать на за­щи­ту Церк­ви, ко­гда во­ору­жен­ные от­ря­ды по еди­но­му сиг­на­лу вый­дут гра­бить хра­мы и мо­на­сты­ри.
Еще до то­го, как со­вет­ские вла­сти ста­ли в офи­ци­аль­ной пе­ча­ти вы­ка­зы­вать бес­по­кой­ство по по­во­ду на­дви­га­ю­ще­го­ся го­ло­да, Пат­ри­арх Ти­хон в ав­гу­сте 1921 го­да об­ра­тил­ся с прось­бой о по­мо­щи к Пра­во­слав­ным Пат­ри­ар­хам, Рим­ско­му па­пе, ар­хи­епи­ско­пу Кен­тер­бе­рий­ско­му и епи­ско­пу Йорк­ско­му, а так­же к пра­во­слав­ным лю­дям Рос­сии и все­го ми­ра. Это бы­ли од­новре­мен­но и плач, и прось­ба, и вопль о по­мо­щи. Из глу­би­ны серд­ца со­стра­да­ю­ще­го, щед­ро­го и люб­ве­обиль­но­го толь­ко и мог­ла из­лить­ся по­доб­ная прось­ба. То­гда же по бла­го­сло­ве­нию Пат­ри­ар­ха был ос­но­ван Все­рос­сий­ский Цер­ков­ный Ко­ми­тет по­мо­щи го­ло­да­ю­щим. В хра­мах и сре­ди ве­ру­ю­щих на­ча­лись сбо­ры средств; в го­ди­ну ве­ли­чай­шей скор­би Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь уве­рен­но и ав­то­ри­тет­но ста­но­ви­лась во гла­ве дви­же­ния по­мо­щи го­ло­да­ю­щим. Но для со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства, на­саж­дав­ше­го в ка­че­стве го­судар­ствен­ной ре­ли­гии без­бо­жие, это бы­ло непри­ем­ле­мо, и оно по­тре­бо­ва­ло ро­спус­ка Все­рос­сий­ско­го Цер­ков­но­го Ко­ми­те­та и пе­ре­да­чи всех со­бран­ных средств го­су­дар­ству. Од­на­ко и пол­ное от­стра­не­ние Церк­ви от по­мо­щи го­ло­да­ю­щим бы­ло невы­год­но, ибо остав­ля­ло Цер­ковь за пре­де­ла­ми по­ли­ти­че­ской ин­три­ги, и в де­каб­ре 1921 го­да со­вет­ское пра­ви­тель­ство пред­ло­жи­ло Церк­ви сно­ва на­чать сбор средств в по­мощь го­ло­да­ю­щим.
19 фев­ра­ля 1922 го­да Пат­ри­арх Ти­хон об­ра­тил­ся к пра­во­слав­ной пастве с воз­зва­ни­ем. «Ле­де­ня­щие ду­шу ужа­сы мы пе­ре­жи­ва­ем при чте­нии из­ве­стий о по­ло­же­нии го­ло­да­ю­щих: “Го­лод­ные не едят уже бо­лее сур­ро­га­тов, их дав­но уже нет. Па­даль для го­лод­но­го на­се­ле­ния ста­ла ла­ком­ством, но это­го ла­ком­ства нель­зя уже бо­лее до­стать, – пи­сал он. – По до­ро­гам и овра­гам, в сне­гу на­хо­дят де­сят­ки умер­ших го­лод­ных. Ма­те­ри бро­са­ют сво­их де­тей на мо­роз. Сто­ны и вопли несут­ся со всех сто­рон. До­хо­дит до лю­до­ед­ства. Убыль на­се­ле­ния от 12 до 25%. Из три­на­дца­ти мил­ли­о­нов го­ло­да­ю­ще­го на­се­ле­ния толь­ко два мил­ли­о­на по­лу­ча­ют про­до­воль­ствен­ную по­мощь” (“Из­ве­стия ВЦИК Со­ве­тов”, №№ 5 и 22 се­го го­да).
Необ­хо­ди­мо всем, кто толь­ко мо­жет, прий­ти на по­мощь стра­да­ю­ще­му от го­ло­да на­се­ле­нию.
По­лу­чив толь­ко на днях утвер­жден­ное Цен­траль­ной Ко­мис­си­ей по­мо­щи го­ло­да­ю­щим при ВЦИКе По­ло­же­ние о воз­мож­ном уча­стии ду­хо­вен­ства и цер­ков­ных об­щин в де­ле ока­за­ния по­мо­щи го­ло­да­ю­щим, мы вто­рич­но об­ра­ща­ем­ся ко всем, ко­му близ­ки и до­ро­ги за­ве­ты Хри­ста, с го­ря­чею моль­бою об об­лег­че­нии ужас­но­го со­сто­я­ния го­ло­да­ю­щих.
Вы, пра­во­слав­ные хри­сти­ане, от­клик­ну­лись сво­и­ми по­жерт­во­ва­ни­я­ми на го­ло­да­ю­щих на пер­вый наш при­зыв.
Бед­ствие го­ло­да раз­рос­лось до край­ней сте­пе­ни. Про­тя­ни­те же ру­ки свои на по­мощь го­ло­да­ю­щим бра­тьям и сест­рам и не жа­лей­те для них ни­че­го, де­ля с ни­ми и ку­сок хле­ба и одеж­ду по за­ве­там Хри­ста. Учи­ты­вая тя­жесть жиз­ни для каж­дой от­дель­ной хри­сти­ан­ской се­мьи вслед­ствие ис­то­ще­ния средств их, мы до­пус­ка­ем воз­мож­ность ду­хо­вен­ству и при­ход­ским со­ве­там, с со­гла­сия об­щин ве­ру­ю­щих, на по­пе­че­нии ко­то­рых на­хо­дит­ся хра­мо­вое иму­ще­ство, ис­поль­зо­вать на­хо­дя­щи­е­ся во мно­гих хра­мах дра­го­цен­ные ве­щи, не име­ю­щие бо­го­слу­жеб­но­го упо­треб­ле­ния (под­вес­ки в ви­де ко­лец, це­пей, брас­ле­ты, оже­ре­лья и дру­гие пред­ме­ты, жерт­ву­е­мые для укра­ше­ния свя­тых икон, зо­ло­той и се­реб­ря­ный лом), на по­мощь го­ло­да­ю­щим.
При­зы­вая на всех бла­го­сло­ве­ние Бо­жие, мо­лю пра­во­слав­ный рус­ский на­род, чад Церк­ви Хри­сто­вой, от­клик­нуть­ся на этот наш при­зыв. У ко­го есть две одеж­ды, тот дай неиму­ще­му, и у ко­го есть пи­ща, де­лай то же (Лк.3:11). Будь­те ми­ло­серд­ны, как и Отец ваш Небес­ный ми­ло­сер­ден (Лк.6:36)»[1].
Боль­ше­ви­ки жда­ли от Пат­ри­ар­ха по­доб­но­го воз­зва­ния и де­я­тель­но­го уча­стия Церк­ви в сбо­ре де­неж­ных средств, но они ни­как не же­ла­ли, чтобы Цер­ковь вста­ла во гла­ве дви­же­ния по­мо­щи го­ло­да­ю­щим и, как бы­ва­ло в про­шлом, пуб­лич­но при­зы­ва­ла на­род к жерт­вен­но­сти, ми­ло­сер­дию и люб­ви. 26 фев­ра­ля вла­сти из­да­ли де­крет об изъ­я­тии «из цер­ков­ных иму­ществ, пе­ре­дан­ных в поль­зо­ва­ние груп­пам ве­ру­ю­щих… всех дра­го­цен­ных пред­ме­тов из зо­ло­та, се­реб­ра и кам­ней…»[2], в том чис­ле всех освя­щен­ных пред­ме­тов. Де­крет бес­по­во­рот­но уни­что­жал доб­ро­воль­ность по­жерт­во­ва­ний, а свя­щен­ство вы­нуж­ден­но ста­вил в по­ло­же­ние свя­то­тат­цев.
Раз­ре­шая недо­уме­ние паст­вы и при­ни­мая весь гнев боль­ше­ви­ков на се­бя, Пат­ри­арх Ти­хон вы­пу­стил сле­ду­ю­щее по­сла­ние. «Мы до­пу­сти­ли, вви­ду чрез­вы­чай­но тяж­ких об­сто­я­тельств, воз­мож­ность по­жерт­во­ва­ния цер­ков­ных пред­ме­тов, не освя­щен­ных и не име­ю­щих бо­го­слу­жеб­но­го упо­треб­ле­ния, – пи­сал он. – Мы при­зы­ва­ем ве­ру­ю­щих чад Церк­ви и ныне к та­ко­вым по­жерт­во­ва­ни­ям, лишь од­но­го же­лая, чтобы эти по­жерт­во­ва­ния бы­ли от­кли­ком лю­бя­ще­го серд­ца на нуж­ды ближ­не­го, лишь бы они дей­стви­тель­но ока­зы­ва­ли ре­аль­ную по­мощь страж­ду­щим бра­тьям на­шим. Но мы не мо­жем одоб­рить изъ­я­тия из хра­мов, хо­тя бы и через доб­ро­воль­ное по­жерт­во­ва­ние, свя­щен­ных пред­ме­тов, упо­треб­ле­ние ко­их не для бо­го­слу­жеб­ных це­лей вос­пре­ща­ет­ся ка­но­на­ми Все­лен­ской Церк­ви и ка­ра­ет­ся Ею как свя­то­тат­ство – ми­ряне от­лу­че­ни­ем от Нее, свя­щен­но­слу­жи­те­ли – из­вер­же­ни­ем из са­на (73 пра­ви­ло Апо­столь­ское, 10 Пра­ви­ло Двух­кратн. Все­ленск. Со­бо­ра.)»[3].
Со­вет­ское пра­ви­тель­ство, из­дав де­крет об изъ­я­тии цер­ков­ных цен­но­стей, к са­мо­му изъ­я­тию не при­сту­па­ло до тех пор, по­ка во гла­ве все­го ме­ро­при­я­тия не встал Троц­кий. В на­ча­ле мар­та он воз­гла­вил сек­рет­ную ко­мис­сию, ко­то­рая долж­на бы­ла пол­но­стью взять под кон­троль про­цесс изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей.
11 мар­та Троц­кий, тре­буя в этом де­ле еди­но­на­ча­лия, пи­сал чле­нам По­лит­бю­ро[a]: «Ра­бо­та по изъ­я­тию цен­но­стей из мос­ков­ских церк­вей чрез­вы­чай­но за­пу­та­лась вви­ду то­го, что на­ря­ду с со­здан­ны­ми ра­нее ко­мис­си­я­ми Пре­зи­ди­ум ВЦИКа со­здал свои ко­мис­сии из пред­ста­ви­те­лей Пом­го­ла пред­се­да­те­лей Гу­бис­пол­ко­мов и Губ­фин­от­де­лов. Вче­ра на за­се­да­нии мо­ей ко­мис­сии в со­ста­ве тт. Троц­ко­го, Ба­зиле­ви­ча, Гал­ки­на, Ле­бе­де­ва, Ун­ш­лих­та, Са­мой­ло­вой-Зем­ляч­ки, Кра­си­ко­ва, Крас­но­ще­ко­ва и Са­про­но­ва мы при­шли еди­но­глас­но к вы­во­ду о необ­хо­ди­мо­сти об­ра­зо­ва­ния в Москве сек­рет­ной удар­ной ко­мис­сии… Эта ко­мис­сия долж­на в сек­рет­ном по­ряд­ке под­го­то­вить од­новре­мен­но по­ли­ти­че­скую, ор­га­ни­за­ци­он­ную и тех­ни­че­скую сто­ро­ну де­ла. Фак­ти­че­ское изъ­я­тие долж­но на­чать­ся еще в мар­те ме­ся­це и за­тем за­кон­чить­ся в крат­чай­ший срок… По­вто­ряю, ко­мис­сия эта со­вер­шен­но сек­рет­ная…
Про­шу ско­рей­ше­го утвер­жде­ния это­го по­ста­нов­ле­ния, как обя­за­тель­но­го для всех, во из­бе­жа­ние ка­кой бы то ни бы­ло даль­ней­шей пу­та­ни­цы»[4].
Рас­тол­ко­вы­вая свою по­зи­цию по от­но­ше­нию к Рус­ской Церк­ви и ду­хо­вен­ству, Троц­кий пи­сал: «Вся стра­те­гия на­ша в дан­ный пе­ри­од долж­на быть рас­счи­та­на на рас­кол сре­ди ду­хо­вен­ства на кон­крет­ном во­про­се: изъ­я­тии цен­но­стей из церк­вей. Так как во­прос ост­рый, то и рас­кол на этой поч­ве мо­жет и дол­жен при­нять очень ост­рый ха­рак­тер, и той ча­сти ду­хо­вен­ства, ко­то­рая вы­ска­жет­ся за изъ­я­тие и по­мо­жет изъ­я­тию, уже воз­вра­та на­зад к кли­ке пат­ри­ар­ха Ти­хо­на не бу­дет. По­се­му по­ла­гаю, что блок с этой ча­стью по­пов мож­но вре­мен­но до­ве­сти до вве­де­ния их в Пом­гол, тем бо­лее что нуж­но устра­нить ка­кие бы то ни бы­ло по­до­зре­ния и со­мне­ния на­счет то­го, что буд­то бы изъ­ятые из церк­ви цен­но­сти рас­хо­ду­ют­ся не на нуж­ды го­ло­да­ю­щих»[5].
13 мар­та По­лит­бю­ро утвер­ди­ло мос­ков­скую ко­мис­сию Троц­ко­го и при­ня­ло ре­ше­ние «о вре­мен­ном до­пу­ще­нии “со­вет­ской” ча­сти ду­хо­вен­ства в ор­га­ны Пом­го­ла в свя­зи с изъ­я­ти­ем цен­но­стей из церк­вей»[6].
Троц­кий пред­ста­вил чле­нам По­лит­бю­ро ин­струк­цию по про­ве­де­нию изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей, и она лег­ла в ос­но­ва­ние все­го пла­на изъ­я­тия.
Од­ни­ми из пер­вых жертв этой кам­па­нии ста­ли свя­щен­ни­ки и ми­ряне го­ро­да Шуи и се­ла Па­лех Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии – про­то­и­е­рей Па­вел Све­то­за­ров, свя­щен­ник Иоанн Рож­де­ствен­ский, Петр Ива­но­вич Язы­ков, Ни­ко­лай Мал­ков, Авк­сен­тий Ка­лаш­ни­ков, Сер­гей Ме­фо­ди­ев и де­ви­ца Ана­ста­сия.
Свя­щен­но­му­че­ник Па­вел ро­дил­ся в 1867 го­ду в се­ле Карт­ма­зо­во Ма­ли­нов­ской во­ло­сти Су­до­год­ско­го уез­да Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии в се­мье диа­ко­на Ми­ха­и­ла Ива­но­ви­ча Све­то­за­ро­ва. Окон­чив в 1891 го­ду Мос­ков­скую Ду­хов­ную ака­де­мию, Па­вел Ми­хай­ло­вич был на­зна­чен пре­по­да­ва­те­лем За­ко­на Бо­жия в муж­скую гим­на­зию в го­ро­де Шуе. Он имел на­ме­ре­ние при­нять мо­на­ше­ство, но свя­щен­ник шуй­ско­го Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра, про­то­и­е­рей Евлам­пий Ива­но­вич Прав­дин, став­ший с 1898 го­да на­сто­я­те­лем со­бо­ра, пред­ло­жил ему же­нить­ся на сво­ей до­че­ри Со­фии и стать свя­щен­ни­ком в со­бо­ре. Па­вел Ми­хай­ло­вич со­гла­сил­ся и 24 июня 1892 го­да со­че­тал­ся бра­ком, а 2 ав­гу­ста то­го же го­да был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Вос­кре­сен­ско­му со­бо­ру.
Его тесть, бла­го­да­ря сво­ей энер­гич­ной де­я­тель­но­сти, за­ни­мал в то вре­мя вид­ное по­ло­же­ние сре­ди ду­хо­вен­ства го­ро­да. Он был дей­стви­тель­ным чле­ном Пра­во­слав­но­го мис­си­о­нер­ско­го об­ще­ства и устро­и­те­лем пуб­лич­ных ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ных на­род­ных чте­ний. Он на­пи­сал ис­то­рию Шуй­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща со вре­ме­ни его ос­но­ва­ния в 1816 го­ду, а так­же кни­гу «Опи­са­ние го­ро­да Шуи и шуй­ских церк­вей с при­ло­же­ни­ем ска­за­ния о чу­де­сах от чу­до­твор­ной ико­ны Шуй­ской-Смо­лен­ской Бо­жи­ей Ма­те­ри» и, бу­дучи ав­то­ром мно­гих пуб­ли­ка­ций во «Вла­ди­мир­ских гу­берн­ских ве­до­мо­стях», был при­знан ро­до­на­чаль­ни­ком цер­ков­но­го кра­е­ве­де­ния в Шуе. Глав­ной свя­ты­ней Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра бы­ла чу­до­твор­ная ико­на Шуй­ской-Смо­лен­ской Бо­жи­ей Ма­те­ри, на­пи­сан­ная в 1655 го­ду шуй­ским ико­но­пис­цем Ге­ра­си­мом Икон­ни­ко­вым, ко­гда в Шуе сви­реп­ство­ва­ла мо­ро­вая яз­ва. С при­не­се­ни­ем ико­ны в храм эпи­де­мия пре­кра­ти­лась – сна­ча­ла в при­хо­де Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра, а за­тем и во всем го­ро­де.
У от­ца Пав­ла и Со­фии Евлам­пи­ев­ны ро­ди­лось во­семь де­тей. Со­фия Евлам­пи­ев­на скон­ча­лась в 1906 го­ду, и свя­щен­ни­ку при­шлось вос­пи­ты­вать остав­ших­ся без ма­те­ри ма­ло­лет­них де­тей.
В 1906 го­ду отец Па­вел был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом; 8 ап­ре­ля 1907 го­да воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея и на­зна­чен на­сто­я­те­лем Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра в свя­зи с ухо­дом его те­стя за штат. С 1907 го­да про­то­и­е­рей Па­вел стал бла­го­чин­ным и пред­се­да­те­лем Шуй­ско­го уезд­но­го от­де­ле­ния Вла­ди­мир­ско­го епар­хи­аль­но­го учи­лищ­но­го со­ве­та, с то­го же го­да он пред­став­лял ду­хо­вен­ство на зем­ских со­бра­ни­ях, а с 1908 го­да – в за­се­да­ни­ях Шуй­ской го­род­ской ду­мы. Про­то­и­е­рей Па­вел, кро­ме пре­по­да­ва­ния в муж­ской гим­на­зии, был учи­те­лем в жен­ской гим­на­зии и за­ко­но­учи­те­лем в вос­крес­ной цер­ков­но­при­ход­ской шко­ле.
По­сле при­хо­да к вла­сти без­бож­ни­ков и опуб­ли­ко­ва­ния ими за­ко­на об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства, за­пре­ща­ю­ще­го пре­по­да­вать За­кон Бо­жий в об­ще­об­ра­зо­ва­тель­ных об­ще­ствен­ных учре­жде­ни­ях, отец Па­вел пе­ре­нес эти уро­ки в Вос­кре­сен­ский со­бор.
Про­то­и­е­рей Па­вел был од­ним из са­мых из­вест­ных свя­щен­ни­ков в го­ро­де как по мас­шта­бу сво­ей де­я­тель­но­сти, так и из-за сво­их вы­да­ю­щих­ся про­по­ве­дей, и пред­ста­ви­те­ли со­вет­ской вла­сти сра­зу же об­ра­ти­ли на него вни­ма­ние и ста­ли ис­кать по­вод для его аре­ста. Для осу­ществ­ле­ния над­зо­ра за жиз­нью свя­щен­ни­ка к нему в дом все­ли­ли осве­до­ми­тель­ни­цу Шве­цо­ву.
В пер­вый раз отец Па­вел был аре­сто­ван в 1919 го­ду по об­ви­не­нию в непод­чи­не­нии рас­по­ря­же­ни­ям Сов­нар­ко­ма. В 1921 го­ду он был аре­сто­ван сно­ва и со­дер­жал­ся несколь­ко ме­ся­цев в тюрь­ме по при­ка­зу ЧК в свя­зи с Крон­штадт­ским вос­ста­ни­ем как по­ли­ти­че­ски небла­го­на­деж­ный. Несколь­ко раз его аре­сто­вы­ва­ли за про­по­ве­ди.
Вес­ной 1922 го­да в По­лит­бю­ро ото­всю­ду ста­ли по­сту­пать све­де­ния от ГПУ о хо­де изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей из хра­мов. 3 мар­та 1922 го­да бы­ла со­зда­на Шуй­ская ко­мис­сия по уче­ту и со­сре­до­то­че­нию цен­но­стей; пред­се­да­те­лем ее был на­зна­чен жи­тель се­ла Па­лех Алек­сандр Ви­цын, ко­то­ро­го боль­шин­ство жи­те­лей се­ла зна­ло как че­ло­ве­ка празд­но­го, вы­пи­ва­ю­ще­го и нрав­ствен­но нена­деж­но­го.
7 мар­та чле­ны ко­мис­сии впер­вые при­шли в Вос­кре­сен­ский со­бор. Они сра­зу же об­ра­ти­ли вни­ма­ние, что цер­ков­но­слу­жи­те­ли сни­ма­ют с об­ра­за Шуй­ской-Смо­лен­ской Бо­го­ма­те­ри буд­нич­ную се­реб­ря­ную с по­зо­ло­той ри­зу и оде­ва­ют празд­нич­ную – тка­ную, укра­шен­ную жем­чу­гом. Спро­си­ли ста­ро­сту Алек­сандра Па­ра­мо­но­ва:
– За­чем ме­ня­е­те?
– Мы все­гда в это вре­мя сни­ма­ем окла­ды для чист­ки.
Ко­мис­сия, од­на­ко, за­по­до­зри­ла, что ме­ня­ют в на­деж­де – пуб­лич­но в хра­ме дра­го­цен­ную ри­зу с ико­ны сни­мать по­бо­ят­ся.
11 мар­та на­сто­я­тель со­бо­ра про­то­и­е­рей Па­вел Све­то­за­ров по­лу­чил офи­ци­аль­ное из­ве­ще­ние от ко­мис­сии, что она при­сту­пит к ра­бо­те 13 мар­та в один­на­дцать ча­сов утра и при­гла­ша­ет пред­ста­ви­те­лей при­хо­да для уча­стия в со­став­ле­нии опи­си цер­ков­ных цен­но­стей.
В вос­кре­се­нье, 12 мар­та, сра­зу по­сле ли­тур­гии, ко­гда весь на­род был еще в хра­ме, бы­ло объ­яв­ле­но, что в семь ча­сов ве­че­ра со­сто­ит­ся со­бра­ние ве­ру­ю­щих для из­бра­ния в пра­ви­тель­ствен­ную ко­мис­сию пред­ста­ви­те­лей от при­хо­жан Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра. Со­бра­ние про­хо­ди­ло под над­зо­ром пред­ста­ви­те­лей со­вет­ских вла­стей – на­чаль­ни­ка уезд­ной ми­ли­ции, его по­мощ­ни­ка и ми­ли­цей­ско­го аген­та. Со­бра­ние пред­ло­жи­ло из­брать свою ко­мис­сию от при­хо­да под пред­се­да­тель­ством Ни­ко­лая Ни­ко­ла­е­ви­ча Ряб­це­ва.
Отец Па­вел ска­зал, что он сам от­да­вать име­ю­щие бо­го­слу­жеб­ное зна­че­ние цер­ков­ные пред­ме­ты не бу­дет, так как это свя­то­тат­ство и на­ру­ше­ние цер­ков­ных ка­но­нов, но при изъ­я­тии цен­но­стей пра­ви­тель­ствен­ной ко­мис­си­ей со­про­тив­ле­ния ока­зы­вать не на­ме­рен. По­сле ухо­да ко­мис­сии храм бу­дет за­но­во освя­щен, и в нем воз­об­но­вит­ся бо­го­слу­же­ние.
При­хо­жане, осо­бен­но жен­щи­ны, ста­ли про­сить об­ме­нять цер­ков­ное иму­ще­ство на свои лич­ные ве­щи.
– Цен­но­сти цер­ков­ные, – от­ве­тил Ряб­цев, – пой­дут в Аме­ри­ку, а ва­ши пла­тья и плат­ки со­чтут там за про­стые тряп­ки.
Один из при­хо­жан, учи­тель Бо­ри­сов, пред­ло­жил хо­да­тай­ство­вать пе­ред вла­стя­ми о вы­ку­пе цер­ков­ных ве­щей. Вла­сти оста­ви­ли хо­да­тай­ство без вни­ма­ния.
По­доб­ные со­бра­ния про­шли и в дру­гих хра­мах го­ро­да. При­ход­ское со­бра­ние Тро­иц­ко­го клад­би­щен­ско­го хра­ма (на­сто­я­тель се­ми­де­ся­ти­лет­ний про­то­и­е­рей Иоанн Лав­ров) по­на­ча­лу по­ста­но­ви­ло пред­ста­ви­те­лей в ко­мис­сию по пе­ре­да­че цер­ков­ной утва­ри от при­хо­да не из­би­рать и цер­ков­но­го иму­ще­ства не от­да­вать, но ко­гда де­ло до­шло до изъ­я­тия, все бы­ло от­да­но без со­про­тив­ле­ния. В дру­гих хра­мах, на­при­мер в шуй­ском Кре­сто­воз­дви­жен­ском, при­ход­ское со­бра­ние по­ста­но­ви­ло от­дать вза­мен цер­ков­ных пред­ме­тов доб­ро­хот­ные по­жерт­во­ва­ния. Неко­то­рые хра­мы, осо­бен­но сель­ские, бы­ли на­столь­ко бед­ны, что ни­че­го не мог­ли дать – ни цер­ков­ны­ми ве­ща­ми, ни вы­ку­пом.
В по­не­дель­ник, 13 мар­та, ве­ли­ко­пост­ная служ­ба за­кон­чи­лась в один­на­дцать ча­сов утра. На­ро­ду бы­ло немно­го, но к две­на­дца­ти ча­сам лю­ди ста­ли при­бы­вать, и ко­гда яви­лась ко­мис­сия, храм был по­лон на­ро­да.
Му­че­ник Петр (Петр Ива­но­вич Язы­ков) ро­дил­ся в 1881 го­ду в го­ро­де Шуе Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии в бла­го­че­сти­вой се­мье, с дет­ства хо­дил в цер­ковь и пел на кли­ро­се. В юно­сти он обу­чил­ся про­фес­сии ли­тей­щи­ка и ра­бо­тал на шуй­ской фаб­ри­ке объ­еди­нен­ной ма­ну­фак­ту­ры сна­ча­ла ра­бо­чим, а за­тем за­ве­ду­ю­щим ли­тей­ной ма­стер­ской.
13 мар­та Петр Ива­но­вич шел на ра­бо­ту на фаб­ри­ку, и его путь про­хо­дил непо­да­ле­ку от Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра. Уви­дев, что у вхо­да в со­бор со­би­ра­ет­ся на­род, и узнав, что при­дут пред­ста­ви­те­ли со­вет­ской вла­сти и бу­дут пе­ре­пи­сы­вать цер­ков­ное иму­ще­ство, Петр Ива­но­вич во­шел в храм, и вско­ре по­яви­лась ко­мис­сия.
При­хо­жане, по­тес­нив­шись, да­ли чле­нам ко­мис­сии прой­ти. По­слы­ша­лись вы­кри­ки:
– За­чем при­шли?! Что вам на­до, ведь Цер­ковь от­де­ле­на от го­су­дар­ства!
Ко­гда чле­ны ко­мис­сии про­хо­ди­ли ми­мо, Петр Ива­но­вич уви­дел, что ее пред­се­да­тель Ви­цын пьян.
– Смот­ри­те, эти лю­ди во­шли в цер­ковь пья­ны­ми, – ска­зал он близ­сто­я­щим, – это оскорб­ле­ние ве­ру­ю­щих. К то­му же они во­ору­же­ны. С ору­жи­ем вхо­дить в ал­тарь нель­зя.
Ко­мис­сия, од­на­ко, про­шла в ал­тарь, где ее уже жда­ли пред­ста­ви­те­ли цер­ков­ной ко­мис­сии и на­сто­я­тель со­бо­ра про­то­и­е­рей Па­вел Све­то­за­ров.
– Про­шу очи­стить со­бор! – с раз­дра­же­ни­ем по­тре­бо­вал Ви­цын от на­сто­я­те­ля.
– Я не имею пра­ва вы­го­нять мо­ля­щих­ся из хра­ма, – от­ве­тил свя­щен­ник.
– Но ведь вам бы­ло из­вест­но, что мы при­дем, и вы бы­ли обя­за­ны за­ра­нее очи­стить храм по­сле бо­го­слу­же­ния.
– И од­на­ко, мо­ля­щих­ся мы уда­лять из хра­ма не мо­жем.
– Ну что же, – угро­жа­ю­ще про­го­во­рил Ви­цын, – ес­ли вы сей­час же не очи­сти­те храм, то мы возь­мем вас и ва­шу ко­мис­сию как за­лож­ни­ков!
Отец Па­вел вы­шел на со­лею и, об­ра­тив­шись к на­ро­ду, ска­зал:
– Пра­ви­тель­ствен­ная ко­мис­сия про­сит вас уда­лить­ся, вы ей ме­ша­е­те.
В хра­ме за­го­во­ри­ли сра­зу и ото­всю­ду:
– Мы не уй­дем, пус­кай они са­ми ухо­дят, от­ку­да при­шли.
– Ва­ше по­ве­де­ние не при­не­сет ни­ка­кой поль­зы, – спо­кой­но и с до­сто­ин­ством про­из­нес на­сто­я­тель, об­ра­ща­ясь к со­брав­шим­ся.
Вслед за от­цом Пав­лом вы­сту­пи­ли чле­ны цер­ков­ной ко­мис­сии, один из ко­то­рых, Мед­ве­дев, про­сил:
– Разой­ди­тесь, а ина­че они и нас аре­сту­ют, и от­ца Пав­ла.
Неко­то­рым ка­за­лось, что с вла­стя­ми еще мож­но до­го­во­рить­ся, на­до толь­ко по­твер­же дер­жать­ся. Ду­мал так и Петр Ива­но­вич Язы­ков.
– Ес­ли ты бо­ишь­ся, что те­бя аре­сту­ют, – ска­зал он, – то сни­ми с се­бя пол­но­мо­чия, най­дут­ся дру­гие, ко­то­рые су­ме­ют раз­го­ва­ри­вать с вла­стя­ми.
Пе­ре­го­во­ры за­тя­ги­ва­лись, при­хо­жане по­ки­дать храм не хо­те­ли, по­во­да для аре­ста на­сто­я­те­ля и чле­нов цер­ков­ной ко­мис­сии не на­хо­ди­лось, но и при­сту­пить к опи­си иму­ще­ства в хра­ме, пол­ном на­ро­да, бо­я­лись. При­гла­сив пред­ста­ви­те­лей цер­ков­ной ко­мис­сии прий­ти ве­че­ром к на­чаль­ни­ку уезд­ной ми­ли­ции, ко­мис­сия уда­ли­лась, со­об­щив, что при­дет 15 мар­та.
Отец Па­вел от­слу­жил мо­ле­бен и пред­ло­жил при­хо­жа­нам остать­ся по­мо­лить­ся вме­сте с ним до на­ча­ла ве­чер­не­го бо­го­слу­же­ния. Мно­гие, остав­шись, усерд­но мо­ли­лись до ве­че­ра. По­сле бо­го­слу­же­ния пред­ста­ви­те­ли цер­ков­ной ко­мис­сии на­пра­ви­лись к на­чаль­ни­ку уезд­ной ми­ли­ции. Здесь им объ­яви­ли, что все они несут от­вет­ствен­ность за то, что по­сле обед­ни в хра­ме остал­ся на­род; им бы­ло при­ка­за­но впредь храм по­сле бо­го­слу­же­ния за­пи­рать, а клю­чи от­да­вать на хра­не­ние ко­му-ни­будь из слу­жа­щих церк­ви; 15 мар­та, как ра­нее бы­ло на­зна­че­но, пра­ви­тель­ствен­ная ко­мис­сия не при­дет, и о при­хо­де ее за­ра­нее объ­яв­лять­ся не бу­дет.
В тот же день ве­че­ром экс­трен­но со­брал­ся пре­зи­ди­ум уезд­но­го ис­пол­ко­ма и по­ста­но­вил: «…вос­ста­но­вить чрез­вы­чай­ные ме­ры, свя­зан­ные с во­ен­ным по­ло­же­ни­ем, на ко­то­ром гу­бер­ния объ­яв­ля­ет­ся по­ста­нов­ле­ни­ем ВЦИКа от 12 мая 1920 го­да, а по­то­му:
1) Вос­пре­тить вся­кие пуб­лич­ные неза­кон­ные сбо­ри­ща как в го­ро­де, так и в уез­де.
2) Лиц, спо­соб­ству­ю­щих и под­стре­ка­ю­щих к бес­по­ряд­кам… немед­лен­но аре­сто­вы­вать и пре­да­вать су­ду Рев­три­бу­на­ла.
3) Все на­сто­я­щие де­ла долж­ны рас­смат­ри­вать­ся без про­мед­ле­ния.
4) На­чаль­ни­ку гар­ни­зо­на и на­чаль­ни­ку ми­ли­ции… к ли­цам, на­ру­ша­ю­щим уста­нов­лен­ный по­ря­док… при­ме­нять ре­ши­тель­ные ме­ры вплоть до при­ме­не­ния ору­жия»[7]. Этим рас­по­ря­же­ни­ем опре­де­ли­лись даль­ней­шие со­бы­тия.
В сре­ду 15 мар­та на со­бор­ной пло­ща­ди с утра стал со­би­рать­ся на­род, в ос­нов­ном жен­щи­ны. К де­ся­ти ча­сам в управ­ле­ние ми­ли­ции при­шел Ви­цын и со­об­щил, что ко­мис­сия идет в Вос­кре­сен­ский со­бор изы­мать цер­ков­ные цен­но­сти и ми­ли­ции на­до разо­гнать со­брав­шу­ю­ся у со­бо­ра тол­пу. На­чаль­ник ми­ли­ции от­ря­дил для этой це­ли во­семь кон­ных ми­ли­ци­о­не­ров, и те ста­ли раз­го­нять со­брав­ших­ся на­гай­ка­ми, од­на­ко лю­ди не рас­хо­ди­лись: кто-то на­чал вы­ла­мы­вать из плет­ня ко­лья, чтобы обо­ро­нять­ся, из тол­пы по­ле­те­ли в ми­ли­ци­о­не­ров по­ле­нья. На­чаль­ник ми­ли­ции по­слал за под­креп­ле­ни­ем. Бы­ли при­сла­ны че­тыр­на­дцать во­ору­жен­ных крас­но­ар­мей­цев, ко­то­рые по­пы­та­лись разо­гнать тол­пу, – но без­успеш­но. Лю­ди тре­бо­ва­ли, чтобы ми­ли­ция и крас­но­ар­мей­цы ушли от со­бо­ра.
Ми­ли­ци­о­не­ры ста­ли из­би­вать лю­дей на­гай­ка­ми, не ща­дя жен­щин и де­тей. Кто пла­кал, кто усерд­но мо­лил­ся, иные го­во­ри­ли:
– Все рав­но уми­рать – умрем за Бо­жию Ма­терь!
На­чаль­ник гар­ни­зо­на рас­по­ря­дил­ся о при­сыл­ке крас­но­ар­мей­цев 146-го пол­ка в пол­ной бо­е­вой го­тов­но­сти.
По­ка крас­но­ар­мей­цы шли к пло­ща­ди, встреч­ные уго­ва­ри­ва­ли их не хо­дить раз­го­нять на­род, но сол­да­ты, рас­сы­пав­шись це­пью, все же дви­ну­лись на тол­пу.
Ни­кто из кли­ра или при­хо­жан не по­смел под­нять­ся на ко­ло­коль­ню и за­зво­нить в ко­ло­ко­ла. Про­ник­ли на ко­ло­коль­ню под­рост­ки. Ма­те­ри под­бад­ри­ва­ли и по­мо­га­ли им. Гим­на­зи­сты по­стар­ше зво­ни­ли в боль­шие ко­ло­ко­ла, де­ти один­на­дца­ти-две­на­дца­ти лет – в ма­лень­кие, и вы­шел до­воль­но гром­кий пе­ре­звон.
Вско­ре к со­бо­ру подъ­е­ха­ли ав­то­мо­би­ли с пу­ле­ме­та­ми, и на­ча­лась стрель­ба. Стре­ля­ли сна­ча­ла по­верх го­лов, а по­том и по тол­пе.
Пер­вым был убит при­хо­жа­нин хра­ма Ни­ко­лай Мал­ков. Про­хо­дя по пло­ща­ди, он оста­но­вил­ся и крик­нул: «Пра­во­слав­ные, стой­те за ве­ру!» – и был тут же убит вы­стре­лом в ви­сок.
К упав­ше­му юно­ше под­бе­жа­ли де­ти, но бы­ли от­тес­не­ны ми­ли­ци­о­не­ра­ми. Один из них ска­зал им:
– Ес­ли вы не уй­де­те, стре­лять бу­дем.
Де­ти за­бе­жа­ли во двор бли­жай­ше­го до­ма и тем спас­лись от тес­нив­ших их ло­шадь­ми ми­ли­ци­о­не­ров.
Вто­рой бы­ла уби­та де­ви­ца Ана­ста­сия. Этим утром по пу­ти на фаб­ри­ку она оста­но­ви­лась у со­бо­ра, под­ня­лась вме­сте с дру­ги­ми на его сту­пе­ни – и там бы­ла за­стре­ле­на. Бы­ли уби­ты Авк­сен­тий Ка­лаш­ни­ков и Сер­гей Ме­фо­ди­ев.
Уви­дев па­да­ю­щих от вы­стре­лов лю­дей, на­род по­тес­нил­ся и по­бе­жал.
В это вре­мя служ­ба в хра­ме под­хо­ди­ла к кон­цу. Па­мя­туя, что вла­сти обе­ща­ли не про­из­во­дить изъ­я­тия 15 мар­та, отец Па­вел вы­шел на ам­вон и ска­зал:
– Ни­ка­кой ко­мис­сии се­го­дня не бу­дет, вы мо­же­те спо­кой­но разой­тись по до­мам.
Вы­сту­пи­ли и чле­ны цер­ков­ной ко­мис­сии, уго­ва­ри­вая всех разой­тись. Но по­сле то­го, что про­изо­шло у стен хра­ма, ни­кто не ве­рил, что изъ­я­тия не бу­дет. В хра­ме со­бра­лось боль­ше трех­сот мо­ля­щих­ся. Отец Па­вел вы­шел из хра­ма и по­шел к сво­е­му до­му, на­хо­див­ше­му­ся на той же со­бор­ной пло­ща­ди, в пол­сотне ша­гов от хра­ма.
Вой­дя в дом, свя­щен­ник услы­шал прон­зи­тель­ный крик осве­до­ми­тель­ни­цы:
– Уби­ва­ют!
Он по­спе­шил вой­ти в ее ком­на­ту. Квар­ти­рант­ка сто­я­ла у ок­на и, по­ка­зы­вая на пло­щадь, гром­ко воз­му­ща­лась пра­во­слав­ны­ми.
Все, что она го­во­ри­ла, бы­ло столь оскор­би­тель­но, что отец Па­вел не вы­дер­жал.
– Раз­ве не вы ви­но­ва­ты в этом без­об­ра­зии? – ска­зал он. – Вы са­ми при­над­ле­жи­те к пар­тии, ко­то­рая про­по­ве­ду­ет непре­рыв­ную борь­бу и зло­бу, и эта борь­ба и зло­ба вы­ли­ва­ет­ся те­перь на ва­ши го­ло­вы.
Стрель­бой, на­гай­ка­ми, ло­шадь­ми тол­пу пе­ред хра­мом разо­гна­ли. Тру­пы уби­тых по­ло­жи­ли на па­перть со­бо­ра и ни­ко­го к ним не до­пус­ка­ли. Свя­щен­ник Ни­ко­лай Ши­ро­ко­го­ров от­слу­жил по прось­бе при­хо­жан мо­леб­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю Чу­до­твор­цу и му­че­ни­ку Иоан­ну Во­и­ну, а за­тем чле­ны цер­ков­ной ко­мис­сии по­про­си­ли при­хо­жан разой­тись. Тру­пы уби­тых бы­ли уве­зе­ны, ра­не­ных до­ста­ви­ли в боль­ни­цу. Изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей в этот день не бы­ло.
Со сто­ро­ны ве­ру­ю­щих по­стра­да­ло два­дцать два че­ло­ве­ка, из них чет­ве­ро бы­ло уби­то. Из крас­но­ар­мей­цев ни один не был убит или тя­же­ло ра­нен.
В три ча­са но­чи на экс­трен­ное за­се­да­ние со­бра­лись пре­зи­ди­ум шуй­ско­го ис­пол­ко­ма и бю­ро уезд­но­го ко­ми­те­та ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии и по­ста­но­ви­ли: для лик­ви­да­ции воз­ник­ших бес­по­ряд­ков со­здать, на­де­лив чрез­вы­чай­ны­ми пол­но­мо­чи­я­ми, ре­во­лю­ци­он­ную пя­тер­ку в со­ста­ве – пред­се­да­те­ля уезд­но­го ис­пол­ко­ма, на­чаль­ни­ка гар­ни­зо­на, на­чаль­ни­ка уезд­ной ми­ли­ции, сек­ре­та­ря уезд­но­го ко­ми­те­та ком­пар­тии и неко­е­го граж­да­ни­на без долж­но­сти. За­про­си­ли пре­зи­ди­ум гу­бис­пол­ко­ма, тот при­ка­зал пя­тер­ку лик­ви­ди­ро­вать, а вме­сто нее ор­га­ни­зо­вать след­ствен­ную ко­мис­сию.
19 мар­та 1922 го­да Ле­нин, вос­поль­зо­вав­шись про­ис­шед­ши­ми в Шуе со­бы­ти­я­ми, об­ра­тил­ся с ди­рек­тив­ным пись­мом в По­лит­бю­ро от­но­си­тель­но про­ве­де­ния кам­па­нии по изъ­я­тию цен­но­стей.
«Имен­но те­перь и толь­ко те­перь, – дик­то­вал он сек­ре­тар­ше, – ко­гда в го­лод­ных мест­но­стях едят лю­дей и на до­ро­гах ва­ля­ют­ся сот­ни, ес­ли не ты­ся­чи тру­пов, мы мо­жем (и по­это­му долж­ны) про­ве­сти изъ­я­тие цер­ков­ных цен­но­стей с са­мой бе­ше­ной и бес­по­щад­ной энер­ги­ей, не оста­нав­ли­ва­ясь пе­ред по­дав­ле­ни­ем ка­ко­го угод­но со­про­тив­ле­ния. Имен­но те­перь и толь­ко те­перь гро­мад­ное боль­шин­ство кре­стьян­ской мас­сы бу­дет ли­бо за нас, ли­бо, во вся­ком слу­чае, бу­дет не в со­сто­я­нии под­дер­жать сколь­ко-ни­будь ре­ши­тель­но ту горст­ку чер­но­со­тен­но­го ду­хо­вен­ства и ре­ак­ци­он­но­го го­род­ско­го ме­щан­ства, ко­то­рые мо­гут и хо­тят ис­пы­тать по­ли­ти­ку на­силь­ствен­но­го со­про­тив­ле­ния со­вет­ско­му де­кре­ту…
Один ум­ный пи­са­тель по го­судар­ствен­ным во­про­сам спра­вед­ли­во ска­зал, что ес­ли необ­хо­ди­мо для осу­ществ­ле­ния из­вест­ной по­ли­ти­че­ской це­ли пой­ти на ряд же­сто­ко­стей, то на­до осу­ществ­лять их са­мым энер­гич­ным об­ра­зом и в са­мый крат­кий срок, ибо дли­тель­но­го при­ме­не­ния же­сто­ко­стей на­род­ные мас­сы не вы­не­сут…
По­это­му я при­хо­жу к без­услов­но­му вы­во­ду, что мы долж­ны имен­но те­перь дать са­мое ре­ши­тель­ное и бес­по­щад­ное сра­же­ние чер­но­со­тен­но­му ду­хо­вен­ству и по­да­вить его со­про­тив­ле­ние с та­кой же­сто­ко­стью, чтобы они не за­бы­ли это­го в те­че­ние несколь­ких де­ся­ти­ле­тий. Са­мую кам­па­нию про­ве­де­ния это­го пла­на я пред­став­ляю сле­ду­ю­щим об­ра­зом:
Офи­ци­аль­но вы­сту­пать с ка­ки­ми бы то ни бы­ло ме­ро­при­я­ти­я­ми дол­жен толь­ко тов. Ка­ли­нин, – ни­ко­гда и ни в ка­ком слу­чае не дол­жен вы­сту­пать ни в пе­ча­ти, ни иным об­ра­зом пе­ред пуб­ли­кой тов. Троц­кий.
По­слан­ная уже от име­ни По­лит­бю­ро те­ле­грам­ма о вре­мен­ной при­оста­нов­ке изъ­я­тий не долж­на быть от­ме­ня­е­ма. Она нам вы­год­на, ибо по­се­ет у про­тив­ни­ка пред­став­ле­ние, буд­то мы ко­леб­лем­ся, буд­то ему уда­лось нас за­пу­гать…
В Шую по­слать од­но­го из са­мых энер­гич­ных, тол­ко­вых и рас­по­ря­ди­тель­ных чле­нов ВЦИКа или дру­гих пред­ста­ви­те­лей цен­траль­ной вла­сти (луч­ше од­но­го, чем несколь­ких), при­чем дать ему сло­вес­ную ин­струк­цию через од­но­го из чле­нов По­лит­бю­ро. Эта ин­струк­ция долж­на сво­дить­ся к то­му, чтобы он в Шуе аре­сто­вал как мож­но боль­ше, не мень­ше чем несколь­ко де­сят­ков, пред­ста­ви­те­лей мест­но­го ду­хо­вен­ства, мест­но­го ме­щан­ства и мест­ной бур­жу­а­зии по по­до­зре­нию в пря­мом или кос­вен­ном уча­стии в де­ле на­силь­ствен­но­го со­про­тив­ле­ния де­кре­ту ВЦИКа об изъ­я­тии цер­ков­ных цен­но­стей. Тот­час по окон­ча­нии этой ра­бо­ты он дол­жен при­е­хать в Моск­ву и лич­но сде­лать до­клад на пол­ном со­бра­нии По­лит­бю­ро или пе­ред дву­мя упол­но­мо­чен­ны­ми на это чле­на­ми По­лит­бю­ро. На ос­но­ва­нии это­го до­кла­да По­лит­бю­ро даст де­таль­ную ди­рек­ти­ву су­деб­ным вла­стям, то­же уст­ную, чтобы про­цесс про­тив шуй­ских мя­теж­ни­ков, со­про­тив­ля­ю­щих­ся по­мо­щи го­ло­да­ю­щим, был про­ве­ден с мак­си­маль­ной быст­ро­той и за­кон­чил­ся не ина­че, как рас­стре­лом очень боль­шо­го чис­ла са­мых вли­я­тель­ных и опас­ных чер­но­со­тен­цев г. Шуи, а по воз­мож­но­сти так­же и не толь­ко это­го го­ро­да, а и Моск­вы и несколь­ких дру­гих ду­хов­ных цен­тров…
На съез­де пар­тии устро­ить сек­рет­ное со­ве­ща­ние всех или по­чти всех де­ле­га­тов по это­му во­про­су сов­мест­но с глав­ны­ми ра­бот­ни­ка­ми ГПУ, НКЮ и Рев­три­бу­на­ла. На этом со­ве­ща­нии про­ве­сти сек­рет­ное ре­ше­ние съез­да о том, что изъ­я­тие цен­но­стей, в осо­бен­но­сти са­мых бо­га­тых лавр, мо­на­сты­рей и церк­вей, долж­но быть про­ве­де­но с бес­по­щад­ной ре­ши­тель­но­стью, без­услов­но ни пе­ред чем не оста­нав­ли­ва­ясь и в са­мый крат­чай­ший срок. Чем боль­шее чис­ло пред­ста­ви­те­лей ре­ак­ци­он­но­го ду­хо­вен­ства и ре­ак­ци­он­ной бур­жу­а­зии удаст­ся нам по это­му по­во­ду рас­стре­лять, тем луч­ше. На­до имен­но те­перь про­учить эту пуб­ли­ку так, чтобы на несколь­ко де­сят­ков лет ни о ка­ком со­про­тив­ле­нии они не сме­ли и ду­мать. Для на­блю­де­ния за быст­рей­шим и успеш­ней­шим про­ве­де­ни­ем этих мер на­зна­чить тут же на съез­де, т.е. на сек­рет­ном его со­ве­ща­нии, спе­ци­аль­ную ко­мис­сию при обя­за­тель­ном уча­стии т. Троц­ко­го и т. Ка­ли­ни­на, без вся­кой пуб­ли­ка­ции об этой ко­мис­сии с тем, чтобы под­чи­не­ние ей всех опе­ра­ций бы­ло обес­пе­че­но и про­во­ди­лось не от име­ни ко­мис­сии, а в об­ще­со­вет­ском и об­ще­пар­тий­ном по­ряд­ке. На­зна­чить осо­бо от­вет­ствен­ных, наи­луч­ших ра­бот­ни­ков для про­ве­де­ния этой ме­ры в наи­бо­лее бо­га­тых лав­рах, мо­на­сты­рях и церк­вях»[8].
На за­се­да­нии По­лит­бю­ро 20 мар­та 1922 го­да при уча­стии Ка­ме­не­ва, Ста­ли­на, Мо­ло­то­ва, Троц­ко­го, Цю­ру­пы и Ры­ко­ва бы­ло при­ня­то пред­ло­же­ние Ле­ни­на-Троц­ко­го и в тот же день по­сла­на в Шую ко­мис­сия для рас­сле­до­ва­ния.
23 мар­та ко­мис­сия со­ста­ви­ла за­клю­че­ние о про­ис­шед­шем, при­знав дей­ствия ви­цын­ской ко­мис­сии пра­виль­ны­ми и со­гла­со­ван­ны­ми с рас­по­ря­же­ни­я­ми цен­тра, а дей­ствия мест­ных вла­стей про­тив со­брав­шей­ся у хра­ма тол­пы «пра­виль­ны­ми, но недо­ста­точ­но энер­гич­ны­ми»[9]. Ко­мис­сия пред­ло­жи­ла «гу­бер­ни­ям и уезд­ным вла­стям при­нять ме­ры к тща­тель­ным рас­сле­до­ва­ни­ям… де­ло пе­ре­дать для окон­ча­тель­но­го раз­бо­ра и при­мер­но­го на­ка­за­ния в Рев­три­бу­нал»[10].
«Рас­сле­до­ва­ни­ем» за­ня­лось Ива­но­во-Воз­не­сен­ское ГПУ. Из Моск­вы был от­ря­жен сле­до­ва­тель по осо­бо важ­ным де­лам Верх­три­ба ВЦИКа.
17 мар­та про­то­и­е­рея Пав­ла Све­то­за­ро­ва вы­зва­ли для до­про­са в ГПУ и здесь аре­сто­ва­ли. Изъ­я­тие цен­но­стей из Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра про­ис­хо­ди­ло уже без него, 23 мар­та.
След­ствие в со­от­вет­ствии с ин­струк­ци­ей Ле­ни­на-Троц­ко­го с са­мо­го на­ча­ла пы­та­лось до­ка­зать на­ли­чие за­го­во­ра свя­щен­но­слу­жи­те­лей, ста­вив­ших сво­ей це­лью со­про­тив­ле­ние изъ­я­тию цер­ков­ных цен­но­стей и ед­ва ли не на­род­ное вос­ста­ние. Бы­ли при­дир­чи­во до­про­ше­ны адми­ни­стра­ция и ра­бо­чие шуй­ской ма­ну­фак­ту­ры и уста­нов­ле­но с непре­лож­но­стью, что ни­ка­ко­го за­го­во­ра не бы­ло.
Рас­по­ря­же­ни­ем ВЦИКа ста­ли про­из­во­дить­ся мас­со­вые аре­сты. Об­ви­не­ние в со­про­тив­ле­нии изъ­я­тию цер­ков­ных цен­но­стей бы­ло предъ­яв­ле­но че­ты­рем свя­щен­ни­кам: Пав­лу Све­то­за­ро­ву, Иоан­ну Рож­де­ствен­ско­му, Иоан­ну Лав­ро­ву, Алек­сан­дру Смель­ча­ко­ву, ста­ро­сте Вос­кре­сен­ско­го со­бо­ра Алек­сан­дру Па­ра­мо­но­ву и два­дца­ти ми­ря­нам, и в их чис­ле Пет­ру Ива­но­ви­чу Язы­ко­ву. По­сле окон­ча­ния след­ствия к су­ду бы­ли при­вле­че­ны де­вят­на­дцать че­ло­век.
Свя­щен­но­му­че­ник Иоанн ро­дил­ся 16 мар­та 1872 го­да в се­ле Нар­мо­чи Ме­лен­ков­ско­го уез­да Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Пред­те­чен­ской церк­ви Сте­фа­на Ни­ка­но­ро­ви­ча и его су­пру­ги Лю­бо­ви Ан­дре­ев­ны Рож­де­ствен­ских. Пер­во­на­чаль­ное об­ра­зо­ва­ние он по­лу­чил во Вла­ди­мир­ском ду­хов­ном учи­ли­ще. В 1892 го­ду Иоанн окон­чил Вла­ди­мир­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­зна­чен пре­по­да­ва­те­лем За­ко­на Бо­жия и учи­те­лем в Слав­цев­скую цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу в Ме­лен­ков­ском уез­де. В 1893-1894 го­дах он был за­ко­но­учи­те­лем и учи­те­лем в Ива­чев­ской зем­ской шко­ле в Го­ро­хо­вец­ком уез­де, а с 1894-го по 1897 год – в Неве­ро-Сло­бод­ской зем­ской шко­ле то­го же уез­да.
Из­брав путь свя­щен­ни­ка се­мей­но­го, Иоанн же­нил­ся на до­че­ри свя­щен­ни­ка Кре­сто­воз­дви­жен­ско­го хра­ма се­ла Па­лех Вяз­ни­ков­ско­го уез­да Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии[c] про­то­и­е­рея Ва­си­лия Ма­ли­ни­на, Алек­сан­дре и 17 ок­тяб­ря 1897 го­да был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко Кре­сто­воз­дви­жен­ской церк­ви. Хо­ро­шо по­ни­мая, на­сколь­ко важ­ным ста­но­вит­ся про­све­ще­ние на­ро­да в на­сту­пив­шем смут­ном ХХ сто­ле­тии, ко­гда все под­лин­ное про­све­ще­ние по­чти це­ли­ком огра­ни­чи­ва­лось цер­ков­ным, а средств и воз­мож­но­стей у Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ста­но­ви­лось все мень­ше и мень­ше, он сра­зу же по ру­ко­по­ло­же­нии явил се­бя рев­ност­ным и де­я­тель­ным пас­ты­рем на этом по­при­ще. С 23 ок­тяб­ря 1903 го­да он стал за­ве­ду­ю­щим от­кры­той в се­ле Па­лех его ста­ра­ни­я­ми бес­плат­ной на­род­ной биб­лио­те­ки-чи­таль­ни.
С 1905-го по 1911 год отец Иоанн со­сто­ял кан­ди­да­том упол­но­мо­чен­но­го на окруж­ной и епар­хи­аль­ный съез­ды; с 1908 го­да он был за­ко­но­учи­те­лем млад­ше­го клас­са от­кры­то­го его тру­да­ми и за­бо­та­ми Па­лех­ско­го двух­класс­но­го ми­ни­стер­ско­го учи­ли­ща и жен­ско­го учи­ли­ща.
Де­тей у от­ца Иоан­на с ма­туш­кой не бы­ло, и все си­лы и вре­мя он от­да­вал при­хо­жа­нам и хра­му. Два­дцать пять лет рев­ност­но слу­жил свя­щен­ник Иоанн Рож­де­ствен­ский в Кре­сто­воз­дви­жен­ском хра­ме в се­ле Па­лех, и при­хо­жане за эти го­ды по­лю­би­ли его, как от­ца.
В вос­кре­се­нье 19 мар­та отец Иоанн огла­сил с ам­во­на по­сла­ние Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на, ка­са­ю­ще­е­ся изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей, – по пря­мой сво­ей обя­зан­но­сти и дол­гу.
От­слу­жив по­сле ли­тур­гии мо­ле­бен, свя­щен­ник ска­зал:
– Вы слы­ша­ли по­сла­ние Пат­ри­ар­ха. Зна­е­те о де­кре­те цен­траль­ной вла­сти об изъ­я­тии цер­ков­ных цен­но­стей. Я при­зы­ваю вас, сво­их при­хо­жан, не пре­пят­ство­вать ра­бо­те пра­ви­тель­ствен­ной ко­мис­сии в слу­чае ее при­хо­да. Сам я, как свя­щен­ник, по ка­но­нам не мо­гу от­дать свя­щен­ные пред­ме­ты. А при­сут­ство­вать, ко­гда их бу­дут изы­мать дру­гие, не хо­чу и не бу­ду.
По про­ше­ствии вос­кре­се­нья в Шуй­ское ГПУ по­сту­пи­ло до­не­се­ние, что свя­щен­ник Иоанн Рож­де­ствен­ский «в ви­де про­по­ве­ди огла­сил воз­зва­ние Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на»[11]. 24 мар­та у от­ца Иоан­на был про­из­ве­ден обыск и изъ­ято по­сла­ние Пат­ри­ар­ха; на дру­гой же день он был аре­сто­ван и об­ви­нен в чте­нии по­сла­ния.
Бы­ли вы­зва­ны для до­про­са сви­де­те­ли – при­хо­жане, ико­но­пис­цы, быв­шие в тот день на служ­бе. Все еди­но­глас­но по­ка­за­ли, что отец Иоанн уве­ще­вал не пре­пят­ство­вать изъ­я­тию цен­но­стей.
2 ап­ре­ля 1922 го­да при­хо­жане Кре­сто­воз­дви­жен­ско­го хра­ма по­да­ли вла­стям про­ше­ние об осво­бож­де­нии от­ца Иоан­на, так как его арест – недо­ра­зу­ме­ние: «по­ли­ти­че­ских тем свя­щен­ник Рож­де­ствен­ский не ка­сал­ся за всю свою два­дца­ти­пя­ти­лет­нюю де­я­тель­ность»[12], и на по­след­нем бо­го­слу­же­нии он при­зы­вал к спо­кой­ствию.
Сле­до­ва­те­ли уси­лен­но до­би­ва­лись от аре­сто­ван­но­го свя­щен­ни­ка, чтобы тот ска­зал, от­ку­да он по­лу­чил по­сла­ние; отец Иоанн от­ве­чал, что по­лу­чил по по­чте, но, от­ку­да оно бы­ло или ка­кой штем­пель был на кон­вер­те и где сам кон­верт, – не пом­нит.
След­ствие шло три неде­ли; 11 ап­ре­ля 1922 го­да всем аре­сто­ван­ным вру­чи­ли об­ви­ни­тель­ные за­клю­че­ния.
17 ап­ре­ля при­хо­жане Кре­сто­воз­дви­жен­ской церк­ви се­ла Па­лех на­пра­ви­ли в Вер­хов­ный Рев­три­бу­нал про­ше­ние. «Сви­де­тель­ству­ем сво­и­ми под­пи­ся­ми о том, – пи­са­ли они, – что свя­щен­ник на­ше­го хра­ма отец Иоанн Рож­де­ствен­ский 19 мар­та се­го го­да по про­чте­нии Пат­ри­ар­ше­го воз­зва­ния не воз­буж­дал при­хо­жан про­ти­вить­ся рас­по­ря­же­ни­ям со­вет­ской вла­сти по от­бо­ру цер­ков­ных цен­но­стей, на­про­тив, убеж­дал спо­кой­но от­не­стись к рас­про­стра­нен­но­му пра­ви­тель­ством по­ста­нов­ле­нию, в то же вре­мя разъ­яс­няя при­хо­жа­нам, что ду­хо­вен­ством се­ла Па­лех пред­при­ня­ты все воз­мож­ные ме­ры к со­хра­не­нию тех цер­ков­ных пред­ме­тов, ко­то­рые име­ют осо­бен­ное ар­хео­ло­ги­че­ское зна­че­ние»[13].
На дру­гой день при­хо­жане Па­ле­ха со­бра­ли сель­ский сход и со­ста­ви­ли еще од­но про­ше­ние в Вер­хов­ный Рев­три­бу­нал. «При­ни­мая во вни­ма­ние то, что отец Иоанн Рож­де­ствен­ский мно­го по­ра­бо­тал как об­ще­ствен­ный про­грес­сив­ный де­я­тель на поль­зу род­но­го при­хо­да и все­го Па­лех­ско­го рай­о­на и снис­кал се­бе все­об­щее ува­же­ние, – го­во­ри­лось в нем, – мы, со­брав­ши­е­ся, не мо­жем остать­ся без­участ­ны­ми при об­ви­не­нии его в аги­та­ции в про­по­ве­ди про­тив ра­бо­че-кре­стьян­ской вла­сти. Чтобы не быть го­ло­слов­ны­ми в утвер­жде­нии за от­цом Иоан­ном ре­пу­та­ции про­грес­сив­но­го об­ще­ствен­но­го де­я­те­ля, счи­та­ем нуж­ным до­ве­сти до све­де­ния Рев­три­бу­на­ла хо­тя бы то, что бла­го­да­ря тру­дам и энер­гии от­ца Иоан­на в се­ле Па­лех в раз­ное вре­мя бы­ли от­кры­ты сле­ду­ю­щие об­ще­ствен­но-по­лез­ные учре­жде­ния, как-то: 1) Па­лех­ское об­ще­ство по­тре­би­те­лей, 2) Па­лех­ская биб­лио­те­ка-чи­таль­ня, су­ще­ству­ю­щая и в на­сто­я­щее вре­мя и 3) Па­лех­ское кре­дит­ное то­ва­ри­ще­ство. Отец Иоанн мно­го со­дей­ство­вал рас­про­стра­не­нию про­све­ще­ния сре­ди кре­стьян­ства. Па­лех­ская шко­ла II сту­пе­ни, рас­сад­ник зна­ния несколь­ких во­ло­стей уез­да, обя­за­на сво­им от­кры­ти­ем боль­ше всех все ему же – от­цу Иоан­ну. Та­ко­вы его толь­ко глав­ней­шие за­слу­ги пе­ред го­су­дар­ством и мест­ным кре­стьян­ским на­се­ле­ни­ем»[14].
Су­деб­но­му про­цес­су при­да­ва­лось боль­шое про­па­ган­дист­ское зна­че­ние, и все об­ви­ня­е­мые бы­ли до­став­ле­ны из Шуи в Ива­но­во-Воз­не­сенск. Суд по пер­во­на­чаль­но­му пла­ну дол­жен был про­хо­дить в зда­нии быв­шей жен­ской гим­на­зии, но по ма­ло­сти здесь ме­ста слу­ша­ние де­ла бы­ло пе­ре­не­се­но в зда­ние мест­но­го те­ат­ра.
Су­деб­ное за­се­да­ние на­ча­лось 21 ап­ре­ля. Су­ди­ла Вы­езд­ная Сес­сия Вер­хов­но­го Рев­три­бу­на­ла ВЦИКа под пред­се­да­тель­ством за­ме­сти­те­ля пред­се­да­те­ля Вер­хов­но­го Рев­три­бу­на­ла Гал­ки­на и чле­нов: Нем­цо­ва, пред­се­да­те­ля Ива­но­во-Воз­не­сен­ско­го Губ­рев­три­бу­на­ла Пав­ло­ва и об­ви­ни­те­ля Смир­но­ва.
Суд про­дол­жал­ся с 21 по 25 ап­ре­ля. Отец Па­вел ви­нов­ным се­бя не при­знал, ска­зав, что не пре­пят­ство­вал изъ­я­тию, для со­дей­ствия пра­ви­тель­ствен­ной ко­мис­сии и бы­ла из­бра­на ко­мис­сия из при­хо­жан.
Суд на­стой­чи­во пы­тал­ся узнать, по­лу­чал ли отец Па­вел ин­струк­ции от сво­е­го епар­хи­аль­но­го на­чаль­ства и счи­та­ет ли для се­бя обя­за­тель­ны­ми рас­по­ря­же­ния Пат­ри­ар­ха.
– Ни­ка­ких ин­струк­ций от сво­е­го непо­сред­ствен­но­го на­чаль­ства я не по­лу­чал. По­сла­ния гла­вы Церк­ви Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на счи­таю обя­за­тель­ны­ми для ис­пол­не­ния. Мне бы­ло яс­но, что цен­но­сти от­да­вать нуж­но, но я не мог их пе­ре­да­вать сво­и­ми ру­ка­ми. Мо­гут брать – мы пре­пят­ство­вать не бу­дем, но от­да­вать их сво­и­ми ру­ка­ми мы не долж­ны.
Столь же неза­ви­си­мо и твер­до дер­жал­ся свя­щен­ник Иоанн Рож­де­ствен­ский. Ви­нов­ным се­бя он не при­знал, под­твер­дил лишь то, что дей­стви­тель­но чи­тал по­сла­ние Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на и ска­зал сло­во, ста­ра­ясь уми­рить стра­сти.
Петр Ива­но­вич Язы­ков ви­нов­ным се­бя не при­знал.
– Вы го­во­ри­ли, что пра­ви­тель­ствен­ная ко­мис­сия пья­на? – спро­сил его Гал­кин.
– Ко­гда ми­мо ме­ня про­хо­дил Ви­цын, то на ме­ня пах­ну­ло пе­ре­га­ром, – от­ве­тил он.
– Вы го­во­ри­ли об этом?
– Ес­ли я и го­во­рил, то толь­ко де­лил­ся сво­и­ми впе­чат­ле­ни­я­ми с ря­дом сто­я­щи­ми.
– Вы ве­ру­ю­щий? – спро­сил его об­ви­ни­тель Смир­нов.
– Я ве­ру­ю­щий.
– Как вы от­но­си­тесь к изъ­я­тию?
– Изъ­я­тию под­ле­жат толь­ко из­лиш­ки.
По­сле окон­ча­ния су­деб­но­го след­ствия пред­се­да­тель Гал­кин стал пред­ла­гать об­ви­ня­е­мым вер­ное, по его мне­нию, сред­ство к осво­бож­де­нию – са­мо­ого­вор и де­я­тель­ное со­труд­ни­че­ство с су­дом.
– Я ду­маю, что в по­след­нем сло­ве, – ска­зал он, – неко­то­рые под­су­ди­мые вы­ска­жут свое рас­ка­я­ние пе­ред вла­стью в сво­их пре­ступ­ных де­я­ни­ях. Это мо­жет до­пол­нить су­деб­ное след­ствие и осве­тить пол­нее про­ис­шед­шие фак­ты. Вот Рож­де­ствен­ский мо­жет ска­зать, от­ку­да он по­лу­чил пись­мо с по­сла­ни­ем Ти­хо­на.
– Я не знаю, от­ку­да по­лу­чил пись­мо, – от­ве­тил свя­щен­ник.
Об­ви­ни­тель Смир­нов по­тре­бо­вал рас­стре­ла для че­ты­рех об­ви­ня­е­мых. Гал­кин по­сле это­го еще раз пред­ло­жил:
– При­зна­ние и ис­крен­нее рас­ка­я­ние – это луч­шая за­щи­та. Суд это, без­услов­но, бу­дет учи­ты­вать.
– Стоя пе­ред каз­нью, – ска­зал отец Па­вел в сво­ем по­след­нем сло­ве, – я лгать не мо­гу. И по­вто­ряю, что уча­стия в со­про­тив­ле­нии изъ­я­тию не при­ни­мал. Ес­ли в чем и ви­но­вен, то раз­ве в неопре­де­лен­ной сво­ей по­зи­ции. Мое по­ло­же­ние бы­ло меж­ду вла­стя­ми и Цер­ко­вью. Вла­сти тре­бо­ва­ли свое, а от Церк­ви не бы­ло вполне опре­де­лен­ных разъ­яс­не­ний, как по­сту­пить. Но ни­ка­кой кро­во­жад­но­сти, на ко­то­рую тут ука­зы­вал об­ви­ни­тель, у ме­ня не бы­ло. Про­шу не при­ме­нять ко мне выс­шей ме­ры на­ка­за­ния – не ра­ди се­бя: я к смер­ти го­тов – а ра­ди де­тей, так как моя казнь по­ра­зит глав­ным об­ра­зом де­тей, у ко­то­рых не бу­дет от­ца, как нет и ма­те­ри.
В по­след­нем сло­ве отец Иоанн Рож­де­ствен­ский ви­нов­ным се­бя не при­знал. По­вто­рил, что не зна­ет, от­ку­да по­лу­чил по­сла­ние Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на; к со­про­тив­ле­нию вла­стям при изъ­я­тии цен­но­стей не при­зы­вал.
25 ап­ре­ля в 18 ча­сов 15 ми­нут был огла­шен при­го­вор: про­то­и­е­рей Па­вел Све­то­за­ров, свя­щен­ник Иоанн Рож­де­ствен­ский и ми­ря­нин Петр Язы­ков бы­ли при­го­во­ре­ны к рас­стре­лу.
Ве­ру­ю­щи­ми сра­зу же то­гда бы­ло по­сла­но хо­да­тай­ство во ВЦИК о по­ми­ло­ва­нии осуж­ден­ных.
26 ап­ре­ля обес­по­ко­ен­ные при­хо­жане Па­ле­ха на­пра­ви­ли вдо­гон­ку в Вер­хов­ный Рев­три­бу­нал те­ле­грам­му с прось­бой не при­во­дить при­го­вор в ис­пол­не­ние до ре­ше­ния ВЦИКа. В тот же день ВЦИК за­тре­бо­вал се­бе ко­пию при­го­во­ра и за­клю­че­ние сле­до­ва­те­ля.
Рас­смот­рев де­ло, Пре­зи­ди­ум ВЦИКа при­нял ре­ше­ние о по­ми­ло­ва­нии при­го­во­рен­ных к рас­стре­лу, и Ка­ли­нин об­ра­тил­ся за раз­ре­ше­ни­ем на по­ми­ло­ва­ние в По­лит­бю­ро. 2 мая Ста­лин рас­по­ря­дил­ся опро­сить чле­нов По­лит­бю­ро от­но­си­тель­но пред­ло­же­ния о по­ми­ло­ва­нии. Ле­нин, Троц­кий, Ста­лин и Мо­ло­тов без ко­ле­ба­ний про­го­ло­со­ва­ли за рас­стрел, и 4 мая на за­се­да­нии По­лит­бю­ро смерт­ный при­го­вор был офи­ци­аль­но утвер­жден. На сле­ду­ю­щий день Пре­зи­ди­ум ВЦИКа, в со­от­вет­ствии с рас­по­ря­же­ни­ем По­лит­бю­ро, утвер­дил при­го­во­ры к рас­стре­лу.
10 мая пред­се­да­тель Ива­но­во-Воз­не­сен­ско­го Рев­три­бу­на­ла Пав­лов от­пра­вил сроч­ную те­ле­грам­му пред­се­да­те­лю Вер­хов­но­го Рев­три­бу­на­ла Кры­лен­ко:
«При­го­вор над Све­то­за­ро­вым, Язы­ко­вым, Рож­де­ствен­ским при­ве­ден в ис­пол­не­ние 10 мая 1922 го­да в 2 ча­са утра»[15].
Рас­ска­зы­ва­ют, что пе­ред рас­стре­лом свя­щен­ни­ки со­вер­ши­ли от­пе­ва­ние по се­бе и ми­ря­нине Пет­ре и дер­жа­лись му­же­ствен­но. По­след­няя мо­лит­ва от­ца Пав­ла бы­ла об оста­ю­щих­ся си­ро­тах. И Бог услы­шал мо­лит­ву свя­щен­ни­ка. Всю жизнь мо­лит­ва­ми му­че­ни­ка де­ти про­жи­ли под бла­го­дат­ным Бо­жи­им по­кро­вом. Все невзго­ды и несча­стья без­бож­ной эпо­хи про­шли ми­мо них. То, что долж­но бы­ло бы по­ло­мать их судь­бы как де­тей рас­стре­лян­но­го свя­щен­ни­ка, по­чти не кос­ну­лось их; они оста­лись жить в том же до­ме и из ок­на до­ма все так же от­кры­вал­ся вид на ве­ли­че­ствен­ный строй­ный со­бор, где отец всю жизнь про­слу­жил свя­щен­ни­ком и от­ку­да в Ве­ли­кий пост 1922 го­да на­чал­ся его крест­ный путь на Гол­го­фу. Млад­шая дочь от­ца Пав­ла Све­то­за­ро­ва скон­ча­лась в кон­це вось­ми­де­ся­тых го­дов в пре­клон­ном воз­расте в ро­ди­тель­ском до­ме с бла­го­дар­ной па­мя­тью об от­це-му­че­ни­ке.


Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)
«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Ап­рель».
Тверь. 2006. С. 267-288


[B]При­ме­ча­ния

[a] Ле­ни­ну, Мо­ло­то­ву, Ка­ме­не­ву и Ста­ли­ну.
[b] Свя­щен­ни­ки Иоанн Лав­ров и Алек­сандр Смель­ча­ков бы­ли впо­след­ствии осво­бож­де­ны, но толь­ко по­то­му, что пол­но­стью при­зна­ли за со­вет­ской вла­стью право­ту изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей и за­яви­ли, что цер­ков­ные ка­но­ны, оце­ни­ва­ю­щие та­кие изъ­я­тия как свя­то­тат­ство, им неиз­вест­ны.
[c] Ныне по­се­лок Па­лех Па­лех­ско­го рай­о­на Ива­нов­ской об­ла­сти.
[1] След­ствен­ное де­ло пат­ри­ар­ха Ти­хо­на. Сбор­ник до­ку­мен­тов по ма­те­ри­а­лам Цен­траль­но­го ар­хи­ва ФСБ РФ. ПСТБИ. М., 2000. С. 849-850.
[2] Ар­хи­вы Крем­ля. По­лит­бю­ро и Цер­ковь 1922-1925 гг. Кни­га 2. Но­во­си­бирск-Москва, 1998. С. 16.
[3] Ак­ты Свя­тей­ше­го Ти­хо­на, Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Рос­сии, позд­ней­шие до­ку­мен­ты и пе­ре­пис­ка о ка­но­ни­че­ском пре­ем­стве выс­шей цер­ков­ной вла­сти, 1917-1943; сб. в 2-х ч. / Сост. Гу­бо­нин М.Е. М.: Изд-во Пра­во­слав­но­го Свя­то-Ти­хо­нов­ско­го Бо­го­слов­ско­го ин­сти­ту­та, 1994. С. 190.
[4] Ар­хи­вы Крем­ля. По­лит­бю­ро и Цер­ковь 1922-1925 гг. Кни­га 1. Но­во­си­бирск-Москва, 1997. С. 120.
[5] РГАСПИ. Ф. 5, оп. 2, д. 48, л. 10.
[6] Ар­хи­вы Крем­ля. По­лит­бю­ро и Цер­ковь 1922-1925 гг. Кни­га 1. Но­во­си­бирск-Москва, 1997. С. 121.
[7] ГАРФ. Ф. Р-1005, оп. 1, д. 377, т. 1, л. 4.
[8] Ар­хи­вы Крем­ля. По­лит­бю­ро и цер­ковь 1922-1925 гг. Кни­га 1. Но­во­си­бирск-Москва, 1997. С. 141-144.
[9] ГАРФ. Ф. Р-1005, оп. 1, д. 377, т. 1, л. 16.
[10] Там же.
[11] Там же. Т. 2, л. 22.
[12] Там же. Т. 1, л. 575.
[13] Там же. Т. 2, л. 56.
[14] Там же. Л. 58.
[15] Там же. Л. 113.

Комментарии

Комментарии не найдены ...
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
© LogoSlovo.ru 2000 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU