Можно сказать и так: поездка не радовала. Но это означало бы – не сказать ничего.
Автомобиль раскачивало на ухабах дороги, пока ехали по грунтовке, а затем нещадно трясло, когда в черте города выехали на брусчатку. Пары отработанного горючего проникали внутрь крытого фургона с надписью «Хлеб», и дышать, с каждой прошедшей минутой, становилось все трудней; к тому же – подташнивало.
Люди, которые находились в фургоне, не видели друг друга. Стояла тягучая и плотная, словно осязаемая тьма, а в кузове, если и были щели, то свет не проникал сквозь них, потому что там, снаружи, царила осенняя ночь. Неосвещенные улицы — пусты: если ...
